Такие дела

Беззащитный великан

Виктор

Виктор и его мама Ирина переехали из Иркутска в Москву десять лет назад. В их съемной квартире тесно и мало мебели. Небольшой столик стоит посреди полупустой гостиной, она же — спальня. Рядом с кроватью окно с видом на глухой забор коррекционной школы, на подоконнике две модельки поездов.

«Это Вити, — говорит Ирина, улыбаясь. — Когда он был маленьким, мы жили в таком месте, где были рядом аэропорт и железная дорога. Самолеты и поезда приводили его в неописуемый восторг. С тех пор так все и осталось».

Витя — это мужчина почти двухметрового роста, которому скоро исполнится тридцать пять. Широкоплечий, с густыми русыми бровями и острыми, будто вырубленными в дереве, чертами лица, он сидит в небольшом кресле у стены. Гулким басом Виктор уточняет, что автомобили ему тоже нравятся, и тут же прячет глаза. 

Виктор с мамой катаются на самокатах в парке. Вчера Виктор купил себе новый самокат, который давно хотел и на который копил
Фото: Владимир Аверин для ТД

У Виктора расстройство аутистического спектра. Он никогда не смотрит в лицо собеседнику, ему сложно завести знакомство, а в случае конфликта он не может защитить себя. «Витя у нас особенный», — говорит Ирина.

Ирина разливает чай по чашкам и вспоминает, что в раннем детстве сын развивался с задержкой и отличался от остальных. Он заговорил в три года, с трудом концентрировал внимание, никак не мог усидеть на месте и был себе на уме. «Ему не нужно было общество, — объясняет она. — Когда он был в санатории для детей, то все остальные [дети] шли за воспитательницей, а он уходил в спальню и играл там один».

В общеобразовательную школу Виктор пошел только в восемь. В семь лет он не мог усидеть за партой даже несколько минут. Поначалу он удивлял всех своей прекрасной памятью, способностью цитировать огромные куски текста из сказок или учебников, но его неусидчивость и неумение концентрироваться привели к тому, что во втором классе на Ирину стали давить. Ее настойчиво просили перевести сына на домашнее обучение. 

На кухне
Фото: Владимир Аверин для ТД

Ирина уверена, что мальчику нужно было общение со сверстниками, чтобы развиваться, но не держит зла на школу. «Система так устроена, что, если учителю сложно с ребенком, от него стараются избавиться», — объясняет она без нотки обиды или осуждения. Ирина не стала спорить с руководством школы, просто приняла это как факт и круто изменила свою жизнь, поменяв работу инженера-конструктора в опытном бюро на работу учителя.

«Мне предложили место в только что открывшейся вальдорфской школе [школа с альтернативной педагогической системой]. Мы договорились, что Витю возьмут в первый класс, а я стану преподавателем физики», — рассказывает она. 

Первые шесть лет в новой школе все было хорошо. Виктор занимался наравне с другими ребятами, общался, учился заводить друзей и концентрировать свое внимание. С трудом решал математические задачи и не любил читать, но неплохо разбирался в других предметах. Но к шестому классу он снова перестал концентрироваться на учебе. «Витя хлюздил, сбегал, часами прятался в туалете, его было невозможно контролировать», — рассказывает Ирина.

Хирург на лесопилке

В детстве Виктор мечтал стать летчиком, потом — машинистом, потом хотел отслужить в армии и научиться управлять грузовиком, чтобы стать водителем, как его отец. Но обо всех этих профессиях ему пришлось забыть. После шестого класса Витя отправился в коррекционную школу и потом получил вторую группу инвалидности.

Виктор с мамой Ириной
Фото: Владимир Аверин для ТД

«Инвалидность — это же тоже какая-то защита», — говорит Ирина, как будто оправдываясь. Ей не хотелось, чтобы сын ощущал себя не таким, как все, но было важно знать, что после школы у него будет будущее, будет работа. Инвалидность давала возможность поступить в специализированное училище, получить хорошую профессию и стать нужным обществу.

Виктор сидит в углу комнаты, он смотрит в пол или на свой ремень и сутулится, будто пытаясь уменьшиться в размерах и стать незаметным. Он мало говорит, лишь уточняет какие-то детали, а потом снова замолкает. После учебы Виктор получил профессию резчика по дереву. Ирина рассказывает, что у него получались потрясающие геометрические узоры. Что ему не хватало фантазии творца, но была потрясающая точность. «Хирург», — говорит она и улыбается глазами.

