Просто мама

— Давайте знакомиться! Кто здесь старший?

— Мама, — отвечает самая высокая девчонка. Это Алена, ей 12. Она смуглая и кареглазая. Алена перечисляет всех своих братьев и сестер с указанием возраста.

Владислав, 11 лет. Такой же, как и старшая сестра, темненький, но по-мужски сдержанный. Александра, девять лет, светловолосая, голубоглазая. Дальше Маша и Катя (восемь и семь лет). Самостоятельный Матвей, ему пять. Зашел ненадолго в комнату, принес ноутбук, открыл какие-то мультики, стал мешать разговору, и сестры выпроводили его на кухню. Следующий Михаил, три года. На встрече не присутствовал, был в детском саду. И самая младшая Влада, два года. Пока мы общались, она, свернувшись калачиком, спала.

Завершив знакомство, Алена замолкает. Я тут же всех перепутал.

— Ну и как вы в такой тесноте живете?

— Нормально, — говорит мама Настя.

— Нормально, — повторяют Алена и Саша.

— Непросто, — говорит Владислав.

Зачем нарожала?

Все, кто встречаются у Насти на пути, непременно задают ей два вопроса. «Это все твои дети?» — и второй: «Зачем рожала?» Так было, кажется, всегда. «Зачем столько?» — ее спрашивала об этом даже родная мать. Так было и после первых постов в социальных сетях, которые писали про Дубровских общественные активисты. Насте просто звонили неизвестные люди и спрашивали: «Че, правда все твои дети? И зачем рожала? Наплодила нищету, дура!»

Алена, Саша, Маша, Катя, Миша, Влад, Матвей и ВладиславаФото: из личного архива

Когда Настя родила первую дочь, ей было 18 лет. А мужу Александру 29. За год до этого он приехал на калым в деревню Степное, где живет Настя. Такой надежный, целеустремленный и веселый, легко добился расположения семнадцатилетней девушки. Следующие десять лет она рожала.

— В детстве я мечтала быть милиционером, потом художником (несколько лет ездила в райцентр в художественную школу). Никогда не думала, что вот так сложится жизнь. Сколько хотела детей? Одного, — смеется Настя.

Она рассказывает об этом при дочерях, те, похоже, воспринимают ее слова абсолютно спокойно. Или делают вид.

— Мы не планировали иметь столько детей. Так уж получилось. Вот, например, Матвея не хотели, но врачи запретили делать аборт. А Владушку проглядели.

— То есть как это, проглядели?

— Ну, вот так, не заметили беременность.

Имея некоторые проблемы со здоровьем (в частности, ЖКТ), Настя обратилась к терапевту. Доктор выслушал жалобы и прописал что-то для улучшения пищеварения. Подозрения на беременность отверг и даже, видимо для убедительности, выписал по этому поводу справку. Симптомы, однако, не исчезли. Спустя месяц беременность все-таки подтвердили. Врача уволили, а Настя родила Владиславу. Рассказывая этот случай, мама поглаживает спящую на кровати младшую дочь. Та просыпается, видит незнакомого мужчину, хихикающих сестер, отворачивается и продолжает спать.

Еще полгода назад вопрос: «Зачем?» ставил Настю в тупик, разом доводил до слез. Наверное, потому, что она и сама не знает — зачем. Кажется, снова и снова она задавала его себе, искала какое-то объяснение. «Я — женщина, мне должно иметь детей, и в этом я реализуюсь» — такие доводы не устраивают общество. Посторонние, абсолютно чужие люди по сути требовали от Насти какой-то дополнительной аргументации, требовали сакральной причины, которая объяснила бы рождение восьмерых ребятишек. Но Настя не могла найти ответ, как бы глубоко ни копала.

Анастасия с дочками Катей и МашейФото: из личного архива

— Зачем рожала? — спрашивает она себя. — Не могла не рожать. И точка.

Она поняла, что сама себя ранит сильнее, чем любой самый злой язык. И простила себя. А людей, похоже, не простила. Потому что так и не поняла причину их агрессии.

