Тихий дом

Безликий пейзаж Ленинградской области. За выкрашенными голубой краской железными воротами — красное трехэтажное кирпичное здание в стиле унылого советского профилактория. Это Всеволожский дом-интернат для престарелых и инвалидов. На дорожке стоит и машет рукой симпатичная высокая женщина в зеленом комбинезоне и белой футболке.

— Вы к нам? Я директор дома-интерната Наталья Владимировна.

Пришла 13 лет назад, и так мне хорошо здесь стало, бабулечки такие уютные, в халатиках, платочках. Это ж рай на землеТвитнуть эту цитату Наталья Владимировна энергично берет меня в оборот и сходу ведет к себе в кабинет. Борщ, пюре с тефтелями и тушеными овощами, компот — добротная столовская еда. За обедом Наталья Владимировна переходит на ты и рассказывает о том, как она стала директором дома-интерната: «Я раньше с детьми работала. Думала: как я тут буду? Пришла 13 лет назад, и так мне хорошо здесь стало, бабулечки такие уютные, в халатиках, платочках. Это ж рай на земле. Тихо тут. Конечно, это не конфетная фабрика: надо обеспечить всем необходимым 90 пожилых и больных человек — большая половина сильно преклонного возраста — и при этом сделать так, чтобы им тут было радостно».

 Интерьеры, действительно, призваны возбуждать радость. Поначалу кажется, что веселые гномы, куклы в косынках, росписи с Аленками на стенах были бы больше уместны в детской поликлинике из прежней жизни. Но потом становится понятно, что в представлении пожилых людей или, как их называет Наталья Владимировна, «получателей услуг», это и есть уют. Советский уют простых людей.

Слева: директор интерната Наталья Владимировна. Справа: Наталья Владимировна и врач Андрей МироновичФото: Алексей Лощилов для ТД

Наталья Владимировна и заведующий отделением (он же единственный врач в доме-интернате) Андрей Миронович с гордостью показывают свое хозяйство: расписанную в цветочек розовую столовую, домашний храм, солидную прачечную, кабинет ЛФК, гостиную с телевизором, стиральной машиной и микроволновой печью («им нравится проявлять самостоятельность»), будущий класс компьютерной грамотности (проект «Мы тоже хотим общаться»). Показывают и душевую на первом этаже. В доме-интернате для престарелых я впервые — душевая мне кажется слишком мрачной и неуютной. «А почему у тебя такое лицо? Что бы ты тут переделала? Тут подвозим в передвижной ванне лежачих больных, которые не могут сидеть, и моем. Вот прибор для дополнительного обогрева поставили, чтобы зимой теплее было».

Они вообще очень любят плюшевые игрушки — как дети. Им хочется тепла Твитнуть эту цитату «А вот смотри, какой недавно подарили, его очень любят, обнимают, как родного, — Наталья Владимировна треплет за ухо огромного видавшего лучшие дни Альфа, с изумлением озирающего свой новый мир с вышитой диванной подушки. — Они вообще очень любят плюшевые игрушки — как дети. Им хочется тепла. Мы это с участием всех сотрудников и делаем: концерты оперной певицы, не первого уровня, но подает себя, как настоящая дива, молодежь к нам приезжает с выступлениями, на экскурсии ездим иногда. Хотели сделать соляную пещеру, но денег не нашли. Вот, если ты поможешь, сделаем кабинет для реабилитации людей, перенесших инсульт.»

По нормам государство тратит на обслуживание жителей домов престарелых 34 тысячи рублей в месяц на человека. Чтобы компенсировать расходы, оно по закону забирает у каждого подопечного 75% пенсии, независимо от ее размера, а недостающую разницу доплачивает. Например, если пенсия — семь тысяч рублей, государство забирает 5250 рублей, а остальные 28 750 рублей, полагающиеся на его обслуживание, доплачивает из госбюджета. Этих денег все равно не хватает: 90 жителей Всеволожского дома-интерната обслуживают 82 сотрудника. Это административный и медицинский персонал персонал, а также соцработник. Без спонсора дому-интернату не выжить. В интернате 25 человек, перенесших инсульт, и большинство из них не прошли никакой реабилитации Твитнуть эту цитатуНе хватает не только на зарплаты сотрудников, но и на реабилитацию. Наталья Владимировна и Андрей Миронович мечтают купить специальные тренажеры для восстановления больных после инсульта. Проект называется «Инсульт — не приговор». В интернате 25 человек, перенесших инсульт, и большинство из них не прошли никакой реабилитации. Тренажеры помогут восстановить двигательные функции рук и ног.

