«Вытравить этих тараканов»
В Бужанинове — небольшом селе в 18 минутах езды от Сергиева Посада, православного центра Золотого кольца — кровавый закат. Его видно из тамбура электрички, где толпятся местные жительницы. Они выглядят решительно и направляются в бужаниновскую школу, чтобы «вытравить этих тараканов». Если не знать контекста, можно подумать, что они говорят о вызове дезинсекции. Но речь идет об иностранных работниках градообразующего предприятия «Экоокна».
Выселить их из общежития при заводе накануне распорядился глава Сергиево-Посадского городского округа Михаил Токарев. Это стало реакцией на народный сход: около двухсот человек вышли на улицы с требованием выгнать приезжих из села после изнасилования и убийства 67-летней местной жительницы. О том, что к этому причастны уроженцы Таджикистана, со ссылкой на СК сообщил сам Токарев. «Мне было бы не очень приятно, если бы у меня под окнами по дворам, по поселку ходили лица, гастарбайтеры», — заявил он.
Все это несмотря на то что подозреваемые в убийстве не имели никакого отношения к «Экоокнам». По словам замначальника районного управления МВД Николая Голястова, задержанные строили дом на одном из участков неподалеку от села и жили в палатке.
Двери электрички распахиваются, женщины быстрым шагом направляются к школе. Инфраструктура села сосредоточилась вокруг железнодорожной станции с закрытым залом ожидания и предприятия «Экоокна»: три панельки, пара хрущевок, «Пятерочка», остановка общественного транспорта. Ни аптеки, ни пункта полиции здесь нет, но действует церковь XV века.
Дорога в школу не освещена: идти к ней приходится, подсвечивая фонариком. Мимо проходят несколько мам с детьми, тоже с фонариками в руках. После заката село кажется абсолютно черным и безжизненным, и только свет из окон и огни проезжающих авто напоминают о том, что здесь живут люди (по данным переписи населения за 2010 год, 1721 человек).
У ворот школы по обе стороны дороги припарковано около тридцати автомобилей. Их владельцы нервно топчутся, собираются в большие компании и громко матерятся. Номера машин не только подмосковные: после постов в социальных сетях о «троих ублюдках таджикской национальности» журналиста Андрея Трофимова сюда стали приезжать «выразить поддержку» мужчины из других регионов.
На остальных улицах села практически не видно людей. Длинная тропа ведет через пустырь прямо к панельке. Их тут несколько, одна — ближе к «Пятерочке», вторая — у футбольного поля, на воротах которого сушат одеяло. Мимо проезжает патруль полиции: ни отделения, ни даже участкового в селе нет, как не было и в печально известной Чемодановке — небольшом пензенском селе, жители которого летом 2019 года также вышли на народный сход на федеральную трассу М5 «Урал», требуя выселить цыган после гибели в массовой драке с ними 33-летнего коренного жителя.
12 сентября, когда пенсионерка Наталья Еремкина пропала по дороге с дачи в 15 минутах ходьбы от дома, стражей порядка также не было. Тело родственники обнаружили в 400 метрах от дома только к полуночи. «Случайно; нашли баночку, туфельку, пакет, вещи, колготки, потом тело», которое преступники оттащили от тропинки метров на тридцать, чтобы «в глаза не бросалась». На месте нападения была пустая бутылка из-под алкоголя.
«Вырубим их топором, да?»
Окна двухэтажного общежития «Экоокон» занавешены простынями и жалюзи. Дверь закрыта на замок. Через стекло, на полу комнат, где стоят двухэтажные кровати, можно разглядеть хаотично разбросанные вещи: матрасы, постельное белье, одежду, обувь, сумки. Еда и кастрюли так и остались стоять на подоконниках.
Утром 14 сентября иностранные рабочие спешно покинули общежитие под радостные аплодисменты жителей села. Их увезли автобусами компании в неизвестном направлении — позже стало известно, что временно расселили в гостиницах Сергиева Посада. Всего выехать вынудили около 150 человек (по словам директора, оформленных официально и работавших годами).
Накакуне местные устроили два спонтанных схода вокруг общежития, разбили стеклянную дверь, угрожали поджечь здание и требовали немедленного выселения всех «нерусских». Организаторами схода, по словам местной жительницы Наталии Голубевой, стали местный журналист Андрей Трофимов и сотрудник газеты «Копейка» Андрей Мардасов (также депутат местного совета и кандидат в депутаты Госдумы). Еще до пресс-релиза СК издание Трофимова «Альтернативная газета» опубликовало скриншот из соцсетей со словами о том, что «трое ублюдков таджикской национальности изнасиловали и убили 65-летнюю местную женщину, собирающую грибы», а «Копейка» — фотографии подозреваемых.
Усиление ксенофобных настроений совпадает с подготовкой законопроекта, который серьезно ужесточит правила пребывания иностранцев в России — вплоть до подписания с каждым приезжающим соглашения о лояльности к российским властям, отмечает «Новая газета».
Около трехсот человек, собравшихся у школы, ожидают разговора с администрацией. Большинство — крепкие мужчины среднего возраста славянской внешности, но много и женщин и детей.
Журналист Андрей Трофимов
На парапете две женщины, похожие на провластных активисток, кричат в толпу поставленными голосами: «Губернаторская детская площадка будет! Мы победили, все вместе! Кроме того, наконец-то в нашем селе построят ландшафтный парк, со скамеечками, с яблонями, с грушами, для бабушек, для молодых, для детей! Помните, как вы писали в общий чат, чтобы у нас был парк с яблонями, грушами и черешнями? Будет! Проект наконец-то приняли! Мы победили!»
