Иллюстрация: Рита Черепанова для ТД

Зачем нужны люди, которые держат в больнице за руку

В районе правого плеча, в чувствительной зоне декольте, часто покрывающейся мурашками, у меня набита татуировка со словами «There is a light that never goes out» («Есть свет, который никогда не гаснет») в честь одноименной песни «the Smiths». Эта фраза поддерживает и дает надежду даже тогда, когда кажется, что все как нельзя хуже.

…Мне пять лет. В калининградской поликлинике мне удаляют аденоиды. До сих пор помню ослепительный свет ламп в поликлинике и громкий, резкий голос женщины-врача: «Не кричи!» — «Так больно же» — «Потерпишь!» И я, пятилетняя, просто терпела эту экзекуцию, пока не пришли родители и не успокоили.

Мне девять лет. Я дурачусь дома у бабушки. Показываю язык, а на столе лежат ножницы, и я с ними играю. Раз! — и навернулась языком на эти ножницы. Бабушка и мама позвонили в «Скорую». Приехали врачи, наложили швы на мой язык, а еще и посмеялись немного. Тогда было страшно, но мама была рядом и успокаивала, и через некоторое время язык зажил.

Врачи как бы небрежно обратились к маме: «У вас один ребенок или еще кто-то есть?» Твитнуть эту цитатуМне 17 лет. У меня сильные боли в животе и тошнота. Пробовала класть кота себе на живот — мурлыкал, но толком не лечил, становилось хуже. Вызвали «Скорую» — диагностировали сильное отравление. Врачи как бы небрежно обратились к маме: «Что же так поздно вызываете, у вас один ребенок или еще кто-то есть?» А дальше — местная инфекционная больница, холодная палата, безучастный персонал, ледяной пол в туалете, тоска и уныние, сильная слабость. Пролежала там неделю, а казалось, что год. Родственники навещали и привозили журналы, книги, плеер и еду, которую позволяли есть при отравлении, но при этом не давали в больнице.

Мне 27 лет. Я попала с воспалением легких в одну из московских городских больниц. Медсестра во время забора крови из моего пальца, не отрываясь, болтала с подружкой по мобильному. Не было никаких сил сделать ей замечание или хотя бы просто спросить, не мешаю ли я ей.

Молодая врач, чуть позже смотревшая мой рентгеновский снимок легких, сказала: «Да, у вас все серьезно, что раньше не обращались? От пневмонии умирают, не знали?» Она могла говорить все, что угодно, понятно, что беспомощные больные не могут ответить на такое ехидство и недружелюбие — не в том состоянии. И я не смогла. Тогда лишь молча прошла в свою палату, где мне поставили капельницу и больше не подходили вплоть до дежурного обхода врача на следующий день. В той больнице я пролежала две недели, в течение которых меня навещали друзья, родственники или друзья родственников.

Во всех этих случаях, оставляющих у меня лишь грустные воспоминания о столкновении с медицинским персоналом, было только одно хорошее: всегда были те, кто приходил и поддерживал: мои родители, родственники и друзья.

А если представить, что прийти к тебе некому?

А если представить, что навещать некому, потому что у тебя никого и нет? Как должны в таком случае чувствовать себя дети, у которых мало того, что нет родителей, так они еще и больны.

А если представить, что навещать некому, потому что у тебя никого и нет? Твитнуть эту цитатуА таких детей немало. Десятки тысяч сирот по всей стране. Им может просто не захочется жить дальше — все лучше, чем оставаться одному в темной и холодной палате, в которую изредка заходят врачи, а у них таких как ты — десятки на всю больницу. А у тебя к тому же болит нога или рука. И никто тебя не пожалеет и не принесет фруктов или сладостей…

И уже кажется, что из этого лабиринта не найти выхода. Но есть тот самый не гаснущий свет — по крайней мере, в моей родной Калининградской области. Там за больными детьми, оставшимися без попечения родителей, ухаживают женщины — СуперНяни. Дети их называют СуперМамами, ведь они заботятся о них именно как родители: играют с ними, ходят на уколы и носят на ручках, если у них где-то болит. Дарят заботу и поддержку, которой они лишились, став сиротами. Они с ними там, где страшнее всего — в больнице.

Идея социальных нянь принадлежит калининградскому благотворительному фонду «Верю в чудо», которому сложно финансово самостоятельно справиться с этой благородной затеей. Поэтому им очень нужны деньги — почти два миллиона рублей. Каждый из нас может дать пусть совсем немного — сто или двести рублей. Ведь из даже скромных пожертвований постепенно может набраться необходимая сумма. Эти деньги фонду нужны для оплаты работы пяти нянь, которые будут круглосуточно заботиться о малолетних сиротах в течение следующих 12 месяцев.

В наших силах помочь этим людям, которые держат за руку тех, кого больше некому подержать. Все вместе мы можем показать, что действительно есть свет, который никогда не гаснет.

Сделать пожертвование
Спасибо, что дочитали до конца!

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.

Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

Помочь нам
Текст
0 из 0

для фр на пятницу

Иллюстрация: Рита Черепанова для ТД
0 из 0

Пожалуйста, поддержите благотворительного центра «Верю в чудо» , оформите ежемесячное пожертвование. Сто, двести, пятьсот рублей — любая помощь важна, так как из небольших сумм складываются большие результаты.

0 из 0
Листайте фотографии
с помощью жеста смахивания
влево-вправо

Подпишитесь на субботнюю рассылку лучших материалов «Таких дел»

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: