12% изнасилований совершают иностранцы

За что не любят мигрантов

В России не так много иностранных трудовых мигрантов — порядка пяти миллионов, две трети из которых составляют выходцы из Средней Азии. Но распределены они по территории страны очень неравномерно: едут туда, где есть работа. Главное такое место, конечно, Москва — здесь сосредоточено около 25-30% мигрантов, а если брать вместе с Московской областью — 35-40%. То есть порядка двух миллионов мигрантов в течение года живут и работают в Московском регионе; примерно каждый десятый здесь — трудовой мигрант.

Москвичи относятся к приезжим плохо, это показало исследование, которое мы проводили в 2013 году (ниже ссылки на это исследование специально не оговариваются). Хуже всего — к «кавказцам» (причем респонденты не различают россиян с Северного Кавказа и иностранцев из Закавказья), на втором месте — Средняя Азия  (Таджикистан, Узбекистан и Киргизия). К первой группе плохо относятся 57%, ко второй — 40%.

Основных претензий к мигрантам три: что среди них много преступников (так считают 50% респондентов), что они отбирают у местных работу (39%) и что они распространяют антисанитарию и болезни (28%).

Разберем эти претензии по очереди.

Мигранты — преступники

Посмотрим сначала на Россию в целом. Статистика МВД показывает, что на мигрантов из года в год приходится не более 3,8% расследованных преступлений. То есть доля преступлений, совершаемых иностранными мигрантами, примерно соответствует их доле в населении страны — около 4%.

Часто говорят, что мигранты совершают чуть ли не все изнасилования в России. Но статистика Судебного департамента это опровергает (по ссылке нужно смотреть раздел 11). Доля иностранцев среди осужденных за изнасилования — 10-12%. Это выше, чем их доля среди всех осужденных по всем статьям Уголовного кодекса — около 4%, но не тянет на «все».

Вклад мигрантов в кражи — 3% осужденных, в грабежи — 5%, в разбои — 8%. В целом по особо тяжким преступлениям — 6-7%, по тяжким — 4-4,5%.

Есть статьи, где иностранцы явно выделяются: «незаконные действия в отношении официальных документов» — 47% осужденных и «дача взятки» — 26%. Что вполне объяснимо, учитывая удобство нашего миграционного законодательства и количество российских посредников, торгующих поддельными документами.

Теперь обратимся к Москве. Здесь цифры ожидаемо выше — ведь и доля иностранных трудовых мигрантов в населении Москвы как минимум втрое больше— около 12%. На сайте московской прокуратуры можно найти данные: доля преступлений, совершенных в Москве иностранными гражданами и лицами без гражданства, в 2010-е годы колеблется в пределах 17-21% (от предварительно расследованных преступлений).

Данные ГУ МВД по Москве, которые мы получали по запросу, давали для 2010-2012 годов более низкие цифры — 15-17% (от преступлений, по которым установлен преступник; таких больше, чем предварительно расследованных). В том числе по тяжким и особо тяжким преступлениям — 16%; по убийствам и покушениям на убийство — 18%; по изнасилованиям — 30-35% (всего изнасилований в 2016 году — 154).

Бросается в глаза, что мигранты — в лидерах по изнасилованиям и по Москве, и по России. Тут точно есть проблема.

Чтобы понять, есть ли она в остальных случаях, нужно правильно интерпретировать цифры. Мигранты — люди исключительно в трудоспособном возрасте, и правильнее относить их к трудоспособному населению (грубо — 60% всего населения). Кроме того, в Москве находятся не только трудовые мигранты, но и другие иностранцы: в 2016 году, например, на миграционный учет в Москве в течение года было поставлено более трех миллионов иностранцев (то есть почти в два раза больше, чем только трудовых мигрантов) — это и туристы, и учебные мигранты, и приезжающие с частными целям, деловыми, коммерческими и т. д.

Но что же имеют в виду полицейские, когда раз за разом говорят, что половину преступлений в Москве совершают мигранты? Дело в том, что, по тем же данным ГУ МВД по Москве, 28-33% раскрытых преступлений в столице приходилось на российских граждан из других регионов (в том числе из Подмосковья, например). Вот они-то в сумме с иностранцами и дают ту самую половину. Изнасилований, например, на них приходится 20%.

Так что, если уж радикально защищаться от мигрантов-преступников, надо просто прекратить всю миграцию — и внутреннюю, и внешнюю, построив вокруг Москвы неприступную стену. Но лучше, наверное, заниматься профилактикой преступлений.

Мигранты — конкуренты

Понаехали к нам и отбирают у нас работу — обычно так говорят как раз те, кто никогда с конкуренцией со стороны мигрантов не сталкивается. В ходе наших опросов только 7% москвичей сказали, что у них лично был случай, когда вместо них на работу приняли мигранта. Речь шла о вакансиях уборщицы, курьера, грузчика, дворника, продавца — и тогда, и сейчас они в избытке присутствуют на любом сайте вакансий. Отсутствие конкуренции подтверждают и работодатели.

Странно, кстати, слышать, когда говорят, что нам не нужны мигранты с лопатой, а нужны высококвалифицированные — с компьютером. Если к нам такие когда-нибудь поедут в заметном количестве, то они как раз будут конкурировать с городским населением. Пока их мало — в 2016 году на всю Россию всего 40 тысяч квалифицированных и высококвалифицированных специалистов оформили разрешения на работу.

А вот между иностранцами и российскими мигрантами — приезжими из провинции — конкуренция есть. Все мигранты — внешние и внутренние — претендуют примерно на одни и те же рабочие места. И оплата примерно одинаковая — времена, когда таджик работал за три копейки, в прошлом. Чтобы выжить в Москве, иностранному мигранту нужно заплатить за патент (4200 рублей в месяц), за жилье (хотя бы за койку), за питание, за транспорт, а еще хоть что-то перевести семье. Поэтому он не может соглашаться на зарплату ниже 30-35 тысяч. А это и для многих в российской провинции существенные деньги. Cредняя зарплата по России – 37 тысяч рублей, причем есть много регионов, где она ниже. Поэтому мигрантов из российских регионов в Москве уже не меньше, чем иностранцев.

Мигранты – источник болезней

Заболеваемость туберкулезом в регионах, откуда в Россию въезжает основная часть трудовых мигрантов, выше, чем в России. По оценке Всемирной организации здравоохранения, в 2013 году заболеваемость туберкулезом на 100 тысяч населения составила в Узбекистане — 80; в Таджикистане — 100; в Киргизии — 141, в Молдове — 159, на Украине — 96. В России — гораздо меньше: 63.

Выявляемость туберкулеза на 100 тысяч обследованных иностранных граждан в 2013 году составила 163,2, а среди российских граждан — 61,6.

Многие мигранты приезжают здоровыми, но заболевают туберкулезом уже в России, часто причиной становятся тяжелые условия жизни, скученность, плохое питание. По российским законам в случае выявления болезни мигрант должен быть немедленно депортирован, что, наоборот, вызывает еще большее распространение болезни (мигрант начинает скрываться, не лечится, заражает других).  Большинство специалистов выступают за лечение острой фазы туберкулеза в России.

С ВИЧ-инфекцией ситуация обратная — в России уровень заболеваемости выше, чем в большинстве посылающих стран. Именно трудовые мигранты, возвращавшиеся из России, повысили уровень распространения ВИЧ в странах Средней Азии. По данным Федерального центра СПИД, в 2014 году в России было протестировано на ВИЧ 27 758 194 образцов крови российских граждан и 1 881 515— иностранных граждан, при этом на 100 тысяч протестированных россиян обнаруживалось 307,1 ВИЧ-позитивных, а на 100 тысяч иностранцев — 201,1.

Мигранты — нахлебники

«Они приезжают в Россию как легально, так и нелегально и, как правило, заболевают острой патологией. Мы не можем никому отказать в медицинской помощи, поэтому лечим их за счет московского бюджета, так как никакого другого источника для этих целей нет. Кроме того, в последнее время растет популярность медицинского туризма. К примеру, множество женщин приезжают в Москву рожать. Это жительницы Узбекистана, Киргизии и Таджикистана… Все это вместе обходится городскому бюджету в крупную сумму — около пяти миллиардов рублей в год. Всего Москва тратит на здравоохранение примерно 250 миллиардов рублей ежегодно» — такие обвинения в адрес мигрантов выдвигались неоднократно.

По большей части это неправда. Мигранты очень редко болеют, а историю с родовым туризмом мы проверяли, и выяснилось, что доля иностранных родов в Москве составляет 7% — и эти цифры неизменны на протяжении многих лет.

А вот доля оставленных мигрантами детей среди всех брошенных в роддомах детей реально высока — от 28% до 35%. Среди тех, кто оставляет новорожденных, преобладают гражданки Киргизии (около 40% от всех иностранцев, оставивших детей), Таджикистана (15-20%) и Молдавии (13-15%).

Что касается бесплатного лечения, то его с 2015 года фактически не существует. Теперь все трудовые мигранты при оформлении патента должны покупать полис ОМС. При этом сами мигранты говорят, что почти не пользуются этой страховкой и предпочитают, если надо, лечиться платно (как и многие россияне, впрочем). Так что, по сути, этот полис — дополнительный административный налог на мигрантов.

Бесплатным образованием мигранты пользуются в России мало. Вообще, менее 10% мигрантов привозят с собой или заводят здесь детей. Но эти дети заметны — примерно треть москвичей, имеющих детей до 18 лет, говорят, что у тех в школе есть или были мигранты, и примерно пятая часть — что они есть или были в детском саду (правда, и в том и в другом случае речь прежде всего шла о «кавказцах»).

Актуальных данных о числе детей мигрантов в школах нет, нынешнее руководство московского образования запрещает собирать такие цифры. По данным Центра социологических исследований при Минобрнауки России, десять лет назад, в 2006-2007 учебном году, московские школы посещали 23,9 тысяч детей иностранных граждан. Всего в том учебном году в Москве было 761,3 тысяч школьников, то есть дети иностранных граждан составили около 3%.

Тут самое время вспомнить, что мигранты, вообще-то, тоже платят налоги. Например, московский бюджет в 2016 году получил только от оплаты патентов 14 миллиардов рублей. И что у азиатов, которые едут в Россию, есть важный плюс по сравнению с мексиканцами, которые едут в Америку, турками — в Германию, арабами — во Францию и т. д. Они не получали и не получают никаких пособий.

Автор — географ, демограф, ведущий научный сотрудник Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС.