Одна из улиц Николаевск на Амуре.
Лестницу к центральной набережной Николаевска-на-Амуре полностью занесло снегом, ступеньки слились в одну большую горку.
— Сань! Ты его катни, а я подстрахую! — кричит женщина снизу.
— На старт, внимание, марш! А-а-а-а! — двое мальчиков взгромоздились на ледянку и мчатся вниз, к реке.
Противоположный от города берег — горный хребет, покрытый тайгой. На белом льду Амура видны черточки — рыбаки. Над портом застыли грязно-коричневые краны. Над рекой раздается карканье ворон. Их здесь много — мусор вывозят редко, всегда есть чем поживиться. Неподалеку от горки-лестницы стоит городская администрация, тут же и местный краеведческий музей. Примерно в ста метрах отсюда нашли 42-летнего помощника бурильщика Виктора Маринченко, повешенного на перилах смотровой площадки.
«Масюнь, прости, что так получилось. Я не хотел, чтобы так было, но другого выхода, я смотрю, нет, поэтому не держи зла. Я вас всех люблю очень сильно. Люблю тебя, сына люблю. Всех вас люблю, и все меня простите. Вот так вота менты довели. Они виноваты в этом…»
Сын Виктора Маринченко Даниил рассказывает, что обнаружил это сообщение утром 24 октября в отцовском телефоне. Ночью жена Виктора Олеся нашла смартфон на своей сумке, когда попыталась дозвониться до пропавшего мужа. Когда отец не вернулся домой и утром, Даниил разблокировал смартфон — и на экране сразу появился видеоролик.
Парень понял, что отец снимал видео в их подъезде: тот же край входной двери с пружиной, стены выкрашены в тот же бежевый цвет.
Даниилу восемнадцать, он похож на отца — вытянутым лицом и карими глазами. Мы с ним стоим на том же месте, где находился Виктор во время записи. Дом, где живут Маринченко, — неприметная двухэтажка в десяти минутах ходьбы от набережной, квартира на втором этаже. Даниил говорит, что пустить к себе не сможет: для матери все происходящее слишком тяжело.
Тот вечер был самым обычным, вспоминает Даниил: изучали с отцом объявления о продаже автомобилей. Виктор давно хотел купить себе джип — другие машины к езде по городу и окрестностям не приспособлены — и вот наконец скопил денег. Летом семья планировала вместе на машине поехать на море. Затем родители приготовили ужин — Виктор любил хозяйничать вместе с женой.
Часов в восемь Виктор Маринченко вышел погулять с собакой.
А затем ему позвонили.
«Там в контактах, когда я заходил, последний звонок он пропустил один и потом перезвонил, а там забита “полиция” [номер сохранен, обозначен как “полиция”. — Прим. ТД]. И по времени вроде бы этот звонок длился около четырех-пяти минут. После звонка он вышел».
Примерно через час, около десяти вечера, Виктор записал то самое видео [Даниил уточняет, что сейчас телефон находится на экспертизе, но он успел проверить и запомнить время записи ролика. — Прим. ТД] и ушел в продуктовый.
От дома Маринченко до магазина «Агат» минут пять пути. Но идти непросто: асфальт покрыт буграми слипшегося льда и снега. Даниил рассказывает, как где-то неподалеку он однажды поскользнулся и сильно повредил руку.
Продавщица Ирина Жукова когда-то работала вместе с матерью Даниила на почте, поэтому хорошо знала и ее, и Виктора. «Зашел. Мы с ним как обычно: “О, Витек! Ля-ля-ля, ха-ха-ха”… А тут пришел, попросил спиртное ему дать, — вспоминает Ирина. — Хотя я знаю, что он вообще не пьет. “Тебе, говорю, что надо?” — “А мне какая разница?” Я ему дала спиртное, потом, по-моему, сок брал. И взял три стакана. И все. Пошел. В дверях только уже развернулся. Что-то я ему сказала, он развернулся. Был вообще какой-то такой… никакой. Ну и все».
Ирина указывает на коньяк на полке: остались только большие тары. Маринченко, по ее словам, в тот вечер купил 0,25.
