В Белгороде примерно 60 с лишним бывших общежитий. Раньше они состояли на балансе предприятий, потом их передали муниципалитету. После введения в действие Жилищного кодекса в 2005 году общаги получили статус многоквартирных домов. Людям разрешили приватизировать квадратные метры, в которых они остались уже почти без всякой надежды на отдельное жилье. И все бы ничего, белгородцы согласны доживать и в общагах, да только здания 50, 60 и 70-х годов постройки находятся в таком состоянии, что заходить в них страшно.
Жители «города добра и благополучия», а именно так часто называют Белгород с подачи местных властей, показали корреспонденту «Таких дел», в каких условиях им приходится существовать, пока власть имущие украшают областной центр баннерами с красивыми слоганами.
С клопами как с братьями
Василий Кравченко живет недалеко от центра Белгорода, в доме по адресу: Гагарина, 19, на верхнем, четвертом этаже. Бывшее общежитие 1959 года постройки снаружи выглядит непрезентабельно: балконы проржавели, на кирпичных стенах выбоины. Внутри совсем жутко: черные заплесневевшие стены, с потолка того и гляди отвалится кусок бетона со штукатуркой, в общих туалетах запах буквально сбивает с ног. На потолках следы потеков подозрительного желто-коричневого цвета, может, в этом и причина зловония?
Василия и его соседей впервые затопило в 2017 году, когда на крыше начал таять снег.
«Уже года три тянется эта канитель. На управляющую компанию “Жилсервис” мы жаловались миллион раз! Письма носили. И в суды носили и собирали подписи со всего здания, и в жилнадзор носили, и в администрацию. Нам отмазки писали: “Придут сделают”. Они придут, замерят рулеткой: “Ага, надо то поменять, это поменять”. Но ничего не меняется, стены начинают чернеть. Мы краны сами меняли, но устранить протечки с потолка мы не в состоянии! Весной затопило на четвертом этаже четырнадцать комнат. Решили обратиться в суд. Кто-то хотел обратиться, кто-то не хотел. Мы вдвоем с соседкой обратились. Суд выиграли. Компанию “Жилсервис” обязали сделать крышу. Компенсацию нам выплатили, а крыша так и течет. Я потолок сорвал, обои сорвал и ничего там не делал, по той простой причине — знал, что меня опять затопит. И меня затопило на следующий год! У меня стоит полстены разваленной.
Сейчас появилась новая управляющая компания. К ним я тоже обращался. Их сотрудник приходил, все фотографировал. Мне они написали, что у меня пятна на стенке! Никаких движений больше нет. Второй год после этого затопления я не могу спать, потому что клопы свадьбу гуляют каждый вечер, начиная с двенадцати ночи и до четырех утра. Потому что сырость. У меня полы деревянные, и они лезут из-под пола. Я не могу спать два года!
В “Жилсервисе” я высыпал им на стол банку клопов. Они назвали меня идиотом. Я клопов по сей день собираю, — Василий показывает банку с засушенными насекомыми. — Вот они, братаны мои».
Василий Кравченко однажды не стерпел и за свой счет вызвал сотрудников санэпидемстанции, чтобы те уничтожили насекомых. Но вскоре клопы вернулись. «Я не знаю, как бороться. Кровать я не покупаю, потому что в кровати клопы опять появятся. А я же не миллионер, чтобы кровати покупать каждую неделю! Стираю через день простыни и одеяла, потому что каждое утро они в кровавых следах».
Компания новая — плесень старая
Василий показал документы, где указано, что он и его соседка в 2017 году подали в суд на управляющую компанию «Жилсервис» и потребовали возместить ущерб. «Жилсервису» пришлось выплатить пострадавшему около 65 тысяч рублей, включая компенсацию материального ущерба, морального вреда, штраф и судебные расходы.
В 2017-м отдел по жилищному контролю администрации Белгорода выдал управляющей компании предписание о ремонте водоотвода и об устранении протечек с кровли. Но уже в начале 2018-го жильцам вновь пришлось обратиться в администрацию Белгорода с теми же жалобами. В январе 2019-го конкурс на управление домом выиграла другая управляющая компания — РЭУ № 5. И сообщила жильцам, что ремонт запланирован на второй квартал 2019 года. Второй квартал закончился, а люди продолжают жить в таких же невыносимых условиях и судятся теперь с новой управляющей компанией.
«Мы регулярно платим за ремонт и содержание жилья, но в этом году я уже решил не платить. Рука не поднимается. Лежат эти квитанции. За комнату начисляют по полторы тысячи, — Василий показывает кипу бумаг. — В комнате я живу десять лет, а вообще прописан с 1996 года. Проработав много лет на стройке, я получил даже не комнату, а койко-место в шесть квадратов. Но одного жильца выписали за неуплату, второй умер, я остался один и решил комнату на себя оформить. Когда-то я писал заявление в очередь на квартиру. Не знаю, стою ли я там еще. Может, через сто пятьдесят лет я получу квартиру, когда в земле буду. А тут хоть крыша над головой».
