«К этой женщине я больше не вернусь»

Детство кончилось

До десяти лет Женя жила в Пензенской области с бабушкой и дедушкой.

«Тогда все было хорошо, — вспоминает девочка. — Мать жила в Москве, иногда высылала нам немножко денег. Я видела ее редко. Если она и приезжала, то всегда в компании каких-то мужчин, которых мне было велено называть папами. Она уже тогда поднимала на меня руку, но потом исчезала и все забывалось».

Первая трагедия произошла, когда Жене было семь, — умер любимый дедушка.

«Они с мамой поссорились, и она спустила его с лестницы. Через неделю на фоне переживаний у него случился инфаркт, он впал в кому, а потом его не стало».

Женя с бабушкой остались одни, но еще три года кое-как справлялись. В начале 2015-го Женю пригласил в гости двоюродный брат ее матери, дядя Рома, и ее жизнь изменилась.

«Он жил во Пскове. Бабушка отпустила меня спокойно, но мать никто не предупредил, и она устроила скандал. Сначала потребовала, чтобы дядя Рома привез меня к ней в Москву. Он заявил, что вернет меня бабушке, как и обещал. В итоге мать написала на него заявление в полицию, обвинив в моем похищении. Ситуацию удалось замять, но после моего возвращения мать приехала и все-таки забрала меня к себе. Вместе с ней и ее гражданским мужем Валерием мы переехали в поселок в Тульской области».

Женя с матерью и ее сожителем долго на одном месте не задерживались. «Иногда мы жили просто в антисанитарных условиях, — вспоминает Женя. — Это были старые квартиры с тараканами или совсем маленькие комнатушки, где было не развернуться. Моя мать — очень импульсивный человек. И тогда, и позже она часто ссорилась с хозяевами этих квартир, и мы переезжали снова. Пока она была вместе с Валерием, он защищал меня от нее. Через год они расстались. И у матери поехала крыша».

Вызывайте скорую

Елена, мать Жени, и Валерий познакомились в 2014-м. Очень скоро между ними произошла страшная ссора, закончившаяся вызовом наряда полиции и бригады скорой помощи.

«Тогда мы жили в Москве. Женя к нам еще не приехала, — рассказывает Валерий. — Лена такой человек: мягко стелет, жестко спать. Конфликт с ней получался на ровном месте».

Валерий уже не помнит, что стало поводом для ссоры в тот день, зато не может забыть, чем она закончилась.

«Лена схватила какие-то таблетки, начала кричать, что покончит с собой. Мы встречались совсем недолго, и я почти принял ее угрозы за чистую монету. Проверять не стал, решил, что если есть шанс плохого финала, то надо его предотвратить. Позвонил и вызвал полицию».

Вскоре после наряда приехала скорая.

«Лена на контакт идти не хотела, ни на какие слова не реагировала, кричала, что выбросится из окна. В итоге ее отправили в психиатрию на две недели для корректировки состояния».

Дело о колготках

Валерий пытался расстаться с Еленой трижды, но каждый раз возвращался.

«Мне казалось, из-за меня, — говорит Женя. — У нас были хорошие отношения, и ему было меня жалко. Пока он был дома, мать меня не трогала».

Один-единственный раз Валерий видел, как Елена подняла руку на дочь.

«Из-за какой-то ерунды она сильно ударила Женю по голове, — вспоминает мужчина. — Я не выдержал, вспылил. Видимо, это произвело на нее впечатление, так что больше подобного при мне не повторялось».

Но в 2016 году пара все равно рассталась. По словам Жени, после разрыва Валерий встречался с ее матерью всего раз, чтобы забрать свои вещи.

«С Женей мы больше не общались. Мать контролировала все ее контакты, — говорит Валерий. — Но тогда, летом 2016-го, я видел на ноге у Жени страшный синяк, просто черный. У любого нормального человека от такого волосы дыбом встанут».

Этот синяк остался у девочки после ссоры с матерью, поводом для которой стали обычные колготки.

«После стирки я повесила их недостаточно высоко, — вспоминает Женя. — И тогда мать избила меня. Била в основном по ногам, но прилетело и по спине. Я написала Валерию о случившемся. Обнаружив это, мать избила меня повторно. Помню, что это был май и пятница. В школе я оказалась через два дня и сразу попала на медосмотр».

Школьный врач увидел синяки и кровоподтеки. Девочка не стала врать учителям.

«В тот же день мы с одним из преподавателей и завучем оказались в полиции. Против матери завели уголовное дело».

Женя дала показания, но потом изменила их: сообщила суду, что ударилась при падении с велосипеда. Судья не поверил девочке.

«Адвокат матери объяснил мне, что лучше пойти на мировую. Он говорил, что ей все равно ничего не сделают, только влепят штраф. На меня давили со всех сторон. К тому же все время, пока шло разбирательство, я продолжала жить вместе с матерью. Мне было страшно. И я поддалась на уговоры».

