Слишком долга ждал

Когда в три часа утра в доме 50-летнего Исмаила Гусейнова разбилось окно, все спали. Двухлетний Руслан проснулся первым, потому что влетевшая в комнату бутылка с зажигательной смесью попала прямо к нему в кровать. Лицо и руки мальчика загорелись. Его дед Исмаил пытался сбить пламя, но получил ожоги рук. Прибежали родители Руслана и его тетя. Кричащего мальчика подняли с кровати, пытаясь сдуть огонь с лица. Кто-то тушил белье, кто-то побежал за водой. Пламя то утихало, то разгоралось снова. Потом плеснули водой, и, наконец, все закончилось.

Пока родственники вызывали полицию и «Скорую помощь», Исмаил, выглянув в окно, успел заметить, как от дома медленно отъезжал белый Volkswagen Polo. Через полчаса пришло смс: «Ну что, вам понравилось? Будет еще продолжение».

***

Согласно статистике, каждая семья в Ульяновской области должна банкам девять средних по региону зарплат. По подсчетам сотрудников проекта «За права заемщиков», в прошлом году область была третьей по закредитованности в России. При этом в целом по стране зарегистрировано несколько тысяч микрофинансовых организаций (МФО), которые выдают небольшие суммы на короткий срок под высокие проценты. Такого количества подобных компаний нет ни в одном другом государстве, а больше половины россиян, уже взявших у МФО в долг, приходят за новым займом. В Ульяновске это хорошо видно: даже в центре города почти на каждом углу можно заметить вывески «Быстроденег», «Росденег», «Денег взаймы» и каких только еще «денег».

Окраины УльяновскаФото: Иван Чесноков

Взять микрозайм в МФО легко. Если зайти в одно из отделений «Росденег», девушка доброжелательным тоном сообщит, что взять можно от одной до 30 тысяч рублей, что деньги предоставят в срок до 17 дней, и что такой займ улучшает кредитную историю. А чтобы выполнить требования к одобрению заявки, нужно всего лишь соответствовать возрастному критерию (от 18 до 70 лет), иметь постоянный доход, быть гражданином РФ и предоставить паспортные данные. Но на вопрос, как работают коллекторы «Росденег», девушка ответить не может и предлагает узнавать всю информацию по горячей линии.

***

Павлу Ивановичу 55 лет, всю жизнь он работает водителем. Его жена Елена Алексеевна младше мужа на три года. Она воспитатель в детском саду для слабослышащих. Пара живет в обычной ульяновской «сталинке». Весной прошлого года Павлу и Елене пришло письмо с угрозами, в котором говорилось, что они должны оплатить долг компании «Росденьги». Внизу письма ручкой было приписано: «Иначе сгорит квартира». Оказалось, что их сын Артем, который живет отдельно от родителей, взял в «Росденьгах» три тысячи рублей и не стал их возвращать. Павел позвонил в компанию и сказал, что платить они не будут, так как никакого кредита не брали. В ответ он услышал: «Это же ваш сын. Вы им дорожите?» Затем на их двери появилась надпись «Верни долг», а после ее подожгли. Павел и Елена написали заявление в полицию.

Угрозы на двери тех, кого коллекторы считают должникамиФото: Николай Жиляков

Когда Николай Жиляков, руководитель ульяновского рекламного агентства и популярный местный блогер, узнал о том, что произошло с его родственниками, он сразу написал об этом в социальных сетях. Ему тут же стали приходить смс с угрозами: «Вычислить Колю Жилякова не стоило проблем. Мыль очко», «Коля ты вчера в интернет выставил фото одной двери. Влез не в свое дело. Теперь ходи олень оглядывайся», «Захотел прославиться найдут тебя с пробитой башкой. Е***н ты встрял».

На каждое из этих сообщений Жиляков написал заявление в полицию. После этого ему разбили фару на машине. Он написал еще одно заявление. «Но милиция не собиралась никого искать, — говорит Жиляков. — Нашим делом занимались три участковых, и никто ничего не добился». Он продолжил отсылать обращения: депутатам Госдумы, в Федеральное собрание, в местную и московскую прокуратуры, в Центробанк и даже в приемную президента. Никаких внятных ответов Жиляков не получил. По его словам, он узнал только одну интересную вещь: у компании «Росденьги» есть собственная служба безопасности. Кроме того, рассказывает Жиляков, организация постоянно меняет юридические лица: «Раз в год закрывают старое и меняют на новое. У них такая веселуха, поэтому они и нанимают себе всяких бандитов с большой дороги».

Смс от коллекторов, которые получал Николай ЖиляковФото: Николай Жиляков

Вскоре Жилякову написала еще одна жертва коллекторов — Кристина Кильдина. Весной прошлого года она оформила в «Росденьгах» микрозайм на пять тысяч рублей, чтобы оплатить аренду квартиры. «Муж временно остался без работы, я попала под сокращение», — рассказывала Кристина. Из-за того, что девушка уже выплачивала в то время один кредит, она не смогла вовремя вернуть долг в МФО. После двух недель, в течение которых нужно было возвратить микрозайм, коллекторы стали требовать у Кристины уже 25 тысяч рублей. Она отказалась и предложила подавать на нее в суд: «Я не отказываюсь от оплаты, но готова выплатить меньшую сумму, которая положена по закону». В августе в их квартире камнем разбили окно. Вместе с мужем они сразу вызвали полицию, но дела не завели. «Нам просто посоветовали выплатить долг. Да и коллектор сказал, что дела никто заводить не будет». Кристина начала выплачивать долг — по три тысячи в месяц. Так продолжалось до декабря, когда она посчитала, что весь долг выплачен.

Как-то вечером в январе Кристина сидела на кухне с детьми и помогала им с домашним заданием. В этот момент в окно влетела бутылка с какой-то жидкостью. К счастью, она застряла между стеклами, и ничего не произошло. Кристина выгнала детей в комнату, а сама выбежала на улицу. От дома отъезжала машина. Сразу вызвали полицию и написали заявление.

Через некоторое время ей пришло смс: «Поверь ты не первая езжай мы с прокурором приколимся над тобой и твоей писаниной». «Я платила, как могла, — говорит Кристина. — Но коллектор писал, что если до определенного дня не будет полной оплаты, то наш дом сожгут».

В том же месяце бутылка с зажигательной смесью попала в дом Исмаила Гусейнова.

***

В конце 90-х годов Исмаил переехал в Россию из Азербайджана, потом получил российское гражданство и стал работать водителем маршрутки. «Он с этой работы не уйдет никогда, — рассказывает его сын Парвиз. — Любит каждый день за руль садиться, общаться с людьми».

Из-за работы у Исмаила возникли проблемы со спиной. Бывало, что на лекарства не хватало денег, а просить у друзей он не хотел. У сына, который зарабатывает не так много, тоже. Поэтому в 2014 году Исмаил взял в компании «Росденьги» микрозайм на четыре тысячи рублей. Старался выплачивать долг вовремя, но иногда опаздывал с выплатой на день-два. «Он на пятьсот, на тысячу рублей в день больше платил, — рассказывает Парвиз. — Так было до весны 2015 года. Потом «Росденьги» перестали его беспокоить, и отец решил, что выплатил весь долг». За пять месяцев Исмаил выплатил около 24 тысяч рублей.

Осенью прошлого года Гусейнову начали приходить смс от коллектора «Росденег», представлявшегося Сергеем. Это были угрозы: сначала просто «Отдай», потом — «Ты, азербот, ты не должен здесь находится, это моя земля, я тебя отсюда выкину». Исмаил пытался поговорить по телефону с коллектором, но тот не брал трубку. В октябре коллектор сам позвонил Парвизу:

—Твой отец должен мне 40 тысяч.

— За что? Почему столько?

— «За Росденьги».

— Какие 40 тысяч? Отец уже давно закрыл кредит. Почему вы не сообщили, если он остался должен?

