Пар уходит в кредит

Проиграв администрации поселка очередной суд, бывший директор школы Анатолий Булдин попал в больницу с инсультом. После этого они с женой Фанией Миннеахметовной, бывшей учительницей, решили покориться обстоятельствам.

«Я в судах много раз говорила, что протоколы собраний ложные, что мы вовсе не просили единогласно, чтобы нас отключили от тепла. Но районный судья даже не слушал, — вспоминает Фания Булдина. — В итоге нам присудили штраф за то, что мы препятствуем газификации. Дело-то не в деньгах. Просто стыдно. Жизнь прожили, учили детей говорить правду, честными быть. И вот такое с нами проделали».

Сейчас учителя-пенсионеры, впрочем, как и все их соседи, вынуждены отапливать квартиру своими силами. Часть жильцов пятиэтажки на улице Чкалова поддалась на уговоры районных властей и поставила у себя на кухнях индивидуальные газовые котлы. Другие, как и Булдины, решили обогреваться электричеством.

Напоследок Булдиным отключили еще и газовую плиту. Тем, кто перешел на электричество, оставили, а им отключили.

«Они это явно в наказание сделали, за то, что мы с ними судились. Но мы больше бороться не хотим. Об одном мечтаем: пусть нам хоть на плиту газ вернут, — вздыхает Фания Булдина. — В Москву родному брату звоню, рассказываю — он мне просто не верит. Говорит: если платить аккуратно, никто никогда тебе газ не отключит».

Из Москвы в эту историю поверить и правда сложно. Но в прошлом году Уруссу — поселок городского типа на 10,5 тысячи жителей — принудительно перевели с центрального отопления на индивидуальное. Причем за счет самих же жителей.

Станционный поселок

Уруссу вырос вокруг электростанции — Уруссинской ГРЭС. Ее начали строить в конце войны для обеспечения энергией нефтяных месторождений Юго-Восточного Татарстана. А вокруг образовался рабочий поселок, который назвали, недолго думая, в честь соседней деревни. Со временем он превратился в полноценный городок.

Когда-то Уруссинскую ГРЭС пытались модернизировать…Фото: Никита Аронов

Помимо электричества станция давала тепло, которое особенно не жалели. Вокруг ГРЭС построили заводы, потреблявшие перегретый пар, а излишками тепла обогревали дома. Топили так, что зимой тут спать ложились с открытыми окнами, а по квартирам ходили в одном белье. Чтобы добро зря не пропадало, к центральному отоплению подключили даже частные дома.

«Мы сюда с мужем приехали из-за моей мамы. А почему остались? Потому что здесь все удобства были, центральное отопление, — вспоминает Фания Булдина. — Нам ведь и другие города предлагали, квартиру давали. Но мы выбрали Уруссу».

В 2007 году ГРЭС передали в частные руки. Новый собственник должен был модернизировать станцию, но уже в 2010 году стало понятно, что затея провалилась. Республиканские власти даже подумывали выкупить ГРЭС обратно. «Нужно или вкладывать средства в развитие компании, или ставить котельную для обеспечения населения теплом», — говорил тогда Ильшат Фардиев, министр энергетики Татарстана.

Но к 2016 году, когда собственник заявил, что закрывает ГРЭС, идея с котельной как-то забылась. Вместо этого исполком Ютазинского района (несмотря на разницу названий, его районным центром является Уруссу) принял нестандартное решение — перевести все квартиры поселка на индивидуальные газовые котлы. Причем котлы решили ставить через Фонд газификации Республики Татарстан по договору лизинга.

Каждая квартира должна была заплатить за котел, счетчик, датчик утечки газа и разводку труб по комнатам — всего около 100 тысяч рублей, но в рассрочку на семь лет.

ГРЭС закрыли 1 мая 2017 года. Теперь вместо одной большой трубы в Уруссу дымит много маленьких. Для социальных объектов, вроде детских садиков или районной администрации, построили полтора десятка малых котельных. В обычных пятиэтажках (а Уруссу состоит в основном из них) все фасады утыканы маленькими дымоходами, похожими на выхлопные трубы автомобилей. Это так называемая коаксиальная система, сделанная по принципу «труба в трубе». По трубе наружной поступает воздух для горения, по внутренней выводятся на улицу продукты горения. Дымоходы ведут на кухни, потому что ни в каких других помещениях в квартире ставить котлы нельзя. А всего таких котлов и дымоходов в поселке около трех тысяч.

