И в горе, и в радости
«Толока» — такое смешное слово. Происходит от глагола «толкаться»: на юге России и на Кавказе в критические моменты жизни родственники, друзья и знакомые собираются и помогают нуждающемуся. Могут выйти на поле во время большой сезонной работы, приготовить свадьбу или даже вместе построить дом. Дом Сергеевых в Моздоке подняли именно так. Два года родные и друзья укладывали кирпичи, штукатурили, белили, красили. Причем делали все от души, потому что знали: сегодня толока нужна тебе, а завтра она понадобится мне. Стены дома теперь отдают эти чувства — у Сергеевых живет облако. От него всегда светло.
Свой дом Миша и Наташа Сергеевы начали строить только в 2018 году, когда у них родился пятый ребенок — Юля. А до этого то жили у родителей, то где-то что-то снимали. Наташа не роптала, потому что не сомневалась в муже: он все сможет.
Как встретила его в церкви в 19 лет, как услышала внутри: «Это он» — так сразу поверила. Но и Миша не давал повода в себе сомневаться: и в горе, и в радости. И все домашние обязанности с тех пор у них на двоих: детей покормить, памперсы поменять, бутербродов на семью сообразить — это он запросто.
Потому что вырос в многодетной семье. С 16 лет пахал с мужиками на евроремонтах и стройках. И мечтал, что когда-то и у него будет свой дом. А тут — дали материнский капитал, выпал большой заказ на работе, потом ковидные выплаты. Для старта все совпало.
И в августе 2021 года, когда детей было уже семеро, Сергеевы въехали в новый дом. Закатили праздник, и все-все люди, которые помогали им за эти два года толоки, пришли поздравлять. Несли гостинцы, желали добра и сами удивлялись, сколько же они все вместе сделали.
А потом началась обычная жизнь, где каждое буднее утро Миша накрывал для детей завтрак и уходил на работу. Наташа заплетала дочерям косы и гладила форму, отвозила старших детей в школу, ехала на рынок, готовила, встречала старших, занималась с младшими. Спасибо, мама рядом. Спасибо, есть сестра. А так — да, как белка в колесе.
«Господи, как поведешь…»
В декабре 2022 года на свет появился восьмой ребенок Сергеевых — Люба. И когда Наташа ее кормила, поняла: что-то идет не так. Правая грудь у нее всегда была проблемной — чаще простужалась, побаливала, давала меньше молока, а тут что-то совсем заплохела. И уплотнение какое-то, и предчувствие чего-то не того…
Терапевты и гинекологи говорили, что это лактостаз. У каждого свои особенности — надо перетерпеть. И Наташа терпела. Тем более что маммолога в Моздоке нет. А ехать за сто с лишним километров во Владикавказ показаний не было: она молодая, из беременности в беременность, из кормления в кормление — опухоли просто неоткуда взяться.
Но дела ее шли все хуже. И когда уже Наташа сама нащупала у себя увеличившиеся лимфоузлы, ее все-таки послали на биопсию. Результат — «цитологическая картина не позволяет исключать возможность железистого рака».
За этой бумажкой она поехала как была — в халате и тапочках. Сидела потом в машине в удушливой августовской жаре и ничего не чувствовала. В голове крутились огрызки мыслей: восемь детей… молодой муж… огромный дом… мама…
Мама же тоже уже немало пережила. Когда Наташе было восемь лет, умер отец. Времена стояли страшные: рядом граница с Чечней, война, по улицам Моздока шли и шли беженцы — люди не знали, куда деться от свалившейся на них беды. Их подхватывали, помогали. Тоже толока — куда без нее. И папа Наташи работал тогда в милиции, был в эпицентре событий, пропускал все через себя. И в 30 лет его скосил рак.
Наташе тоже чуть-чуть за тридцать. Горит больничная бумажка в руке. С диагнозом. Как его пережить?
— Помню, вдруг обрушилась тишина. Звенящая такая, долгая тишина. И из нее пришли слова: «Господи, как поведешь. Приму любое твое решение…» — говорит Наташа. — И тут же думаю: я же беременна, хорошо бы успеть родить!
Родные лица
Наташа тогда была беременна девятым ребенком. В Осетии рожать отговаривали. При онкологическом заболевании прерывание — норма. Но Наташа такой исход не рассматривала. Поэтому поехала в Москву, в Национальный медицинский исследовательский центр онкологии имени Н. Н. Блохина, к маммологу-онкологу Анастасии Анатольевне Пароконной. Наташа нашла ее в соцсетях, написала. Врач ответила: «Срочно приезжайте. Мы должны жить!»
Эти слова легли Наташе на подкорку. Звучали, когда она впервые в жизни поднялась на самолете под самые облака. Перебирала в памяти своих детей. Первая — самая ответственная и чуткая, Лена. Ей уже двенадцать, и все привыкли, что она именно Лена. Хотя Наташина мама не хотела, чтобы внучка носила это имя, боялась. Потому что родная сестра ее зятя Миши, Лена Сергеева, погибла во время теракта в Моздоке. Пятого июня 2003 года. В половину восьмого утра. Она ехала на работу, в столовую военного аэродрома. На остановке в служебный автобус попыталась войти террористка-смертница. Внутрь ее не пустили, и она взорвала себя на пороге. 19 человек лишились жизни, 25 получили ранения…
Лене было 19 лет.
