«Третье место»

Я рассматривала травинки, смотрела на себя как на травинку, со стороны — и видела героя американского фильма про подростков из провинции, которые мечтают уехать в большой город. Это была, наверное, самая лучшая обстановка для фантазий.

Маринкина башня в Кремле хорошо сохранилась, это монументальное строение, но в то же время оно не давит. Мне нравятся такие древние вещи, я и в Москве до пандемии искала что-то похожее.

Сейчас я точно так же выхожу одна в небольшой лесок около дома и провожу там время. Чувствую то же томление по активной жизни, по встречам, по любви.

Анна. Калининград, Россия

Я страшно скучаю по родителям и дому, в котором выросла. Он находится в прибрежном городе Светлогорске в Калининградской области. Я не была там уже два месяца. 9 марта доехала туда на велосипеде. Мы постояли, поболтали с мамой, и я уехала.

Коронавирус тогда казался еще далеким, а потом у всех началось «обострение». Моя мама работает в поликлинике — и мы приняли решение не видеться. Моя девушка также в группе риска, а в Светлогорске есть заболевшие, поэтому я решила не ездить домой, пока ситуация не стабилизируется. Очень странные ощущения, ведь раньше я навещала родителей каждые выходные…

Этот дом — мое детство, атмосфера сохранилась, хотя и выглядело все по-другому. Во дворе была огромная липа. Вокруг нее я училась кататься на велосипеде, а потом научила свою сестру и пожалела об этом — ведь велосипедом пришлось делиться. Мы наворачивали круги вокруг дома по очереди. Одна сторона дома смотрит во двор, другая на дорогу. Я помню, мы с сестрой сидели у окна и считали машины разного цвета — вот красная проехала, вот белая. Для нас это что-то значило. Около дома очень зелено — как будто зеленый щит, есть сосны и сад с березами, прекрасный запах свежести.

Сейчас это место силы для меня, но в то же время уже не мое, а моих родителей. Я прихожу туда и получаю дозу любви и спокойствия, чтобы действовать дальше.

Майя. Москва, Россия

Я уже пять лет живу в Москве, но родом из Петербурга. Как ни странно, в числе любимых мест назову московское, так как с Питером я прощалась не в лучший период жизни — когда рассталась с женихом. Можно сказать, я сбежала оттуда.

Мое заветное место в столице — это Яузская улица, точка, откуда видно сталинскую высотку на Котельнической набережной. Когда я приехала в Москву, работала на «Курской», там можно было отлично гулять пешком — я люблю ходить по нетуристическим маршрутам. В теплую погоду там работают кафешки на улицах, есть открытые террасы. Трамвайчики бегают, все цветет. Раньше мы часто бывали в Москве с мамой. Я помню эти моменты детства: мама накупила мне сладостей и мы едем на трамвайчике.

С Яузской улицы можно выйти на набережную. Я же из Петербурга — для меня набережные очень важны. Рядом железная дорога, и летом там так удивительно пахнет!

Мне кажется, все мои любимые места связаны либо с настроением, либо с людьми. Однажды я ехала домой с тренировки, идти никуда не хотела, но друг уговорил меня пойти потусить. На той самой сталинской высотке есть небольшой выступ, что-то вроде балкончика, где мы пили, курили и решили потолкаться в шутку, в итоге чуть не выпали вместе оттуда. Это был милый дурацкий момент, который можно сравнить с тем, когда компания людей нарочно поскальзывается на льду: падают, им больно, но они смеются.

Очень важно, что это место такое зеленое и там мало людей. Когда снимут карантин, обязательно схожу туда, буду долго гулять.

Глеб. Нью-Йорк, США

В Нью-Йорке я уже пятнадцать лет. Местная урбанистика мне никогда не была близка, я с первых дней искал интересные места на отшибах, находил пустые области на печатных картах (дело было еще до гугл-мэпс) и шел туда пешком.

Самым любимым местом стал Calvert Vaux Park в Бруклине, который я называю просто верфью, — искусственный полуостров, часть намывных территорий 1970-х, с портовой санэпидемстанцией с одной стороны и пляжными местами с другой. Часть парка отведена под соляные марши с собственной закрытой экосистемой — тут живут белые цапли, мечехвосты, ребристые мидии, встречал семью диких лебедей. Запах характерный — водоросли, перегной. В свой первый визит я нарвался на гнездящихся воронов: в Нью-Йорке их мало, в черте города почти нет, но на верфи они устроились хорошо, вели себя агрессивно и успешно меня прогнали.

Место в целом не ухожено. Течения сносят туда мусор со всего залива, плюс морской грунт нельзя тревожить, потому что он впитывал токсины со свалки еще с 80-х. Но за пятнадцать лет верфь сильно изменилась: часть осталась пустырем, часть парка начали ремонтировать и разбили там совершенно новые пространства, так что абсолютно нетронутые искусственные спортивные поля граничат с заброшенными кораблями и зарослями полыни. Это было мое первое родное место в городе — хотя трудно сказать почему. Есть вероятность, что через год-два там откроют остановку парома — и парк изменится, от прежнего пустыря ничего не останется. В честь этого, пока место еще близко к тому, каким я его знаю, я хотел этой весной каждые выходные приезжать, записывать наблюдения и потом оформить их как длинную поэму или цикл стихотворений — историю этого места. Но началась пандемия, и все отложилось. Так что работа ждет конца карантина.

Александр. Санкт-Петербург, Россия

Впервые я увидел свой любимый Канонерский остров на фотографии одного из друзей. Решил поехать посмотреть и с тех пор езжу регулярно. Я познакомился с историей места — в 90-е это была не самая благоприятная точка. Сейчас оно тоже выглядит довольно маргинально, но мне нравится. По мне, так тут прекрасные виды. Народ ходит, но не так, как в центре. В особо удачный день редко кого можно встретить. Вообще, местный контингент — это рыбаки или люди, которые в курсе, что тут можно праздно шататься.