Снаружи в каждую кухню теперь подведен индивидуальный газопровод. Желтые трубы разбегаются по фасадам домов, как струны по деке рояля. Внизу у каждой кран. «Это дает возможность адресно отключить того, кто не платит за газ», — объясняют в районной администрации.

«Мы в доме сохранили печку, чтобы готовить, и она теперь очень выручает, — рассказывает Наталья Мигачева. — Полутора машин дров нам на зиму хватило».

Газовая война

В поселке, где 20 тысяч рублей считается хорошей зарплатой, идея ставить котлы за свой счет многим не понравилась.

«Мы сопротивлялись всем домом, я тогда старшей по дому была, — вспоминает семидесятилетняя Галия Тимошина. — Когда пришли газовики старые трубы срезать, нас вышло двадцать пять человек. Ну постояли бабушки два с половиной часа на морозе, замерзли и разошлись».

Слева: обогреватели по нормам безопасности можно размещать в квартире только в одном месте — на кухне.
Справа: батареи в подъездах срезали, и даже весной там холодноФото: Никита Аронов

На противников газификации подали иски с типовой формулировкой: «Несогласие собственника квартиры перейти на индивидуальную поквартирную систему отопления может привести к нарушению теплового баланса жилого дома». Из материалов дела ответчики с удивлением узнали, что в их домах, оказывается, прошли собрания собственников, и большинство жителей проголосовало за переход с центрального отопления на индивидуальное.

Сария Тямаева из трехэтажного дома на улице Куйбышева не поленилась и письменно опросила всех своих соседей. Никто не признался, что был на собрании. Хотя по официальному протоколу три четверти жильцов дома проголосовали за индивидуальные котлы. Но на судей этот опрос никак не повлиял. Решения районного суда потом подтвердили в верховном республиканском.

Одними судами власти Ютазинского района, впрочем, решили не ограничиваться.

«Тем, кто работает в бюджетной сфере, предложили подписать два заявления на выбор: либо на газовый котел, либо на увольнение», — говорит Фания Булдина.

«А у нас, кроме бюджетников, никого и не осталось», — добавляет еще одна местная жительница, которая просит не называть ее имени.

Сама она как раз работает в бюджетной сфере. Очень немногие жители Уруссу согласны открыто говорить от своего лица. С работой в поселке плохо, и ссориться с начальством боятся.

«Ко мне тоже подбирались, — рассказывает активист Виль Сераев, работающий на одном из последних в поселке производств. — Но у меня профессия редкая — резьбошлифовщик. Поэтому меня не тронули».

Такой документ из органов опеки получил один уруссинских протестующихФото: Никита Аронов

Те противники газификации, у кого были маленькие дети, получили из органов опеки письма следующего содержания: «Нам известно, что на сегодняшний день вы отказываетесь от установки в своей квартире индивидуального газового отопления. При этом центральное отопление в вашей квартире отключено в связи с ликвидацией Уруссинской ГРЭС, следовательно, осенью 2017 года подключено не будет. Таким образом, ваши дети могут оказаться в опасной для жизни ситуации. <…>

Предлагаем вам <…> до 06.07.2017 года решить вопрос об установке индивидуального отопления в лизинг через Фонд газификации либо самостоятельно. В противном случае вы будете вызваны на заседание комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав Ютазинского муниципального района для решения вопроса создания безопасных условий для проживания и воспитания ваших детей».

После этого многие сдались. Но кое-чего протестующие уруссинцы все-таки добились. Поначалу от них требовали в обязательном порядке ставить двухконтурные газовые котлы. Однако ближе к концу лета смилостивились и разрешили по желанию выбрать электрическое отопление, чем и воспользовались собственники двухсот квартир.

Как в избе

«Я им с самого начала говорила: чего вы судитесь? Все равно всем эти котлы поставят. Вот и поставили», — рассуждает Фания Бадретдинова, низенькая щуплая старушка, которая подрабатывает в администрации мытьем полов.

Фания Ахметовна живет в пятиэтажке на улице Тукая, где индивидуальное отопление в качестве эксперимента установили еще в конце 2016 года. В ее дом периодически приезжают журналисты из Казани, которые потом рассказывают в республиканской прессе о достижениях энергетической оптимизации в отдельно взятом городке. Фания Бадретдинова говорит, что котлом очень довольна. Жилище у нее небогатое: многочисленные пластиковые трубы, разводящие тепло по комнатам, — самые новые детали обстановки.

