Один день из жизни Ольги Стенькиной
Каждый подъем со стула Ольги Стенькиной — целая процедура. Она состоит из нескольких этапов. Надо откинуть туловище назад, потом наклонить его вперед, повторить это действие три раза — примерно так дети раскачиваются на качелях. Набрав амплитуду побольше, нужно оттолкнуться, встать на полусогнутые ноги и только потом начинать неторопливое движение. При этом в каждой руке непременно должна быть трость.
Обычную трость Ольге Александровне когда-то купил сын. Вторую она смастерила сама — из большой ветки тополя. Когда в феврале начался судебный процесс над Сергеем, она глушила тревогу, вырезая на коре геометрические узоры.
«Увидят — скажут, Баба-яга, — посмеивается Ольга Александровна. — Зато с ней я чувствую связь с землей, энергию природы, можно сказать. Она живая, не то что эта, железная».
В это трудно поверить, но Ольге Александровне всего 54 года. Из-за ревматоидного артрита, который ей диагностировали в 2019 году, она не работает, почти не выходит из дома и даже в квартире носит на голове шарф: болезнь обострила чувствительность к холоду.
Как назло этой зимой в Соловьевске температура ночью падала до минус 46, это означает постоянные перебои со светом и теплом. Ольга Александровна в квартире не снимала шубу и сапоги, но и это не спасало. По утрам казалось, что она уже и не встанет с кровати: от холода воспаленные суставы болят сильнее и сгибаются еще хуже. Отопление наладили, но шарф с головы Стенькина больше не снимает.
Заморозки оставили и другие последствия. Квартира Стенькиных находится в двухэтажном деревянном бараке советских времен, где в холода замерзают трубы. Когда это случилось в очередной раз, слесарь отсоединил ванну. Теперь там торчит пучок старых труб. Как она теперь моется, Ольга Александровна просит не писать, уточняя только, что «с мытьем возникают трудности».
Стенькина бродит по квартире, разговаривает со своими тремя котами: Мусей, Васей и Басё, которого назвала в честь японского поэта XVII века. Она каждый день молится и, бывает, рисует мандалы, которые подписывает — «Успех», «Гармония», «Добро». Слушает музыку: иногда классическую, а иногда и альбом мантр Бориса Гребенщикова. Эти нехитрые радости помогают на некоторое время отвлечься от страшных мыслей о сыне.
Творческая семья
Соловьевск — аккуратный поселок, окруженный сопками, с населением примерно три тысячи человек. В середине XIX века его основали золотодобытчики. Золото до сих пор обеспечивает работой местных жителей: градообразующее предприятие здесь — АО «Прииск Соловьевский».
«У нас нету таких людей, которые просто живут в кайф и отдыхают. Такие люди уезжают отсюда, остаются те, кто понимает, для чего они здесь. Пока молодые — надо зарабатывать деньги, чтобы дать будущее своим детям», — рассказывает друг Сергея Александр Меньков.
Ольга Александровна всегда отличалась от земляков. Хоть она и выросла в поселке, но профессию для места, где все связано с золотодобычей, получила необычную — преподаватель изобразительного искусства. Она всегда любила рисовать, причем в особой, «нереалистичной» манере.
«Я сказочник, я люблю сказки, добро, тепло», — говорит она.
Об этом говорят и картины, которыми увешана квартира: букеты ярко-оранжевых цветов, переливающиеся на солнце сопки, сказочные, будто пряничные, города. Своим ученикам в соловьевской школе искусств, где она проработала 14 лет, Ольга Александровна вполне могла разрешить пририсовать к графину глаза или предложить детям рисовать обеими руками одновременно, главное — чтобы им было интересно и они чувствовали свободу самовыражения.
К искусству Ольга Александровна приобщала и своих детей. Дочь Елена с детства играет на аккордеоне. В 14 лет она уехала из родного поселка учиться музыке профессионально в Хабаровск. После окончания училища переехала в Москву, потом работала на кругосветном лайнере музыкантом, затем в Индии, а сейчас живет в США.
