За толстыми стеклами совсем детские наивные глаза с длинными пушистыми ресницами. Без очков Вика беззащитно щурится и признается, что совсем ничего не видит, у нее минус 10. Трудно поверить, что ей уже тридцать лет, а три девчушки в комнате, азартно лупящие кого-то в компьютерной игре, ее дочки. Яркой внешностью и несчастным детством она обязана папе.
Детство взаперти
Темпераментный восточный мужчина при малейшем неповиновении выходил из себя, поколачивал жену и маленькую дочку и частенько запирал их в комнате. Как-то Вика с мамой просидели взаперти все новогодние праздники. «А потом мама устала, и мы уехали», — рассказывает Вика.
Когда дочке было пять лет, мама убежала с ней из Баку в Россию. В крошечную деревушку в Тверской области, где жили знакомые. Устроилась уборщицей в школу, получила служебное жилье.
1990-е, в деревне крошечную зарплату выдавали с большими перебоями. И мама с Викой перебрались в Тверь. Снимали квартиру, Вика училась в школе, мама работала на двух работах, сердце начало покалывать, но по врачам не побегаешь. Обширный инфаркт в 45 лет. Вике тогда было 14.
Справа: ВикторияФото: Василий Колотилов для ТД
Ее забрали в приют и хотели устроить под опеку в приемную семью. Потенциальные родители категорично потребовали называть их мамой и папой. Говорить незнакомой женщине «мама» Вика не захотела. Решила, что лучше уж детский дом. Про жизнь в приюте, а потом и в школе-интернате в Эммаусе она вспоминает без дрожи. Говорит, никто не обижал, все было, воспитатели относились к детям неплохо, жаловаться особенно не на что. Вот только выпуск оказался странным и смазанным.
Стыдно вернуться
Когда Вике стукнуло 18, завуч повезла ее в райцентр — учиться на проводника. При училище было общежитие, выпускников детских домов обеспечивали всем необходимым, а потом трудоустраивали. Когда они приехали, учебная часть оказалась закрыта на перерыв. А завучу надо было успеть отвезти еще одного ребенка в другое место, поэтому она отдала Вике ее документы и вещи и оставила у дверей со словами, мол, скажешь, что из Эммауса, тебя ждут и устроят.
Но Вику в училище не приняли. Посмотрели на ее очки, проверили зрение и сказали, что с такой миопией без шансов. Вика растерялась. В училище не взяли. В общежитие, соответственно, не поселили. Завуч уехала. Что делать-то?! Возвращаться в интернат было стыдно: такая она никудышная, что не взяли даже в проводники. Весь ее актив — комплект сезонной одежды, смена белья и 500 рублей. Жилья никакого. Жильем сироту обязано обеспечить государство, но за Викой числилась старая служебная квартира в деревне, из которой они с мамой уехали еще в середине 90-х. То, что дом в аварийном состоянии, без окон и дверей, никого не волновало. В деревенской администрации Вике предложили встать в очередь на жилье, подождать, пока кто-нибудь умрет.
Старая мамина подруга помогла устроиться на работу вахтером в школе в Твери. Затем Вика нашла место официантки, сняла комнату и началась настоящая взрослая жизнь. А во взрослой жизни у каждой одинокой девушки рано или поздно появляется принц.
Беглый принц
«У нас была любовь с первого взгляда», — смущаясь, говорит Вика. С мужчиной свой мечты она познакомилась на Новый год, в компании друзей. Его звали Заза. Заза приехал из Грузии и уже несколько лет занимался строительством в Твери. Почти сразу стали жить вместе. С разницей в год родились Софья и Карина. «Все у нас было хорошо», — уверяет Вика. Но замуж за Зазу она не пошла. Побоялась, что он увезет девочек в Грузию.
Викина подруга-одноклассница предложила перебраться из Твери к ней по соседству в большой поселок в Конаковском районе. Аренда жилья там недорогая, вокруг много недешевых дачных поселков, всегда можно найти работу. Хорошие садики и школы для детей.
И они переехали. Заза работал, Вика занималась детьми и домом. Когда Вика забеременела в третий раз, решили купить квартиру. Пусть маленькую, но свою. Материнского капитала — 450 тысяч рублей — хватило на просторную однушку в двухэтажном доме на окраине поселка. Квартира была в ужасном состоянии, но Заза сказал, что быстро сделает ремонт. Они сломали печку, провели газ, закупили кое-какие материалы для ремонта. И Заза пропал. Поехал в Грузию оформлять какие-то документы и не вернулся. Поначалу звонил, жаловался то на проблемы со здоровьем, то на семейные дела. Потом звонить перестал и на связь с Викой не выходит.
Так Вика осталась одна с тремя дочками, без работы, без денег и с разрушенной квартирой. Младшей Диане еще не было года. Из съемной квартиры пришлось перебраться в общежитие.
Спасла одноклассница. Привозила продукты, помогла с деньгами. Как только удалось устроить Диану в садик, Вика пошла работать уборщицей в школу. И снова стала снимать жилье. Сейчас ее зарплата девять тысяч рублей. Еще 2237 рублей — пособие на троих детей. Когда я спрашиваю, как они умудряются выживать на эти деньги, Вика лишь грустно улыбается и пожимает плечами. Девочки ухоженные, любимые, одеты как картинка. Каждая копейка на них. Найти работу получше тоже пока не получается. Вика говорит, что неподалеку есть фармацевтическое производство, где зарплаты выше. Но с ее зрением туда не возьмут. Близорукость прогрессирует. Местный окулист сказал ехать на консультацию в Тверь. Вика решила, что ее просто сплавили в коммерческую медицину, и к врачам не поехала — дорого. Про то, что операцию по коррекции зрения можно сделать бесплатно по квоте, Вике до моего приезда никто не рассказал.
Письмо гаранту
Как-то по телевизору Вика увидела «Прямую линию с президентом»: несколько часов Путин выслушивал жалобы простых россиян и легким движением брови решал все проблемы. И она написала Путину, что она мать-одиночка, выпускница детского дома, жильем не обеспечили, не к кому обратиться за помощью. Через месяц звонок в дверь. На пороге практически весь местный отдел соцзащиты. «Письмо писали?» — «Писала». — «Что у вас случилось? Какие проблемы?» Вика рассказала, что на аренду квартиры уходит вся ее зарплата. Живут по сути на крошечное детское пособие. Купленная квартира оказалась в еще худшем состоянии, чем думали: отрезаны электричество и вода, и самой ей не справиться с ремонтом.
Ее выслушали и сказали, что могут помочь игрушками. Но даже и игрушками в итоге не помогли, но помогли оформить документы на ежегодную материальную помощь — восемь тысяч рублей. О ее существовании Вика даже не подозревала. А главное, они написали про Вику и ее разрушенную квартиру в фонд «Константа». И помощь пришла совсем не из Кремля, как рассчитывала по наивности Вика.
Благотворительный фонд «Константа» уже восемь лет занимается в Тверской области профилактикой социального сиротства и помощью семьям с детьми, оказавшимся в трудной ситуации. Тверская область — бедный дотационный регион, и родителям здесь иногда не хватает денег на самое необходимое.
Ежегодно «Константа» помогает двумстам семьям с детьми не пойти на дно. Привозит продуктовые наборы, помогает собирать детей в школу, оплачивает лечение родителям, всерьез решившимся бороться с алкоголизмом. Делают все, чтобы дети остались в семье. Но чаще всего фонд «Константа» помогает решать самые острые бытовые вопросы, на которые семьям просто неоткуда взять денег. Решает простые, понятные и конкретные задачи — перекрыть крышу, провести воду, поставить новую печь, отремонтировать аварийное жилье. Викину квартиру они планируют вернуть из руин к началу нового учебного года. Заново проведут электричество и воду, газовое отопление, сделают ремонт, чтобы у девочек наконец-то появился собственный дом. Со всем, кроме ремонта, Вика справится сама.
Давайте вместе поможем фонду «Константа» продолжать их важное дело. Сделайте взнос или подпишитесь на ежемесячное пожертвование прямо сейчас — и ваши 50, 100, 500 рублей станут чьей-то новой крышей и помогут детям остаться дома, пойдут на транспортные расходы и зарплаты сотрудникам.