Тверская прокуратура не нашла места расстрела польских офицеров в медуниверситете
По решению прокуратуры Твери со здания Тверского медицинского университета должны быть демонтированы мемориальные доски, установленные в память о польских офицерах, которые были расстреляны здесь в 1940 году. Об этом «Таким делам» сообщил «Мемориал».
В пятницу, 29 ноября, в администрации Твери прошло заседание городской комиссии по топонимике, на котором рассматривалось представление городской прокуратуры (есть в распоряжении редакции).
Прокуратура требовала демонтировать две мемориальные таблички, установленные на здании Тверского медицинского университета по адресу: улица Советская, 4. В этом здании, в бывших корпусах мужской гимназии, в 1940 году располагалось отделение НКВД по Калининской области. Весной 1940 года в нем был расстрелян 6311 поляк — узники Осташковского лагеря, взятые в плен после вторжения Красной Армии в Польшу.
Первая мемориальная табличка на здании, где проводились расстрелы, была установлена в 1991 году — через год после начала официального расследования Катынского преступления Главной военной прокуратурой.
Прокуратура Твери тем не менее считает установку мемориальной доски неправомерной — в представлении прокуратура ссылается на «совместное заключение управления федеральной службы контрразведки по Тверской области и прокуратуры Тверской области 09.02.1995». Согласно этому документу, в архивах не упоминается точное место расстрела польских военнопленных, следовательно расстрелы по адресу: улица Советская, 4, не проводились и табличка должна быть демонтирована.
Историк Александр Гурьянов, глава польской комиссии общества «Мемориал», считает эти доводы несостоятельными.
«Самым весомым указанием, где проводились расстрелы польских военнопленных в Твери, являются показания начальника управления НКВД по Калининской области Дмитрия Токарева. Токарев занимал эту должность с конца 1938-го вплоть до 1945-го. Во время расследования Катынского преступления в 1991 году он дал показания следователям Главной военной прокуратуры. Он показал, что в здании НКВД находилась внутренняя тюрьма, что расстрельная операция проходила прямо в здании, описал некоторые детали. Эти показания имеют статус процессуального документа. Сомнений в том, что все было именно в указанном здании, быть не может».
Гурьянов считает, что на основании документа, на который ссылается прокуратура, нельзя заключать, что расстрелы в здании не производились: «В 1995 году комиссия из сотрудников федеральной службы контрразведки установила, что в актах о приведении в исполнение высшей меры наказания (причем эти акты касаются расстреляных советских граждан, то есть речь идет о расстрелах 1937—1938 гг.) якобы не указано место расстрела. Но место расстрела однозначно указал на допросе Токарев, что зафиксировано документально: есть протокол допроса, есть протокол предварительного допроса, эти документы опубликованы в нашей книге “Убиты в Калинине, захоронены в Медном”».
Происходящее вокруг мемориальных табличек Гурьянов объясняет общим трендом на отрицание Катынского преступления, который набирает силу в последнее время: «Попытка демонтировать таблички не является одним обособленным шагом. На протяжении нескольких лет активно себя проявляет движение отрицателей Катынского преступления с попустительства и негласной поддержки городских властей. Они провозглашают, что в мемориальном комплексе “Медное” никакие поляки не захоронены».
Результаты заседания комиссии по топонимике в администрации Твери неизвестны, но Гурьянов не исключает, что было принято решение о демонтаже и, следовательно, скоро таблички со здания будут сняты На 14:00 30 ноября таблички остаются на здании Медуниверситета.