Фонд поддержки местного сообщества «Территория успеха» был учрежден в 2009 году. Первой — и самой известной за пределами Краснокамска — программой, которую запустил фонд, стала «Абсолютно бесплатная ярмарка». В том же году «Территория успеха» стала работать с пожилыми людьми: учить их обращаться с компьютером и говорить по-английски. Курсы сразу стали очень популярны. Учредитель фонда Елена Волкова вспоминает, что за несколько месяцев до сочинской Олимпиады к ним пришли несколько женщин и заявили, что хотят выучить английский и уехать волонтерами на Игры. Они, правда, никуда в итоге не поехали, зато по-прежнему с удовольствием ходят в фонд и усердно занимаются.
А потом стартовала программа «Мастерская для инвалидов». Изначально фонд создавал у себя рабочие места и брал людей с ограниченными возможностями работать курьерами по договору. Но у самого фонда было не слишком много средств на выплату зарплат, поэтому большую часть подопечных Елена отправляла в центр занятости. В общем, поначалу это направление развивалось не очень активно. А потом создатели «Территории успеха» посетили Дуйсбург.
Немецкий опыт
Дуйсбург — город-побратим Перми, поэтому немецкие чиновники и деятели культуры бывают в крае относительно часто. В 2011 году Елена с коллегами попала на благотворительный вечер, где познакомилась с дуйсбургскими общественниками. Они быстро навели мосты и вскоре были приглашены в Германию.
Для «Территории успеха» это стало переломным моментом: увиденное произвело на Елену такое впечатление, что она решила во что бы то ни стало перенять немецкий опыт.
— Мы в это тогда просто ухнулись, ни о чем не думая, — вспоминает она. — Тогда у меня ничего не было, кроме энтузиазма, а сейчас я могу писать целые трактаты на эту тему. В Германии к инвалидам совершенно иной подход. Они ведь не могут работать сразу после заключения трудового договора, их нужно адаптировать. Иначе они просто перестают ходить на работу и все бросают. У инвалидов в России сформировано понимание того, что им все должны: достаточно дать согласие на работу, и зарплата тут же начнет капать. Они, конечно, не виноваты в этом, просто в такой среде воспитаны, и изменить эту среду очень сложно.
Дуйсбург, 2013 год. Мастерские для инвалидовФото: из личного архива Елены Волковой
О том, чем отличается российский опыт социализации инвалидов от немецкого, Елена теперь и правда может говорить часами. Во-первых, один только период вхождения в профессию и обучения в Германии длится от года до трех. В России человек с ограниченными возможностями сразу получает договор и должен практически с ходу приступать к работе. Причем договор заключается на год — чаще всего этого мало даже для овладения самыми примитивными навыками. К тому же соответствующие субсидии выдаются не НКО, а предпринимателям, а ни один предприниматель не заинтересован в том, чтобы потратить год на возню с человеком, который не начнет приносить ему прибыль с первых дней, да и к истечению срока договора, скорее всего, тоже не начнет.
В Германии весь «период вхождения» с подопечными работают психологи и социальные педагоги, а в мастерских для обучения предлагается широчайший спектр работ, поэтому за человеком, прошедшим этот период, работодатели чуть ли не в очередь выстраиваются.
Елена решила попробовать провести такую же работу с местными предпринимателями. В 2013 году ей удалось получить субсидию на пять рабочих мест и заключить договор с Краснокамской фабрикой деревянной игрушки. Фабрика, у которой всегда была хорошая репутация в городе, согласилась бесплатно обучить инвалидов работе на станках. Правда, четверо из пяти кандидатов в результате встали на сортировку, испугавшись станков, работать за ними решилась только одна женщина.
На тот момент фонду выделили помещение в сотню квадратных метров на первом этаже одной из краснокамских пятиэтажек. По субсидии «Территория успеха» приобрела деревообрабатывающее оборудование и затеяла в помещении ремонт — оно было совершенно не приспособлено под нужды инвалидов.
