«Если я не буду ходить в цирк, мама сойдет с ума»

Санкт-Петербург, четыре года назад. На тесной кухне двухкомнатной квартиры вкусно пахнет котлетами. Ирина кормит обедом четырех дочек и 10-летнего сына Никиту. Под столом снует кот, а две овчарки, тяжело дыша, сидят у стола и печально заглядывают в хозяйские тарелки.

Никита кидает кусок котлеты одной из них, отодвигает от себя пустую тарелку со вздохом:— Я все. Пойду гулять!

— Куда? А тарелку за собой помыть?

— Сама помой!

Никита выбирается из-за стола через девчонок и отмахивается от маминых слов, будто от назойливой мухи.

— Где ты будешь гулять? Не уходи со двора!

— Мое дело! Не указывай мне!

Хлопает входная дверь. Ирина с тревогой смотрит в окно. Она знает, что Никита обязательно сбежит со двора, будет гулять допоздна, вернется с разбитым носом, а завтра соседка Таня из 12 квартиры будет рассказывать бабушкам на лавочке, что Иркин-то Никитка опять несколько мусорных баков спалил.

Никита, предпоследний ребенок в семье и единственный сын Ирины, парень, которого в школе давно считают гиперактивным. Удержать его или занять чем-то в небольшой квартирке, где кроме него еще четыре разновозрастных сестры, невозможно. А еще Никита задира. Соседские мальчишки постоянно дразнят его очкариком. Он тут же лезет в драку. Поэтому разбитый нос, фингал под глазом и боевые ссадины — его постоянные спутники.

Позже к активности и задиристости Никиты добавилась еще и страсть к огню. Сначала спички на кухне, потом мелкие бумажки, салфетки. Как-то раз шестилетний мальчишка придумал или где-то подсмотрел, что, если на зажженную зажигалку пшикнуть лаком для волос, то получится красиво. Стащил у старшей сестры лак, зажигалку у отчима, забрался на второй ярус кровати, нажал на кнопку лака и зажигалки… На кровати загорелось одеяло, Никита испугался, кубарем свалился вниз, побежал к маме. В этот момент пламя перекинулось на нижний ярус, где спала сестра. Прибежавшие на крик родители потушили огонь, но пламя успело обжечь ноги девочки. Дальше был скандал, домашний арест, бесконечные разговоры о том, что так нельзя, ведь можно кого-то покалечить или убить. Пока ожоги сестры заживали, Никита твердо решил, что дома он поджигать больше ничего не будет. Но ведь есть еще улица. И началось.

Никита поджигал все, но особенно любил мусорные баки. О его «подвигах» Ирина узнавала либо от него самого — приходил домой, каялся, соглашался, что не прав, либо от младшей дочки Ксюши — та выдавала брата после совместных прогулок — либо от сердобольных соседок.

В цирк из-под ареста

Уговоры, предупреждения, наказания не действовали. Однажды муж Ирины и старшие дочери рано уехали на работу, а Никита, как обычно поругавшись с мамой, забрал младшую Ксюшу и ушел болтаться по улицам. Едва Ирина закончила уборку, как в квартиру вбежали запыхавшиеся и перепуганные Никита и Ксюша. Девочка рассказала, что они встретили друга, пошли лазить по гаражам, а потом мальчики подожгли гараж. Рядом оказались полицейские, патрульная машина с ревом выехала прямо на детей. Никита схватил Ксюшу на руки и побежал. Слушая рассказ дочки, Ирина то бледнела, то багровела, а потом забрала у сына телефон и посадила его под домашний арест на две недели.

Когда наказание было снято, Никита узнал, что его друга тогда задержали полицейские, поставили на учет. Повезло еще, что в гараже не было ни машины, ни владельца — никто не пострадал.

Ирина боялась выпускать сына из дома. Но начался учебный год. Через несколько дней в коррекционную школу, где учился Никита, приехали сотрудники Упсала-Цирка, чтобы провести кастинг новых артистов. Особенно на фоне остальных выделялись Никита и Ксюша — несколько лет занятий гимнастикой не прошли даром. Так ребята решили попробовать заниматься в цирке.

«Я сначала не поверила, говорю ему: «Какой тебе цирк?” Он отвечает: “Ну, вот такой, Упсала называется”. Я полезла в Интернет смотреть, что за “Упсала”, прочитала, что это цирк для хулиганов, и подумала — ну, как раз для моего Никиты. Поехала с ним туда, познакомилась с Ларисой (директор Упсала-Цирка — ТД) и Тасей (социальный педагог — ТД)», — рассказывает Ирина.

