Совхоз Кинельский, четвертое отделение
После Второй мировой войны недалеко от Бугуруслана, города Оренбургской области, на месте старой помещичьей усадьбы образовалось поселение, которое назвали очень казенно: Совхоз Кинельский, четвертое отделение. Здесь селились те, кого война оставила ни с чем: бежавшие от голода жители блокадного Ленинграда, депортированные поволжские немцы, семья финнов. От помещика остались огромная деревянная мельница и несколько кирпичных зданий.
Жили тяжело, но дружно, работали в совхозе. От голода спасала река Большой Кинель, протекающая через Оренбургскую и Самарскую области и до сих пор снабжающая водой несколько небольших городов. Рыбы было много: подуст, судак, лещ, сом. На берегу всегда лежали ведро и пакет с солью, чтобы каждый, кто захочет, мог наловить раков и тут же, у воды, их сварить. На весь поселок был один бредень — рыболовная сеть для мелководья. Если предстояло какое-то событие, например провожали сына в армию или выдавали замуж дочь, шли с бреднем по реке и собирали рыбу, чтобы накрыть стол на весь поселок.
Дядя Саша
В 1967 году здесь родился мальчик Саша. Его матери, Ефросинье Ваниной, было 43 года. Солидный возраст по тем меркам. С мужем жили плохо. К тому же у Ефросиньи уже было трое детей к моменту очередной беременности. Соседки уговаривали сделать аборт, но она отмахнулась: «Справлюсь».
Все детство Сашка гонял с ватагами мальчишек и девчонок по окрестностям: холмам, лесам и реке. Летом они ждали, когда приедет старьевщик на лошади, выменивали у него на разное тряпье дефицитные крючки и лески и удили рыбу, а зимой играли на реке в хоккей. Когда становилось жарко, пили ледяную воду — прямо из полыньи.
Чтобы снабжать окрестные поля водой, реку около поселка прудили и по весне плотину взрывали. Приезжала техника, собирались рабочие. В этот день дети не ходили в школу. По громкоговорителю объявляли, что к реке подходить нельзя. Тогда все жители поселка забирались на холм и ждали, когда будет взрыв. Сначала с шипением поднимался столб серого дыма, потом раздавался грохот, разлетались камни, падали на крыши домов и разбивали стекла. После паводка реку прудили заново. Саша с другими ребятами бегал смотреть на огромные и шумные машины. Водители, посмеиваясь, спрашивали: «Уроки сделал? Ну тогда садись!» И поднимали мальчишек в пыльные кабины. Возможно, с тех пор Саша и полюбил машины.
Когда вырос, устроился работать водителем в местную нефтяную компанию. Ему нужно было вывозить нефть, а если случались нештатные ситуации, то места прорывов нефти в спешке приходилось заваливать мусором. Это была отработанная «технология». Прошло 35 лет. И все это время Александр думал, что нехорошо так варварски использовать землю, но старался гнать от себя эти мысли: нужно было кормить семью. «Если отмотать время обратно, я бы чем-то более полезным занялся. В конце концов надоело мне землю губить, я решил уйти оттуда. И теперь я хочу вину перед землей хоть как-то загладить. Но пока не очень получается. Убираешь, а все равно все замусорено», — грустно говорит Александр, или дядя Саша, как зовут его местные.
Бывшие коллеги подарили ему списанную лодку, и он стал плавать по реке — собирать мусор.
Еще дядю Сашу расстраивает, что берега заросли кленом. Там, где он в детстве гонял на велосипеде, сейчас непролазные заросли. Клен ясенелистный — инвазивный вид. Его высадили в Оренбуржье в голодные послевоенные годы, чтобы было чем кормить скотину. Тогда это казалось хорошим решением — клен неприхотлив и быстро растет, но он стал вытеснять другие виды. «Его надо с корнем выкорчевывать, — сокрушается дядя Саша. — Очень сложно. Еще я видел способ: можно сделать отверстие в стволе и залить в него химикат. Когда-нибудь придумают люди, как от него избавиться».