— Ты что, учить меня собрался? Теперь должен! Сколько нужно будет,  столько и буду я его доить.

Парвиз предложил встретиться, показать документы на долг и обсудить проблему. Коллектор отказался и пригрозил: если в ближайшие дни ему не отдадут все деньги, то он сожжет всю семью должника.

Парвиз пообещал, что напишет заявление в прокуратуру. Его собеседник заверил, что все равно никто семью Гусейновых не спасет. Наконец Парвизу удалось договориться с коллектором, что сначала он отдаст половину всей суммы — 20 тысяч. Но в назначенный срок у него не оказалось всей суммы на руках, и тогда «Сергей» снова заверил, что у Гусейновых будут проблемы.

В два часа ночи 20 декабря в окно дома Исмаила Гусейнова влетел кирпич. Мужчина быстро вскочил с кровати и посмотрел на улицу: от дома медленно отъезжал белый Volkswagen Polo. Исмаил запомнил номера машины. Когда Парвиз, срочно приехавший к отцу, вышел встречать вызванную патрульную машину, он увидел на заборе бумажку: «Верни долг в 40 тысяч. В следующий раз сожгем дом». Полицейские, как и прокуроры на следующий день, видели эту бумагу. «Не бойтесь, мы разберемся», — говорили они.

Парвиз Гусейнов, отец ребенка, которого поджег коллекторФото: Иван Чесноков

После того как Гусейновы написали заявление в прокуратуру, им пришло смс от коллектора: «Думаете, если обратились в органы, значит, долг можно не отдавать? Нет, не прокатит. Долг вы все равно отдадите». Такие угрозы приходили вплоть до 26 января, когда Парвиз с женой и  двухлетним сыном Русланом пришли в гости к Исмаилу. Мальчик захотел переночевать у любимого деда. Никто не мог подумать, что именно в этот день коллекторы решат действовать.

После того, как с плачущего Руслана сбили пламя, Гусейновы вызвали полицию. В ту же ночь арестовали 44-летнего Дмитрия Ермилова, крепко сбитого мужчину с тяжелым взглядом. Его нашли дома. Бывший капитан полиции, в 2009 году приговоренный к трем годам колонии за кражу 14 тысяч шоколадных батончиков и почти двух тонн конфет, отрицал свою причастность к поджогу. По его словам, он никогда не работал коллектором в компании «Росденьги», а во время происшествия был дома.

«Он до сих пор отнекивается, — рассказывает Парвиз. — Но когда его машину обыскивали, в ней нашли пакет с камнями». Гусейновы видели Ермилова в РОВД в ночь задержания, и по голосу Парвиз узнал в нем коллектора «Сергея», а Исмаил вспомнил, что видел Ермилова, когда заходил в офис «Росденег» несколько недель назад. На заседании Ленинского районного суда Ульяновска 29 января Ермилов прикрывал лицо листом белой бумаги. Подсудимый утверждал, что никогда ни с кем не конфликтовал, что он безработный и помогает отцу продавать мед. В итоге судья принял решение поместить Ермилова на два месяца в СИЗО, а расследование дела взял под свой личный контроль глава СК России Александр Бастрыкин.

«Когда я видел его в РОВД, я хотел его загрызть, — говорит Парвиз. — Но отец был рядом, удержал».

***

Читайте также «Банк отстанет от меня лишь в одном случае — когда я умру»   Одна вскрыла вены, другая продает почку, третья объявила голодовку. Три женщины рассказали, как доходят до отчаяния из-за долгов за жилье  

Дмитрий — бывший сотрудник одной из МФО Ульяновска — назначает встречу в центре города. На условиях анонимности он согласился рассказать про структуру бизнеса микрокредитования. Дмитрий утверждает, что система для всех МФО одинаковая, поэтому неважно, где находится компания — в Ульяновске или в Москве.