— Я вижу закономерность, — говорит Настя, — чем дальше от меня живет человек, тем терпимее он к моей ситуации. В нашем поселке помощи ждать не от кого. Только осуждение. Вот, например, гуси зашли в чужой огород. На дворе осень, огороды пусты. Но нет, хозяйка пошла в сельсовет и написала жалобу. Не поленилась. Из Омска постоянно звонят люди только для того, чтобы высказать мне свое презрение, гадость сказать. Но в городе так же есть и те, кто помогают. А основная помощь идет из Москвы и Санкт-Петербурга, и оттуда — ни одного упрека. Почему так? Там что, живут какие-то другие люди?

***
— Ребята, если бы у вас была волшебная палочка, что бы вы загадали?

— Дом, — отвечает Маша.

— Дом, — повторяет Катя.

— Миллион, — говорит девятилетняя Саша, — миллион, чтобы купить дом.

Дом

Дубровские живут в небольшом деревенском доме в маленьком поселении Степное, что в 50 километрах от Омска. Дом мал не только для семьи из девяти человек, он в принципе небольшой. Наверное, 25-30 квадратных метров. Три жилые комнаты, кухня и туалет. Каждая комната метров шесть или семь. Заглядываешь, и кажется — все комнаты заставлены кроватями. Маленькими кроватями, в которых спят маленькие люди. В одной (комнате девочек), помимо двух спальных мест, вдоль стен стоят шкафы и узкий письменный стол. На столе какой-то допотопный монитор. Выключенный или сломанный. Рядом аккуратными стопками разложены тетради. На прикроватной тумбе лежит хороший ноутбук.

В другой комнате (где живут два мальчика и девочка) две заправленные постели и детская кроватка с высокими бортиками. У стены старый шкаф.

Еще крохотная кухня, посреди которой узкий и короткий стол. Если за него друг напротив друга сядут обедать двое взрослых, их тарелки встретятся на середине. Дубровские едят в две, а иногда в три смены.

Ни ванной, ни душа в доме нет. Только туалет и раковина. Жильцы моются в тазу, а раз в неделю ходят в соседскую баню. Дрова на баню делят с соседями пополам.

В доме очень тепло, чисто и пахнет молоком.

— Когда мы сюда въехали, здесь не было отопления, потолок провисал, дом ходуном ходил. Муж все своими руками исправил, починил, подлатал. Теперь, видите, ухоженный, вполне пригодный для жизни. Только тесный для нас.

Это не дом Дубровских. Хозяева переехали в Омск, а в дом пустили многодетную семью. Так они живут уже четвертый год. Арендной платы нет. Настя рассчитывается только за свет и воду. Говорит, в любой момент их могут попросить съехать.

— Если завтра попросят, даже не знаю, куда подадимся. Вернемся, наверное, к сестре.

У сестры Дубровские прожили около года, сразу после смерти Настиного отца. До его смерти Настя с мужем и тогда еще тремя детьми жила в отчем доме со своими родителями. Здесь, в Степном, она выросла. Обычная деревенская семья: папа, мама, трое детей. Со временем старшие брат и сестра переехали, стали жить по соседству. Дубровские, как многодетная семья, получили участок земли и начали строить собственный дом на 200 квадратных метров.

— Муж в то время хорошо зарабатывал, и нас не пугало такое количество детей.

Александр долгое время работал в Омске, в одном из крупнейших мостостроительных предприятий России НПО «Мостовик», да еще умудрялся брать строительные или ремонтные заказы на стороне. А потом с «Мостовиком» произошла некрасивая история: генерального директора Олега Шишова посадили, компания обанкротилась, имущество распродали, а десятки тысяч людей остались без работы. Александр в том числе.

Строительство своего дома остановилось. Новый дом Дубровских — это голые стены и крыша. Чтобы прокормить семью, Александр стал ездить на вахты в северные регионы, брался за любую работу и все меньше времени проводил с семьей. А потом у Насти умер отец.

— После его смерти мама попросила нас съехать. Хотела наладить свою личную жизнь и, слава Богу, наладила. Сначала мы переехали к сестре, а потом нас пустили в этот дом, где мы сейчас живем. И в любой момент могут попросить покинуть и его.

А недострой так и стоит. Муж Александр еще пытался им заниматься самостоятельно в промежутках между вахтами и калымом, но в марте 2017 года вновь уехал на север и уже не вернулся. С тех пор Настя и ее дети остались полностью без средств. Даже на еду.

В сентябре, после распространения истории о Насте в соцсетях, Александр приехал домой на один день, на глазах у детей избил жену и снова уехал.

