Не кутайтесь под ногами

Свежий январский денек, я возвращаюсь с тренировки через парк. Середина дня, людей немного — пенсионеры гуляют с собаками; туристы, завернутые в шарфы по самую макушку, мелькают в солнечных лучах между деревьями, фотографируя россыпи подснежников на яркой траве. В кучах сушняка деловито выискивают съестное белки размером с крупную шиншиллу. «Бедняги, — думаю я, — им наверняка уже осточертели орехи, белый хлеб и печенья». Их кормят все. Среднестатистическая лондонская белка выглядит так, что хочется посадить ее на диету, пока несчастную не доконал цирроз. «Зато вот уж кому точно не холодно», — думаю я с завистью. На мне два слоя теплых водолазок, зимние сапоги и темно-зеленый бомж-пуховик по колено, основная задача которого — не выглядеть, а греть.

Вся эта красота, в которой я без проблем рассекаю по улицам родного Саратова при -10, странным образом не спасает меня сегодня, в солнечный лондонский день в +6 градусов. Глядя на двух синих китаянок, пытающихся дрожащими руками сделать селфи, я понимаю: не у меня одной проблемы с местной погодой. Но тут мой взгляд упирается в то, что я тщетно пытаюсь понять вот уже семь лет жизни на острове.

Навстречу мне идет типичная британская мама. Зажав телефон плечом, она толкает коляску, заваленную продуктовыми сумками, следом за ней топает жизнерадостный пупс лет двух. Мама одета в розовые спортивные лосины, просторную маечку и легкий синтетический кардиган нараспашку. Мальчуган тоже не перекутан — на нем шорты, майка с Суперменом и сандалики на босу ногу. Он то и дело утирает нос кулаками, отчего сопли вперемешку с грязью уже в несколько слоев насохли на его ярко-розовых щеках — но судя по всему, он здоров и доволен жизнью. Мама периодически сбавляет шаг и, не прерывая телефонного разговора, терпеливо ждет, когда сын поднимет с дорожки очередную палочку или желудь и потопает дальше.

Моя подруга Алли фотографируется с полисменомФото: из личного архива

Впереди этой идиллии самодовольно семенит йоркширский терьер, привязаный к коляске. Самодовольно, потому что в глубине души собака, видимо, знает, что одета на порядок лучше хозяев. На ней ярко-красная бархатная попона, вышитая золотистыми блестками снаружи и подбитая белым утеплителем изнутри. На голове болтается ярко-красный, в цвет попоны, бант. С моей точки зрения, из них троих собака — единственная, кто оделся по погоде.

Я провожаю их долгим взглядом человека, все детство обреченного на шапку ежегодно с октября по март. Как и семь лет назад, я каждый раз недоумеваю от того, насколько с пеленок англичане становятся привычны к холодам. Из личных наблюдений — кутают детей здесь только эмигранты. А заодно и кутаются сами, потому что злой порывистый ветер с горизонтальным дождем продирается сквозь любой утеплитель до самой кожи. Но местных не сильно заботят погодные условия: максимум, что они сделают, если серьезно похолодает, — застегнут куртку. В крайнем случае — наденут шарф.

Децентрализованное отопление

Как-то раз перед долгим перелетом я ошивалась без дела в лондонском аэропорту Хитроу и удачно наткнулась на книгу How to be a Victorian («Как быть викторианцем») британского историка Рут Гудман. В книге доступно и с юмором рассказывалось о жизни и нравах в Великобритании XIX века. Чем дальше я углублялась в чтение, тем больше мне становилось понятно, что британская чудинка в отношении к холоду имеет глубокие исторические корни.

В домах, где основным источником тепла служил порой единственный на все жилье камин, людям приходилось одеваться теплее и привыкать к прохладе. Роскошные костюмы из экранизаций Джейн Остин и сестер Бронте предстали передо мной в совершенно новом свете. Многослойные женские туалеты с обилием рюшей и подъюбников, приталенные мужские сорочки, жилетки и сюртучки — все это имело острый практический смысл, в такой одежде просто было тепло! Причем из этого вороха ткани стирались в основном льняные сорочки нижнего белья, все остальное носилось примерно так же, как мы сейчас носим пальто. То есть, задумывались о стирке тогда, когда шальное пятно уже нельзя было затереть тряпочкой.

В те же времена была распространена теория, по которой воздух, выдыхаемый человеком в помещении, считался ядовитым, в особенности для детей. Тогдашние медики считали, что в домах с закрытыми окнами воздух не циркулирует совсем, поэтому детей часто оставляли в колыбели с открытым на ночь окном.

Носки, чай, одеяло — все, чем я греюсь зимойФото: из личного архива

Пережитки прошлого до сих пор всплывают в местном быту. Как тогда, так и сейчас здесь не существует центрального отопления. Обогрев замерзающих — дело рук самих замерзающих, а роль камина теперь выполняют электрические батареи и бойлеры в каждой отдельно взятой квартире. А электричество, как и газ, сейчас в Англии дорогие, поэтому каждый обладатель собственного жилья сто раз подумает, прежде чем подкрутит ручку термостата на пару градусов выше. А вот морозостойким россиянам приходится туго. Один мой приятель как-то сокрушался, что в его городке с большой неохотой сдают квартиры русским семьям: «Говорят, русские так обогревают жилье, что на стенах начинает расти веками дремавшая в них плесень».