К сожалению, эта профессия не стала его ремеслом. Отучившись, он поступил на работу в реабилитационный центр для инвалидов. Его взяли на должность резчика, но работать со станками запретили. Не положено по программе реабилитации — так объяснили ему и отправили на лесопилку за город. Там Виктор жил зимой в неотапливаемом летнем домике и занимался тяжелой физической работой — раскряжевкой спилов.

Виктор на кухне
Фото: Владимир Аверин для ТД

Виктор приносит свежий кипяток для очередной порции чая. Из-за тяжелых условий он часто болел, и с работы на лесопилке ему пришлось уйти, а найти другую работу человеку с инвалидностью в Иркутске было трудно. На предприятие при обществе слепых его не взяли, в строительной компании, где он резал формы для заливки пеноблоков, обижали другие рабочие.

«Видите ли, — объясняет Ирина, — ему нужно защищенное место, чтобы люди понимали, что он особенный». 

Виктор тяжело вздыхает, Ирина рассказывает, что, несмотря на большой рост и силу, ее сын слишком безобидный и не может за себя постоять. В Иркутске его останавливали на каждом шагу, отбирали мобильный телефон, деньги, выворачивали карманы даже в магазинах. На работе было так же. Коллеги могли остановить его на пустыре по дороге на производство, унизить и избить, а Виктор ничего не мог с этим поделать. Он лишь смотрел в пол.

«Мы вам перезвоним»

Долгое время Ирина пыталась найти своему сыну работу, но, обойдя весь город вдоль и поперек, поняла, что Вите там нет места. Тогда Ирина решилась на «прыжок над бездной». Она надеялась на Москву.

Цветок в квартире Ирины и Виктора
Фото: Владимир Аверин для ТД
Виктор готовит блины
Фото: Владимир Аверин для ТД

На улице солнечно, но ветрено. На Викторе синяя куртка и бежевая кепка, скрывающая его глаза. Быстро, немного неуклюже он бредет по улице вдоль рядов припаркованных машин. «Это Mercedes С-класса, такие были популярны в 90-е, а это BMW, хорошая машина, но двигатели часто перегреваются. Знаете, почему у них такой значок? Они в войну делали моторы для самолетов. Голубые треугольники означают небо, белые — это винт самолета», — говорит до того молчавший Виктор. 

Пройтись по городу и посмотреть на машины — его хобби. Лучше может быть только прокатиться по железной дороге или дойти до ближайшего автосалона и посидеть в красивом авто. Потрогать приборную панель, повертеть руль, подправить зеркала заднего вида, представляя впереди широкую дорогу и дальний горизонт.

Виктор знает много способов проводить время в одиночестве. Переезд в Москву не стал для него волшебной палочкой. Несмотря на обилие вакансий, он четыре года искал себе место работы. Ходил по собеседованиям, где слышал: «Мы вам перезвоним», и возвращался домой с пустыми руками. 

Виктор лепит кубок из куска глины
Фото: Владимир Аверин для ТД

Пять лет назад он чудом устроился на предприятие для инвалидов в Кунцеве. Каждый день Виктор вставал ни свет ни заря, чтобы в 8:30 оказаться на производстве, куда добирался полтора часа. Там он собирал розетки и выключатели. Сначала делал изделия попроще, потом с подсветкой. Платили мало, по 2–3 тысячи в месяц, но Виктор чувствовал себя нужным. Он ходил на работу, общался со своими сверстниками, копил и строил планы на будущее: купить себе новый телефон, самокат, электронные часы, прокатиться по узкоколейке.

Казалось, все встало на свои места, но спустя полтора года и один месяц Виктора попросили уволиться. Его посчитали слишком медленным и неэффективным работником, сказали, что он не выполняет норму. Виктор произносит все это без обиды в голосе, добавляя, что он действительно иногда медлит. И не только на работе, но и в жизни. Может задуматься о чем-то, упустить свое место в очереди в магазине или сделать простое действие в несколько раз дольше обычного. «Я замедлился» — так он это называет.

