«У нас, оказывается, есть солидарность»

— Девочки, я за вас волнуюсь, — говорит водитель такси, который везет нас от улицы Маршала Геловани до центра Тбилиси в модное место Sky, откуда открывается невероятный вид на ночной город.

— А что такого? Это же просто дождь.

Сейчас около одиннадцати вечера. После долгой красивой прогулки мы договорились пойти танцевать с нашими тбилисскими друзьями. Расстались, чтобы переодеться, и едем в клуб в полной уверенности, что нас там ждут. Та Я вижу, как с холмов несется вода: она летит с такой силой, что не падает на землю, а мощным потоком хлещет параллельно дорогТвитнуть эту цитатукого дождя, говорит водитель, не было с 1972 года, и это может быть очень опасно. Он сворачивает с привычного пути и едет в объезд: по набережной уже проехать сложно — слишком много воды. Кажется, что таксист преувеличивает, но вдруг я вижу, как с холмов несется вода: она летит с такой силой, что не падает на землю, а мощным потоком хлещет параллельно дороге. Мне не по себе. Когда еще через час наша подруга Лика захочет поехать домой, страшно становится уже по-настоящему. Машина до дверей залита водой, и проехать могут только те, у кого автомобиль на газе, который хранится в багажнике машины. Из асфальта на набережной бьют фонтаны выше машин: в этих местах дорога провалилась.

А мы продолжаем выпивать: из Sky по-прежнему открывается прекрасный вид на город. Дождь закончился, как нам показалось, довольно быстро. Никто из наших грузинских друзей не пришел. Через два часа после ливня мы отправились домой — на противоположный конец города. К этому времени набережная уже была полностью перекрыта, часть дороги провалилась, некоторые участки ограждения над Курой смыты в реку.

Бегемот бродит по центру города, крокодил плывет между машин, медведи висят на кондиционерах, снесенные дома, плачущие люди Твитнуть эту цитатуУтром мы застыли в холле гостиницы у телевизора: бегемот бродит по центру города, крокодил плывет между машин, медведи висят на кондиционерах, снесенные дома, плачущие люди. Стали приходить наши грузинские друзья. «У меня лило сквозь стены всю ночь, — рассказал Леван. — Мы уже боялись, что их размоет. Непонятно как, но вода лилась не через окна — она хлестала отовсюду». Леван живет в блочном многоэтажном доме обычной советской застройки 1970–1980-хх годов и не на последнем этаже. Уже вместе мы читаем новости, которые нам переводят с грузинского: 15 человек погибло (всего погибло 19 человек), 40 домов снесено. Половину зоопарка смыло, часть зверей утонула, часть сбежала и бегает по центру Тбилиси. Всего погибли или были убиты 300 животных из 600.

http://www.youtube.com/watch?v=_JMsOjeEZpA

Наводнение в Тбилиси 14 июня 2015 года (автор видео: News 2015)

Другой наш грузинский друг, Акакий, не пришел. Как и почти все жители города, он был на разборке завалов.«Все стихийно началось, первые сообщения о том, что смывает дома и люди просят о помощи, стали появляться на Фейсбуке около часа ночи, — рассказывает он. — Многие писали, стоя на крышах своих домов. Моя знакомая успела вбежать в какой-то магазин и там, прыгая по полкам и холодильникам, спаслась от воды». Акакий говорит, что пришло помогать множество людей — со своими лопатами, кирками и другими инструментами.

От квартала, который находится рядом с зоопарком, почти ничего не осталось. Жители начали с того, что стали расчищать улицы от снесенных водой, вырванных с корнем деревьев: иначе тут не прошла бы большая техника.

Спустя неделю после трагедии власти Грузии запретят волонтерам участвовать в разборе завалов — из-за опасности распространения эпидемии. Даже сейчас, в конце июня, в городе находят мертвых животных и людей.

«За считанные минуты вода поднялась на высоту семь метров, — объясняет Акакий. — Обычно речка Вере выглядит как ручеек, а вообще-то она 42 км в длину, и это не считая разных притоков. Прошлые наводнения и в 1972 году, и в 1924-м тоже были в июне. Единой версии о причинах нет — то ли оползень, то ли дождь».

«Понимаешь, козлы они, — говорит Манана. Она графический дизайнер. Ее работы, хранившиеся на серверах в типографии друзей, погибли вместе с самой типографией. Здание стояло ровно там, где Вере взорвала трубу, по которой текла. — Эти инженеры, геодезисты… Кто-то же должен был сказать Саакашвили, что нельзя эту речку убирать в трубу и строить над ней дорогу. А ему надо было быстро красоту навести. Деды рассказывали, что когда-то Вере уже выходила так же. Все знали, что это не простая речка». Типография снесена полностью, вместе с ней под песком и илом погребено семь лет работы Мананы. «Наплевать на архив, людей жалко. Тех, кто без дома, без работы остался, зверей этих несчастных».

Волки большой стаей убежали, другие хищники — тигры, львы, гиены — убитыТвитнуть эту цитату

Работники зоопарка все время публикуют сведения о животных — о тех, кого нашли, и о тех, кто погиб. За отлов зверей отвечает спецназ: у них не было задачи привести диких животных в зоопарк, тем более, что и вести-то некуда. Поэтому их отстреливают. Волки большой стаей убежали, другие хищники — тигры, львы, гиены — убиты. Работники зоопарка отдельно просили не убивать Шумбу — ручного льва, который вырос вместе с собакой и был не опасным. За Шумбу переживал весь город. Его нашли застреленным в собственной клетке. «Он был таким домашним животным, даже из клетки не вышел, а его все равно убили!» — возмущается старьевщик на Сухом мосту. До сих пор не найден один тигр: местные жители говорят, что слышат его рык рядом с Тбилиси. Сейчас, в конце июня, волонтеры — в основном из организации «Партизаны-садовники» — разбирают Ботанический сад. Там течет Легвта Хеви — еще одна маленькая речка, которая разбушевалась в ту ночь. К счастью, в Ботаническом саду нет жилых домов, и река смыла только реликтовые деревья.

Людей надо очень-очень беречь. Я так рад, что мы, грузины, все это понимаем, что у нас, оказывается, есть солидарностьТвитнуть эту цитату В день траура мы сели в первом попавшемся кафе. Там был большой экран, на котором показывали трансляцию с места трагедии. Официальные лица, жители города, потерпевшие, твиты соболезнования президентов разных стран. Мы заказали вина. Его не оказалось — накануне все выпили волонтеры. «Мы все вчера были там, помогали, — говорит официант, совсем юный мальчик. — Мои родители и родители моих друзей — все были там. Так грустно: мы такие маленькие, поэтому не бывает чужой беды в Тбилиси. Один многоэтажный дом расселили, потому что инженеры опасаются обрушения фундамента. Только в этом доме 150 человек — представляете, как много семей оказались совсем без дома». Через неделю семьям разрешили вернуться в свои квартиры. Те, кто жил в частном секторе, теперь живут в гостиницах. Им собирают вещи, продукты и деньги.

За одну ночь Тбилиси сильно изменился: очень много было разрушено. Но гораздо сильнее меня поразило то, что люди, как обычно ругая власть, помогали спасать город. «Знаешь, почему в сетях было много фотографий убитых зверей и не было людей? — спрашивает меня Акакий и сам же отвечает. — Потому что надо беречь друг друга: животных жалко, но с ними ничего нельзя было сделать, а людей надо очень-очень беречь. Я так рад, что мы, грузины, все это понимаем, что у нас, оказывается, есть солидарность. Это, знаешь, важно, чтобы вместе дальше жить».