На волю — из тисков
У Оксаны много детей и маленькая зарплата, ее долгие годы избивал муж, она терпела и оставалась с ним рядом. А три года назад сломалась, сама начала выпивать и чуть не потеряла детей. Но смогла остановиться, найти в себе силы уйти, вытащить из ада детей и начать дышать свободно. Это трудно, особенно когда собственное детство сложно назвать безоблачным, когда домашнее насилие — норма, так живут «все вокруг» и нет примеров для подражания. Лишь установка: терпеть и работать
Терпение и безысходность
«С мужем поругались, я купила дом и сюда переехала», — так, очень коротко, Оксана объясняет, как она с детьми оказалась в старой избе, которую вот уже два года пытается отремонтировать на свою крошечную зарплату. И только потом признается, что за нейтральным «поругались» стоят годы побоев, запоев и измывательств. Доставалось от отца семейства всем. Оксана терпела. Теперь сама удивляется, как ее так надолго хватило.
Первые дни в новом доме Оксана с дочками визжали и скакали от радости — у них получилось вырваться. Чтобы спокойно спать ночью, не вздрагивая от каждого шороха. Возвращаться домой без страха. Не видеть сны, как подсыпаешь ему в стакан снотворное. В последние годы муж подсел на какую-то особенно ядреную сивуху, которую гонит местный рукодел. С нее он, по словам Оксаны, «просто дурел». Буянил. Грозился убить. Приходилось отсиживаться, ждать, пока угомонится и уснет. Иначе муж хватался за острые и тяжелые предметы и гонял жену вокруг бани. Временами приходилось не спать по несколько ночей.
«Я и выпивать стала, только чтобы забыться и не видеть всего этого, — горько говорит Оксана. — Махнешь стакан и отключишься. Детей жалко было, не хотелось, чтобы они все это видели».
Нелюбовная история
Вся семейная жизнь Оксаны с самого начала была про ее терпение, безысходность и стечение обстоятельств. Оксана выросла в деревне во Владимирской области. Мама работала в колхозе, отчим умер, родного отца Оксана никогда не видела. Огород, хозяйство, школа, невнятные перспективы. Еще совсем девчонкой-подростком соседи стали звать ее нянчить их маленькую дочку, пока они на работе. Семейная пара появилась в деревне в начале 90-х: бежали из Средней Азии от начавшихся гонений на русских. Во Владимирской области не прижились, уехали искать лучшей доли дальше. А через пару лет сосед позвонил снова, рассказал, что жена его умерла, справляться с хозяйством одному ему трудно. Позвал Оксану к себе. Она и поехала. Ей только исполнилось 19 лет. «Терять мне все равно было нечего. Колхоз закрылся. Деревня загибалась», — отвечает Оксана на мой удивленный вопрос, как она решилась ехать вот так, не пойми куда.
Начало осени — самое время заготовок на зимуФото: Римма Авшалумова
Деревня на краю Тверской области была крошечная — два десятка домов и больше ничего. Ни магазина, ни школы, ни почты. От некогда большого колхоза остался только телятник. До райцентра 18 километров сквозь поля без асфальта. И захочешь — не убежишь. Своего жилья не было. Жили в колхозном доме. Из няньки Оксана довольно быстро превратилась в жену — «так вышло». Пошли дети. Оксана посадила огород, устроилась на работу в телятник. Крутилась целыми днями как белка. Детей у нее шестеро. Сейчас старшему сыну Володе 19 лет. Весной он вернулся из армии, планировал устроиться на работу в Твери, но пандемия смешала все планы. Пока подрабатывает пастухом и помогает по хозяйству. Даше 16 лет. Она учится на бухгалтера-экономиста в техникуме в Новгородской области. Лене 12 лет. Ирочке — семь, Ниночке — шесть, а самому младшему Дане — четыре года. Мужу уже за 60, он пенсионер и намного старше Оксаны. Но, как говорят очевидцы, и раньше работал неохотно, все тянула на себе она. Тянула, пока не сломалась.
И она решилась
Неизвестно, чем бы закончилось дело, если бы кто-то в деревне не стукнул в опеку, что и мать семейства все чаще в сильном алкогольном угаре. А маленькие дети без присмотра.
В 2017-м четверых Оксаниных детей временно изъяли и поместили в социально-реабилитационный центр. Органы опеки посчитали, что дети находятся в социально опасном положении. Семью поставили на учет. Оксане настоятельно рекомендовали лечиться и ходить на занятия с психологом в родительский клуб при районном СРЦ. Колхоз, где она работает, оплатил ей кодирование от алкоголизма в Твери. «Поскольку изначально такое поведение Оксане было не свойственно и она сорвалась, потому что просто добила жизнь, женщина довольно быстро взяла себя в руки. У нас многие срываются повторно, но Оксана за три года больше в употреблении алкоголя не замечена», — рассказывает Лариса Карпова, социальный педагог СРЦ и руководитель местного родительского клуба «Шаг навстречу». Многие мамы из числа подопечных Ларисы сами выросли в неблагополучных семьях, никогда не видели перед глазами того, как нужно и как можно строить семью. На занятиях в клубе Лариса рассказывает им, как воспитывать детей, как убирать, как готовить, как провести детский праздник. Многих простых вещей женщины вообще никогда не слышали.
