— На моей стене змея! Понимаете, у меня там, в комнате, ребенок спит, а на стене змея! Этот дом и так много пережил.
— Вы поймите, мы не дуры, поняли мы уже, что это сказка. Хорошая сказка. Но нам плевать на сказку, нам змея не нравится! Нам и так в жизни негатива хватает!
Баба Валя против
Представьте, что на улице +11, под вами девять этажей свободного полета, перекопанная дорога и круглосуточная «алкашка». Вы греческий художник Фикос, который первым совместил византийский стиль с уличным искусством и разрисовал уже полмира. Вы стоите на подъемнике на фасаде дома № 2 на улице Гафитуллина в Альметьевске и заканчиваете очередное свое творение — иллюстрацию к татарской «Сказке о золотой птице», в которой герой побеждает человеческие пороки в лице гигантской змеи. За вами следят все мировое сообщество уличных художников и баба Валя из десятого подъезда. И бабе Вале не нравится.
Она живет в доме, где в подвале вода не уходит и скапливается так, что его давно называют болотом. И света в подъездах нет, а новые лифты с музыкой есть. Еще нет скамейки у десятого подъезда. Женщины выдрали ее, чтобы хоть как-то усложнить жизнь пьющим мужьям: рядом работает магазин, в котором круглосуточно продают алкоголь. И пандусов нет, так что в каждой пятой квартире вообще не помнят, когда последний раз выходили на улицу. А над восьмым подъездом торчит сотовая вышка, которая излучает радиацию, превышающую все допустимые нормы. По крайней мере так считают жители подъезда. Проблем бабе Вале, в общем, хватает, а тут еще змея.
Баба Валя пошла на собрание собственников дома и обнаружила, что не одна такая: «Почему все зеленое? Мрачно так! И расчлененка. И змея почему? На соседнем доме такой яркий рисунок, мы тоже такой хотим! Давайте куда-нибудь пожалуемся!» «Ну, у моей дочки есть инстаграм, давайте она напишет там Хайруллину», — говорит тетя Катя. Она не помнит, написала кому-то дочка или нет, но меньше чем через неделю о сопротивлении жильцов уже знали те, кто привез художника-грека в Альметьевск.
Центр маленькой вселенной
Два года назад «Татнефть», главное предприятие Альметьевска — нефтяной столицы Татарстана, инициировала создание первого в своем роде арт-проекта. Идея была красивая: запечатлеть историю города на стенах. За реализацией инициативная группа отправилась в Санкт-Петербург, в Институт исследования стрит-арта. В итоге получилась концепция, согласно которой велосипедный маршрут должен связать между собой объекты разных жанров: монументальные росписи, скульптуры, объекты ленд-арта и проч. Они будут создаваться в городе на протяжении 5 лет, а их появление — сопровождаться встречами с художниками, мастер-классами, кинопоказами и лекциями.
Каждый художник получил методичку с рекомендациями, а каждый эскиз должен быть согласован с институтом, «Татнефтью» и администрацией города. Методички разрабатывала специальная команда из антропологов, этнографов и историков. Они рылись в архивах, ездили по татарским деревням, собирали официальную историю и городские легенды.
В Альметьевске об арт-проекте знают все. Местное телевидение постоянно снимает сюжеты о новых объектах и приезжающих художниках. Бюджета хватает даже на выпуски на Первом канале.
Каждый дом, на котором появилась иллюстрация, на какое-то время становится центром альметьевской вселенной: о нем говорят, новый рисунок обсуждают все, в том числе фанаты художника, а возле домов крутится пресса.
Пальма, ромашка и ягуар
Когда стало понятно, что змею Фикоса не оценили, к дому оперативно отправили тяжелую артиллерию — исследовательскую группу — изучать мнение жильцов.