Другой постоянный герой публикаций о преимуществах газовых котлов, бывший хирург Ильдус Мугинов обитает в соседнем подъезде.

«Сейчас я как в деревенской избе живу. Все у меня свое, от соседей не завишу. Холодно — включил, жарко — выключил», — хвалится врач.

Котел висит на стене справа от окна и много места не занимает. Размером он со старорежимную газовую колонку. Отопительный сезон закончился, но у Ильдуса Мугаллямовича в квартире топится, и если открыть окно, тянет тонкий запах горелого.

«Это, наверное, на улице листья жгут, воздух из трубы совсем не пахнет, — возражает хирург. — А экономия какая! Раньше я не понимал, как на пенсию выйду — за квартиру 7200 в месяц платил. А теперь плачу 5 тысяч. Из них 1500 за лизинг и 1700 за газ».

Власти поселка объясняют, что все и было затеяно, чтобы люди экономили.

«Можно было бы поставить квартальные котельные, как в соседнем Бавлинском районе. Но тогда часть года, когда не топят, для жителей была бы очень дорогая горячая вода — 700 рублей за кубометр, — уверяет замглавы района Зария Рашитова. — У нас многие люди испугались этих 100 тысяч за подключение. Но мы им объясняли, что каждый месяц они все равно будут платить меньше, чем раньше. Например, 1200 за газ и 1300 за лизинг. Мы так зиму перезимовали и ни одной жалобы на холод не получили».

Зария Ахмаддуловна, правда, недоговаривает, что за тепло надо платить только в отопительный сезон, а вот за лизинг — круглый год.

«У меня самой 70 метров квартира, и я платила за нее более 8 тысяч. Из них 5 с чем-то тысяч выходило за отопление», — поддерживает коллегу первый замглавы районного исполкома Зиля Айтыкина.

И действительно, последние годы работы ГРЭС цены на тепло в поселке были астрономическими. Кого из жителей ни спроси, пусть даже самых недовольных, экономить после закрытия станции стали все.

«Я поставила себе обычные электрические конвекторы на термостате, они мне по 8 тысяч обошлись — самые дорогие.  Теперь, когда меня дома нет, я их на 7 градусов ставлю. За все электричество зимой 1700 в месяц получается», — рассказывает Римма, женщина лет пятидесяти.

Лукавство состоит в том, что отопительные тарифы были огромными всего несколько лет. Раньше уруссинцы платили за тепло мало. Но в 2013 году в республике отменили перекрестное субсидирование, когда цены коммунальщиков в разных районах выравнивались. И тарифы на старенькой ГРЭС (которую никто, несмотря на обещания, так и не модернизировал) взлетели до небес. Причем топить в домах продолжали по-прежнему очень сильно. Люди ложились спать с открытыми окнами, а потом отдавали за коммунальные услуги половину зарплаты. По сравнению с этим что с отоплением ни сделай — будет экономия.

Конструктивный подход

— Экономим же, чего теперь скандалить, — ворчит Глюза, жена Виля Сераева, подавая ему суп. — Платили почти 6 тысяч в месяц, а сейчас, с электричеством, 2.

— Экономия экономией, но я боюсь за состояние дома, — возражает муж. — Он ведь конструктивно не рассчитан на такое отопление. От неравномерного нагрева может повести стены.

Жители разом оказались в неравных условиях. Те, у кого квартиры угловые, мерзнут и платят больше остальных. Сильно промерзают первые этажи. Некоторые жильцы самых нижних квартир даже самостоятельно утеплили потолки подвалов, чтобы тепло не уходило. В подвалах же, где раньше грели хотя бы трубы с горячей водой, теперь совсем холодно.

«То, что сделали с городом — это нарушение всех возможных СНиПов (строительных норм и правил, имеющих правоустанавливающую силу. — Прим. ТД). Я вам как инженер говорю, — возмущается инженер Петр Аськаев. — Эти дома изначально запроектированы под центральное отопление. Сейчас в них промерзают подвалы и замерзают канализационные трубы. Магистрали холодной воды у нас лежат неглубоко, в одном канале с горячей водой от ГРЭС. Из-за этого они раньше не замерзали, но сейчас их, по-хорошему, надо перекладывать на метр глубже».