Туда я езжу, когда мне хреново. Это место под состояние, тут никто к тебе не подойдет. Остров совсем маленький, зато полно граффити. Здесь можно свободно рисовать, никто не гоняет. На побережье красивые плоские камни. Мы с подругой оставили рисунок на одном из этих камней и расписались на память. Бумажный рисунок унесло ветром, а роспись останется на века. А еще там просто можно постоять и посмотреть на торговый порт. Я очень люблю корабли — этого добра тут предостаточно. Мой папа был моряком, кстати.

На острове пахнет тиной. Там практически нет дорог и много мусора. Еще очень запоминается звук гудящей дороги. Он там слышен везде и почему-то успокаивает. Он доносится сверху — это как ощущение из детства, когда мы лазили под мостом.

Ася. Гаага, Голландия

Я уже второй год живу в Голландии. Место, по которому я очень скучаю, — остров Тексел. Была там несколько раз с друзьями, а первый раз съездила года полтора назад. Меня поразила красота острова. Вообще, все голландское побережье необыкновенно красиво, но тут особенно. Я влюбилась в сочетание моря и дюн. На острове есть несколько поселков, но что еще более ценно для меня — это фермы для животных. Там есть даже ферма для морских котиков. Ну и вообще животные пасутся везде — коровы, овцы. И всюду запах моря.

А еще там есть маяк — на него не взобраться, так как это охраняемая территория, но он очень здорово подчеркивает атмосферу островной жизни. Размеренная и в то же время безумно свободная жизнь, продуваемая всеми ветрами.

Если бы я знала, что будет карантин, уплыла бы туда на пароме наперегонки с чайками — там я точно смогла бы провести месяца два. Выходила бы общаться только с животными.

Даша. Торонто, Канада

Мое любимое место — это рынок Сент-Лоренс в даунтауне Торонто. Там еще много всевозможных мелких магазинчиков. Однажды я там покупала даже польские сушеные грибы. На самом деле это место — скорее культурное пространство, нежели рынок. Никто не ходит туда набивать сумку провиантом, идут поглазеть и взять что-то по мелочи.

Мы очень часто ходим туда с приятелями просто провести время, ну и перекусить, тем более что цены там намного ниже, чем в ресторанах города. У одного моего друга был день рождения в декабре, и я туда ездила закупаться лобстерами, чтобы его порадовать.

На рынке есть открытые веранды, можно купить что-то и выйти посидеть с горячим кофе и вкусной едой. Веранду заливает солнце, если погода задалась. Это очень приятно — в такие моменты любишь жизнь в большом городе, сейчас этого очень не хватает.

Если бы не было вируса, я бы пошла туда прогуляться, купила бы себе сэндвич, походила по магазинчикам, но в ближайшее время рынок будет закрыт, как и все людные места. Я отвыкла видеть людей.

Светлана. Москва, Россия

В испанский городок Кадис я попала случайно восемь лет назад. Впервые в жизни поехала в отпуск одна, нашла школу изучения испанского языка. А школа также предлагала жилье и всякие активности.

Что прекрасного в этом месте? Во-первых, там удивительный климат — постоянный бриз. Это искусственный островок, и, несмотря на жуткий летний зной, все время ощущается присутствие воды рядом. Я там гуляла часами и фотографировала. Встретила удивительного продавца устриц Антонио. Он браконьер, но полиция закрывает на это глаза. Когда я снова приехала в Кадис, мы уже общались с ним как закадычные друзья.

Каждую пятницу там фиеста — все гуляют. Везде маленькие кафешки, официанты танцуют фламенко. Такие интересные типажи, вроде нашей Нонны Мордюковой.

Еще там проводят шествия, посвященные какой-то определенной Мадонне. Их там много, сколько храмов, столько и Мадонн. Однажды я попала на шествие в честь Мадонны — покровительницы женщин, делающих сигары. Позади шествия шел оркестр, я пристроилась за ними и была уверена, что меня прогонят. Вдруг ко мне подошел мужчина: «Ой, а вы тоже любите эту Мадонну?» — и предложил кока-колу. Там потрясающе добрые люди. Было ощущение, что городок — одна большая дружная семья.

Кадис полон свежести, ароматов, цветов и огромных фикусов, которые помечены на карте как памятники. Я была там уже шесть раз. Об этом месте готова говорить часами. Обязательно поеду туда после всего этого карантина.

Таня. Москва, Россия

Мое место силы в Москве называется «Циферблат». Это такое арт-пространство, куда можно прийти посидеть поработать, а еще там проводят концерты и просто тусит куча интересного народу. Я там волонтерила последние четыре года. Не было такого, чтобы, например, десять дней подряд я не посещала «Циферблат». Это мое третье место после дома и работы. Очень важное для психики.

Помню, как пыталась там научиться играть на укулеле. У других ребят были свои инструменты, и у нас получился импровизированный концерт-джем. При этом никто не умел толком играть. Кто-то просто брякал ситечком от чая. Все это происходило во дворе, куда посетители выходят покурить. Стояло лето, жара. Пришли какие-то ребята и угостили меня жареными тюльпанами в кляре — я никогда их не пробовала раньше, и это оказалось очень вкусно. А однажды я увидела там парня в костюме зайца — удивительно и смешно.

В это место люди приходят как домой, там нет снобизма и все очень бережно относятся друг к другу, пытаясь стереть границы между работниками и клиентами. Кстати, у нас скоро общий зум с коллегами, очень его жду. Сейчас я изолирована в 100 километрах от Москвы, в доме с родителями, и такие встречи очень кстати.