«Солнечные нотки» — единственный оркестр в России, объединяющий более 70 детей с синдромом Дауна и расстройствами аутистического спектра. Музыкальный коллектив развивается усилиями родителей, которые стремятся научить детей жить с их диагнозом качественно и интересно. Участники оркестра и их родители обрели свое сообщество благодаря регулярным занятиям с педагогами-энтузиастами и выступлениям в России и за рубежом.
«Такие дела» рассказывают об опыте музыкального воспитания детей с ОВЗ, таком, каким его видят основатель оркестра Татьяна Орехова и родители оркестрантов.
На сцену Центрального дома кино в Москве выходят 25 юных музыкантов, чтобы в течение трех дней представлять оркестр «Солнечные нотки» на Третьем Международном музыкальном инклюзивном фестивале «Солнечная музыка». На всех — фиолетовая форма с узорами. Кажется, что ребята ничуть не волнуются перед выступлением. За их плечами — опыт живых оркестровых и сольных выступлений на сценах Германии, Франции, Литвы. Во время пандемии COVID-19 они участвовали в онлайн-концерте с инклюзивным оркестром из Южной Кореи.
«У нас был прямой эфир в Zoom. Корейцы — шикарные музыканты, у них исключительные способности, но мы их потрясли. Нас было в четыре раза больше, чем их. Последнее произведение, которое мы сыграли все вместе, — “We will rock you”. Это было здорово», — вспоминает Татьяна Орехова, основатель и руководитель коллектива. Уже три года под руководством режиссера Екатерины Головня про проект снимают документальный фильм «Вот такие наши мечты».
А начиналось все с веры одного человека. У Татьяны три дочери. Первые две — уже взрослые, здоровые и успешные девушки. Третьей родилась Маша с синдромом Дауна. Татьяна помнит тот день, в который она осознала необходимость перемен: «Это было 4 ноября 2013 года, в день Казанской иконы Божией Матери. На службе меня охватили мысли.
Знаете, такие слезы обиды у меня были: куда бы мы с Машей ни пришли, нам говорили: “Мы такими детьми не занимаемся”».
Татьяна верила, что развивать ребенка с особыми потребностями возможно. Ее первое профессиональное образование было музыкальным, она закончила аспирантуру МПГУ. Но в то время она работала финансовым директором и главным бухгалтером. Татьяна оставила работу и организовала музыкальный кружок для Маши и таких же, как она. Младшая дочь ходила в специализированный центр подготовки к школе, где было еще пятеро пяти-шестилетних детей с синдромом Дауна. Татьяна предложила родителям приводить детей на занятия музыкой. Так семь лет назад появились «Солнечные нотки».
Первые занятия проходили на колокольне храма Вознесения Господня, но через год пришлось искать новое помещение: в храме прорвало трубу и не было отопления. Правительство Москвы предложило родителям обратиться во Дворцы культуры. Так оркестр перекочевал в ДК «Гайдаровец».
В 2015 году столичный департамент культуры пригласил коллектив на несколько конкурсов, началась концертная деятельность. Публичные выступления «Солнечных ноток» привлекли внимание других родителей и педагогов. В 2016-м преподавательский состав пополнился Никитой и Владиславом Соколовыми. Еще студентами специализированной академии искусств их пригласили на одно выступление, а они остались и до сих пор обучают детей игре на саксофоне, кларнете и блокфлейте.
Как устроены занятия в оркестре?
«Солнечные нотки» сегодня — восемь педагогов и более 70 учеников из Москвы и Подмосковья. Большинство из них — дети и юноши, самому старшему участнику 60 лет. Учащиеся поют в хоре и сольно, обучаются основам нотной грамоты, сольфеджио, вокалу, церковному пению, занимаются на фортепиано, ударной установке, саксофоне, кларнете и мелодике. Скоро к списку музыкальных инструментов добавится ксилофон. Помимо музыки, желающие занимаются изобразительным искусством и рукоделием, изучают основы православной культуры и итальянский язык.
