«90—95% людей в сфере — просто аниматоры»: эксперты рынка научных шоу о пожаре в иркутском ТЦ

Фото: Владимир Трефилов / РИА Новости

Главная новость нынешнего Дня защиты детей — пожар в ТРК «Комсомолл» в Иркутске, произошедший в ходе неудачного опыта на химическом научном шоу. Восемь детей, сидевших в первом ряду, оказались в больнице с ожогами. У одного из них диагностировали ожоги 25% тела. Задержаны директор и сотрудники научно-развлекательного центра «Гравитация», специализирующегося в том числе на проведении детских программ с химическими и физическими экспериментами.

Если вбить в любой поисковик, допустим, «химическое шоу на день рождения ребенка», в выдаче будут десятки разных предложений «опытов с жидким азотом», «подчинением огня», «опытов с необычными жидкостями», «веселых научных шоу сумасшедшего профессора» и других. Выходит, что все они совсем не безопасны? «Такие дела» обсудили этот вопрос с непосредственными участниками рынка.

Михаил Каптюг, «Умная Москва»

Общие соображения по мотивам этой истории у меня немного банальные. С одной стороны, понятно, что любой химический опыт может быть опасным. С другой — при соблюдении техники безопасности находиться рядом с лабораторией ребенку не опаснее, чем играть на детской площадке. Я бы хотел избежать того, чтобы в сознании людей химия оставалась как нечто опасное. Она может быть опасна в той же степени, как может быть опасен автомобиль, но у нас ведь нет поводов от него отказываться?

Здесь мы приходим к необходимости соблюдать техники безопасности, прописанные, как военные уставы, практически кровью. Это, в общем-то, несложные правила, соблюдение которых позволяет на 100% избежать вреда здоровью ребенка.

Если какой-либо опыт проводит человек с химическим образованием, он будет изначально понимать, где будет опасно, где нужно сделать что-то по-другому. Опасность возникает, когда химические опыты начинают делать люди, которые не имеют отношения к химии, которые выучили пару-тройку манипуляций, но совершенно не понимают, какие химические процессы за ними стоят.

Условно говоря, когда я, химик по образованию, делаю какой-то опыт с водородом, мне физически становится плохо, если где-то рядом со мной есть открытый огонь. Если же это делает обычный человек, он может не понять, а что здесь такого. Это и есть главная беда — за химические манипуляции берутся люди без подготовки.

К сожалению, для рынка научных шоу сейчас это скорее правило, чем исключение. Заранее обозначу, что мы берем людей только с профильным образованием. Но в целом 90—95% людей в сфере — просто аниматоры, которых научили не только хороводы водить с детьми, но и делать какие-то опыты.

Некоторые крупные компании на этом рынке прямо говорят: мы не делаем опыты с азотом и не делаем опыты с открытым огнем, потому что это опасно. Здесь мы всегда балансируем: с одной стороны, жидкий азот — это очень круто и зрелищно, а с другой — опасно. Иногда срабатывает наше вечное упование на авось.

Разработчик любой химической развлекательной программы заключен между Сциллой и Харибдой. С одной стороны, хочется, чтобы все было абсолютно безопасно, с другой — абсолютно безопасные опыты скучные. Начинается тонкая игра между безопасностью и зрелищностью.

У нас большой опыт, и каждый наш опыт видят десятки тысяч людей в год. В такой ситуации мы понимаем, что любая ситуация, которая чисто гипотетически может произойти, обязательно произойдет. Некоторые очень красивые опыты, которые мы хотели бы сделать, мы сознательно исключаем.

У рынка химических шоу очень низкий порог входа — необходимое минимальное оборудование стоит 10—20 тысяч рублей. Это один из самых распространенных первых бизнесов для активных молодых ребят. Из-за этого и возникают ситуации, когда люди без специальных знаний приходят на рынок. Таких мелких компаний, практически одинаковых и существующих полгода-год, сотни.

Думаю, в этой ситуации важно с водой не выплеснуть ребенка. Понятно, что первая эмоция — все запретить и все зарегулировать, и это самый простой путь для властей сейчас. Но ведь эти научные шоу действительно формируют у ребят интерес к естественным наукам. Так что от запрета на длительной дистанции может быть больше вреда, чем пользы. Я бы очень не хотел, чтобы иркутская история привела к ограничениям для ответственных проектов, у которых не было ни одного такого случая.