ОксанаФото: Римма Авшалумова
Таким, как Оксана, считает Лариса, очень нужна психологическая поддержка. Если бы ей вовремя не протянули руку помощи, не подтолкнули взять жизнь в свои руки, все снова могло бы уйти в штопор. Но, пока дети были в социальном центре, Оксана начала действовать. Договорилась со старушкой, переезжавшей жить к дочке в город, о покупке ее дома за материнский капитал. Тихо оформила документы, почти до самого конца сделки не ставила в известность мужа о своих планах. А потом просто поставила перед фактом: они уходят. В новый дом Оксана с детьми перебрались сразу же, едва за бывшей хозяйкой закрылась дверь. Даже вещи перевозили позже. Просто любому терпению приходит конец, считает Оксана. Нельзя всю жизнь жить вот так, что сегодня он хороший, а завтра с топором. Общаться детям с отцом она не запрещает, но пьяным его на порог не пускает. «Бывает, я даю задания детям что-то по хозяйству или по огороду сделать, ну и кто-то недовольно бурчит. Я говорю: “Вперед — к отцу, там можно ничего не делать”. Не идут».
Новая жизнь
Оксана — яркая, громкая, быстрая. Все в ее руках горит и спорится. Она так быстро говорит, рассказывая про свою жизнь, хозяйство, ремонт, огород, параллельно раздает поручения детям, советуется с приехавшей вместе со мной соцработником Ларисой Карповой, что голова поначалу идет кругом.
Проводка в доме в ужасном состоянии. Оксана надеется, что сможет провести новую на осеннюю премию за работу в телятникеФото: Римма Авшалумова
В день, когда мы нагрянули в гости, событий набралось на передовицу: ночью окотилась кошка, у Ирочки день рождения — семь лет, за угощениями на праздничный стол Оксана со старшей дочкой ходили пешком в магазин в соседней деревне, хоть там дорого и выбор маленький, потому что коллега, который возит ее иногда в райцентр за продуктами, «загулял», официальных такси в районе нет, «бомбилы» просят за поездку тысячу рублей. «А зачем я такие деньжищи платить буду, я на них лучше хлеба куплю», — пожимает плечами Оксана.
Бюджет у семьи, и правда, не разгуляешься. На всех — двенадцать тысяч рублей Оксаниной зарплаты в телятнике, да три с половиной тысячи — пособие по многодетности. Даша в техникуме получает стипендию, которой хватает только на оплату общежития. В теории есть еще восемнадцать тысяч пенсии отца семейства, но он давно финансово никак в жизни детей не участвует. Выручает огород.
Ради дня рождения дочки Оксана взяла выходной на полдня. Вдвоем с напарником она растит 100 телят в колхозном телятнике. На работу ходит трижды в день. На два часа рано утром с четырех утра, на несколько часов в обед и потом еще вечером. Работа тяжелая, физическая, почти все приходится делать вручную. Зарплата в 12 тысяч за такой труд — горькие слезы. Но осенью раз в год бывает премия за привес. Тогда сразу можно получить несколько десятков тысяч рублей. «Новый старый дом», в котором жила одинокая старушка, остро нуждается в ремонте. Оксана взяла еще телят и впряглась в работу. Все деньги складывает и на них постепенно ремонтирует дом. Поменяла окна, поставила две новые печки (это очень дорого). Придумала, как сделать перепланировку, чтобы у детей было побольше личного пространства. Собиралась менять проводку — она сейчас в аварийном состоянии: свисает толстой паутиной с потолка, выключатели и розетки прибиты на дощечки — того и гляди коротнет. Но деньги до следующей осени закончились.
Оксана с детьми у своего нового домаФото: Римма Авшалумова
В районной опеке, наблюдая такие положительные изменения в жизни подопечной семьи, решили попробовать им помочь. Но своих ресурсов у социальных служб на такую помощь нет. «Я могу приезжать, проводить занятия, вести беседы с мамой, могу взять детей в летний лагерь, отдать вещи, оставшиеся от своих детей, но там, где семье необходима именно финансовая помощь, — никак», — поясняет Лариса Карпова. Она написала про Оксану в благотворительный фонд «Константа». Это единственный фонд в небогатой и преимущественно сельской Тверской области, который оказывает системную помощь семьям с детьми, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Помогает юридически и материально, привозит продукты, собирает детей в школу и даже направляет родителей лечиться от алкоголизма, если они готовы лечиться. «Константа» чаще всего вытаскивает семьи с детьми из коммунального ада. Помогает сделать ремонт, восстановить дом после пожара, делает все, чтобы дети остались в семье, чтобы семья перестала тонуть, а дом был безопасным. Например, фонд помог Оксане с закупкой всех необходимых для ремонта строительных и отделочных материалов. А с ремонтом Оксана и дети справились сами.
Давайте поможем самой «Константе» выжить и работать дальше — быть спасательным кругом для тех, кому нужна помощь. Пожалуйста, оформите ежемесячное пожертвование на любую сумму!
Вы можете им помочь
Помогаем
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!