Теплоизоляция квартир тоже оставляет желать лучшего. Вот уже год как мы с моим молодым человеком снимаем крошечную квартиру, выкроенную из половины гостиной в доме XVIII века. Обилие высоких окон играет с нами злую шутку вот уже вторую зиму. Окна такого типа — панели, открывающиеся вверх — нельзя заменить или модифицировать, ведь они считаются культурным наследием, как и фасад здания. Владелец квартиры, сжалившись над нами, сделал окна двойными, но даже это не спасает от чудовищных сквозняков, заставляющих волосы на макушке тихо шевелиться. Квартира у нас угловая и выходит на улицу с трех сторон. Так что обо всех новостях погоды и атмосферных явлениях мы узнаем, едва вылезая из кровати.

Тепло ли тебе, девица?

Детскую морозоустойчивость хотя бы можно объяснить ускоренными обменными процессами. Маленькие дети много едят, много двигаются, много смеются, много плачут, много голосят. Но и вырастая, дети здесь не начинают одеваться теплее. Круглый год, и в дождь, и в бурю, английские девочки до 17 лет скачут в школьной форме — в тонких рубашках, коротких плиссированных юбках и гольфах, зачастую сняв при этом пиджак. При виде их голых ляжек на периферии моего сознания угрюмо всплывают бабушкины предупреждения про «застуженные придатки» и «хронический цистит».

В те полгода, что я работала здесь в средней школе, эти два диагноза всплывали постоянно. Раз в неделю вся параллель каждого класса собиралась в актовом зале на полчаса перед уроками — послушать важные объявления директора, отпраздновать успехи в учебе и спорте. Прежде чем запустить 80 галдящих охламонов в актовый зал, их выстраивали в шеренги перед входом в школу и держали там до тех пор, пока те не угомонятся. В мои обязанности входило сопровождать один из седьмых классов и следить, чтобы дети не сильно друг друга калечили. Вся верхняя одежда оставалась в школьной раздевалке, поэтому на улицу я выходила одетой примерно так же, как дети — юбка, блузка, пиджак. Отчетливо помню одно ноябрьское утро, когда при температуре в +1 мы в таком виде простояли около 20 минут. Дети беззаботно визжали и пихались, а я чувствовала себя героиней из сказки «Морозко». Если бы в меня тогда на бегу врезался ребенок, я бы разлетелась на куски.

На каждой большой перемене школьники рвались во двор, и я, как могла, избегала повинности их сопровождать — после 30 минут на холодном ветру я переставала чувствовать пальцы на руках и ногах. В мой первый и последний выход в обязательный для учителя «уличный патруль» я замерзла настолько, что несколько следующих дней разговаривала с учениками голосом Никиты Джигурды — с брутальным присвистом. При этом закаленные британские дети очень редко простужаются. Они с большей вероятностью слягут от какого-нибудь кишечного гриппа, чем от ОРЗ.

Сильный английский дух

Обычный британец зимой, на улице +3Фото: из личного архива

Из закомплексованных прыщавых подростков эти дети превращаются в активных тусовщиков, живущих по выходным яркой клубной жизнью. Вечером пятницы на любой центральной улице любого большого города можно увидеть их, надежду и гордость нации, наряженных и бодро отстаивающих очередь в ночной клуб. Молодых тусовщиков нечувствительными к погодным условиям делает алкоголь. Поэтому после нескольких бокалов горячительного парням вполне хватает пиджака поверх майки. У девушек же здесь свой неповторимый дресс-код для выхода на дискотеку. Почти всегда это платье-футляр, прикрывающее тело от нижней половины груди до верхней половины ляжек. Футляр дополняется туфлями на шпильках, и высота шпилек не зависит от умения их обладательницы держаться в такой обуви вертикально (так же, как и фасон платья не зависит от особенностей фигуры). Многие девушки едут тусить в Лондон издалека, поэтому в метро и в поездах по выходным нередко можно увидеть группу веселых и хмельных девчонок в сланцах на босу ногу, которые едут в клуб с парадными туфлями в руках.

Поначалу все это мне казалось сумасшествием и пошлостью, но семь лет жизни в Британии прикончили во мне ханжу. Теперь, когда я вижу у дверей ночного клуба натанцевавшихся, разгоряченных девушек, от которых идет пропитанный алкоголем пар, я только улыбаюсь. Даже чопорные британские бабульки смотрят на это снисходительно. Впрочем, скорее всего лондонские пожилые леди и сами неплохо зажигали в 60-е.

Теплый штопаный

Про британский климат написано много и нудно — что он, мол, мягкий; не холодно зимой и не жарко летом; Гольфстрим омывает острова теплым течением, из-за чего здесь теплее, чем в других местах на тех же широтах… Когда я читала о британском климате в своей перегретой московской общаге, мне казалось, что так все и есть. Когда я попала в Британию на учебу, я в первый же холодный день пожалела о том, что не взяла с собой дубленку. Когда переехала сюда насовсем, моей первой покупкой с первой зарплаты стал колючий толстый свитер из овечьей шерсти. Этот свитер у меня до сих пор в ходу. Он, конечно, потерял первоначальные цвет и форму, и теперь в него при желании можно засунуть не только меня, но и моего молодого человека. Правда, греет он меня дома — людям его показывать уже нельзя. Еще дома меня греют две электрические батареи, которые не выключаются  даже на ночь. В дополнение к агрегатам нам пришлось приобрести по теплой флисовой пижаме — в основном для того, чтобы не проклинать жизнь, когда выходишь из душа. Когда батареи перегреваются и начинают звенеть, мы убавляем их мощность, и тогда нас греет старое лоскутное одеяло, которое я в сентиментальном порыве приволокла из родного Саратова четыре года назад. Ну и носки — да, нас греют бабушкины шерстяные носки, штопаные лично мной уже три раза. Потому что при всем богатстве выбора другой альтернативы им здесь нет.

Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь на нашу еженедельную рассылку!