Мы заходим в проходную мужскую палату с орущим телевизором для четверых лежачих и из нее попадаем в палату двухместную. Здесь живет Александр Алёшин — по словам Андрея Мироновича, «один из самых перспективных и мотивированных» подопечных проекта. Ему 58 лет, но выглядит он гораздо старше. Левая половина тела у Алёшина парализована. Александр работал литейщиком на заводе, в 2008 году с инсультом по «Скорой» попал в больницу и с тех пор дома не был. Несколько лет лежал в разных областных больницах под так называемым «сестринским уходом». Реабилитацией там не занимаются: «сестринский уход» подразумевает, что ты можешь годами находится в больнице как лежачий больной и тебя будут обслуживать по минимуму, по сути не давая умереть.

Александр Алёшин и Иван ЧуриковФото: Алексей Лощилов для ТД

«Я целыми днями сижу, руку разрабатываю. Читать не могу — зрение не позволяет, —телевизор иногда смотрю, бывшая моя жена приезжает раз в две недели и вывозит на кресле погулять. А я работать хочу, если бы вот были ваши тренажеры, я бы восстановился и уехал. У меня дом есть, я все могу, мне главное — самому до туалета дойти». У Александра проблемы с кожей, поэтому он не может носить памперсы, и ему подкладывают одноразовые пеленки. Из личных вещей у Александра пара треников, майка, две книжки (одна про мужской организм, вторая про парусные путешествия). Больше в тумбочке практически ничего нет. Тренажеры обязательно будут, зачем-то обещаю я. В глазах Александра помимо тоски появляется надежда.

Я работать хочу, если бы вот были ваши тренажеры, я бы восстановился и уехал. У меня дом есть, я все могуТвитнуть эту цитату Мы прощаемся и все через ту же проходную комнату попадаем в другую палату. Там лежат старик с деменцией и 65-летний Иван Федорович Чуриков. В прошлой жизни Иван Федорович работал водителем и электриком в Ленобласти. В 2008 году у него случился правосторонний инсульт. Как по «Скорой» увезли, так с тех пор дома тоже не был: сначала больницы, потом дом-интернат. Сначала Чуриков очень надеялся на реабилитацию в Рябовской больнице, но там им никто не занимался. Потом — на дом-интернат, но и здесь нужных условий не оказалось. Зимой сын отвез его из дома-интерната на две недели в Ириновскую больницу, где ему удалось встать на ходунки. Чуриков по-прежнему надеется восстановить парализованные руки и ноги, делает упражнения. В глазах те же тоска и надежда. Я снова обещаю, что тренажеры будут.

На втором этаже живут более подвижные старики. Владимиру Ивановичу Матвееву 83 года, но глаза у него гораздо веселее, чем у Александра и Ивана. У него проблемы с памятью — например, фамилию президента он не вспомнит. С первого этажа Владимира Ивановича перевели из-за прогресса: он научился писать левой рукой и стал гораздо лучше говорить. Но что именно он говорит, я практически не понимаю — мне «переводит» Андрей Миронович. Заниматься на тренажерах Владимир Иванович готов — а то даже до балкона в своей палате не дойти: «Хочу, палки тут чтобы были вокруг кровати, я бы хватался и по палате ходил», — медленно и старательно выговаривает он.

Владимир Матвеев и Валентина ИвановнаФото: Алексей Лощилов для ТД

На тумбочке календарь, исписанный большими печатными буквами — «это он руку тренирует», поясняет врач. Владимир Иванович аккуратно записывает то, что подбрасывает память: «ХИТРАЯ МОРДА, ТРАФЕИ, ДИРЕКТИВА, НАЧФИН, ВТАРИЧНОЕ СЫРЁ, ТРУСИКИ». Радио и телевизора в палате нет. Пациенты целыми днями просто лежат в постели и пытаются что-то вспомнить. Здесь как будто нет времени — как нет телевизора и радио.

Владимир Иванович аккуратно записывает то, что подбрасывает память: «ХИТРАЯ МОРДА, ТРАФЕИ, ДИРЕКТИВА, НАЧФИН, ВТАРИЧНОЕ СЫРЁ, ТРУСИКИ»Твитнуть эту цитату У Валентины Ивановны из палаты на третьем этаже сегодня день рождения. На тумбочке огромная корзина цветов: приходила поздравить подруга племянницы. У Валентины короткая стрижка, оттопыренные уши и шкодливые глаза. Она плачет, вспоминая покойного сына, и рассказывает, что раньше была начальником в Якутии — правда, чего именно, не помнит. Инсульт у Валентины Ивановны случился несколько лет назад. В интернат она попала по настоянию соцопеки — жить с сыном-алкоголиком стало опасно. Сначала Валентина страшно скучала и боялась, что сын без нее пропадет. Потом привыкла. Раз в месяц сын приезжал за пенсией, привозил пару бананов. А потом его нашли дома мертвым. Похоронили недалеко, на Овцинском кладбище, чтобы Валентина Ивановна могла навещать могилу. Она может передвигаться с тросточкой и даже ходит на балкон курить. «У нее есть все, что надо», — шутит Андрей Миронович. При этих словах Валентина Ивановна задорно улыбается и показывает недры тумбочки: в одном ящике ряды пачек «Примы», в другом штабелями выложены соевые шоколадки «Аленка». Одну она протягивает мне: «Спасибо, спасибо вам». Под конец Валентина Ивановна вдруг четко выговаривает: «Начальник планового отдела». Мы обнимаемся. Я ухожу с обещанием собрать деньги на тренажеры для ее руки.

