Дети в эмиграции

А вот уже история о том, как родители пытаются спасти своих детей. Хорошо, что с лучшим исходом. Екатерина Красоткина поговорила с детьми, увезенными в эмиграцию после 24 февраля 2022 года.

У кого-то все сложилось хорошо, кто-то прошел через тяжелый период адаптации, а кто-то, кажется, так и не вышел из него. Дети из материала «Таких дел» держатся молодцом, но мы знаем и другие примеры.

Родители уверены, что увезли детей от ужаса и дали им шанс на лучшую жизнь. И в этом много рационального. Но подростки и так очень нестабильны, а тут они лишаются опоры: привычного круга общения, языка, четких планов на будущее.

Правильным ли оказался выбор тех, кто уехал и забрал детей с собой, мы никогда не узнаем. Не может один и тот же подросток прожить одни и те же годы в вынужденной эмиграции, а потом в России времен «спецоперации».

Но имеют ли дети право голоса в экстраординарной ситуации? Есть ли определенный возрастной или экономический порог, с которого они сами могут выбирать, где жить? Если у вас есть мысли на этот счет, я буду рад прочитать их в ответном письме.

Время чтения: ~14 минут

Монологи о войне

Маргарита Коржова записала монологи людей о том, как они прожили три года «специальной военной операции». Здесь очень разные люди с разным отношением к этим событиям, с разным бэкграундом и опытом, поэтому это очень интересно, обязательно почитайте. Но я хочу выделить нашу сегодняшнюю красную нить — спасение близких.

Вот экономист первой категории Елена рассказывает, что муж у нее на СВО. Жизнь изменилась в лучшую сторону: закрыли кредиты, на работе особое отношение и карьерный лифт. Если б муж не ушел, не знает, как бы крутилась.

У студентки Валерии на СВО папа. Благодаря этому она сделала операцию на глазах, перевелась на бюджет, получила выплаты.

Эти мужчины помогли своим близким. Но чем они заплатят?

Время чтения: ~7 минут

Спасибо, что были с нами на этой неделе. Берегите себя, и хороших выходных!