Ольга Александровна с удовольствием рассказывает про путешествия дочери. Сама она не была ни разу даже в соседнем Китае, но обожает читать про другие страны. Одно время увлекалась Францией, и ее за живое задела новость о разрушительном пожаре в Нотр-Дам-де-Пари.
«Хоть я и живу на Дальнем Востоке, но меня это задевает. Понимаете? Наверное, не должно бы. Картошку посадила, котов погладила — и живи себе спокойно. Нет, я лезу. Куда? Во Францию. Да что мне, жалко? Жалко, потому что такой памятник культуры! Пусть они его даже отстроят, все равно не восстановят полностью», — объясняет Ольга Александровна.
Сын Сергей, как и мать, увлекался рисованием и окончил школу искусств, где она преподавала. Правда, профессию выбрал более практичную — электрослесарь — и устроился работать в прииск. У начальства Стенькин был на хорошем счету. В прошлом году его фото даже вывесили на доску почета.
В оставленной комнате Сергея провода и инструменты соседствуют с его картинами: вот взлетающий самолет, который он нарисовал еще в техникуме, а вот японский воин в стиле аниме, написанный пару лет назад.
Семья Стенькиных когда-то была полная и дружная. Вскоре после того как Ольге Александровне поставили тяжелый диагноз, отец Елены и Сергея бросил семью и уехал из поселка. Сергей поддерживает связь с отцом, но в их жизни он не участвует. Других родственников, которые могли бы оказать поддержку, у Стенькиных нет.
Пенсия у Ольги Александровны небольшая — 11,5 тысячи рублей, поэтому жили преимущественно на зарплату сына. Вся забота о доме и матери лежала на плечах Сергея. Он покупал продукты и лекарства, вел хозяйство, потихоньку делал ремонт в квартире: положил ламинат в зале, смастерил книжные стеллажи, в ближайших планах было обновить потолок и очистить от плесени подвал.
«Он же в отпуск даже не ездил! Его спросишь, а он: “Какой отпуск, ребята? Мне ремонт надо делать”. Он и в огороде работал постоянно», — рассказывает соседка Стенькиных Ольга Михно.
Состояние Ольги Александровны постепенно ухудшалось. Сергей говорит, что долгое время они с матерью и не представляли, насколько все плохо с ее коленями. Ближайшие врачи-специалисты — в Благовещенске, а от Соловьевска до него 650 километров (примерно восемь часов на автобусе). Для Ольги Александровны такое длительное путешествие — настоящая пытка. Только в этом году она собралась с силами и решила снова обследоваться. Оказалось, что коленные суставы практически разрушены, их нужно менять. А это дорогая и сложная операция. Сергей начал копить на нее деньги.
Побег
Сергей уже точно не помнит, что было в повестке, которую в конце сентября ему вручили в соловьевской администрации. По его словам, никто толком не понимал, что происходит, и он вместе с остальными поехал в военкомат в районный центр, город Тынду, в 130 километрах от поселка, «узнать, что да как». На всякий случай написал завещание на маму и попросил друзей заботиться о ней.
Когда-то Сергей отслужил срочником в армии и имеет военно-учетную специальность, поэтому 23 сентября в Тынде его официально мобилизовали и отправили в войсковую часть в Благовещенск.
Узнав новость, Ольга Александровна в слезах позвонила дочери.
«Лена мне сказала: “Мама! Ты же болеешь! Тебе нужна помощь. Что ты сидишь? Как ты будешь жить?!”» — вспоминает Ольга Александровна.
Елена тут же начала искать в интернете информацию, действительно ли брата могли мобилизовать. Оказалось, что по закону «О мобилизации» гражданам, которые ухаживают за близкими, нуждающимися в постоянном уходе по состоянию здоровья или имеющими инвалидность первой группы, положена отсрочка. Только инвалидность Ольге Александровне поставлена не была, все как-то откладывали на потом. По словам Сергея, ему, чтобы заботиться о матери, бумажки не были нужны.
Елена вышла на известного в Амурской области адвоката Каро Жамкочяна. Он помог семье составить жалобы и обращения в различные ведомства. К ним приложили доказательства того, что Ольга Александровна болеет, с трудом обслуживает себя в быту и нуждается в постоянной помощи, а сын — единственный кормилец. Параллельно мать начала собирать документы для оформления инвалидности, но дело двигалось медленно.