«Когда мы поняли, что есть неоднозначное отношение к этому изображению, мы заказали независимое исследование, чтобы понять реальную картину. Всегда есть люди, которым что-то не нравится, всегда есть активисты, которые громче всех кричат. Люди, которым все нравится, идут по своим делам, — говорит Полина Еж, куратор и продюсер проекта. — Вопрос, что должно появляться в общественном пространстве, а что нет, дискуссионный. Если тупо спросить людей, что им нравится, и сделать из этого коллаж, это будет пальма, ромашка и ягуар. Никакой культурной ценности. Тут важны не только и не столько изображения, а истории, которые за этим стоят. Истории, которые мы хотим донести, сохранить. Никто не помнит своих корней — об этом наш проект».
Исследовательская группа из Москвы, Питера и Казани опросила 200 жителей дома, 50 человек из дома напротив и 20 прохожих.
Змея виновата
— Сначала нам понравилось — там были как будто иероглифы. Мы подумали, ладно, молитва, может, татарская какая, хорошо, корни наши. Потом появились очертания змеи, и уже тогда мы начали волноваться и бежать с вопросами и возмущением. Просили как-нибудь изменить рисунок — хотя бы сделать не таким мрачным, поярче, — рассказывают мне в самом бунтарском десятом подъезде.
Батыр побеждает змею как раз на фасаде со стороны десятого подъезда. Дом настолько длинный, что, вероятно, есть люди в первых подъездах, которые рисунок еще не видели, и есть те, кто не увидит никогда.
Постепенно возмущение «мрачностью» картины переросло в экзистенциальное сопротивление змее как символу зла и алкоголя.
— Этот дом и так много пережил: в подвале болото, круглосуточная «алкашка» под окном, девочка бросилась из окна соседнего дома прямо под наш балкон. А это как раз там, где змея! — женщина придерживает рукой любопытную маленькую девочку, которой интересно, кто опять стучится к ним в квартиру и спрашивает о змее.
— Последние две недели к ним ходят и рассказывают сюжет сказки, а по почтовым ящикам раскидали брошюры с краткой биографией художника. Хорошая сказка. Но сначала-то мы видим змею! Нам плевать на сказку, нам змея не нравится! У меня внук боится ходить возле дома из-за нее! А ведь это психология. Если каждый день смотреть на картинку — это же установка, такое и будет у тебя настроение. А здесь — каждый день смотреть на расчлененку и девятиметровую змею! Это не может не отразиться на человеке.
Есть и те, кто рисунок оценил философски.
— Хорошо, что рисунок нарисовали. Стену зашпаклевали, дыры заделали, теплее дома стало, — говорят в десятом подъезде.
— Мне все равно, какой рисунок, лишь бы было тепло, свет в подъездах сделали и воду, — говорит учительница из третьего.
— Сотовая вышка над нами излучает радиацию больше нормы, у нас есть все документы. Но, когда мы жаловались по этому поводу, всем было все равно, а из-за этой картинки все приехали, всем сразу стало интересно! — рассказывают в восьмом.
— В городе заняться больше нечем, кроме как рисунки рисовать? Деньги лишние? Лучше бы дороги заделали, — говорят в половине подъездов и группе «Народный контроль Альметьевск» во «ВКонтакте».
«Социологов» сначала встречали очень хорошо — жалобы людей впервые в жизни тщательно записывали. Но когда приезжать стали все новые и новые люди, вопросы оставались старыми, а решать вопрос со змеей никто не торопился, люди испугались.
— Ой, мы уже триста раз отвечали на вопрос о рисунке, оставьте нас в покое.
— У меня маленький ребенок, не ходите ко мне, я устала, ничего уже не будет, — женщина в персиковом халате и с испуганными глазами быстро захлопнула дверь. Остальной подъезд называл ее одной из главных активисток.
— Сейчас мы уже все, смирились. И правда, когда мы что от власти получали? Вот раньше в Нарком пожалуешься и все решалось, а сейчас даже не понятно, как действовать, — делится ее соседка. — Ну устраивали мы собрания, ну говорили нам, мол, художник уедет, мы закрасим. Мы говорим, зачем закрашивать, это же сколько работы насмарку! Сейчас нас выставили дурами, но мы не глупые, мы же понимаем все, поэтому и начали выступать еще до того, как рисунок был готов. Но вот на днях снова было собрание, и что? И ничего. Мы уже не знаем, что делать, и, честно говоря, устали. Многие стали бояться такого внимания — все слишком серьезно. Мы между собой, в кулуарах, все еще, конечно, обсуждаем, возмущаемся, но больше нигде. Все, устали.
На этом истории пора бы закончиться: недовольных осталось несколько человек, конструктивных требований у них нет, сил бороться дальше тоже. Несмотря на это, есть вероятность, что рисунок все равно закрасят или видоизменят — потому что батыр на нем оказался геем.
Самый известный татарин в мире
Фикос рисовал лицо сказочного батыра с портретов Рудольфа Нуреева, и это вызвало недовольство уже со стороны заказчиков: умерший от СПИДа танцор-гей не очень вписывается в концепцию татарских традиций, которые нужно оставить поколениям.
Люди не утверждали точно, что батыр — это Нуреев, его просто узнали. А попытки идентифицировать героя понятны, ведь на соседнем доме изображен левитирующий мужчина в тюрбане на фоне ярких сказочных картин, и это официально Надыр Уразмет — татарский предприниматель, который, по легендам, в 1752 году нашел в регионе нефть.
В «Татнефти» на вопрос о том, повлияет ли лицо Рудольфа Нуреева на принятие решения по дому, не ответили: «Мы являемся инициатором и основным заказчиком альметьевской паблик-арт-программы, но окончательное решение принимается на основании совокупного мнения специалистов программы — Института исследования стрит-арта». Институт ответил, что это не Нуреев: «Мало ли чем художник вдохновлялся. Это все догадки, и можно увидеть в этом рисунке кого угодно».
И только художник спокойно и охотно сообщил, почему именно Нуреев: «Мне сказали, что татары чувствуют свою национальную уникальность и хотели бы видеть себя в проекте, так что я выбрал самого известного в мире татарина в качестве героя истории».
По неподтвержденной информации, когда в «Татнефти» узнали про Нуреева, то решили закрасить изображение. По подтвержденной, «разговор шел о том, что стилистика этого изображения не соответствует идее про татарские культурные коды, что она выбивается из остальных. Ни о какой гомофобии не шла речь. И вы поймите, им там всем за 60 и они из Альметьевска».
Мы обратились в Институт исследования стрит-арта с вопросом, какая судьба ждет рисунок. «Просто закрасить, наверное, не самое разумное действие вот прямо сейчас, — сказала продюсер и куратора проекта Полина Еж. — В данный момент на Альметьевск смотрит и мировое художественное сообщество. И это частая история, что очень многие архитектурные, художественные резкие шаги не принимались очень долго, а потом объект становился культурным достоянием. Жители недовольны в первую очередь тем, что их не спросили. Но я понимаю, что, если бы решили всех спросить, были бы ромашки. Но все равно нужно спрашивать — обязательно нужно, чтобы они были вовлечены. Что делать с домом, будем думать, исходя из результатов исследования».
По словам жильцов, они ни разу не просили закрашивать рисунок. Им бюджетных денег жалко. И художника, за которого они, «вообще-то, переживали, пока он там на верхотуре рисовал». Закрашивать они точно ничего не хотят, а если и видоизменять, то змею, а не батыра. На батыра им наплевать.
И тут поспели результаты исследования. Не подтвердилась даже информация о том, что большая часть жильцов против рисунка: 43,2% — скорее положительно, 13,6% — положительно, 11,6% — нейтрально, 14,8% — отрицательно. 62% жильцов считают, что нужно «оставить все как есть».
Иероглифы, которые понравились многим жителям больше, чем сам рисунок, — это черновая разметка стены на отделы для удобства рисования. Недавно Фикос разместил изображение в своих сообществах, рассказав, как интересно ему было поработать в таком проекте.
И, кажется, Нуреев остается в Альметьевске.