Страшное было время. Очень страшное.
Наташа вздрогнула. Миша взял ее за руку. И сказал глазами: «Все будет нормально, прорвемся, не паникуй».
Наташа тоже ответила глазами: «Не буду, я тебе верю».
В январе 2014-го родилась Надя, очень ответственная, тонкая, скромная. Если что, как она будет жить? Наташа отмела «если что» и перешла мысленно к Саше — первый мальчик в семье, добрый и верный. Потом родилась Ира — ей восемь — копия бабушки, Наташиной мамы. Что характер, что внешне — просто подарок судьбы.
Затем чередой пошли малыши: модница Юля, аккуратистка Яна, нежный цветочек Аня, энерджайзер Любочка. И вот — 19 недель беременности — новый ребенок. Наташа закрыла глаза и долго-долго молилась. Просила для всех здоровья. И — утолить печаль.
* * *
В сентябре прошлого года у Наташи случилась первая «химия». За ней вторая, третья и четвертая. А в декабре родился Андрюша. Слава богу, здоровым. Потом снова серия «химии». В марте Наташе сделали операцию. И только к маю она более-менее пришла в себя.
И силами земными
А теперь про деньги. Первый визит в Москву — он был экстренным — обошелся семье где-то в 50 тысяч рублей. Потом уже пытались экономить, брали билеты заранее, выгадывали. Но все равно трат было много: одна ночь в гостинице при мединституте стоила 3300 рублей — это почти новый школьный рюкзак. Или закупка еды на неделю.
Наташа переживала, бодрилась и в Москву, чтобы было дешевле, старалась ездить одна. И вот в очередную такую поездку увидела, как выписывающаяся из палаты соседка заказывает себе бесплатное такси. Удивилась, расспросила и так узнала об «Онкологике» — фонде, который помогает взрослым онкопациентам и их близким. Причем на всех этапах — от поиска второго мнения до оплаты проживания или спецпитания. Наташа позвонила в «Онкологику» и стала подопечной фонда.
— После родов химиотерапия стала переноситься тяжелее. Мужу пришлось несколько месяцев быть дома с детьми. Мы жили на пособия. Поэтому — скидки на анализы, оплата гостиницы в Москве — за это мы очень благодарны, — рассказывает Наталья. — Сейчас я уже не летаю на лечение, но продолжаю таргетную терапию. И бывают дни, когда я себя нормально чувствую — могу даже испечь пирог, а бывает, совсем ничего не могу…
«Ничего» — это только так говорится. Как бы Наташа себя ни чувствовала, на ней школа. В районе немало бродячих собак, и Надя, самая нежная и пугливая девочка в семье, от них уже один раз спаслась буквально чудом. Поэтому Наташе приходится встречать и провожать детей в школу. Плюс музыкалка. Плюс домашние мелочи: забросить в стирку вещи, переодеть малышей, всех накормить, проконтролировать.
Но ничего-ничего. Как-нибудь. Это и держит маму на плаву: если с вечера дать себе установку, что завтра сложный день и надо его пережить на ногах, то организм выдаст скрытый ресурс. Ну или, как считает Наталья, подключатся высшие силы. И помогут.
Помогают и дети. Помните начало этой истории? Про толоку. Она есть и в самой семье, среди детей: без понукания и окриков старшие помогают младшим. Родители, правда, немало для этого сделали. К примеру, придумали схему «зональной уборки»: дети делятся на пары, и каждая пара по графику убирает свой участок. Времени это занимает немного, а дома — чистота. Ну и плюс, когда народу много, всегда можно что-то придумать, организовать: хоть концерт, хоть кулинарные курсы.
А когда мама заболела, все собрались, даже самые маленькие поняли и будто повзрослели. И старенький стишок «Мама спит, она устала, ну и я играть не стала…» — сегодня это про них. Про больших и маленьких Сергеевых. И про поддержку друг друга.
А закончить этот текст я хочу одной простой мыслью. Вот эти наши сборы, наша помощь тем, кому она сейчас нужна, — это тоже толока? Пусть мы не знаем друг друга, пусть не живем рядом, но это именно она. Из небольших пожертвований получается большой сбор. Сегодня он для фонда, который помог Наталье, — для «Онкологики». На деньги, которые мы соберем, он сможет компенсировать кому-то билеты, или оплатить специальное питание для восстановления, или перевести больного из хостела в нормальную гостиницу, где он сможет после «химии» по-человечески поспать. За пять лет работы «Онкологики» такую помощь получили 14,5 тысячи человек. Это третья часть населения Моздока, где нет, напомню, врача-онколога.
И многие люди благодаря нашей с вами толоке живут. Потому что они не одни — у них есть мы и фонд. И это большая удача. Пожалуйста, помогите фонду!