Но суд все-таки признал Елену виновной. Правда, как и обещал адвокат, наказание ограничилось штрафом в семь тысяч рублей (копия приговора имеется в распоряжении редакции).

«Это не остановило ее. После приговора она вообще решила, что ей все позволено», — говорит Женя.

Месть

То лето осталось в Жениной памяти из-за еще одного уголовного дела, начатого сразу после вынесения приговора матери.

«Буквально на следующий день она потащила меня в полицию, — рассказывает девочка. — Она была зла на Валерия и хотела ему отомстить. Мне пришлось дать показания против него, обвинить в домогательствах, которых никогда не было. Я боялась: мать давила на меня и угрожала, что снова изобьет, а ей за это ничего не будет».

Началась проверка. Из поселка Елена вместе с дочерью переехала в Тулу. По словам дочери, не хотела оставаться там, где ее хорошо знали.

«Расследование длилось около полугода. За это время мы сменили пять квартир. Она била меня, если была не в настроении, и каждый раз говорила: “Жаль, нельзя бить тебя сильнее, а то засудят”».

Уголовное дело против Валерия рассыпалось еще на этапе проверки (копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела есть в распоряжении редакции).

«Было несколько допросов, а потом мне посоветовали пройти полиграф, — объясняет мужчина. — Я согласился. На этом все и закончилось. Это была месть оставленной женщины. Только месть».

Подавать встречный иск Валерий не стал — не в его принципах.

«Я рада, что ему ничего не сделали, — говорит Женя. — Все мои допросы проходили в присутствии матери. Следователи видели, что она на меня давит, а я говорю по-заученному. У матери ничего не вышло. Потом она еще долго преследовала Валерия, следила за ним, за девушками, с которыми он общался. Несколько раз пыталась восстановить отношения, но не сложилось».

После этого Елена решила, что ей снова необходимо сменить обстановку, и уехала из Тулы в Подмосковье.

Не дожить до восемнадцати

Последующие три года для Жени стали очередной вереницей переездов, скандалов и побоев.

«Я жила одной мыслью: дорасти до восемнадцати и уйти от нее. Обращаться за помощью не пыталась. После того, первого, дела у меня сложилось впечатление, что наша правовая система мне не поможет».

В 2017 году Елена вспомнила, что у Жени есть настоящий отец, и подала на алименты. После генетической экспертизы и судебного решения девочка получила новое свидетельство о рождении и стала Евгенией Сергеевной.

«Я знал о рождении Жени, но не был уверен, что она моя дочь, — рассказал Сергей, отец девочки. — Когда она родилась, Елена была с другим мужчиной. О том, что я Женин папа, я сам узнал только в суде».

С дочерью он так и не увиделся: Елена была против. Сергей, живущий в Пензенской области, регулярно платил алименты и в жизнь Елены и Жени не лез.

«Так все и продолжалось до этой осени, — рассказывает девочка. — А в ночь на 6 сентября, когда она снова жестоко избила меня, в голове что-то щелкнуло. Впервые в жизни меня накрыло панической атакой. А еще я поймала себя на мыслях о самоубийстве и поняла, что могу не дожить до восемнадцати».

Побег

Выйти за порог девочке удалось только через три дня: мать заперла ее в квартире.

«Ночью в выходные, пока мы с ней были дома вместе, я все спланировала, — говорит Женя. — Собрала вещи, пока она не видела, забрала два телефона с документами на них, написала лучшей подруге. Она и ее семья уверили: помогут всем, чем будет нужно. 9 сентября я встала в пять пятнадцать. У меня была паника, что я что-то забуду, она поймает меня, и я вернусь обратно».

Утром Женя отправилась к подруге, оставила у нее вещи и только потом пошла в школу.

«Я пришла туда лишь для того, чтобы позвонить матери. Она должна была услышать школьный гул на фоне нашего разговора, чтобы поверить: я на занятиях. Я же вернулась к подруге и вместе с ее семьей ждала одиннадцати, когда начнет работу местная опека».

По словам девочки, в органах опеки ее приняли холодно и посоветовали обратиться к их коллегам в Пензенской области, где была прописана Женя.

«Но ситуация разрешилась, пусть и с натяжкой. После была полиция, а потом — инфекционное отделение центральной районной больницы. Там я сдала все необходимые анализы, чтобы меня поместили в социально-реабилитационный центр».

Несмотря на то что Женя обратилась за помощью 9 сентября, медосвидетельствование, зафиксировавшее побои, произошло лишь через две недели.

«Следы еще были явными. Даже врач отметил силу ударов и прошедший срок».

Эта женщина

Сейчас Женя находится в социально-реабилитационном центре для несовершеннолетних и с матерью старается не общаться.

«Она много раз приходила сюда, пыталась поймать меня, но после каждой встречи у меня случалась истерика. Мы с воспитателями решили ограничить это общение».

По словам девочки, в центре ей нравится намного больше, чем дома. Но Елена пытается взять учреждение если не штурмом, то постоянными жалобами.

