«Храмы становятся похожи на подмосковные дачи»: как в Кижах исчезает деревянное зодчество
Один из самых известных примеров русского деревянного зодчества — остров Кижи в Карелии. Там сохранились деревянные церкви XVI—XIX веков. Во время реконструкции такие строения обшивают доской, чтобы уберечь древесину от дождя, снега и солнца. По мнению некоторых историков, такие методы лишают людей возможности увидеть первозданную красоту памятников архитектуры. Другие специалисты указывают, что альтернативных способов сохранить дерево на годы нет.
Эксперты рассказали «Таким делам» о способах сохранения объектов деревянного зодчества и о том, можно ли реставрировать старинные храмы, не нанося ущерб их культурной ценности.
Церковь или голливудская декорация?
Историк византийского и древнерусского искусства, академик Российской академии художеств, заведующий отделом культуры древности Института мировой культуры МГУ Алексей Лидов раскритиковал методы реставрации старинных церквей в музее-заповеднике «Кижи». Лидов не поддерживает практику обшивания деревянного сруба досками, распространенную еще в конце XIX века. Решение об обшивке всех памятников Кижей принято научно-методическим советом Министерства культуры, напоминает эксперт.
«В такой технике отреставрировали [находящуюся в музее “Кижи”] часовню Успения Богородицы XVII века из села Васильева, — рассказывает Лидов. — Если честно, это выглядит шокирующе. Средневековый храм становится похожим на подмосковную дачу. Происходит полное искажение первоначального исторического облика. То же самое собираются сделать и с главным храмом в Кижах — храмом Преображения Господня, этой двадцатидвухглавой красавицей. Работа уже началась, пока обшит барабан центральной главы. Они ждут, что дерево усядется, а после этого весь храм будет обшит такими досками. На мой взгляд, это превратит церковь в голливудскую декорацию».
Лидов признает, что многие эксперты считают обшивку единственным способом спасти древесину от разрушений. Сторонники этой позиции указывают на общепринятость технологии — большинство деревянных храмов дошло до наших дней именно в обшитом виде. Лидов уверен, что в результате храмы теряли значительную часть своей исторической и художественной ценности и именно поэтому реставраторы 50—60-х годов XX века снимали обшивку, «обнажая первоначальную красоту».
В качестве альтернативных примеров Лидов приводит старинную деревянную архитектуру Японии и Норвегии: некоторые норвежские храмы стоят «почти тысячу лет» без обшивки, хотя погода там не лучше, чем на Русском Севере. Значит, уверен историк, за рубежом применяются другие способы сохранения древесины, более технологичные и дорогие. Например, пропитка бревен специальным составом.
«Зачем мы сохраняем древесину, если никто не увидит первоначальную красоту, а все увидят современную обшивку, напоминающую сайдинг из магазина IKEA? Где памятник, где историческое наследие?
Поэтому я считаю, что необходимо начать большую дискуссию [о решении Минкульта]», — резюмирует Лидов.
Мнение историка о том, что ситуация требует экспертной оценки и обсуждения, поддерживает архитектор-реставратор, специалист по деревянному зодчеству Русского Севера, ведущий научный сотрудник НИИ теории и истории архитектуры и градостроительства Андрей Бодэ. По его словам, советская реставрационная школа относилась к такой технологии однозначно: обшивка искажает самобытный облик древнерусского храма и скрывает главное достоинство русского деревянного зодчества — бревенчатые конструкции.
«Обшивка стен на деревянных постройках второй половины XIX века делалась прежде всего из эстетических соображений. Обшивались старые церкви с целью их обновления, а новые рубились сразу под обшивку», — рассказывает ТД эксперт. Это продлевало срок эксплуатации старого здания, говорит Бодэ, но нельзя забывать об исторической ценности и подлинности. Сейчас вопрос удаления, сохранения или восстановления обшивки должен решаться в каждом конкретном случае, уверен эксперт.
«Если, скажем, на здании XVII или XVIII века прекрасно сохранилась обшивка XIX века и это сформировало его позднейший архитектурный облик, то снимать эту обшивку жалко, — считает эксперт. — Но если обшивку XIX века в советское время безвозвратно удалили, говорить о ее восстановлении — абсурд. Подобное решение внешне даст огромный объем новодела, который полностью скроет подлинный древний сруб. В чем тогда историческая ценность такого здания?»
Сохранить для потомков
Руководитель службы по обеспечению сохранности и целостности историко-архитектурного комплекса музея-заповедника «Кижи» Александр Любимцев называет решение об обшивке старинных зданий вынужденной мерой. Это поможет уберечь стоящие под открытым небом деревянные постройки от гниения и разрушения в результате воздействия влаги и солнца, а другого эффективного способа пока нет.
