Я упал в сугроб и умер

Я послушал записи и понял, что они играют. Это довольно широкое поле разной прогрессивной музыки, которая тяготеет к жесткому звучанию: к шумовой музыке немножко, есть шугейз, хардкорщики, крастеры были, классические панки с какими-то влияниями — всего около десяти групп.

Но они называют себя панк-рок. Там даже эмо-группа есть, «Имя твоей бывшей», они в Якутске тотально популярны. Помню еще четыре группы: «Катины Слезки», «Годы», Crispy Newspaper (единственная, которая поет на якутском и играет более классический панк, плюс там социальная лирика жесткая) и «Харакири из окна» — там участникам по 15—18 лет, играют raw punk.

До этого у меня были представления о Якутске как о месте, где происходит либо ничего, либо около ничего. Но когда я открыл эту страницу и начал слушать все подряд, я понял, что это классно, эти чуваки делают что-то интересное и актуальное, но в то же время самобытное: из-за этой самобытности якутский панк вообще довольно известный феномен среди тех, кто этим интересуется.

Я прилетел в Якутск в начале марта. В это время здесь у всего особенный оттенок, какой-то розовато-голубой. Думаю, это, как и все остальное — дома на ножках, все коммуникации снаружи, — связано с холодом. Вот это сначала удивляет больше всего, а потом ты к этому привыкаешь, даже к тому, что из-за холода аккумулятор фотоаппарата быстро садится и приходится постоянно его заряжать.

И эта тема проходит везде, в том числе и в песнях: «я упал в сугроб и умер», «минус 50, я сейчас умру» и так далее [«Упаду в сугроб и больше никогда не вернусь домой» — строчка из песни группы «Катины Слезки». — Прим. ТД].  Еще они часто говорят «жестко»: недавно было холодно жестко, концерт отыграли жестко, комары тут летом жесткие.

В Якутске я пошел на концерт в клуб, который называется Grunge bar 3:32. Это бывший гараж-автомойка из гофрированного железа, и внутри только металлический каркас, барная стойка и сцены — как зимой его обогревают, не знаю. Был большой фестиваль, играли почти все группы, был слэм. В конце все встали в круг и один из музыкантов начал что-то давать речитативом на якутском. Было круто.

Якутский панк — это довольно старая история, еще с девяностых годов. У них есть несколько поколений, пока последнее из них и есть «Юность Севера». Лейбл забрал это название у местной газеты и делает с ним классный мерч: футболки, сумки, нашивки, стикеры.

«Юность Севера» — это прежде всего один человек, Толя Чиряев. Ему еще нет и 30, он владелец и основатель лейбла, помимо этого барабанщик практически во всех панк-группах, звукорежиссер, а еще завуч в местной гимназии, где и находится студия звукозаписи лейбла.

Вся тусовка «якутского панка» — это несколько десятков человек. Примерно 15 из них играют во всех группах — и я провел с ними несколько дней. Этот круг отличает какая-то особая сплоченность, это сообщество единомышленников с общей идеей.

Это люди, которые играют современную музыку, пользуются интернетом для распространения, ездят на концерты в другие города, в том числе в Москву и Питер — а это шесть часов на самолете в одну сторону. Но они собираются не только чтобы играть: по моим ощущениям, они очень близки друг другу.