— Мы же в таких вопросах дилетанты, — говорит Елена. — Начали делать ремонт, посчитали примерно и подумали, что 50 тысяч нам хватит.
Консул на руинах
Довольно скоро выяснилось, что на ремонт не хватит ни 50, ни 250 тысяч рублей. Первый подрядчик просто не выполнил своих обязательств, а второй сделал работу так плохо, что стены в будущем офисе фонда буквально разваливались. Сотрудникам «Территории успеха» приходилось самим брать кредиты, залезать в долги и всячески изворачиваться, чтобы работа не встала окончательно. Немецкие партнеры деньгами помочь не могли, но обеспечили моральную поддержку: организовали приезд в Краснокамск представителя немецкого консульства в Екатеринбурге. Будущий офис фонда он увидел в состоянии абсолютной разрухи.
В 2014 году ремонт все-таки удалось закончить, причем по всем международным стандартам
В конце концов Елена обратилась напрямую к главе Краснокамска с просьбой найти хоть сколько-нибудь нормального подрядчика. И такой в итоге нашелся, но Елена с коллегами снова просчитались: на те деньги, которыми они располагали, им удалось проложить самую дешевую звукоизоляцию. Уже когда ремонт был закончен, выяснилось, что в помещении с такой звукоизоляцией на деревообрабатывающих станках работать нельзя, никакие нормы этого не позволяют.
Сотрудники «Территории успеха» с представителями немецкой делегации в 2013 годуФото: из личного архива Елены Волковой
Поэтому сотрудники фонда присмотрели для них историческое здание в центре Краснокамска. Ветхое деревянное строение прибрали как могли, провели туда воду и электричество, но на полноценный ремонт требовались миллионы, поэтому использовать его иначе как складское помещение вряд ли было возможно. Туда просто сгрузили часть оборудования и имущества фонда, надеясь со временем привести здание в божеский вид.
— Мы и правда запороли этот момент, — объясняет Елена. — У нас в договоре было прописано, что все оборудование, которое мы приобрели, должно быть поставлено именно здесь. Но до 2015 года это не вызывало нареканий, хотя о каждом своем шаге мы отчитывались, и мне даже в голову не могло прийти, что я делаю что-то, что потом могут счесть мошенничеством.
В 2014 году ремонт все-таки удалось закончить, причем по всем международным стандартам: с расширенными дверными проемами, пандусами, гидравлическим подъемником и прочим. Повторно приехал немецкий консул — он снова увидел помещение фонда и поразился объему работы, которую несколько человек проделали за неполных два года.
А через полторы недели после визита консула в «Территорию успеха» пришли ОБЭП и ФСБ.
Процесс
Сотрудники фонда до сих пор не понимают, что это было и чем это было вызвано. В ходе проверки у них конфисковали оргтехнику и документы, несколько месяцев держали в неведении и по очереди вызывали на допросы всех сотрудников и даже подопечных фонда. В конце концов в отношении Елены возбудили дело по статье «Мошенничество» и обвинили в растрате 330 тысяч рублей, выделенных на деревообрабатывающее оборудование. Позже к ним добавилось еще 450 тысяч — сумма, затраченная фондом на покупку оборудования других профилей. Состоявшийся в скором времени суд признал Елену Волкову виновной.
все оборудование, стоимость которого Елена обязана была возместить, находится на своих местах
Основным и, по сути, единственным доводом обвинения стали поддельные подписи на договорах, которые «Территория успеха» заключала со своими подопечными и с центром занятости Краснокамска. Елена и не пытается спорить с этим фактом:
— Да, у нас был беспорядок в документах. Я начала разбираться и обнаружила, что там и мои подписи зачастую подделаны. Тогда всем нам казалось, что эти документы — чистая формальность. Если меня не было на месте, я просто просила поставить росчерк за меня, точно так же мы поступали, если человеку было трудно появиться у нас из-за единственной подписи. Это неправильно, но в этом не было никакого мошеннического умысла.
