Больше, чем собаки. Лучше, чем мы.

К маленькому мальчику в коляске аккуратно подводят собаку на поводке. Сначала гладить черную волнистую шерсть ребенку помогает рука воспитательницы, но уже через минуту мальчик уже сам робко дотрагивается до головы животного, треплет за уши, и вскоре на лице мальчика появляется улыбка.

— Скажи «собака». Со-ба-ка, — говорит воспитательница ребенку, которому еще нет трех лет. После нескольких раз он, пока не очень отчетливо, но все-таки повторяет.

Собака все это время покорно стоит. На шее у нее голубой галстук с надписью «Собака-терапевт. PET».

Беспородная Лиля – одна из 42 собак, участвующих в проекте P.E.T (Paws Expel Troubles, или «Не просто собаки»). Все они попали к своим хозяевам из приютов или были спасены с улицы. Все прошли специальный отбор для того, чтобы стать «терапевтами»: помогать детям в детских домах, одиноким бабушкам и дедушкам в домах престарелых, пациентам Первого Московского хосписа. В этот раз две PET-команды отправились в дом ребенка, где растут дети одиноких, работающих мам, которые временно не могут уделять ребенку внимание, а также дети, изъятые из неблагополучных семей.

Собак-терапевтов с их хозяйками Светланой и Натальей гостеприимно встречают во дворе дома. Воспитательницы с детьми недавно вышли на утреннюю прогулку, и сегодня решили провести занятие на свежем воздухе. Общение с собаками начинается в беседке. Воспитательницы подводят детей к животным:

— Дима, погладь собачку, смотри какие у нее ушки!

— Дашенька, смотри! Нет, она пока боится.

Некоторые дети проявляют инициативу первыми: сами подходят к дворнягам и гладят их. Другие, наоборот, соблюдает дистанцию. Это Даня, разъезжающий в беседке на машине. Когда собака Найда, метис овчарки, приближается к мальчику, он боязливо отползает на своем автомобиле к нянечкам. «Я боюсь», — кричит он, а сам улыбается.

— Когда он занимался в группе, он ничего не боялся. Играл, гладил собаку, тискал ее, — удивляется педагог-психолог Ольга Макарова.

Даня появился в доме ребенка в конце прошлого года. Спокойный, замкнутый мальчик, он более уверенно себя чувствует в замкнутом пространстве музыкального зала, где до этого общался с Найдой. А к собаке на улице он еще не привык, объясняет мне психолог.

И это нормально. Многие дети, первый раз видя собаку, учатся преодолевать свой страх. Этот опыт преодоления не ограничивается только общением с животным, подчеркивает мне психолог. Ребенок понимает, что боится собаку, но когда он подходит к ней, гладит ее, – страх исчезает. Точно так же этот механизм действует в других жизненных ситуациях. Собаки – это такой безопасный способ познания мира.Собаки – это безопасный способ познания мира.Твитнуть эту цитату

— Часто получается так, что мы берем с собой разных собак: одна активная, другая пассивная, — рассказывает Наталья, отстегивая поводок с Найды, когда мы заходим в беседку. — Одна веселит, а другая успокаивает. Дети любят разных. Некоторые активные собаки могут подойти и лизнуть. Моя больше похожа на флегматика. Она лизнет, только если к ней присесть, сама она не любит ходить ко всем. Зато на ней можно лежать.

Найду забрали из приюта, когда ей было четыре года. Она любит курицу, колбасу, а еще – ездить в машине. Когда Наталья решила стать волонтером, Найда  быстро вошла во вкус. По крайней мере, так уверяет хозяйка, гордо улыбаясь и, видимо, сознавая, каким ответственным делом занимается ее любимица.

— У нас в обществе не очень хорошо относятся к беспородным собакам, — считает Наталья. — Почему-то люди уверены, что породистая лучше. Но это, на самом деле, не так. Наоборот, дворняги намного благодарней, понятливей. Они не избалованны. Они знают, что такое дом. Они почти никогда не убегают. Такие собаки умнее: понимают, что им дано, и ценят это.

Пока Найда спокойно проводит время в беседке, собака Лиля развлекает детей во дворе. Ею очень заинтересовался Миша – светленький мальчик в серой куртке. Он важно ведет ее на поводке вдоль здания, устремленный к какой-то только ему видимой цели. На пути обратно по той же дорожке ведет Мишу уже Лиля: поводок путается в ее передних лапах, а Миша медленно идет позади.

— Мишка-то гиперактивный, — говорит психолог, наблюдающая за детьми на протяжении всей прогулки. — Миша – умный мальчик, но очень активный. И неловкий. Отвлекается, летит, падает – он не видит дорогу. Вот с собачкой он спокойный: пять минут тишины.

Пока Миша играет с Лилей, хозяйка рассказывает мне свою историю. Перед тем как ехать за собакой, Светлана уже присмотрела на сайте приюта рыжего лабрадора. Когда она приехала посмотреть на него, встретила там Лилю:

– Мне сказали, что эта собака проблемная, все время воет, дома одна не может находиться. Но она просто залезла ко мне на колени, и я поняла, что это моя собака.

Как и Наталья, Света убеждена, что терапия – это призвание Лили. Когда она одевает рюкзак, собираясь на очередной выезд, собака начинает скакать и радоваться. Так она говорит, что будет работать.

— На, на! — Миша протягивает нам поводок, который он отцепил от ошейника и не может вернуть на место. Света делает вид, что пытается пристегнуть поводок обратно:

— Не получается! — говорит она взволнованному Мише.

Миша делает попытку пристегнуть поводок, но, не достигнув успеха, пытается что-то нам сказать. Я, кажется, начинаю понимать, что психолог имела в виду, говоря о «социализации» детей при общении с собаками-терапевтами.

Светлана вспоминает свой первый выезд к детям. Тогда она встретила мальчика с тяжелой формой аутизма:

— Ребенка ведут, и он полностью погружен в себя: не видит меня, людей, не видит, куда идет. Его подводят к собаке – он ее не замечает, просто вставляет в шерсть руки. Но через несколько секунд он начинает с ней общаться.

В некотором смысле, собаки лучше справляются с ролью волонтера, чем люди.Твитнуть эту цитату В некотором смысле, собаки лучше справляются с ролью волонтера, чем люди. Вот и хочется порой помочь, а думаешь: как общаться со стариками, если видишь их первый раз в жизни? Как играть с незнакомыми детьми? Или как быть с пациентами в хосписе, привыкшими к жалости и к тому, что в них видят лишь умирающих? У собак таких вопросов не возникают. На прощание Миша обнимает собаку. Когда дети уходят в корпус, воспитательница первой группы, Людмилой Ульянич обстоятельно перечисляет положительные изменения в детях от общения с собаками: «У ребенка стабилизируется эмоциональный фон, развивается тактильное восприятие, появляется заинтересованность… Кроме того, очень важна социализация детей: встречи с собаками помогают подготовить их к жизни в семьях, в которых есть животные».

— Собака совершенно искренне никого не «оценивает»: у нее нет жалости к пациентам хосписа, для нее они просто люди, которые могут угостить, почесать за ухом, с которыми можно хорошо посидеть и поговорить, — объясняет сооснователь проекта P.E.T. Наталья Быстрова. — Так же и с детьми. У собак нет страха, нет отчуждения, они не думают «ой, это же сирота…» или «ой, а у нее же синдром Дауна…», они легко и искренне играют с детьми, ничего не навязывают и ни о чем не просят. И дети эту искренность очень быстро считывают.

«Можно сказать, что собаки – это мостик между нашим миром и одинокими бабушками, между нашим миром и брошенными детьми. Потому что в обычной жизни ты вряд ли поедешь в детский дом. А когда приезжает собака – это общение и с животным, и с новыми людьми», — говорит Наталья, хозяйки Лили.

Чтобы таких мостиков становилось все больше, нужна наша помощь. Почти все собаки-терапевты живут со своими хозяевами, которые полностью берут на себя расходы по их содержанию. Деньги нужны только на организацию деятельности фонда и ведение финансовой отчетности, то есть — на работу директора и бухгалтера. Без них фонд просто не может существовать. Один год работы фонда — это 1 347 082 рубля, из них пока удалось собрать менее 345 тысяч рублей.

Неощутимая для нас сумма, которая обычно тратится на сэндвич или кофе, может помочь ребенку начать говорить, а кому-то – улыбнуться впервые за пять лет. Изменить чью-то жизнь к лучшему в наших силах. И я верю, что у нас получится.

Сделать пожертвование