Сперва о безруких позаботиться

В нашем дворе недалеко от ЗИЛа есть собачья площадка, кусок бывшего палисадника с поваленными деревьями, ямами и кустами бузины. За 30 лет, что в моей жизни сменяются собаки, по утрам перед школой, институтом, работой ходила и хожу туда, ибо я старожил-собачник, аксакал и саксаул автозаводских дворов, могу написать историю своего района в собаках, начиная с 1980-го года — как менялась мода на породы, например. Так вот, если возможно назвать это «модой», то последний тренд «на раёне» — питомцы из приютов или просто подобранные на улице, причем, как правило, непременно «с историей», не всегда адекватные, немолодые, нездоровые и откровенно калеченые.

«А ты собаку пнул ногой — нет, ты не Байрон, ты — другой!»Твитнуть эту цитату Вот, скажем, веселый молодой человек, ведущий на поводке небольшую псину по имени Килька, скачущую на трех лапах, правая передняя ампутирована по плечо. Он вытащил ее из-под машины, отвез в клинику, псина перенесла операцию да так и осталась у своего спасителя. Обожает мячик, носится за ним наравне с моим ретривером и соседской таксой и даже иногда обгоняет. Вот две сестры-вдовицы, коротающие век со спасенными с разоренной стройки гигантскими старыми собаками, тоже сестрами — Асей и Басей, этот квартет старушек степенно обходит сквер  от рынка до памятника, абсолютная синхронность движений. А вот пожалуйста — супружеская пара, родители мальчиков-близнецов, носятся с приютским нахальным Жюльверном, полутерьером, полупуделем, тот случай, когда «обе половины худшие». Видишь Жюльверна — прячь варежки и перчатки, сожрет, поганец. Вся спина у него в шрамах — кто-то глумился над молодым псом извращенно и неоднократно.

Пристаю к каждому с вопросом:«Зачем?..»

–Ну вот вы, Марья Михална и Людмила Михална, у вас пенсия крошечная, у вас, сами сколько раз жаловались, варикоз, вам тяжко, а Ася-Бася как на задние лапы встанут — выше вас на голову, шерсти тонны, это же вычесывать, это же мыть, это же нагибаться, вытирать лапы эти великанские после автозаводской грязи! А лечить!.. это же снова деньги, у вас есть лишние?.. Зачем?.. Если хотелось собачку, ну взяли бы одну, ну ладно, двух, но поменьше…

Все четверо смотрят на меня как на умственно отсталую, они не знают о Капитане Очевидность, мнутся, и, наконец, младшая из старушек говорит:

–Но ведь никто больше не хотел… их бы убили… они столько лет сторожили… стали не нужны… так же неправильно…

–Конечно, ну что вы, я понимаю.

–А чего спрашиваете, раз понимаете? — раздраженно говорит старшая, и Ася-Бася тоже раздраженно шевелят мохнатыми бровями.

Молодой человек с трехногой Килькой даже не дослушивает мой вопрос, декламируя Новеллу Матвееву: «А ты собаку пнул ногой — нет, ты не Байрон, ты — другой!» Так, ну допустим, мы тоже знаем классику, ну пойду, спрошу Дашу и Леву, пока их дети катаются с горки, а Жюльверн азартно гавкает на флегматично сидящую на крыше ближайшей припаркованной машины кошку.

— Ребята, ну почему вдруг он, из приюта? Он же битый, это ж могло быть опасно, как он с детьми и вообще?

–Да мы в инете наткнулись на эту рожу, ну такие глаза, ну душу ж вынул, — делится Лева. — Мы, прости, и ребенка бы из детдома взяли, но пока не потянем, эти должны подрасти, вот, репетируем, можно сказать… Фу, Жюльверн, гад, плюнь щасже!!!

Пес, пока мы беседовали, виртуозно спер из кармана Левы детский шарфик.

Подсчитала: за последние три года на площадке появилось порядка дюжины бывших бездомных собак, тех самых Килек и Мартынов, что «вытащили самый главный собачий билет». Читатель ждет уж рифмы «…а сколько их осталось без хозяина и без дома!», – и будет прав, но прежде я хочу сказать о другом. Много лет имея отношение к разного рода благотворительности, тысячу раз сталкивалась с бесконечными попытками разных людей выстроить приоритеты. «Зачем вы кормите бездомных, доктор Лиза Глинка? Эти люди сами виноваты в том, что с ними произошло, вы их развращаете, лучше бы эти деньги потратили на (и длинный список в этих скобках)». И где-то ближе к концу списка болтаются бездомные животные с вечным рефреном «мы в ответе за тех, кого приручили». На защитников бродячей живности и содержателей приютов  едет стройная колонна знающих как надо с лозунгом: «Пока в нашей стране нет денег на больных, обездоленных, мигрантов, одним словом — людей, вы (мы, неважно) не имеете права собирать, просить и жертвовать, максимум о чем может быть речь — о гуманном уничтожении бродячих животных, если и тратить, то на это».

Человеку, который способен сострадать, каким-то удивительным образом на все хватаетТвитнуть эту цитату Помню, какая-то бабка шипела вслед моей знакомой, выгуливавшей пса: «Евреи развели собак, собаки съели все мясо в Москве: людям нету!!» Эта история про расстановку приоритетов навязана нам жизнью и исторической памятью, может, наши внуки уже не будут по умолчанию знать, что «может всем не хватить». Человеку, который способен сострадать, каким-то удивительным образом на все хватает. Когда все в том же нашем дворе у дворняжки родились щенки, и кто-то вызвал живодеров, жители двух домов вышли и не отдали собак. Стало ясно, что надо разбирать по домам, разобрали всех, и двоих забрала семья с тремя приемными детьми: они-то точно знают, что где двое, там и трое.

Человеческая способность замечать проблемы и по мере сил в них участвовать, помогая тем, кому труднее, чем тебе или кто менее самостоятелен, или кто не знает, а ты знаешь — универсальна, на уровне рефлекса. «Давайте определимся с приоритетами». А давайте не будем? Давайте пассивно? Завяжите глаза и ткните пальцем, куда попадете — помогать старикам, детям, золотым рыбкам. Настоящая гуманность должна быть в рефлексах. А если это не рефлекс, а умственная конструкция («лучше дать тем, а не этим»), то есть большие сомнения в качестве рефлекса.

«Евреи развели собак, собаки съели все мясо в Москве: людям нету!!»Твитнуть эту цитату «Моя бабушка была бригадиром звена овощеводов, крепкая деревенская старуха огромного роста, так вот, когда ее большая семья собиралась садиться за стол, она всегда говорила: «Сперва о безруких позаботиться», имея в виду дворовых собак и кошек, — рассказывала мне как-то в интервью психолог Екатерина Михайлова. — Это была нормальная советская деревенская бабка, резала скотину и не отличалась сентиментальностью, но она с детства твердо усвоила и передала дальше: те, кто не могут сами о себе позаботиться, находятся на попечении и ответственности более дееспособных».

И вот мы с вами как раз и можем помочь людям, которые заботятся о безруких — ярославскому приюту для бездомных животных «Ковчег». За пять лет более 600 (!!!) собак и кошек из приюта нашли новых хозяев, вытащили сотни «счастливых билетов». «Ковчег» существует, конечно же, только на частные пожертвования, в городе вообще нет ни одного муниципального приюта. Осталось дособирать 55 тысяч рублей для того, чтобы построить восемь крытых новых вольеров для собак и спасти жизнь еще сотне Килек и Жюльвернов. Назовите это арестантским калачом или плюсом в карму — неважно, важно то, что у сотни безруких появится шанс найти тех, кто будет их любить, несмотря на «историю», возраст и отсутствующие конечности.

Сделать пожертвование