Халатно проставленные, а значит, по сути, поддельные подписи — действительно серьезное нарушение, и в этом смысле позиция проверяющих органов вопросов не вызывает. Но есть пара деталей, которые превращают все разбирательство в абсурд.
Во-первых, все оборудование, стоимость которого Елена обязана была возместить, находится на своих местах. Иначе и быть не могло: деньги, положенные в рамках субсидии, центр занятости выплачивает возмещением — чтобы они вернулись в фонд, его сотрудники должны были сперва приобрести нужное оборудование. За все, что было куплено в рамках субсидии, они могли в любой момент отчитаться, причем не по бумагам, а элементарно устроив следователям экскурсию по помещениям фонда и показав, где что стоит. Тот факт, что все вещи, с которыми якобы были совершены мошеннические действия, никуда не делись и готовы к использованию, никто почему-то во внимание не принял.
Елена Волкова (вторая слева) и коллектив «Территории успеха»Фото: Иван Козлов
А во-вторых, в этом деле нет ни единого пострадавшего. Часть оборудования, закупленного фондом, не используется: по мнению следователей, «Территория успеха» покупала вещи «ни для кого», чтобы потом распорядиться ими по своему усмотрению. В действительности все было куда проще: несколько лет назад фонд работал с двумя инвалидами-колясочниками, один из которых хотел быть диджеем, а другой — заниматься полиграфией. Соответствующее оборудование было закуплено, а вот сами колясочники к работе охладели и в какой-то момент просто пропали из поля зрения — именно от таких рисков уберегла бы немецкая система, но внедрить ее на тот момент еще не успели.
А Краснокамский центр занятости, который формально выступал инициатором подачи судебного иска, в ходе разбирательства и вовсе вручил Елене благодарственное письмо за отличную работу. Непонятно даже, было ли это тонкой издевкой или формой извинения за происходящее. Елена склоняется ко второму варианту: на протяжении всего их сотрудничества директор центра занятости была осведомлена обо всех событиях в фонде — и о перипетиях с установкой станков, и о подопечных, которые не могли или отказывались работать на купленном для них оборудовании. Никаких претензий от них в адрес фонда никогда не поступало, да и личные отношения все это время были прекрасными. Фактически они и остались таковыми: в частных беседах директор центра занятости признавалась Елене, что подписала иск под давлением ФСБ, сотрудники которой буквально не оставили ей выбора.
Допросы с пристрастием
Для Елены дело осложнялось тем, что некоторые подопечные фонда путались в показаниях и пытались менять их на суде. Их трудно в этом винить — всем им пришлось испытать серьезный стресс, в красках описанный Алексеем Семакиным.
Алексей — молодой парень, который работает в фонде «Территория успеха» кем-то вроде фандрайзера: периодически знакомится с местными бизнесменами, предлагая им оказать фонду посильную поддержку. Алексей — инвалид второй группы по зрению. Он мечтает поступить в университет, чтобы обучиться рекламе и пиару, а пока недостаток знаний компенсируется его непомерной активностью — такой, что коллеги и друзья иногда даже иронизируют по этому поводу.
За все время, что длилось разбирательство, Алексей так и не понял, чего от него, собственно, хотели
«Территория успеха» в свое время помогла Алексею: ему купили полностью озвученные телефон и ноутбук. Точнее говоря, изначально он их сам себе купил. Субсидии все не появлялось, а Семакину нужно было готовиться к экзаменам, поэтому он оплатил покупку из своего кармана. Как только подоспела подходящая субсидия, деньги Алексею возместили. Эту сумму Елена, по мнению суда, почему-то тоже оказалась должна возместить центру занятости, хотя Алексей постоянно пользуется своими гаджетами.
Из-за них он натерпелся едва ли не больше других своих коллег. Его несколько раз вызывали на допросы в ФСБ, и от этих посещений у Семакина остались самые мрачные воспоминания:
— У меня со зрением плохо, но заболевание неврологическое, осложнение после гриппа. Мне вообще нервничать нельзя, а из-за этих допросов меня просто трясло, пришлось пить валерьянку. Я зашел в кабинет, и первое, что мне там сказали: «Ну давай, признавайся», как будто бы я по умолчанию виновен в чем-то.