Дядя Саша стал вырубать и выкорчевывать клен, расчищать от него берега, выкашивать амброзию. Но некоторым жителям это не понравилось. «Почему так? Ведь сейчас нигде к берегу не подойдешь, хотя город на несколько километров тянется вдоль реки. Все заросло. Раньше были хорошие тропинки, река жила, по берегам цвела черемуха. Сейчас черемухи нигде нет. На той стороне мы расчистили площадку, а раньше нельзя было пройти — сплошной бурелом. Дети стали играть. Приятно на душе от этого. Но пошло все не по тому руслу. Стали люди собираться выпивать там. Я же не могу им запретить», — вздыхает дядя Саша.
Вот уже 15 лет он старается чистить Большой Кинель и его берега. «Мне больно говорить об этом. И непонятно, что с этим делать. Однажды весной я вышел и увидел, как по реке идет лавина мусора: кучи бутылок, банок, оберток. Шурша, это все шло долго, больше десяти минут. Мне так страшно стало. Видимо, где-то бревно запрудило, а потом все прорвало. А может, — рассуждает дядя Саша, — заросшими берегами река сама оградила себя от нас?»
Чтобы побороть клен, дядя Саша придумал сажать дубы: набирает полные карманы желудей и углубляет их в землю: «Я каждые пять метров прохожу, посажу. В этом году обнаружил ростки. Штук сто дубов посадил. Весной у нас в городе открыли пляж, и я пошел на набережную работать разнорабочим. Думал: “О, что-то красивое буду делать”. И начал собирать мусор на берегу. Меня увлекло это. Красивей и красивей становится с каждым метром. А начальник говорит: “Там не убирай”. Я говорю: “Ну как это? И там, и тут надо убирать”. Но мы как будто на разных языках с ним говорим».
«Мне кажется, это беда, которую мы все осознаем, но тем не менее ничего не делаем, — продолжает он. — Вон на той стороне люди сегодня сидят. Я представляю, какую картину завтра увижу».
Мы плывем по Кинелю на лодке. Около городского пляжа большая труба, в которую стекает дождевая вода. «Весь мусор через нее стекает прямо в реку, — говорит дядя Саша, — мы все хотим поставить тут какие-то решетки. Я пока ветками заложил. В них застревают бутылки, а мы их потом собираем».
«Мы» — это небольшая команда дяди Саши: Руслан, Вера и Тимофей.
Руслан
Полтора года назад Руслан познакомился с дядей Сашей. Руслан — программист, ему 25 лет. «Я почувствовал: родная душа, — парень говорит громко и воодушевленно, широко жестикулируя. — Я любил природу и раньше, мне нравилось рыбачить, я убирал за собой мусор, но не придавал этому значения. Дядя Саша мне сказал: “Пошли уберем вместе!” И я этим загорелся. А почему нет? Он многим предлагал. Вот если бы каждый житель города так вышел и убрал около своего дома, у нас бы самый чистый город был. Просто надеются на коммунальные службы. Бывает, спилят дерево и сложат около мусорки. А если бы каждый человек убирал сразу в контейнер, даже у мусорки было бы чисто». Так Руслан стал вместе с дядей Сашей и другими экоактивистами убирать мусор, бороться с кленом и снимать об этом видеоролики, выкладывая их в соцсети. Он даже завел канал на ютьюбе — «Природа и человек».
Дом на воде
Весной Руслан продал свои старенькие «жигули» и предложил дяде Саше на вырученные деньги построить дом на воде. «Мы хотели его построить, чтоб людей по реке катать, — объясняет Руслан. — Сначала решили, что будет дебаркадер, потом подумали: почему бы не сделать стены, окна? Местные подходили, все спрашивали, что это мы строим. Сейчас тут есть свет, плита, рукомойник, даже гитара. Правда, дом пока тянет моторная лодка, но дяде Саше подарили двигатель, который мы поставим в следующем году». Руслан закрепил подсак, в который попадались бутылки и обертки, а в следующем году хочет установить небольшие жерди и повесить сеть, чтобы задерживать мусор.