Результаты регулярных музыкальных занятий для детей с ОВЗ гораздо шире, чем овладение музыкальным инструментом. У детей развивается зрительная и слуховая память, расширяется кругозор, формируется доверие к коллективу и обществу. Совместная игра помогает улучшать навыки общения друг с другом и с людьми без особенностей развития, усваивать поведенческие нормы. «Музыка — это не просто звуки. На самом деле, — это целая культура общения. Музыка учит выслушать, не перебивать, дожидаться своей очереди», — поясняет Татьяна Орехова.
Концертное поведение формируется у детей постепенно. Именно поэтому на фестивалях выступают пока не все. «Сначала ребенок учится адекватно реагировать на просьбы педагога, уважать музыкальное выступление другого человека. Только после этого он выходит на сцену», — рассказывает руководитель оркестра.
Ваня Симонов, 14 лет, расстройство аутистического спектра. 3 года в оркестре
Ведущий разогревает зал: по очереди спрашивает участников оркестра, откуда они приехали и на каком инструменте играют. Мальчик вытягивается как струна и поднимает руку: тоже хочет рассказать о себе. Не дождавшись, юный артист встает и уверенно шагает к ведущему, но тот прерывает интерактив, чтобы объявить первый номер. «А как же я? Не успел», — вздыхает мальчик. Это Ваня, он не боится сцены, любит играть на барабанной установке и саксофоне и исполнять песни на английском. Одна из любимых — Yesterday.
«На английском он общается лучше, чем на русском, — рассказывает мама Вани Марина. — Английский выучил сам, когда был маленький. Сразу почему-то стал говорить и смотреть мультики именно на нем».
Уровень знания языка у Вани — С1. Спрашиваю, кто еще в семье разговаривает на английском. «Только он. Само по себе получилось», — удивляется Марина.
Она занимается детьми. Их двое — Ваня, 14 лет и Данила, 16. В детском саду поведение Вани отличалось от сверстников, и его отказались переводить в старшую группу. Родители узнали, что у Вани аутизм. Тогда Марина ушла с работы и посвятила себя детям. Ваня пошел в коррекционную школу. Учительница посоветовала Ване заниматься пением: слишком уж хороший слух. В поисках учителя по вокалу Марина узнала о «Солнечных нотках», где Ваня с удовольствием занимается уже три года. Музыка помогла Ване стать общительнее и найти друзей. «У Вани много занятий, но без оркестра он не может», — рассказывает Марина.
Благодаря участию в оркестре Ваня с мамой стали путешествовать по российским городам и за рубеж. «Я для себя просто так не поехала бы, естественно, — признается Марина. — А тут мы уже во многих городах побывали. Никогда раньше я не была в Европе, а с оркестром получилось посмотреть Литву, Германию, Францию».
Даша Симдянкина, 25 лет, последствия непереносимости белка. В оркестре с 2013 года
Даша движется по сцене уверенным шагом — она точно знает, на каком инструменте предстоит играть, — на ударной установке, кларнете или мелодике. Так же самостоятельно Даша передвигается и по городу. «Усидеть дома ей сложно, все время хочет чем-то заниматься. Бежит на занятия сломя голову», — рассказывает папа Даши Игорь. В оркестре Даша участвует со времен занятий в храме.
Первые месяцы жизни Даши мама кормила ее грудью, как и миллионы других матерей. Когда Даше было восемь месяцев, родители узнали, что грудное вскармливание не шло ребенку на пользу. У Даши поздно диагностировали фенилкетонурию или непереносимость белка, анализ должен проводиться еще в роддоме, но врачи «не усмотрели», рассказывает Игорь. Содержание белка в грудном молоке привело к ментальным особенностям развития.
Всю жизнь Даше нужно поддерживать безбелковую диету, которая исключает целый ряд привычных продуктов, и получать от государства специальное питание. Оно похоже на детскую кашу в железных баночках. В Саранске, где родилась Даша, с получением питания случались перебои, поэтому семья переехала в город Одинцово Московской области.