«У большинства людей неверные представления о том, как работает микрофинансирование, — рассказывает Дмитрий. — Все видят 1000% годовых и не понимают, что за этим стоит. Считают эмфэошников злодеями-ростовщиками. Но на самом деле, суть микрокредитования в следующем: если тебе не хватает трех тысяч рублей до зарплаты, которая через неделю, ты берешь три тысячи, а через неделю отдаешь три пятьсот». Дмитрий забывает добавить, что процентная ставка за день просрочки такого кредита увеличивается в геометрической прогрессии.

По словам Дмитрия, Ульяновск можно считать родиной МФО, — микрокредитование здесь бурно развивается с 2009-2010 годов. «Люди у нас финансово неграмотны и не приучены к ответственности, — говорит Дмитрий. — Тех, кто берет микрозайм, потому что ему не хватает на лекарства или еду, лишь 20%. Остальные берут в долг, чтобы отпраздновать день рождения или купить себе новый айфон. Причем берут эти деньги, не совсем понимая, как будут их возвращать».

По его словам, все кредиты, которые выплачивают вовремя, дают компании возможность работы «в ноль». Займы, уходящие «в просрочку» (то есть попадающие в отдел взыскания или стороннее коллекторское агентство), приносят МФО прибыль. Существуют три этапа работы с должниками: soft — прозвон всех телефонов и смс-рассылка, hard — выезд на дом или на работу, legal — подача заявления в суд.

«Когда клиент берет долг, он оставляет свой сотовый телефон, домашний и телефоны двух контактных лиц: родственника, коллеги по работе или близкого друга, — объясняет Дмитрий. — На первом этапе ты просто звонишь должнику, а он дает обещание, которое не сдерживает. Тогда ты звонишь родственникам. Чаще всего они за должников платят. А если нет — звонишь друзьям и в последнюю очередь звонишь на работу. Все номера при выдаче микрозайма предварительно прозваниваются, а паспортные данные пробивают по базе судебных приставов».

На так называемом этапе hard-collection используется «тяжелая артиллерия»: психологическое давление, розыск человека по соцсетям и открытым базам данных, приезды коллекторов домой или на работу. Дмитрий подчеркивает — данный этап взыскания, хоть и жесткий, но находится в правовом поле. «Идеальный сотрудник hard-collection — бывший мент. Я не хочу сказать, что они будут жечь двери и слать смс с угрозами. Но настоящий мент умеет одним своим присутствием эмоционально давить так, что ты все подпишешь». Впрочем, добавляет Дмитрий, именно «жесткий» этап взыскания нужно больше всего контролировать: «Некоторым здесь сносит кукушку».

После hard-collection все должно уходить в legal, то есть в суд. Но этого не делает почти ни одна из организаций. «Во-первых, в России крайне неэффективна служба судебных приставов. Во-вторых, для МФО суд — это длинные деньги; их нужно ждать от должника год-два. Сейчас в этой среде образовался вакуум. А там, где есть вакуум, и нет государства, рано или поздно придет криминал». Дмитрий знает историю двухлетнего Руслана. «Я предпочитаю делать все законными методами. Если бы с моим ребенком сотворили такое, я бы очень жалел, что у нас нет закона об использовании оружия, как в США. Пристрелил бы».

***

С отцом Руслана, Парвизом, мы встречаемся около его работы — автомастерской на окраине Ульяновска. Он выглядит на удивление спокойным. Его сын постепенно выздоравливает; благодаря соцсетям на операцию по пересадке кожи собрали около 500 тысяч рублей. Однако позже врачи решили, что пересадка не понадобится. Вчера Руслана выписали из больницы, и эти деньги родители потратят на его реабилитацию в сочинском санатории. «Руслан сейчас ведет себя не так, как раньше: он был веселый и спокойный, а сейчас очень много капризничает. Я Бога молю, чтобы с ребенком все было в порядке, — говорит Парвиз. — Надеюсь, у него ни одного шрама не останется, и в будущем ничто не будет ему об этом напоминать». Боится ли Парвиз, что Ермилов выйдет когда-то на свободу? Нет. «Но нужно, чтобы он понес наказание. Потому что сегодня пострадал мой ребенок, а завтра пострадает чужой».