Дом служит и полевой кухней, и местом отдыха волонтеров на субботниках, и лекторием на различных экомероприятиях. Летом дядя Саша с Русланом решили устроить День открытых дверей плавдома. Пришвартовали его возле городской набережной, угощали всех пловом собственного приготовления и чаем, рассказывали об уборке мусора. «Мы музыку включали, — рассказывает Руслан. — Хорошие песни 70–80-х годов. Пели сами под гитару. Люди подходили, спрашивали про дом, как мы строили, чем занимаемся. Человек тридцать у нас тут поместилось. А желающих было больше. Мы всех звали».
«Мы хотим, чтобы люди общались, — добавляет дядя Саша, — а не просто пьянки устраивали. Мы это теряем — общение. Наше дело — привести людей к воде. Мы же из воды созданы, а река сама сделает их чище и спокойней».
Руслан продолжает: «Люди нам говорили: “Мы тоже будем убираться”. И потом нам видеоотчеты присылали: “Смотрите, мы убрали около дома”. Приятно же. У них как будто глаза открылись. Надо, чтобы каждый за собой убирал. Так должно быть».
«Я за компьютером целый день. А под вечер мы сидим в плавдоме посреди реки: летучие мыши летают, ондатры плавают, щучки плещутся. А весной вообще будет красота. Сидишь — легче становится на душе, — мечтательно рассказывает Руслан. — У лесника есть домик в лесу. А у нас — дом на воде. Рыбаки проплывут, остановятся, чай попьют. Потом записки оставляют: “Мы здесь были, мы вам чай оставили, щучку оставили”. Такой перевалочный пункт».
Плавдом заинтересовал местных жителей, многие узнали о дяде Саше и Руслане и о том, что они делают. Так о них узнала и Вера.
Вера
Вера родом из Бугуруслана, но некоторое время жила в Москве. Потом попробовала уехать учиться в Европу, но из-за проблем с визой не успела к началу учебного года и решила вернуться на родину. «Все это время я следила за “домашними” новостями, видела в бугурусланских пабликах, как Руслан строил дом, и думала: “Вот ему заняться нечем”, — рассказывает Вера со смехом. — Раньше я активизмом не занималась, была стеснительная. А плавдом меня заинтересовал. Мой лучший друг познакомил нас с Русланом. Они пригласили меня в гости в плавдом. Мы сидели посреди реки, слушали Цоя у костра». Сейчас Вера устроилась в школу учителем английского языка и помогает дяде Саше и Руслану собирать мусор.
Тимофей
Когда дядя Саша работал на набережной, туда приходил Тимофей, мальчишка 12 лет с копной волнистых светлых волос. «Такой интересный, — говорит о нем дядя Саша. — Он как будто с другой планеты. У него родители есть — мама и папа, живут в Михайловке, овец держат. Как уж он ко мне привязался — я сам не знаю. Мы постоянно с ним созваниваемся. Он приходит собирать мусор. Я его лодкой научил управлять. Однажды он у меня неделю, наверно, жил. Помогал мне, в магазин ходил». Тимофей называет плавдом «базой экологов». Я спрашиваю его, почему он подружился с дядей Сашей. Он отвечает по-взрослому рассудительно и кратко: «У нас одинаковый интерес. Мы с ним вместе реку очищаем».
Мария
В 2021 году жительница города Мария Чечуй гуляла с собакой вдоль берега реки Турхановки, одного из притоков Кинеля, и заметила, что вода в ней совсем исчезла. Местные давно замечали, что из года в год река мелеет, воды становилось все меньше, но в 2021-м воды не стало вовсе. Жители испугались, увидев вместо реки кучи наваленного мусора. Тогда Мария бросила клич в соцсетях: «Ребят, пойдемте убирать речку, пока русло сухое». И люди вышли: мамы с детьми, подростки, пенсионеры, были даже десантники и работники администрации города. Общими усилиями собрали несколько грузовиков мусора. С тех пор субботники по берегам реки стали нормой. К ним активисты стараются привлекать и школьников. Сначала просто приходили к детям на уроки и рассказывали о том, как важно помогать природе, но дети реагировали вяло. А когда сами поучаствовали в субботнике, отношение изменилось, появились азарт и заинтересованность.