Смешное совпадение: только переехав в Уруссу с Севера, Сария Тямаева хотела сделать в своей квартире индивидуальный газовый котел. Но коммунальщики тогда ей строго-настрого запретили.

«Жалею, что тогда ничего не записала, — говорит женщина. — Там они подробно объясняли, почему в моем многоквартирном доме этого делать нельзя».

Вид на УруссуФото: Никита Аронов

Отдельный вопрос — коаксиальные дымоходы на фасадах. Несколько разных СНиПов однозначно запрещают такое техническое решение в многоквартирных домах. Ведь продукты горения с нижних этажей попадают в окна верхних. Например, в СНиПе «Поквартирные системы теплоснабжения на базе индивидуальных газовых теплогенераторов. Правила проектирования и устройства» есть пункт 7.4 (выбросы дымовых газов следует предусматривать через коллективные дымовые каналы (трубы) выше кровли здания. Устройство дымоотводов от каждого теплогенератора через наружные стены (в том числе через окна, под балконами и лоджиями) в жилых многоквартирных зданиях не допускается). То же самое в СНиПе «Отопление, вентиляция и кондиционирование. Противопожарные требования».

«Я всю зиму с закрытыми окнами прожила, — сетует Фания Булдина. — Потому что у нас в доме с обеих сторон есть кухни и, соответственно, дымоходы. С какой ни открой — будет вонять».

Пока не рвануло

Вечером над поселком стоит странный запах. Это не гарь, но и свежим воздух не назовешь. Когда идешь мимо пятиэтажек, тут и там вздыхают, начиная работать, коаксиальные дымоходы. Кто из жителей не очень экономит, у тех котлы еще топят — ночи пока холодные. И это весна, зимой дыма было гораздо больше.

«Я часто на стадион хожу, и когда мороз, там как будто туман стоит — это от этих городских котлов дым собирается», — говорит Виль.

В его дворе гудит и пахнет газом новенькая газонасосная станция. Ее построили на месте детской площадки, чтобы обеспечивать топливом многочисленные котлы.

«Здесь как раз можно было квартальную котельную поставить. У нас весь двор за это был, — рассуждает Виль. — Но, может, еще и поставят. Ведь вся эта нынешняя система до первой серьезной аварии».

По поселку уже давно ползут слухи о взрывах газа (местные называют их хлопками), которые власти якобы скрывают.

«Вот в этом доме на первом этаже жахнуло. Хорошо, что окна были старые, их и выбило», — рассказывает одна из жительниц.

Официального подтверждения такая информация не находит. Опровергают ее даже в местной прессе. Например, в статье «Слух о взрыве в Уруссу не подтвердился», опубликованной на сайте газеты «Ютазинская новь». Но общее настроение в поселке подавленное.

Весь пар уходит

На ГРЭС к моменту закрытия работало уже не 400, как в лучшие времена, а 260 человек. Но и для них тут новой работы нет. Заводы, потреблявшие перегретый пар, меняют технологию и сокращают производство. Местные власти могут похвастаться разве что благоустройством. В парке недавно положили плитку на дорожках. Возле ДК (раньше он назывался «Энергетик», теперь, от греха подальше, просто «районный дом культуры») поставили знак «Я люблю Уруссу», но селфи тут делать особо некому.

Молодежь уезжает в Казань, Уфу и Москву. Люди старшего поколения, кто хочет нормальной городской работы, каждый день мотаются в соседний райцентр Октябрьский — это уже Башкортостан, но пути всего полчаса. Уруссинские протестующие шутят, что надо провести в городке референдум о присоединению к соседнему региону.

Шутки шутками, но выбраться отсюда стало совсем непросто, даже новые энергетические порядки приходятся сильно не по нраву. И все меньше людей понимают, зачем посреди татарстанских степей вокруг неработающей электростанции стоят 142 многоквартирных дома с выхлопными трубами. Желающих поселиться в Уруссу тоже больше нет.

«На полмиллиона в среднем у нас квартиры подешевели», — констатирует Фания Булдина.

Они с мужем хотят уехать. Выставили свою «трешку» на продажу еще полгода назад. За это время ее посмотрели два человека.

Никита Аронов — корреспондент журнала «Огонек» издательского дома «Коммерсантъ». Данный текст написан специально для «Таких дел».

Хотите, мы будем присылать лучшие тексты «Таких дел» вам на электронную почту? Подпишитесь на нашу еженедельную рассылку!