Сам Сергей говорит, что, находясь в части, обращался к различным должностным лицам и просил об отсрочке из-за болезни матери, но безрезультатно. 21 октября Сергей взял увольнительную, чтобы встретиться с Ольгой Александровной, которая приехала в Благовещенск за очередной порцией медицинских документов. К тому моменту он уже отчаялся получить отсрочку. По его словам, увидев, в каком плохом состоянии мать, решил в часть не возвращаться.
К началу ноября, по информации «Вести. Амурская область», обучение мобилизованных на местных полигонах завершилось и «бойцы выехали к местам дальнейшей подготовки». Напутственное слово им сказал губернатор региона. Юнармейцы вручили письма и рисунки с пожеланиями.
«Он патриот»
Новость о том, что Сергей Стенькин «сбежал», разнеслась по поселку молниеносно и оставила всех в недоумении. В поселковой группе в ватсапе начались дебаты, можно ли осуждать его поступок.
«Я маленько был в шоке. Я даже не ожидал, что Сергей так может пропасть», — говорит друг и коллега Стенькина Александр Фоменко.
«Он патриот. Он такой целеустремленный… Он неглупый человек, постоянно какую-то литературу читал. Он любил свой поселок. Любит родину. Я не знаю… Почему? Что? Что стало причиной вот этого бегства?» — удивляется заведующая музеем истории Соловьевского прииска Надежда Дюльдина.
По словам Дюльдиной, Стенькины — порядочная семья. Сергей — «добрый, открытый парень». Дочка Лена «усердно училась играть на аккордеоне», «сама себя создала».
Ольга Александровна винит себя: вдруг сын оставил службу, потому что при встрече она слишком жаловалась ему на свое состояние? «Может быть, и зря я ему все тогда сказала? Мне было очень страшно, что я одна. Я очень это переживала, что в один день не смогу встать с кровати. Мне каждое утро трудно подниматься».
Сам Сергей в телефонном разговоре говорит, что уехал из Благовещенска в Новосибирск по двум причинам. Первая — оформить над мамой патронаж. Надеялся, что так сможет доказать, что мать нуждается в его уходе. Вторая — узнать, где матери можно сделать сложную операцию: эндопротезирование. «Я подумал, что надо что-то предпринять. Пока у меня мать не оказалась в инвалидном кресле, — говорит Сергей. — Хотел собрать документы и уже по всей этой форме показать, что мать болеет и жить одна она не сможет. Я не думал прятаться. Я хотел приехать, показать, идти в суд».
За время самоволки Сергей успел побывать в четырех больницах, узнал, какие лучше поставить протезы (выяснилось, что из керамики, такие дольше служат).
Оформить патронаж над матерью у Стенькина не получилось: не все документы возможно оформить в другом регионе. И он решил вернуться домой. А 30 ноября на вокзале в городе Сковородино — там находится ближайшая от Соловьевска железнодорожная станция — его задержал сотрудник полиции. Оказалось, на Сергея уже возбуждено уголовное дело. Сергей подписал подписку о невыезде и отправился домой, к матери. Там он прогрел снова замерзшие трубы, а 7 декабря вернулся в часть.
И только в середине декабря Ольга Александровна узнала, что ей поставили третью группу инвалидности, которая не дает права на отсрочку.
* * *
Во время мобилизации за самоволку дольше месяца Сергею грозило от пяти до десяти лет лишения свободы. Под следствием он написал рапорт о том, что согласен добровольно ехать на «спецоперацию».
28 марта суд в Благовещенске вынес приговор: шесть лет условно, пять лет испытательный срок. Адвокат Сергея Каро Жамкочян уверен, что «это большая победа защиты, гражданского общества и всех неравнодушных людей» и суд учел состояние матери и желание Стенькина стать добровольцем.
Сам Сергей пишет, что встанет на учет, как положено всем условно осужденным, уедет на СВО, вернется, поставит маму на ноги, доходит испытательный срок и уедет из Соловьевска. Куда именно, не говорит.
Вдруг не сбудется.