С 2021 года Турхановка больше не пересыхала. Вскоре после первой уборки появился ручеек, и с каждым годом воды все прибавляется. Конечно, это не ее былая полноводность — раньше можно было на лодках подниматься вверх по течению, рыбачить, а зимой кататься на коньках. Но все равно река ожила.
Мария подошла к делу серьезно: изучила кучу литературы по теме, проконсультировалась со специалистами — экологами и гидрогеологами. В итоге поняла, что можно делать, а что нет, чтобы не навредить окружающей среде. Даже заказала экспертизу проб из реки: она показала, что вода изначально родниковая, но присутствуют негативные следы деятельности человека. Мария и ее соратники настроены решительно и собираются с этим разбираться. А пока для них основная задача — создать сообщество экоактивистов в городе и объединить людей.
И это получается, в том числе и благодаря экологическим акциям, в которых с удовольствием принимают участие и взрослые, и дети. Более того, в местной школе даже создали экоотряд под руководством учительницы Лилии Кирсановой.
Лилия
Лилия Николаевна Кирсанова выросла в Бугуруслане, ее детство прошло на речке Турхановке. «Когда я была маленькая, летом мы в ней купались, зимой катались на коньках. Вода в ней была чистая. Впервые экологической темой я заинтересовалась в командировке в Оренбурге в 2018 году, когда увидела там сбор батареек. Я вернулась и стала собирать их со своим классом. Я стала читать, интересоваться, тема эта стала мне близка».
«В этом году мне дали классное руководство, и мы с ребятами выбрали направление “экология”. Организовали несколько экодесантов, родители подключились. Мы посадили каштаны, планируем посадить ели. Собрали одну тонну 600 килограммов макулатуры, на вырученные деньги закупим мешки, перчатки, призы для ребят».
«В сентябре я разработала образовательный проект “Экологический отряд “Зеленые пионеры”. В планах — создание речного патруля. Решили патрулировать Турхановку. Мы приходили с ребятами к дяде Саше в плавучий домик, а Руслан и Вера приходили к нам в класс, рассказывали о своей деятельности и даже провели посвящение ребят в экоактивисты — повязали галстуки, было очень торжественно. Все начинается с малых лет. Если заинтересовать детей, и родители подтянутся».
* * *
Мы ходим с дядей Сашей по берегу, где прошло его детство.
«Здесь был рай! — восклицает он. — Ну что пацаненку надо? Речка, раздолье! С мальчишками возьмем сало, молоко, яйца. Уйдем в лесок. Как только снег выпадет, мы сразу на эту гору. Кинель был широкий, громадный, пруженый. Лед был толстый. Весной долго шли льдины, дня четыре или пять, шумели, врезались в плотину, переворачивались, река самоочищалась. Встанет льдина поперек реки, со дна все поднимет. Сейчас ледохода нет, лед просто исчезает. Вот она, моя родина! Смотри, какая красота! Вот в этих лесках я много дубов сажал. Вот они какие приживаются, красавцы. Видишь? У нас с Русланом печаль какая-то у обоих: почему большинство жителей так плохо относится к природе?»
«Я не из-за денег это делаю, но мне бы хотелось какую-то машину. Ну, уазик бортовой, чтоб по лесам ездить, мусор собирать. Или по свалкам. Вот по свалкам проехать — там столько вещей, которые еще пригодятся. Можно дать им вторую жизнь. Сейчас мы кресло привезли, отмыли его. И оно нам служит. Люди говорят: нет работы. Как это нет? Вот берега — очищайте. А если мы берега почистим, мы и души свои очистим. Мы послужим реке, и тогда она уже будет служить нам».