Мне десять. Мама — это солнце, вокруг которого вращается моя маленькая вселенная. Но ее свет постепенно гаснет. Его поглощают черные дыры депрессии и алкоголя. Когда-то дверь нашего дома пахла теплом и детством. Но за пару лет она превратилась в ветхую перегородку, едва держащуюся на петлях, а за ней — проходной двор чужих людей, смеха и перегара. Я цеплялась за маму как за спасительную ниточку и шептала: «Выбери меня». Но меня не выбирали.
Возможно, наша связь порвалась именно тогда. А может, она вообще была иллюзией, в которую так хотелось верить.
Сейчас моей дочери тоже десять. Я люблю ее — знаю это разумом, чувствую сердцем. Но когда ее руки обвивают мою шею, внутри меня лишь ледяная пустота. Ее объятия будто прожигают кожу. Считаю секунды, пока это не закончится. Я чувствую себя шаткой, обветшавшей перегородкой, как дверь в нашей с мамой квартире.
В психологии существует множество определений холодной матери. Такое поведение обычно характеризуется отстраненностью и трудностями в общении с ребенком, а также формальным выполнением родительских обязанностей, когда удовлетворяются лишь базовые потребности, а эмоциональная вовлеченность отсутствует.
Родитель может избегать физического контакта, критиковать ребенка и не оказывать ему эмоциональной поддержки, часто выражая недовольство его успехами. Он остается равнодушным к детским слезам или проявлениям слабости, испытывает страх перед эмоциями ребенка и стремится подавлять его естественные импульсы, вызывая чувство стыда.
В обществе принято считать, что мама — человек, который по умолчанию любит и принимает своего ребенка. Но реальность гораздо сложнее. Не все женщины способны на безусловную любовь. Дистанция и отторжение по отношению к собственному ребенку не возникают просто так. Холодная мать — не значит плохая. Часто неспособность проявлять чувства и эмоции — защитный механизм женщины. Так ее психика когда-то среагировала на травмирующие события: чтобы справиться со стрессом, она «отключила» часть эмоций.
Причины материнской холодности могут быть разными: чрезмерные требования к женщинам, личные психологические травмы, чувство собственной нереализованности или депрессия. Некоторые исследования связывают это явление с постсоветским менталитетом, когда у женщин физически не оставалось ресурсов для эмоциональной связи с детьми из-за непосильной нагрузки — быта, работы и хозяйства. И это передавалось из поколения в поколение до наших дней.
Я отправилась в исследование не только как дочь, знакомая с холодом материнских рук, но и как мать, которая сама не чувствует тепла в объятиях своего ребенка. Мне знакомо это странное, пугающее ощущение, когда детские руки обвивают шею, а в ответ — пустота.
В моем проекте нет простых ответов. Но есть попытка понять:
- почему у некоторых матерей эмоции словно заперты в капсуле времени и заморожены;
- как травмы прошлого превращаются в неспособность любить здесь и сейчас;
- можно ли растопить этот лед — или хотя бы научиться жить с ним, не раня самого дорогого человека.
Эта история не об осуждении, а о понимании. О том, что иногда самое страшное не отсутствие любви, а ее невозможность. И первый шаг к исцелению — признать: да, со мной что-то не так. И это «что-то» заслуживает внимания, а не стыда. Потому что материнство не инстинкт. Это всегда выбор. Иногда он дается с невероятным трудом.
В проекте я работаю с метафорическими образами. В кадре представлены три поколения: я, моя мать и мой ребенок. Фотографии отражают не только личный опыт, но и реальные истории людей, с которыми мне довелось говорить.
Для ребенка, если мама не любит его, это означает: со мной что-то не так. Ребенок, не получая обратной связи и ожидаемых сигналов, может начать добиваться любви и внимания любой ценой. Когда мы лишаем детей эмоционального тепла, они не перестают любить нас — они перестают любить себя.
Я хочу научиться не винить себя за отсутствие естественной тактильности с ребенком. Моя задача — работать над нашими отношениями, поддерживать растущего человека теми способами, которые мне доступны. Посадить внутри себя росток осознанности.
Эта работа стала для меня терапевтической. Она не только помогла заглянуть вглубь себя, но и показала важность принятия своих слабостей. В процессе я нашла ответы на мучившие меня вопросы. Самое главное — груз недоумения и вопрос «почему так?» потеряли свою остроту. Я стала чаще обнимать своего ребенка и смогла поговорить по душам с мамой.
Я верю: даже когда трудно, даже когда не чувствую ничего, я все равно здесь. И если сейчас внутри пустота, это не навсегда. Моя дочка обнимает меня — значит, в ее мире я — солнце. А солнцу не обязательно гореть ярко каждый день. Иногда оно прячется за тучи. Но оно все равно есть.
Не существует инструкций по материнской любви. И холодная мать — не значит плохая. Хотя бы потому, что она просто есть. Мы пытаемся дать своим детям то, чего не было у нас. Даже лед когда-то был водой. И если вглядеться в холодность, можно разглядеть не отвергающую мать, а напуганную девочку, которая так и не научилась принимать тепло.
Современный мир материнства отличается от времен, когда у женщин не было ресурсов на детей. Сегодня мы можем работать над собой, можем разбираться в причинах эмоциональных блоков — если действительно этого хотим.