Витя заходит в переполненный вагон. Не поднимая глаз, он поворачивается ко всем спиной и забивается в угол у двери. Поезд трогается, и Виктор приковывает взгляд к окну, где сменяются пейзажи. Эстакады с проезжающими машинами, парки, высокие здания, отбрасывающие длинные тени, пустыри с одинокими будками охранников посередине. 

 

Виктор
Фото: Владимир Аверин для ТД

 

Виктор тяжело переживал периоды безработицы. От походов по собеседованиям у него опускались руки, друзей, с которыми можно было бы провести время, не было. Они все остались в Иркутске и уже давно его переросли: обзавелись семьями, сменили интересы, стали совсем другими. Целыми днями Виктор гулял один по городу или играл в автосимуляторы. Жизнь была поставлена на паузу. И так продолжалось долгих четыре года.

Посмотреть в глаза

Небольшое кирпичное здание похоже на школу. Внутри длинные коридоры и просторные мастерские, в которых кипит работа. Деревянные столы стоят вплотную, образуя одно гигантское рабочее место, заставленное глиной, деревянными скалками, баночками с водой и разнообразными формами. Десятки рук мнут, раскалывают и вылепляют из глины различные изделия: чашки, тарелки, кашпо, пиалки и небольшие фигурки в форме ангелов.

Виктор стоит в дверном проеме и здоровается. Он смотрит в пол, но спрашивает у коллег, как у них дела. А те ему отвечают. Вот уже год Виктор работает в мастерской по производству керамических изделий при фонде «Творческое объединение “Круг”». Тут у него свое рабочее место, куда он приходит пять дней в неделю, зарплата в несколько раз больше, чем на предприятии в Кунцеве, и коллеги, с которыми ему нравится проводить время.

В мастерской
Фото: Владимир Аверин для ТД

За год работы в этой мастерской Виктор сменил несколько направлений и научился разным этапам производства. Сначала он приклеивал ручки к чашкам, потом занялся зачисткой и шлифовкой, а недавно стал учиться лепке.

Пока из-под его рук вышло всего несколько тарелочек с бортами и пара пиал, но Виктор хочет расти, остается на специальные занятия по средам и не стесняется пробовать новое. Виктор работает медленнее остальных. На одну тарелку у него уходит в три раза больше времени, чем у коллег, но здесь его никто не подгоняет, давая возможность учиться в своем темпе.

Виктор сидит в небольшой комнате с тремя столами и работает на шлифовке. Тонкой сеточкой он проходится по мельчайшим шероховатостям и царапинам будущего керамического изделия, потом окунает губку в воду и плавными движениями смачивает каждый миллиметр. Так получается идеально ровная и чистая поверхность. Напротив Виктора сидит слабовидящий Миша, он слушает ненавязчивую музыку из колонки и на ощупь лепит большое кашпо кубической формы.

Виктор
Фото: Владимир Аверин для ТД

Виктор и Миша разговаривают о разном. Виктор вспоминает о добром учителе физкультуры в коррекционной школе, рассуждает о породах собак и, конечно же, рассказывает про машины, которые ему больше всего нравятся. О кабриолете Bentley, в котором ему не дали посидеть в салоне, и об электрокаре Tesla, в котором он мечтает проехать по специальному полигону. Миша слушает, периодически вставляя реплики, а я отхожу в сторону и замечаю, что Виктор все чаще поднимает взгляд на собеседника. Вот речь снова заходит о машинах, и в какой-то момент Виктор и вовсе смотрит прямо в глаза Мише. А потом я замечаю, как на его лице впервые появляется улыбка.

Благодаря фонду «Творческое объединение “Круг”» более 100 человек с ограниченными возможностями здоровья могут зарабатывать себе на жизнь, чувствовать себя нужными и социализироваться. В мастерской при фонде работают люди с инвалидностью первой и второй группы: незрячие, слабослышащие и люди с ментальными нарушениями. Все они находят в этом фонде защищенное место, где можно получить поддержку, работу и развитие. Фонду нужна ваша помощь.

Творческое объединение «Круг» активно продает керамические изделия, участвует в ярмарках, рассказывает о своей деятельности в социальных сетях и рассылает интернет-заказы. Но сегодня выручки от продажи продукции не хватает на оплату всех нужд, на зарплату многочисленных сотрудников, кураторов, мастеров. Чтобы помочь, достаточно оформить пожертвование через форму под текстом — и люди с инвалидностью смогут продолжить свою работу. Спасибо!

Exit mobile version