Даниил говорит, что около часа ночи услышал хлопок дверью. Сейчас он думает, что это отец зашел в квартиру, чтобы оставить телефон с посланием. По словам Даниила, примерно в семь утра тело Виктора на набережной обнаружил мужчина, с которым он часто встречался в этом месте во время прогулки с собакой: у обоих английские кокер-спаниели.
«Служба в МВД требует от сотрудника проявления самых лучших его качеств: честности, порядочности, готовности прийти на помощь людям, не ожидая ничего взамен…»
В районном доме культуры я смотрю другую видеозапись с Маринченко. Виктор со сцены поздравляет защитников правопорядка, вместе с соведущей рассуждает, какой отдел важнее. Дальше — награждение отличившихся сотрудников, восточные танцы, песня Меладзе в подарок женщинам-следователям. Это День полиции, ноябрь 2018 года, Маринченко работал здесь методистом.
«Этот кабинет, эти зеркала делал мне Витька. Полностью. Говорю: “Вить, мне надо”», — рассказывает соведущая и бывшая начальница Виктора, заведующая методическим отделом Антонина Баскакова. Стены действительно отделаны зеркалами, что делает ее кабинет похожим на танцевальный класс.
Виктор всегда помогал, в руках все горело, за что бы ни брался, продолжает Антонина: «Это всегда была улыбка, аккуратная стрижка, внешний вид. А то, что было за пределами РДК, вы же понимаете, личная жизнь такая штука…»
Никакого «культурного» образования у Виктора Маринченко не было, но в юности он играл в местном любительском театре, который ездил со спектаклями по всему району. Там за ним закрепилось комическое амплуа. В гримерке ДК мне показывают костюмы, в которых Виктор уже во время работы здесь выступал на праздниках: Баба-яга («Не хуже, чем у Милляра»), Карлсон, Кощей Бессмертный.
«Он не мог писать сценарии, но играл круто. Когда он появлялся на сцене, его любили. Его очень любили наши бабушки, клуб “Добрость и бодрость”. Они писали о нем хвалебные отзывы, дарили грамоты и подарочки. Очень его любили. Это был светлый, хороший человек, и то, что произошло, стало для нас большим шоком», — добавляет методист Олеся Лапина.
До того как устроиться в ДК, Виктор работал в геологоразведке. Ушел из-за конфликта с начальством и прогрессирующего от тяжелой работы варикоза, но мечтал вернуться: зарплата в ДК не сравнится с тем, сколько можно получать на добыче золота: по словам коллег, около ста тысяч в месяц. Четыре месяца работаешь, два отдыхаешь.
В 2019 году у Маринченко получилось снова устроиться помощником бурильщика. Он ушел из ДК, но пообещал помогать с утренниками во время отпусков — на этот Новый год он должен был играть в детской сказке.
Но работа на участке была по-прежнему непростой: двенадцать часов в день бурить скважины, чтобы взять пробы грунта. В сентябре, когда Виктор уже был в тайге, его в первый раз вызвали в полицию — для дачи показаний по уголовному делу.
Сколько раз отца вызывали на допросы, Даниил точно не знает. Но каждый раз отец приезжал с участка в город и потом оставался ночевать дома. По словам Даниила, за день до смерти полицейские даже сами привезли его в город — именно поэтому 23 октября Виктор оказался дома. «Отец об этом [о причине допросов] не особо рассказывал. Говорил, что все нормально будет, скоро это все закончится. Не говорил на эти темы особо, старался позитивным всегда быть».
Мы сидим с Даниилом в местной столовой. На фоне грохочут подносы, перекрикиваются буфетчицы. Вместе с нами за столом брат Виктора Василий и друг Павел Долинский. Виктор рассказывал матери, что с вызовами на допросы его уже «достали», вспоминает Василий, кроме того, с полицейскими ему часто приходилось встречаться ночью.
На допросы Виктора вызывали из-за уголовного дела на друга детства Ивана Давиденко. «Друга обвиняют в реализации наркотиков. Наркотических средств, — объясняет Павел. — Насколько я знаю, находится он в СИЗО, задержали его на дому. Пытаются ему инкриминировать распространение наркотиков. Скорее всего, поэтому Витю и таскали».