«Однажды мы пошли вместе с воспитателем и другими девочками в магазин. У меня была своя карточка. Я купила какую-то сладость, расплатилась. Тогда я не знала, что мать ведет переписку с банком через мое банковское приложение. Когда она узнала, куда я сбежала, заблокировала мою сим-карту. У меня была вторая. Правда, оба телефона не без участия полиции пришлось вернуть матери».

По словам Жени, Елена разблокировала первую «симку» и смогла попасть в банковское приложение дочери.

«Я сменила телефон, перекрыла ей доступ к банку. Через час мне позвонили и сообщили, что карта заблокирована. Сказали: третье лицо сообщило, что она находится у него. А мать нашла тот магазин, каким-то образом достала записи с камер видеонаблюдения, нашла кадры, где не видно нашего воспитателя, и пожаловалась на центр, якобы нас отпускают гулять без сопровождения».

Ольга Александровна, воспитатель, в тот день находившаяся вместе с Женей и еще тремя девочками, жалобу восприняла спокойно, как и директор центра.

«Елена выбирает только те факты, что помогают ей добиться своего. Но у нас адекватное руководство. Мы как раз помогаем детям, попавшим в сложную ситуацию, например поступившим от матерей-алкоголичек. Не в первый раз. Мама Жени, несмотря на жалобу, общается со мной. Мы говорим спокойно, но пока она ждет меня на посту охраны, вполне может закатить скандал из-за того, что ее не пускают дальше».

По словам Ольги Александровны, общение с матерью плохо влияет на Женю: после каждой встречи девочка плачет.

«Мы видели разных детей. Кто-то кричит, кто-то пытается ломать двери. Женя плачет тихо. Она либо просто сидит на кровати, либо плачет мне в плечо, когда я ее обнимаю. У девочки серьезная эмоциональная травма. Однажды Елена попросила меня поговорить с дочерью, найти путь к примирению. Но Женя ничего не желает слышать. Она даже не называет Елену мамой. Для нее она — “эта женщина”, к которой девочка не хочет возвращаться».

Лишить родительских прав

19 декабря состоится досудебное разбирательство о лишении Елены родительских прав. Женя надеется при поддержке органов опеки освободиться от матери.

«В идеале я хотела бы жить с лучшей подругой и ее семьей. Они готовы принять меня, — рассказывает девочка. — Остаться в приюте до совершеннолетия — тоже неплохой вариант в сравнении с тем, что было раньше. Пару недель назад я первый раз говорила по телефону с отцом. Я не видела его все свои пятнадцать лет, к тому же у него своя семья. Но он говорит, что готов мне помочь».

Сергей отказываться от дочери не намерен. По его словам, он не принимал участия в воспитании Жени только из-за ее матери.

«Была бы нормальная женщина, у нас, может быть, сложилась бы семья. Но не вышло. Я исправно плачу алименты и Жене сказал: если хочешь, приезжай ко мне и живи. Правда, в нашем поселке совсем иные условия — образ жизни другой, образовательные учреждения иного уровня, зарплаты меньше. Но я не против, пусть лучше будет здесь».

Пока Женя и органы опеки готовились к суду, Елена успела написать заявление в полицию даже на семью лучшей подруги дочери.

«Она написала, что это семья чешских террористов, которая занимается гей-пропагандой, — говорит Женя. — Совсем недавно у меня были полицейские. Если честно, они смеются. Это русская семья: мама-психолог, папа-инженер и три дочери. Но полиция должна проводить проверку даже по таким бредовым заявлениям. Кстати, там написано, что эта семья “разжижает мой мозг гуманитарными науками”. Мать их ненавидит».

В ожидании суда Женя остается в центре. По словам воспитателей, девочка замкнута, больше времени проводит в общении по Сети, чем в разговорах с другими детьми.

«Женя — непростой человек, — признается Ольга Александровна. — Но все-таки контакт с остальными у нее есть, хоть и слабый. Девочка очень здорово рисует. Учится тоже хорошо. Наши воспитатели провожают детей от порога центра до порога школьного. Они никогда не ходят одни».

Каждый день Женя общается с бабушкой, которая ее любит и очень поддерживает.

«Конечно, она говорит мне, что сор из избы не выносят, но все равно я чувствую: она переживает за меня. Она хотела бы мне помочь, но бабушке уже восемьдесят лет. И она тоже боится мою мать. У той все зависит от настроения: то называет меня Женечкой, то хватается за ремень или шнур. Наверное, это что-то с психикой».

По словам отца девочки, органы опеки сообщили: от медицинского освидетельствования Елена отказалась.

Все документы для суда готовят также органы опеки. На руках у Жени нет даже медицинского заключения о побоях, снятых 24 сентября. К тому же девочка опасается, что у нее не будет адвоката.

«Я надеюсь, что опека все подготовит, и жду. Мне страшно. Я не хочу обратно».

Редакция связалась с Еленой, но от любых разговоров с ТД она категорически отказалась.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!