В по-домашнему обставленной комнате живет счастливая пара: веселая Анна Васильевна и Михаил Иванович, который называет себя ее «женихом». Ей 91. Ему 86.

Михаил — уже второй муж, с которым Анна Васильевна познакомилась в интернатеТвитнуть эту цитату Михаил — уже второй муж, с которым Анна Васильевна познакомилась в интернате. С инвалидом первой группы Сергеем они прожили душа в душу пять лет, пока тот не умер от рака. А через год в интернате появился Михаил.

– Она мне в столовой подмигнула, так и сошлись, — Михаил Иванович смеется.

– Поправь мне слуховой аппарат, Миша. Мы познакомились на экскурсии в музей. Он мне шубу подал, — уточняет Анна Васильевна.

– Когда Аннушка болела зимой, я ее не оставлял.

– Все делал, ухаживал за мной. Мы не расписаны, мы как друзья живем. Вот, пока она мылась, я ей из кефира в микроволновке творог сделал. Кефир она не любит, а творог с удовольствием ест. Смотрите! — Михаил Иванович с гордостью демонстрирует порцию только что приготовленного творога. – И грибы собираем. – Он открывает наполненный до краев холодильник.

–А что же вы в Орешек не едете на экскурсию? — спрашивает Наталья Владимировна.

– В Орешек? А я и не знал. Я с радостью! — Михаил Иванович так заинтересован, что топает ногами.

– Я уже передала, что мы не поедем. Я плохо себя чувствую, — неохотно объясняет Анна Васильевна.

– Так если я сам? — уже не так бодро спрашивает Михаил Иванович.

Аннушка едва заметно поводит маленькой белесой бровью. Вопрос о поездке закрыт. Когда мы приехали во второй раз с фотографом, то встречи с Анной Васильевной ждали 40 минут. Она мылась в душе, хоть и знала, что ее «ожидают корреспонденты».

Слева: Михаил Иванович и Анна Васильевна. Справа: Виктор Петрович и Галина НиколаевнаФото: Алексей Лощилов для ТД

В интернате живет еще одна пара. Абсолютно слепой Виктор Петрович и тихая Галина Николаевна. Им нравится заботиться друг о друге. Раньше Виктор Петрович не мог ни с кем ужиться — жаловался, что ночью все женщин приводят и не дают ему спать. Тогда Андрей Миронович решил лично проверить, что происходит, и остался ночью ждать прихода «женщин». Женщины не пришли: Виктор Петрович считает, что заметили Андрея Мироновича и испугались. Вместе с Галиной Николаевной Виктор Петрович живет с мая. «Нам тут хорошо, спасибо дому-интернату за все», — повторяет Галина Николаевна.

Мы возвращаемся в кабинет Натальи Владимировны, по дороге она рассказывает истории своих подопечных. Татьяна Алексеевна пару лет назад взяла и просто ушла из интерната. Ее «поманила домашней жизнью какая-то женщина», а потом бросила прямо на вокзале. Нашли Татьяну Алексеевну в Подмосковье: она сумела вспомнить свою девичью фамилию. И больше не уходила. А на платное отделение недавно поступила бабушка с Альцгеймером — родные поместили ее на месяц, чтобы съездить в отпуск. С непривычки она в первые дни никак не могла уснуть и сидела всю ночь на кровати. Тогда Наталья Владимировна стала ночевала с ней в палате, и бабушка смогла спокойно спать.

–Прости, у меня осталось восемь минут — уезжаю лазать по подвалам, — Наталья Владимировна на ходу переодевается в резиновые сапоги и натягивает кепку.

– Она же у нас еще и депутат, вот, обследует, в каком состоянии дома, — почтительно шепчет Андрей Миронович.

– Хочу перевести столовую на аутсорсинг, ставки сэкономленные отдам медперсоналу. Губернатор обещал дать денег на строительство нового корпуса — к нам же очередь стоит. Проектов много. Хочется, чтобы старики жили, а не доживали. Настя, скажи, как вот так попросить правильно денег, чтобы дали?

Откуда я знаю? Знаю только, что редко когда надежда стоила так дешево. Несколько тренажеров, и мне не стыдно будет вернутся к Александру и Ивану Федоровичу и проверить, как у них дела.