— А за что избил-то?

— Я даже не поняла, — пожимает плечами Настя. — Но мы простим, если приедет. Страшнее остаться одной.

***
— Деньги — не самое главное в жизни, — вдруг говорит Алена.

— Правильно, — кивает ей мама Настя.

— А что главное, Алена?

— Чтобы люди жили хорошо.

— Неправильно, — качает головой Настя.

— А что главное, Настя?

— Друзья.

Деньги

Эта глава могла бы называться «Друзья», но друзей у Насти нет. Она быстро перечисляет людей, которые ее предали, и приходит к итогу, что ей некому открыться. Единственные люди, которые по-человечески ее понимают — это родные брат и сестра. Брат болен, но, несмотря на нервный недуг, охотно откликается и оказывает Насте посильную помощь. Сестра и сама многодетная мать, у нее тройня. Похоже, она одна готова выслушать Настю и морально поддержать. Зато за пределами деревни нашлось немало людей, готовых помочь Дубровским материально.

Анастасия с сыновьями Матвеем и Мишей, дочками Катей, Машей, Сашей, Аленой на шоу обезьянФото: из личного архива

Первые несколько месяцев после отъезда Александра стали для его жены и детей самыми тяжелыми. По словам Насти, все, что дает государство в плане прямой финансовой поддержки — это 6700 рублей. Двое младших, Миша и Влада, ходят в детский сад, за который Настя платит по 1200 рублей за каждого. Около двух тысяч рублей уходят на оплату коммунальных платежей. Итого на семью из девяти человек у нее остается что-то порядка 2300 рублей.

Весной на еду и обязательные расходы по хозяйству требовалось около 20 тысяч рублей в месяц. Например, только стирального порошка у Дубровских ежемесячно уходит 12 килограммов.

В апреле к Насте в Facebook постучалась московская активистка, собирающая пожертвования для детских домов в регионах. Познакомились. Активистка написала пост, и несколько человек откликнулись, предложили помощь.

— Нам и раньше помогали, — рассказывает Настя. — Обычно вещами. Вот, люди помогли к первому сентября детей в школу собрать. Но бывает, что нам не просто помогают, а именно заботятся о нас. Например, Владислав у нас очень музыкальный мальчик. У него хороший слух. Одна женщина из Омска оплачивала для своего сына репетитора игры на гитаре и предложила Владу присоединиться к занятиям. Так два года он занимался по выходным. А другая семья из Омска всю весну помогала нам с продуктами. Просто привозили и отдавали. А однажды, кажется, в апреле, они приехали на двух машинах, забрали нас и отвезли в цирк. Не помню, когда бы мы еще вот так все вместе куда-нибудь выбирались и веселились.

После публикации первого поста о Дубровских семью стали выручать неравнодушные люди из Москвы и Санкт-Петербурга. Многие просто делают небольшие пожертвования. А кто-то спрашивает, в чем нуждается семья, и помогает предметно. Сперва детям подарили ноутбук, а их маме морозильную камеру. Потом посоветовали завести корову и перевели денег на приобретение животных. Теперь у Дубровских полноценное деревенское хозяйство: корова, свиньи, кролики, куры, гуси. За коровой и свиньями Настя ходит сама, а содержание кроликов и птиц — забота детей. Летом корова давала до 14 литров молока в день. Это значит, что семья обеспечена молоком, маслом, творогом. Плюс огород. Зимой заколют свинью и будут с мясом.

Дом, который строитсяФото: из личного архива

Сейчас у Насти появилась цель — научиться шить на машинке. В деревне нет ни портного, ни швеи, даже молнию в куртку некому вшить.

— На руках-то я умею, осталось освоить машинку. А потом девчонок научу, вон сколько помощниц растет, мы тут целый цех откроем!

***

— Хотите научиться шить? — спрашиваю девочек.

— Да, да! — кричат.

— А вообще, кем планируете стать, когда вырастете? Что любите делать?

— Я люблю всех заплетать, — говорит старшая Алена. — А буду воспитателем.

— А я буду гимнасткой, — говорит Маша и садится на шпагат.

— Я буду руководить банком, — говорит Владислав. — Просто люблю математику и хорошо считаю.

— А я буду мамой, — говорит Саша.

В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.

В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.

Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь на нашу еженедельную рассылку!