«В результате сделки нескольких игроков обменяли на перспективного тренера». «Баскетболист был куплен у клуба за баснословную цену». В спортивных новостях часто встречаются подобные обороты. «Такие Дела» спросили у спортивного комментатора Алексея Дурново, насколько этично в ХХI веке обращаться с людьми как с товаром?
Разве футболист — вещь, чтобы его можно было купить? Или крепостной, которого передают от одного хозяина другому?
Когда мы говорим о сделках между клубами, передачах игроков в команды, то звучит, конечно, похоже. Однако истории здесь совершенно разные. Во-первых, покупают не человека. Покупается только его контракт. При этом намного важнее не сумма трансфера за куплю-продажу игрока. Самое важное при переговорах — это определение его будущей зарплаты в этом клубе. Крепостное право не предполагало свободы человека, его личной заинтересованности и тем более зарплаты. У нас сами игроки заинтересованы в таких сделках, ведь они превращают их миллионеров. Простой пример: летом прошла самая дорогая сделка в истории футбола — бразилец Неймар перешел из одного клуба в другой. Вы себе даже представить не сможете, сколько он будет теперь зарабатывать (30 миллионов евро в год — ТД).
А если игрок не хочет становиться миллионером? Можно ли отказаться от перехода в другую команду?
Конечно. Согласие у игроков всегда спрашивают. Технически покупка-продажа проводится так: один клуб выходит на другой, договариваются о сумме сделки, а затем начинаются переговоры с самим игроком. Да, будем честными, бывали случаи, когда клубы начинали нечестную игру. Случается, что давят на игрока, навязывают переход на своих условиях. Однако в наше время те же футболисты — это не бесправные крестьяне. Они хорошо защищены юридически, существуют профсоюзы, специальные ассоциации типа УЕФА. Если игрок жалуется на давление, то виноватый клуб рискует получить огромный штраф. И я могу гарантировать, что практически всегда он его и получит.
Хорошо, а что мешает клубу после штрафа просто выгнать неугодного спортсмена?
Опять же юридические тонкости. Придется заплатить большую неустойку, равную всей зарплате, которую игрок получил бы за оставшийся срок контракта. Для клуба это может стать не то что неудобной, а в принципе неподъемной суммой. Два года назад испанский футбольный клуб «Мальорка» решил досрочно разорвать договор с русским тренером Валерием Карпиным. Решить-то решили, а дальше? Сумма неустойки оказалось такой, что его просто долго не могли уволить, и он продолжал работать в команде. Пример про тренера, но с игроками все работает по схожим правилам.
Мы в основном говорим о футболе, что насчет других видов спорта — хоккей, баскетбол?
В футболе однозначно нет крепостного права. В других видах спорта уже сложнее, более жесткие условия, по деньгам в первую очередь. Но все равно нельзя говорить о каком-то рабстве, торговле людьми. Да, в баскетболе есть понятие «драфта». В начале сезона новых игроков разыгрывают между клубами, те набирают себе команды, и тут уже официально разрешение не спрашивается. Если баскетболист не согласится на предложение клуба, он просто не попадет на игры НБА в этом сезоне. Но спортсмены сами выставляют свои кандидатуры. Для молодого игрока любое игровое время — это шанс, так что попасть даже в команду, слабо отыгравшую до этого, это плюс.
В хоккее в 2005 году чемпионат НХЛ не состоялся. Почему? Игроки были не согласны играть в клубах, которые их выбрали, не смогли договориться, в итоге целый сезон игр был просто пропущен! Ну вы можете себе представить, чтобы крепостные в XVIII веке сказали: «Мы сегодня не работаем, в поле не выходим, нам не нравится, сколько нам заплатят за это»?