Первую неделю занятий Никите было тяжело, мышцы болели, он пытался прогуливать занятия, но Ирина твердо сказала: «Идешь без разговоров, ты не будешь болтаться на улице и поджигать все, что попадается под руку».

Они как мы

Никита в цирке уже больше четырех лет. На сцене ему комфортно, он любит внимание публики, вместе с тренерами придумывает трюки для спектаклей, ездит на гастроли. В этом году он в составе старшей группы встретил 14-летие на гастролях в Германии. «Это был мой лучший день рождения! Мы гуляли, ели мороженое, а потом катались на водных горках в аквапарке», — восторженно рассказывает Никита.

Ирина говорит, главное, чему научился ее сын в цирке — это ответственности за свои поступки и слова, начал понимать, что нужно помогать другим, когда они об этом просят. Он больше не поджигает мусорные баки. «Зачем мне это надо? Заберут еще в полицию, на учет поставят. Вдруг меня потом не выпустят на гастроли за границу?» — говорит Никита.

В цирке, кроме детей из групп социального риска, занимаются особенные дети — с синдромом Дауна, с аутизмом. Раньше Никита о таких детях не знал, когда впервые увидел — посмеялся, но потом понял, что смеяться тут совершенно не над чем.

«Они такие же, как мы. Вот, например, Антоха (с синдромом Дауна — ТД) сальто на батуте делает, а некоторые его вообще не могут сделать. А еще он круто изображает зомби», — говорит Никита.

Отвечая на вопрос, почему для него важен цирк, улыбчивый Никита вдруг становится очень серьезным.

«Понимаете, если я не буду ходить в цирк, то мама сойдет с ума, потому что я не знаю, куда деть свою энергию, — тут Никита запинается, а потом с улыбкой говорит, — но чуточку хулиганом нужно оставаться, а то жить будет скучно».

Да, Никита хулиганит, но теперь он делает это под чутким руководством тренеров и педагогов цирка. А мама Никиты знает, что если с ее сыном возникнет какая-то проблема, то она всегда может позвонить соцработнику Тасе и попросить о помощи.

Быть частью семьи

Иногда то, что делает цирк для семьи, выходит за рамки творческого развития и социальной помощи. Бывает так, что нужна конкретная материальная поддержка — и получить ее больше неоткуда. Ирина рассказывает, что у них дома не хватало спальных мест для детей — спали по двое на одной кровати. Когда об этом узнали в цирке, через пару дней привезли новые кровати, одеяла, подушки. А однажды в семье были серьезные проблемы с деньгами — единственному кормильцу, мужу Ирины, не выплатили зарплату, и не на что было купить еды для детей. Ира позвонила в цирк, как позвонила бы близким друзьям, и попросила о помощи. Вечером  привезла несколько полных пакетов с рынка.

«Упсала-Цирк — это часть моей семьи. Я хожу на все выступления, помогаю в цирке, когда у них большие спектакли. Помогаю готовить еду — первое, второе. Такая цирковая мама, — говорит Ирина. — Я теперь спокойна. Знаю, что мой ребенок не шляется где-то с дурной компанией, не пьет и не курит в подворотне. Он занимается, идет к своей цели. Для меня это очень важно. И для него тоже. И если когда-то в начале он чуть не бросил занятия, то теперь говорит, что будет заниматься до последнего», — рассказывает Ирина.

До последнего — это до восемнадцати лет, объясняет Никита. Потом он хочет осуществить свою мечту. Про страсть к огню он не забыл, но теперь решил направить ее на нужное дело и стать пожарным. «Буду спасать людей, буду героем, может, меня по телевизору покажут», — мечтательно улыбается Никита.

Всего в Упсала-Цирке занимаются 80 детей. 80 ребят на верном пути благодаря неустанной работе тренеров и социальных педагогов проекта. 80 детей, чьи родители больше не сходят с ума из-за страха, что ребенок может оказаться в подворотне или колонии. Чтобы Никита и еще 79 ребят продолжали заниматься, Упсала-цирк должен жить. Четыре тренера и социальные педагоги должны получать зарплату, декораторы — создавать реквизит для спектаклей, ведь подросткам важно, чтобы их представления были настоящими. Помочь цирку продолжать свое дело просто — нужно подписаться на регулярное пожертвование. И тогда хулиганы окажутся в цирке, а не в подворотне. Помогая Упсала-Цирку, мы в какой-то степени страхуем свое будущее, ведь неизвестно, что еще поджег бы Никита, если бы не цирк.