То, что Виктор проходил свидетелем по делу о хранении и сбыте наркотиков, подтверждает и адвокат Давиденко Андрей Латышев. Подробностей дела он не раскрывает, говорит только, что расследование было завершено, но прокуратура вернула его для проведения дополнительного расследования.
«Со слов моего доверителя Давиденко, на Маринченко явно оказывалось давление, — рассказывает Латышев, уточняя, что делает это с разрешения и по просьбе своего подзащитного. — Он об этом заявлял на следственных действиях, которые проходили с их совместным участием, то есть на очной ставке». По его словам, сначала Маринченко дал показания против друга, но потом от них отказался.
«Он просто сказал на очной ставке: “Ваня, меня заставили это сделать”. Что конкретно, какие методы к нему применялись, чтобы заставить, неизвестно. Но что он не добровольно указывал какие-то вещи и после этого начал сильно переживать, по мнению моему личному, именно эти переживания стали ключевым моментом в его смерти».
Друг Маринченко Роман Рытиков работал вместе с ним в тайге. Говорит, когда Виктора только начали вызывать на допросы, на участке смеялись: «О! У Витька первая ходка», «Вторая ходка!», «Купола скоро бить начнешь?» Потом друг начал жаловаться Рытикову на пересменках.
«Я его спрашивал в тот момент: “Витек, что там у тебя? Что за фигня? Что тебя менты-то дергают?” — извиняюсь за выражение. Он говорит: “Бред какой-то полный! Они мне шьют чуть ли не распространение!” Я: “Какое распространение на фиг?” — “Ну такое. Нашли что-то по телефону. Телефонные звонки егошние [Ивана Давиденко] пробили”», — вспоминает Рытиков.
Другой друг Маринченко, Дмитрий Дмитриев, утверждает, что Виктор пришел к нему сразу после последнего, не считая ночного вызова, допроса: «Рассказывал, что электрошокером там мучали его. В руку, где сухожилия, ну где бицепсы, трицепсы… Между ними, короче, били. Он показывал, синяки там были. Не синяки, а точки красные».
Об электрошокере, по словам Андрея Латышева, рассказывал и Давиденко, но официальных жалоб не было: «Это такой круг лиц, которые не привыкли обращаться за помощью к сотрудникам полиции, потому что не верят в то, что сотрудники полиции могут им помочь, а считают, что такими обращениями они могут только ухудшить свое положение».
«Вот так вота менты довели. Они виноваты в этом, только они. А конкретно Никитин Иван Алексеевич, оперуполномоченный, Морозенко Алексей Викторович, тоже оперуполномоченный. Они виноваты в этом. Они до этого довели. Прости, любимая».
Информации об Иване Никитине из Николаевска-на-Амуре в открытых источниках нет. Алексей Морозенко работал начальником отдела по контролю за оборотом наркотиков ОМВД России по Николаевскому району и выступал на семинарах по профилактике наркозависимости среди детей и подростков. В прошлом году оперуполномоченный Алексей Морозенко получил Гран-при в смотре-конкурсе художественной самодеятельности среди полицейских Хабаровского края. В 2016-м снова Гран-при — уже в отборочном туре фестиваля музыкального творчества МВД России «Щит и Лира». В 2015-м Алексей Морозенко занял третье место в конкурсе профессионального мастерства среди оперативников уголовного розыска края.
О нем вспоминает и Антонина Баскакова: «Леха Морозенко, который шикарно поет, играл на саксофоне». По ее словам, в детстве он пел в одном из местных вокальных коллективов. Несколько лет назад полицейского звали спеть на концерте в доме культуры, но из-за занятости он отказался.
Ольга Н. и ее гражданский муж Владимир К. (фамилии изменены по просьбе героев и есть в распоряжении редакции — прим. ред.) — продавщица и таксист. По словам Ольги, в июне прошлого года она вместо Владимира согласилась подвезти их постоянного клиента. Во время поездки машину остановили сотрудники полиции. У мужчины, которого она подвозила, нашли наркотики, машину обыскали, а Ольгу отвезли давать объяснения.
«Морозенко мне не дает звонить. У меня маленькое дите, пять лет. Она у меня в садике. Старшему тринадцать — сыну. Он мне не дает ни звонок делать, запрещает, гнет маты. “Пишите! Если не скажете!” Ходит, меня вот так вот за плечо выхватывает. “Не дашь показания — муж у тебя конченый наркоман, мы его закроем”».