Денис Жилин, ведущий специалист Политехнического музея

В Политехническом музее мы проводим мероприятия самых разных форматов, в том числе шоу. Естественно, многие действия на научных шоу потенциально опасны, но без таких действий невозможны ни наука, ни шоу. Вопрос в том, как свести риски до приемлемого уровня. Очевидно, что в иркутской истории последствия оказались неприемлемыми.

Технически риски вполне просчитываются. Не бывает всеобъемлющей опасности — любые неприятные последствия ограничены по времени и месту. Грубо говоря, если мы жжем горелку, то есть зона, которой достигает пламя. Есть область, в которую может попасть пламя горелки, если мы эту горелку случайно уроним. В этих зонах не должно стоять горючих веществ. Есть область, по которой распространится пламя, если эти горючие вещества все-таки загорятся. В ней не должны находиться люди и горючие предметы. Самих горючих веществ, если они необходимы для шоу, должно быть как можно меньше. Под рукой должен быть огнетушитель и так далее. Зрители обязательно должны быть предупреждены, что делать в той или иной нештатной ситуации, грубо говоря, куда бежать, если что-то загорится.

Очень важно помещение, в котором проводятся опыты. Одно дело, если в нем есть только кафельный пол, бетонные стены и бетонный же потолок, а другое — помещение с мягкой мебелью и пластмассовыми подвесными потолками. Все помнят «Хромую лошадь», где пиротехническое шоу перешло в огромный пожар, — там все началось как раз с пластикового потолка.

Оценить риски может только человек с химическим образованием и (что даже важнее) большим практическим опытом. При этом идея, что для всего можно написать инструкцию по технике безопасности (если только эта инструкция не запрещает любую деятельность), непродуктивна. Во-первых, она должна предусмотреть столько условий, сколько физически невозможно запомнить. Во-вторых, всегда могут возникнуть условия, не рассмотренные в инструкции.

Поэтому при подготовке шоу грамотные организаторы всегда продумывают, проговаривают и обсуждают возможные нештатные ситуации и пути минимизации их последствий. И это — необходимый элемент подготовки любого шоу. Тут возникает противоречие: организовывать шоу должны люди с большим практическим опытом, а для наработки опыта нужно проводить шоу. Это противоречие решается институтом наставничества. В общем, тут все как с вождением автомобиля: имеешь опыт, проходил соответствующие курсы — можешь водить, скажем, в гололед. Не имеешь опыта — сиди в гололед дома, выезжай при сухом асфальте и катайся медленно.

Лично я вообще не сторонник шоу а-ля цирк. Я считаю, что научная активность должна в первую очередь способствовать пониманию науки. Если мы просто взрываем вертолет, науке это не способствует. Да, людям надо показывать, что есть такая чудесная наука и с ее помощью можно делать чудесные вещи. Но если мы называем шоу научным, то оно должно быть более научным и менее шоу.

Естественно, все наши люди оповещены о произошедшем в Иркутске. Единственный ролик с видеозаписью произошедшего мы уже изучили, и вопросов у меня по нему много. Очень хочется как-то увидеть материалы расследования, чтобы понять, что там реально случилось. Только как их увидеть — непонятно. Однако принципиальных изменений, которые мы должны вносить в наш распорядок, я не вижу. Мы и так проговариваем и продумываем все риски и представляем, что и как себя ведет, а если не представляем — экспериментируем без зрителей.

Сейчас, как водится, начнется общественная паника. И я очень боюсь, что произойдет то же, что произошло после Сямозера, когда под запретом, по сути, оказался весь выездной туризм. Как ни парадоксально, это не повысило безопасность в обществе, а снизило ее, потому что многие школьники, выезжавшие в составе организованных групп, стали болтаться сами по себе. Опасные вещества никуда из нашей жизни не денутся, и чем раньше школьники прочувствуют их свойства и поймут, как с ними обращаться, тем лучше для них же. Но обеспечение безопасности такого рода деятельности требует постоянной и кропотливой работы.