Когда-то очень давно я пришла на педагогическую практику в школу в «неблагополучном» районе Москвы. Мне достался «трудный» класс в «трудном» возрасте, и я, вчерашняя девочка из хорошей семьи, получила за этот школьный месяц опыт, который остался со мной навсегда. Один из самых поразительных уроков дал мне тогда двоечник по имени, скажем, Петя.

О том, что Петя «не подарок» мне рассказали заранее. Был он отпетый хулиган, состоял на учете в детской комнате милиции, хамил напропалую, и совершенно не интересовался моим предметом.

«Какой уж там английский! — горестно вздыхала Петина классная руководительница. — Ты смотри, чтоб он глаз тебе не подбил!»

Но мне было двадцать, я была уверена в себе и в педагогике, и после очередного Петиного выкрутаса вызвала в школу его маму. Написала что-то гневное красной ручкой в дневнике, приготовила сердитую речь о том, как правильно нужно воспитывать Петю…

Его мама пришла.

Честно говоря, при встрече с этой скандальной испитой женщиной, я простила Пете все и сразу. Но поразило меня не то, что нетрезвая мамаша крыла отборным матом и меня, и школу, и всю систему народного образования в целом, а то, с какой сокрушительной любовью и нежностью защищал ее Петя.

До сих пор я помню тринадцатилетнего пацана в школьном пиджачишке не по росту, который обнимает ее, самую дорогую, и твердит: «Не ругайте ее, вы же видите, она болеет!»

Потом, много лет спустя, друзья-психологи объяснили мне, что, покалечив свою и Петину жизнь, создав ему ужасное детство, подав ему сто самых худших примеров, эта мама все же сделала для него самое главное — она любила его как могла, и она его не бросила.эта мама все же сделала для него самое главное — она любила его как могла, и она его не бросилаТвитнуть эту цитату«Нарушение привязанности» — так называют эту катастрофу специалисты. Нарушение привязанности — болезнь детей, которых пришлось забрать из плохих семей в детские дома. Иногда (и даже нередко) эти дома бывают очень хорошими, современно и дорого оборудованными, дети в них завалены игрушками и подарками, но ничто, совершенно ничто не может исправить самое главное: отсутствие мамы. Отсутствие любви. Страшно подумать, сколько сил потребуется для того, чтобы вылечить эту болезнь, избавиться от ненависти, агрессии, отчаяния, которые несет за собой в мир детдомовский ребенок.

Нижегородская общественная организация «Детский проект» работает с такими же семьями, как Петина. Пытается вытащить из пропасти матерей, которые, хоть и не стали лучшими в мире для своих малышей, но все же стараются бороться за них — пусть плохо и неправильно. Главная задача проекта — сохранить и восстановить «по кирпичику» полуразрушенную, часто искалеченную семью. Помочь материально. Поддержать психологически. Объяснить, какие права, и какие обязанности есть у родителей и детей. Постараться не довести до того, чтобы маму лишили родительских прав. Удержать на самом краю.

«Детскому проекту» очень нужна помощь. Нужно оплачивать работу юриста, психолога, социальных работников. Нужны деньги — совсем небольшие! — чтобы купить необходимые вещи, чтобы сделать косметический ремонт в квартире. Сделают его сами родители с помощью волонтеров. Иногда надо купить самую необходимую мебель или продукты.

Главная задача «Детского проекта» — сохранить и восстановить «по кирпичику» полуразрушенную, часто искалеченную семью.

И что особенно важно, в «Детском проекте» горе-родителей не просто удерживают на краю, но и учат нормальной жизни. Как правило, 6-8 месяцев достаточно, чтобы семья вышла из острого кризиса и научилась жить нормально уже без поддержки.

Помните, что помогая таким семьям, мы помогаем и самим себе. Нам всем предстоит жить рядом друг с другом, и, сберегая от беды «неблагополучную» соседскую семью, мы, может быть, спасаем мир в своей, счастливой и «благополучной».

Сделать пожертвование