По словам Ольги, под давлением она дала объяснения, что организовала в городе группу лиц из трех человек, сбывающих наркотики: она, ее муж и пассажир.
Владимир К. говорит, что узнал о произошедшем из новостной группы в инстаграме, где появилась фотография его машины. Когда он приехал, его на пять дней поместили в изолятор временного содержания. По словам жены, причиной задержания стало то, что муж был пьян, именно поэтому клиента подвозила она.
«Сначала ко мне пришел Морозенко, через три дня. Орал как потерпевший, что “я тебе морду разобью”, что “ты отсюда вообще не выйдешь, сразу отсюда поедешь в камеру”, — вспоминает Владимир К. — И то же самое, как по шаблону, просто дали все вопросы. Я просто подтвердил все, оговорил себя, ее». По его словам, в другой день к нему приходил уже Никитин, но тот был спокоен, спрашивал, хорошо ли задержанный подумал над тем, что сказал Морозенко. В декабре Владимира К. и Ольгу Н. обвинили в незаконном производстве, сбыте или пересылке наркотических средств группой лиц по предварительному сговору в крупном размере, возбуждено уголовное дело.
Связаться с Иваном Никитиным не удалось. Алексей Морозенко взял трубку, но разговаривать отказался: «Не. Я думаю, наша пресс-служба как бы много комментариев по этому поводу дала. Я как бы не буду ничего давать».
В пресс-службе УМВД России по Хабаровскому краю также отказались от комментариев, сославшись на то, что расследованием дела Маринченко занимается не полиция, а следственный комитет. На вопросы о деле Ольги Н. и Владимира К. ведомство также не ответило. В следственном комитете по Хабаровскому краю и Еврейской автономной области сообщили, что расследование продолжается. Краевая прокуратура оставила запрос без ответа.
Даниил идет к месту, где нашли его отца. Все вокруг покрыто снегом, к смотровой площадке сквера ведет только одна вытоптанная тропа. К железной колонне под площадкой примотан букет пластмассовых желто-фиолетовых цветов. Рядом до сих пор лежит кепка Виктора, почему-то ее не унесли, когда забирали тело. Ее так и не засыпало снегом.
Когда тело Виктора обнаружили, кто-то сделал его фотографию, которая затем обошла местные чаты в WhatsApp. Родные Виктора видели этот снимок и считают странным, что погибший на нем касается ногами земли, почти сидит на склоне под площадкой. По их словам, та самая кепка при жизни болталась на его голове, поэтому странно, что головной убор не слетел сразу, — зато нет перстня, который он носил не снимая.
«Я чуть выше отца. Я спокойно смогу стоять с той длиной удавки, которая на нем была. Тут повешаться нереально, даже если очень сильно захотеть. Только если прыгнуть».
Даниил спускается под смотровую площадку. Головой он до нее не достает, но расстояние действительно небольшое.
По словам Даниила, его мать и дядя в морге обнаружили на голове отца гематому, а на шее две борозды. В заключении судмедэксперта фигурирует только один след от удушения, никаких других повреждений не обнаружено. Семья отказывается верить, что Виктор покончил жизнь самоубийством, и намерена добиться эксгумации — но есть деталь, которая выбивается из этой картины. Виктора нашли повешенным на ремне, связанном с леопардовым поясом от халата жены, который она как раз не могла найти. Принести пояс мог только Виктор.
Чтобы дело о гибели отца не замяли, Даниил и решил выложить его предсмертное видео в сеть. Тогда о смерти Виктора Маринченко написали федеральные СМИ, а следственный комитет возбудил уголовное дело по статье «Доведение до самоубийства». Результатов еще нет, но в конце января в одной из местных газет появилась статья под заголовком «Вне закона». В ней говорится, что в ходе предварительного следствия были допрошены свидетели, которые показали: никакого физического или психологического воздействия сотрудники не оказывали. А «гражданин М. употреблял наркотики, а именно марихуану».
В конце репортажа пометка: «Подготовлено по материалам следственного комитета и следственного отдела ОМВД России по Николаевскому району. Имена действующих лиц изменены». Семья Виктора Маринченко намерена требовать опровержения.
