Есть у меня такая подруга — допустим, Катя, — и подругой-то нельзя назвать. Катя всю жизнь провела в закрытых пространствах — сначала в доме-интернате для дебилов, куда она попала из-за явно ошибочного диагноза, потом в психоневрологическом интернате, оттуда сбежала в монастырь, там прожила 5 лет, сбежала из монастыря, немного поскиталась по чужим квартирам, потом опять попала в госучреждение для психов, уже в качестве уборщицы. Сейчас она там и живет. Своего жилья у Кати нет и никогда не было. Конечно же, она о нем мечтает. Более того — оно ей, как сироте, вообще говоря положено по закону. Кате 36 лет, и она не дебил.
Я с ней познакомилась, когда делала репортаж про проблемы бывших детдомовцев, и с тех Катя пор от меня не отстает. Примерно раз в месяц она звонит и просит встретиться. Наши встречи всегда проходят по одному сценарию: Катя жалуется на руководство своего интерната. Каждый месяц оно обещает поставить Катю на очередь по жилью, организовать комиссию, которая признает, что она способна жить самостоятельно. И каждый раз это по разным причинам откладывается.
Катя жалуется, а я ее слушаю и угощаю кофе. Меня эти встречи, честно говоря, в восторг не приводят: меня раздражает Катино нытье, ее привычно иждивенческая позиция, ее вечные претензии к окружающему миру. И главное, меня раздражает собственная беспомощность. Я понимаю, что, чтобы решить Катины проблемы, нужно конкретно впрячься во все ее дела, вникнуть в нюансы ее юридической ситуации, разобраться, по какому закону ей полагается жилье, кто назначает все эти комиссии, где она прописана, куда писать жалобу. Нужно ходить с ней в департамент по жилищной политике, в собес, в минздрав, собирать документы для суда и заниматься этим несколько лет. Я это все не умею, не люблю и никогда не буду делать. И я не юрист, и я не в состоянии нанять ей юриста. Поэтому мне остается только сочувственно вздыхать и пить кофе. Вот это меня больше всего раздражает.
Сейчас я призываю собирать деньги. Не для Кати — не будем же бы всем миром скидываться ей на квартиру. Таких «Кать» — тысячи по всей России, у нас никаких денег не хватит. Одни сироты не могут получить жилье, потому что государству выгоднее держать их в учреждениях. Другие получили квартиру и по наивности обменяли ее на велосипед или магнитофон. За третьими закреплен какой-нибудь сарай в депрессивной деревне, четвертые вынуждены после детдома возвращаться на свои 6 метров по прописке, где мать-алкоголичка давно живет с другими людьми.
Понятно, что такими делами должны заниматься профессиональные юристы. В каждом городе должна быть организация, куда выпускник детского дома может прийти и получить не просто консультацию, а полноценное сопровождение на всех этапах. А если он по каким-то причинам туда не пришел, то юристы должны сами гоняться за ним по подвалам и подворотням, вместе с соцработниками налаживая его жилищную и жизненную ситуацию. Все это, разумеется, должно быть бесплатно, тактично, очень добросовестно и очень профессионально.
Звучит как утопия, но это не утопия. Такая организация работает в Ярославле уже 10 лет, называется «Фемида». Зарабатывает она на том, что оказывает платные юридические услуги населению, а часть средств тратит на решение жилищных проблем детдомоцев. Это значит, что несколько сотрудников, помимо своей основной работы, делают то, что я не хочу и не могу сделать для Кати — собирают документы, заводят уголовные дела, тормошат органы опеки, собирают информацию у социальных работников. Руководит этой организацией юрист Дина Лапаева. Почему она это делает? Просто потому, что считает это нормальным и правильным. Ей не лень впрягаться в чужие проблемы. «Работа только ради денег — это как проституция,» — считает Дина. За 10 лет работы Дина уже приучила госструктуры Ярославской области относиться к таким делам внимательно, суды почти всегда идут навстречу, соцработники в детских домах готовы сотрудничать — но без юридического движка «Фемиды» все это работать не будет. Сейчас у Лапаевой и ее организации несколько сотен подопечных из разных детских домов области, в будущем году она хотела бы довести число подопечных до 700. Но на это коммерческого оборота «Фемиды» уже не хватает. На новом этапе ей нужен юрист, который за свою зарплату в «Фемиде» будет заниматься исключительно детдомовцами. «Изначально я обратилась в проект «Нужна помощь» в поисках сотрудников-волонтеров, — говорит Дина, — Но не так-то просто найти квалифицированных юристов, готовых долгое время работать бесплатно. Такова специфика профессии».
Вот поэтому я и призываю собирать деньги. Казалось бы, куда приятнее пожертвовать 500 рублей адресно какому-нибудь несчастному воспитаннику детского дома. Но то, что делает Дина Лапаева, в сто раз эффективнее: ведь ее сотрудники ведут сразу десятки дел, пока мы с вами слушаем жалобы за чашкой кофе. Поэтому давайте поможем Дине нанять одного нормального юриста, который будет заниматься проблемами четырехсот «Кать». В конце концов, он будет делать это вместо нас всех.
Юлия Вишневецкая,
Журналист «Русский Репортер»,
Участник проекта «Нужна Помощь»