Зрение Елены постепенно садилось с детства из-за родовой травмы. К 30 годам она видела только в трех-пяти сантиметрах от носа. А в 33 года врачи предупредили Елену о наступлении полной слепоты в любой момент. Она начала обучаться фотографии, чтобы как можно тщательнее запечатлеть свой мир.
Впрочем, фотографией Елена увлеклась еще в детстве. Ее отец был фотографом-любителем, снимал на пленочный фотоаппарат, как они ходили в походы в выходные дни или строили дачу. Семья Гонтаренко жила в центре Санкт-Петербурга в коммунальной квартире, процесс проявки и печати проходил в ванной. Елена крутилась возле отца и с интересом наблюдала. Она вспоминает, что в те моменты ощущала спокойствие: «Все проблемы уходили, и мы вместе с папой погружались в другую реальность».
Насмотреться на мир
На десятилетие родители подарили Елене первый фотоаппарат. Она тут же пошла учиться в фотостудию Дворца пионеров. Именно там Гонтаренко приобрела бесценный опыт самостоятельной работы с аналоговой фотографией. Она снимала до тех пор, пока не перестала видеть в видоискатель.
«Цифровых дисплеев в 1990-х еще не было, поэтому мне пришлось бросить фотографию, — вспоминает она. — А спустя 15 лет, когда со зрением стало совсем худо, врач предупредил, что я могу ослепнуть в любую минуту. И я захотела насмотреться на мир, чтобы было что вспомнить, когда он погрузится в полную темноту».
Надевая очки, Елена испытывает боль, но без них ничего нельзя рассмотреть. Если она находится в очках дольше двух часов, потом неделю болят глаза. Причем о нормальных очках, по словам фотографа, и речи быть не может — для нее их не придумали.
Елена решила смотреть на мир через камеру, потому что это не больно и эффективно: как раз появились цифровые фотоаппараты с дисплеями. На своих фотографиях Гонтаренко часто делает акцент на свете, потому что, по ее словам, видит только его. Она воспринимает в основном только светлые и темные пятна, ей не видно даже полутонов — все цвета и объекты перемешиваются.
«Мастерство фотографа не зависит от остроты зрения, — говорит Елена. — Я ощущаю поэзию момента и способна ее транслировать одним кадром, а навыки годами оттачиваются упорным трудом. Кроме техничности, кадр всегда несет в себе заряд энергии, который фотограф пропустил сквозь себя в миг съемки.
Я шучу, что мое зрение безграничное, потому что один предмет постепенно переползает в другой. Только благодаря свету появляются контраст или силуэты. Зато меня не отвлекают мелкие детали: разные надписи, реклама или мусор. Многие фотографы Петербурга мучаются, что им мешают провода, а для меня в городе нет проводов, я их не вижу».
Труднее всего Елене даются резкие кадры. Фотографии часто получаются смазанными, потому что зрение не позволяет настроить резкость.
«Раньше, когда я просматривала чужие фотографии, хотелось выкинуть фотоаппарат, потому что мне не нравился результат. Теперь я специально избегаю резкости, изобретаю творческие ходы, чтобы получать картинки своего мира, а не то, что заложено в камеру производителем техники. Я наткнулась на человека, который занимается созданием моноклей для объективов, и он сделал мне объектив под мое зрение. Монокль помог мне частично вернуть зрение, раскрепоститься и избавиться от напряжения. Так что из средств коррекции зрения мне доступна только фотокамера».
Без фотокамеры как без кислорода
В магазине Елене тяжело найти нужный продукт или прочитать ценник. На остановке неясно, какой транспорт подходит. В кабинете окулиста ей не видно ни дверь, ни самого окулиста, ни таблицы с буквами. Бессмысленно ходить в кино, театр, практически невозможно увидеть глаза собственных детей. «Получается, что становишься ненужным обществу человеком, потому что не можешь базово ориентироваться», — говорит Елена.
Она вспоминает, как хотела пойти работать преподавателем фотографии в школу для слабовидящих: «Я подумала, что такие дети обязательно смогут стать гениальными фотографами, потому что уже видят мир не так, как все». Но ей ответили отказом: оказалось, искали зрячего преподавателя, который просто научит детей предметной и портретной фотографии, «чтобы они поняли, что фотография — не для них».
Елена не организовывала персональных выставок, но участвовала в групповых. Они проходили в Москве и Санкт-Петербурге в Третьяковской галерее, Петропавловской крепости, Русском музее, Третьяковской галерее. Ее фотоработы трижды публиковались в 23 странах Европы, Азии, Северной и Южной Америки в рамках освещения итогов международного фотоконкурса Metro Photo Challenge 2016. В нем ей присудили статус Global Winner. Гонтаренко выпустила свою фотокнигу в 50 экземплярах, но не знает, как их распродать. Сейчас она ищет студийное съемочное пространство, в котором будет ориентироваться вслепую.
Камеру, на которую Елена сейчас снимает, ей купили подписчики паблика «1001 фото Петербурга» во «ВКонтакте». Когда у нее сломался фотоаппарат, она год не снимала — купить новую камеру было не на что. Участники паблика заметили отсутствие Елены и, выяснив, в чем дело, скинулись на фотоаппарат.
«Если без очков еще можно прожить, то без фотокамеры — невозможно, как кислород перекрыли. Последние два года я фотографирую не одна, а как будто вместе со всеми, кто мне помог. Это высшая награда, которую только можно придумать».
«Исчезающая реальность»
Елена говорит, что ее творчество состоит из препятствий и противоречий, потому что отсутствие 97 процентов зрения обычно является ограничением, а для ее фотографий дефекты зрения — это свобода видеть по-другому, более абстрактно.
Один из знаковых фотопроектов Гонтаренко — «Исчезающая реальность». Его идея в том, чтобы наладить взаимосвязь между зрячими и людьми с плохим зрением. Пандемия помешала реализовать показ в выставочном пространстве, а последующий за ней кризис вынудил спонсоров надолго отложить поддержку подобных проектов.
«Каждые пять секунд слепнет один взрослый человек, а каждую минуту — ребенок, — говорит Елена. — Состояние человека, теряющего зрение, — это состояние дезориентации, нестабильности и ограничения возможностей. Концепция проекта — процесс постепенного погружения в состояние потери зрения. Экспозиция начинается с резких фоторабот большого размера, символизирующих мир зрячих людей. Дальше картинка становится нечеткой, черные объекты постепенно увеличиваются, а размер фоторабот уменьшается. В таком состоянии живут миллионы людей. Мне хочется, чтобы они были поняты».
Автор — Алина Игонина