По словам Любимцева, часовню Успения Богородицы обшили в первую очередь для защиты сруба: снаружи бревна прогнили уже до половины, в то время как внутри те же бревна сохранились хорошо.
«Обычно такие бревна заменяют на новые. Согласно же другим реставрационным нормам, мы обязаны максимально сохранить подлинность памятника, допускать как можно меньше замен. Если бы мы решили действовать по первой схеме, тогда пришлось бы заменить очень много бревен — более 50% составлял бы новодел. И это не спасло бы остальные бревна, они продолжили бы разрушаться на открытом воздухе. Через 50—70 лет их тоже пришлось бы заменить на новые», — утверждает Любимцев.
Специалисты музея повторили обшивку Успенской часовни, выполненную в XIX веке. Согласно Венецианской хартии реставраторов, на которую ссылается Любимцев, все исторические периоды памятника имеют одинаковую ценность, а главным способом сохранения материального наследия является консервация.
«В нашем случае это обшивка. Реставрация — например, замена бревен — признается хартией исключительной мерой, — рассказывает эксперт. — Обшитый доской памятник может стоять сколько угодно, и нужно будет лишь заменять уже саму обшивку».
Любимцев указывает на недостатки химических способов защиты древесины. По его словам, пропитка современными антисептиками работает лишь в пределах 15 лет, но при этом сильно изменяет структуру и внешний вид дерева. Сохранность памятника культуры же нужно обеспечить на десятки и даже сотни лет.
«Мы в Кижах проводили эксперименты по антисептированию исторических деревянных зданий: Покровская церковь была пропитана изнутри, но она все равно разрушается, — констатирует эксперт. — В то же время обшитые здания очень хорошо сохраняются, пример тому — колокольня Кижского погоста, ей 200 лет. Когда мы вскрываем обшивку, под ней бревна как новенькие. Здания — ровесники этой колокольни, стоявшие без обшивки, в очень плохом состоянии».
Любимцев подтверждает, что посмотреть на некоторые строения Кижей в первозданном виде сейчас нельзя, но эти памятники сохранены для потомков — до момента, когда найдут новые способы защиты, безопасные и эффективные.
«Без обшивки ту же Успенскую часовню мы потеряем полностью, это уже будет новодел. Сейчас памятник по крайней мере сохранен на своем историческом месте, в подлинном материале, сохранен интерьер — внутри можно прикоснуться к старым бревнам, сохранен силуэт памятника», — говорит эксперт.
Об отсутствии полноценной альтернативы обшивке говорит и Константин Михайлов, координатор общественного движения по сохранению исторических памятников «Архнадзор». Он считает, что нужно «верить реставраторам» и отталкиваться от состояния конкретного здания.
По мнению Михайлова, советская практика по снятию обшивок с памятников деревянного зодчества для демонстрации старинных бревен и последующая их пропитка специальными составами показала свою несостоятельность. Пропитка быстро переставала действовать и даже оказывала «прямо противоположное влияние», говорит Михайлов.
«Нужно понимать, что наши предки в XVIII и XIX веках не были идиотами, они обшивали эти срубы не для того, чтобы скрыть от глаз первозданную красоту или как-то испортить вид древнерусских памятников. Они преследовали вполне практические цели — предохранить деревянные конструкции от дождей, снега. Многие реставраторы считают, что то, что случилось с Преображенской церковью в Кижах — сруб стал терять геометрию и перекашиваться в одну сторону, — это следствие не только проблем с фундаментом, но и того, что лишенное обшивки здание начало подвергаться атмосферным воздействиям, от этого процессы разрушения ускорились», — рассказывает координатор Архнадзора.
Михайлов убежден, что в научно-методическом совете при Минкульте работают лучшие специалисты по реставрации объектов деревянного зодчества: «Я считаю правильным, чтобы совет обсудил вопрос [сохранения старинных деревянных строений] и выпустил рекомендации, для каких памятников обшивка имеет смысл, а для каких нет».
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране и предлагаем способы их решения. За девять лет мы собрали 300 миллионов рублей в пользу проверенных благотворительных организаций.
«Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям: с их помощью мы оплачиваем работу авторов, фотографов и редакторов, ездим в командировки и проводим исследования. Мы просим вас оформить пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать.
Оформив регулярное пожертвование на сумму от 500 рублей, вы сможете присоединиться к «Таким друзьям» — сообществу близких по духу людей. Здесь вас ждут мастер-классы и воркшопы, общение с редакцией, обсуждение текстов и встречи с их героями.
Станьте частью перемен — оформите ежемесячное пожертвование. Спасибо, что вы с нами!
Помочь нам