За все время, что длилось разбирательство, Алексей так и не понял, чего от него, собственно, хотели. Не понял он и назначение обысков, причем с обыском пришли не только к нему, но и в квартиру его пожилых родителей и даже к невесте. Ни у Алексея, ни у его близких следователи ничего не нашли, поэтому забрали единственные вещи, хоть как-то относившиеся к делу, — телефон и ноутбук. Отдали лишь через полтора месяца — и то потому, что Алексей завалил все инстанции жалобами, пытаясь максимально ускорить дело. Тем не менее все экзамены ему пришлось сдавать без самых необходимых вещей.
Сегодня он, как и другие подопечные фонда, вспоминает, что из-за стресса, страха и давления мог ошибиться или, поддавшись манипуляциям, наговорить чего-то, что от него ждали. Коллеги прекрасно его понимают.
Почти победа
Краснокамск — важный промышленный центр, но в первую очередь это типичный маленький городок, где почти все друг с другом знакомы, а слухи распространяются с космической скоростью. Слухи и сплетни портили репутацию Елены в период следствия, но они же помогли ей узнать возможную подоплеку абсурдного разбирательства:
Помещение «Территории успеха»Фото: Иван Козлов
— Я не могу это под присягой утверждать, но я знаю из некоторых источников, что руководитель местного ФСБ оказался не в курсе приезда немецкого консула. В Перми все обо всем знали, а вот с ним приезд иностранца высокого ранга оказался не согласован. Видимо, он просто рассердился, вот и все. Кстати, когда консул приезжал в первый раз, тоже было много проверок, но тогда у них к нам претензий не было. И странностей было много. Наша подопечная Таня Першина рассказывала, как к ней вечером на улице подошли люди в штатском и стали выпытывать, почему она не жалуется на условия в «Территории успеха» в контролирующие органы. Она даже не поняла, зачем ей жаловаться и на что.
Пока тянулись допросы, судебные заседания и бюрократические процедуры, у Елены Волковой обнаружили рак. На тот момент суд уже обязал ее возместить центру занятости 780 тысяч рублей, а также выплатить по 200 тысяч штрафа за каждый эпизод: за оборудование, которое никуда не пропадало, и за историю с деревообрабатывающими станками. В городе ее пытались поддержать как могли.
Теперь Елена подает кассационную жалобу. Ее цель — не только полностью оправдаться самой
— Мне весь Краснокамск говорил и все наши партнеры говорили: оставь ты все как есть, мы тебе и так во всем верим, — вспоминает Елена. — Ага, «оставь», а деньги где брать? Мне директор центра занятости говорила, что им эти деньги не нужны, что можно по хитрой схеме им до конца жизни по чуть-чуть отдавать, но мне-то это зачем?
Елена никого не послушала и все-таки подала апелляцию. В начале июня суд рассмотрел ее и вынес новое решение. Статью изменили на более мягкую, размер штрафа сократили на порядок, а затем сразу же амнистировали Елену в честь очередной годовщины победы в Великой Отечественной войне. Это стало для нее огромным облегчением, но никак не победой.
— Я все еще пугаюсь и думаю, может, позвонить им, уточнить? Может, я все-таки что-то должна? В каком-то смысле это, может, и победа, но ведь меня не оправдали, с меня не сняли вину. А ведь всем и каждому обстоятельства дела объяснять не будешь, — считает Елена.
Теперь Елена подает кассационную жалобу. Ее цель — не только полностью оправдаться самой, но и показать, что и проверяющие, и надзорные органы в России некорректно работают с НКО, получающими субсидии.
— Мы сделали много ошибок, нам предстоит учиться, как правильно действовать, — говорит она. — Но это не значит, что мы мошенники и преступники. И я бы не хотела, чтобы кто-то еще прошел все то, что пришлось преодолеть нам.