Треснувший дом
В четырехэтажке на улице имени князя Трубецкого — бывшем общежитии консервного завода «КонПрок», ситуация еще печальнее: стены снаружи и внутри трещат так, что того и гляди развалятся.
«Я была сиротой, нас у матери осталось пять человек. Устроилась на консервный комбинат, отработала и получила комнату, которая была на балансе комбината, — рассказывает жительница дома № 18 Галина Морозова. — И грузчиком была, и кем я только не работала, чтобы получить комнату. Работала и во вредном цеху, делала резинки на крышки для консервных банок. И ночами работала, и в чужие смены. И вагоны разгружала с гречкой и с просом, хотя и числилась в цеху, где крышки делали. Но в выходной вагоны придут, а разгружать некому! Начальство двери откроет: “Вы надеетесь квартиру получить — значит, идите разгружайте!” Я тогда была 64-й в очереди на квартиру. Не миллион шестьдесят четвертой, а шестьдесят четвертой! Некоторые соседи получили квартиры от комбината. Вот нас и поселили в комнату, где жили люди, которые переехали в квартиру.
В 80-е еще давали, и даже в 95-м получали квартиры. Потом началась эта разворуха. Мы остались впятером в комнате: мы с мужем, дочери и внучка. Дочь умерла, когда внучке было пять лет. И она осталась со мной. Я уже не надеюсь ни на что, лишь бы внучке квартиру дали. Ей же, как сироте круглой, от государства положено. Сейчас бы права внучки отстоять, а свои я уже на Ячнево поеду отстаивать! (Ячнево — кладбище в Белгороде. — Прим. ТД)», — вздыхает Галина.
Дом № 18 расположен в самом центре города «добра и благополучия», по соседству с мэрией, куда жильцы периодически приносят коллективные жалобы. Переписка по поводу состояния дома длится годами, а ситуация не меняется. Меняются только управляющие компании. Ранее дом обслуживало ЖКО «Мегаполис», а с 2014-го текущим ремонтом и содержанием общежития занимается злополучно вышеупомянутая УК «Жилсервис».
Жильцы писали письма чиновникам, пытаясь доказать, что дом разваливается на глазах, а затем, в 2013 году, обратились к уполномоченному по правам человека в регионе (на тот момент им был Николай Шатохин). Заявили, что общежитие 1962 года постройки может претендовать на статус аварийного. Но расселять граждан никто не спешил.
«Из стен кирпичи вываливались, трещины на стенах снаружи и внутри. Но после обращений в разные органы нас не расселили, а заставили управляющую компанию поставить маячки на треснувших стенах. Нам заявляют, что трещины не увеличиваются, что все в порядке. Еще нам фундамент пришлепали, скрыли дефекты, — говорит Галина. — Там практически не было фундамента! А стены в душе разрушались еще давно, лет 25 назад, еще до приватизации. Я с дочками тогда пошла мыться. Одной было десять, другой восемь лет. И в душе стена выпала — наружу, на улицу. Тогда стену починили работники “КонПрока”, а потом появились большие трещины на внутренних стенах. Их замазывали несколько раз. Пришлют и замажут, а она опять треснет. Опять пришлют и замажут… Моешься и не знаешь, выйдешь ли живой отсюда».
Галина Морозова показала жалобы чиновникам и депутатам, в том числе и жалобу депутата горсовета Татьяны Дубининой. Дубинина в 2016 году написала мэру Белгорода Константину Полежаеву и попросила создать межведомственную комиссию для признания дома аварийным и включить ее саму в состав комиссии. Но и вмешательство депутата не помогло. Дом опять подлатали с разных сторон и ответили жильцам, что соответствующие меры приняты.
В 2017 году жилищное управление администрации Белгорода написало Галине, что межведомственная комиссия признала дом пригодным для проживания, но, учитывая состояние инженерных сетей, рекомендовано провести капремонт, который, кстати говоря, назначен лишь на 2027 год, согласно данным на портале dom.mingkh.ru.
«Уже 16 лет я пишу жалобы в разные инстанции. В мэрию, жилинспекцию, администрацию президента, депутатам горсовета. У меня целый мешок жалоб и ответов накопился, я их выкинула, вот только оставила небольшую пачку. Зачем их хранить, все равно толку нет! — горько усмехается Морозова. — В Белгороде бесполезно добиваться правды, рука руку моет».
В какие еще двери стучаться и у кого просить помощи, жители бывших общаг не знают.