Толпа вяло реагирует, кое-где слышится возмущение. Тогда спикерка меняет тему и заявляет, что «в ДК приедет представитель от управления прокуратуры и Следственного комитета Московской области: важно, чтобы завтра у него на столе лежали заявления о фактах посягательства со стороны мигрантов». «Если вы были свидетелями, если вы сами оказались жертвами — важно, чтобы это было написано. А что написано топором, как говорится… То есть что написано пером, не вырубишь топором!» — смеется она над своей ошибкой.
Мужские голоса перебивают ее. «Вырубим их топором, да? Что с ними решать-то?» — кричит один из них. Остальные одобрительно восклицают. Активистки не обращают внимания и с воодушевлением рассказывают, что в здании бывшего общежития для мигрантов собираются открыть опорный пункт полиции. Но — только после выборов.
Кто-то из толпы говорит, что допустимый процент нерусских в стране «для их успешной ассимиляции» — не более двух. На вопрос, много ли русских из Бужанинова захотят пойти работать в «Экоокна» на зарплату, по слухам, 30 тысяч рублей со сменами по 12 часов, он не находит что ответить. Один из мужчин говорит, что он бы точно не пошел, «но есть люди, русские, которым эта работа нужна». Другой возражает, что местные в основном ездят в Москву и зарабатывают там гораздо большие деньги с меньшим объемом работы.
К выступающим присоединяется заместитель начальника полиции по охране общественного порядка Андрей Тюпенков. Он просит не снимать его на камеру и не записывать на диктофон, «чтобы потом не было непоняток». На вопрос, не вернутся ли озлобленные мигранты и не попытаются ли ринуться на местных, он отвечает: понимает — страдали невинные, но «они» сами довели до «этого». Другой житель интересуется, нужно ли обращаться в полицию, если сосед сдает квартиру мигрантам. Полицейский отвечает утвердительно: «Если у вас на территории проживают люди, которые регистрируют их (мигрантов), мы привлечем их к ответственности (статья 322 часть 3 УК РФ)».
«Стучать, что ли? Стучать надо?» — спрашивает еще один участник беседы. Полицейский постепенно выходит из себя: «Да не стучать! А информировать».
В толпе находится мужчина, который сочувствует рабочим. Их, по его словам, штрафуют за все подряд, спать им приходится в комнатах по десять человек на двухъярусных кроватях, пожаловаться на нарушение трудовых прав им даже не то что некуда, а просто бессмысленно: быстро найдут замену. В «Экоокнах» у Игоря работает товарищ, русский. «В таких условиях стресс у людей, наверное, просто зашкаливает. Работа по 12 часов в сутки, вонючее общежитие, штрафы, зарплата, близкая к минимальной», — говорит он.
«Охотники всех порешают»
На стук в дверь, где жила Еремкина, долго не отвечают. Затем в проеме появляется мужчина с уставшим лицом — это муж дочери погибшей. Он отказывается общаться с журналистами и глухо запирает дверь.
Пожилой мужчина из соседнего подъезда рассказывает, что Еремкина любила ухаживать за своим огородом, была очень доброй и набожной, постоянно ходила в церковь. 14-летняя девочка, которая сидит на лавочке тут же, тоже знала ее лично: «У нее семья была, сын, дочь и внуки. Она была добрая, очень хорошая, любила детей. Эту бабушку, кажется, знало все село, такая она была. Дачу свою любила, ходила в церковь часто». И добавляет, что приезжие мужчины тридцати — сорока лет пытались приставать к ней: «Они спрашивали, сколько мне лет, как меня зовут, есть ли у меня парень».
Кассирша в «Пятерочке» приходит в ярость при одном только упоминании мигрантов: ей якобы постоянно хамили, указывали, как ей делать свою работу, и «ставили на место». В день привоза овощей и фруктов, по ее словам, «таджики и узбеки первыми покупали все самое свежее, для русских овощей практически не оставалось», а по выходным брали водку и пиво.
По пути к месту трагедии встречаю невысокого мужчину славянской внешности с большой овчаркой и триммером на плече. Он охотно показывает, куда идти, и сам заводит разговор о мигрантах, которые «постоянно слушают музыку, громко разговаривают, курят на детских площадках, слоняются пьяными, к женщинам пристают» и якобы однажды зарезали барана на глазах у детей во дворе дома.
«Им что козу, что овцу, что собаку. Вон недавно себе купили козу и ну ее **** [насиловать] по очереди. Ужасно. За свою собаку боюсь, если честно. Я их, этих, за людей вообще не считаю, просто зверьки. Я их даже не разделяю на молодых, взрослых, старых — они просто животные», — заводится он. Дальше говорит о визовом режиме, расовой неполноценности, менталитете, властях и о том, что местные охотники все равно всех «порешают», если полиция не возьмется как следует: якобы следы от пуль на табличке «Бужаниново» — их рук дело.
За зданием бывшего общежития я натыкаюсь на сходку местных активистов. На вопросы они отвечают неохотно, но один из них жестко говорит: «Если они только попробуют сюда вернуться… А они попробуют… В общем, в следующий раз вы увидите это здание уже в огне».
В тот же день администрация округа экстренно занимается облагораживанием улиц: коммунальщики красят лавочки, обновляют разметку на дорогах и подравнивают газоны. Но после того как гаснут фонари, идти в сторону станции предстоит сквозь кромешную тьму.