У Даши есть 15-летняя сестра и шестилетний брат. Спрашиваю Игоря, кем хотят стать дети. «Даже не знаю, освоить какую-то профессию очень тяжело. Я не могу уверенно сказать, чтобы она кем-то стала», — отвечает Игорь про Дашу. А про сына добавляет: «Младший у нас каждый день кем-то хочет стать: то футболистом, то космонавтом». Но Игорь уверен, что Даша нашла занятие по душе в светлом коллективе, в котором комфортно и детям, и родителям. «Она у меня добрая, приветливая, не обижает никого», — рассказывает Игорь о дочери. И это заметно: на открытии фестиваля Даша сияет и радуется выступлениям.
Умед Мамадкулов, 14 лет, синдром Дауна. 6 лет в оркестре
Во время кофе-брейка на фестивале Умед заинтересовался моим фотоаппаратом и обрадовался, когда я предложила ему сфотографировать маму. Умед интересуется многим: играет в футбол, недавно привез из Кирова медаль за третье место в соревновании по плаванию от содружества спортсменов с синдромом Дауна «Победим вместе». Любимый инструмент Умеда — кларнет. Еще он играет на ударной установке и гармонике и обучается игре на фортепиано.
«В школе учитель музыки не взяла его в школьный оркестр, а Умедик мечтал о том, что ему дадут постучать деревянными ложками», — вспоминает Маржон. А в «Солнечные нотки» Умеда взяли сразу же. Коррекционная школа, оркестр, бассейн, футбол, изобразительное искусство, — такого разнообразия секций могло и не быть, если бы Маржон с семьей не решились на переезд из Душанбе в Москву.
«Когда в Таджикистане рождается ребенок с синдромом Дауна, наш народ относится к этому совсем по-другому. Считают, что эти дети ненормальные и их наказал Бог», — рассказывает Маржон. Диагноз Умеда установили в раннем детстве. Маржон долго не верила и плакала. «В то время я думала, что сойду с ума. Но у меня еще две старшие дочери, я держалась. Меня поддержал врач и сказал, что нужно взять себя в руки и развивать ребенка». Благодаря участию в «Солнечных нотках» Умед учится слушать других, считает Маржон: «Когда мы пришли в оркестр, с поведением у детей было не очень: во время занятий вставали без спроса, отвлекались. Сейчас такого нет». Умед не волнуется перед выступлениями. «Он себя очень хорошо чувствует, когда знает, что скоро концерт. Иногда бывает, что времени на сольный номер нет, только оркестровый, тогда он все время спрашивает Татьяну Николаевну: “А Умед? А Умед?”», — смеется Маржон.
Ян Овсиенко, 22 года, синдром Дауна. 3 года в оркестре
Кофе-брейк закончился, и все потянулись в зрительный зал на свои места. Кто-то с заднего ряда дотрагивается до моего плеча. Поворачиваюсь: молодой человек широко улыбается и протягивает мне руку. Так мы познакомились с Яном. Через пару минут он будет сосредоточенно играть на мелодике вместе с оркестром. С инструментами Ян познакомился во время учебы в коррекционной школе, но серьезное увлечение музыкой началось с «Солнечных ноток». Ян учится играть на саксофоне, мелодике и ударных. Больше всего ему нравится исполнять сольную композицию «Сулико» в национальном грузинском костюме.
О диагнозе сына родители узнали после родов. Врачи тогда спрашивали: «Вы забираете или как?» Яна в семье очень ждали и забрали, а врачи продолжали сомневаться: «Если что, мы перезвоним, может, вы передумаете».
22 года назад родители столкнулись с тем, что малые города не приспособлены для развития детей с синдромом Дауна. Так было и в Юрге, где Ян родился, и в Кубинке, куда семья переехала по месту службы отца Олега, и в Подольске, где семья получила квартиру. Олег — офицер на пенсии и глава большого семейства: трое сыновей, супруга, внучка. Пришлось собрать много справок и документов, чтобы Яну разрешили учиться в Москве. Там он закончил коррекционную школу и колледж, освоил профессию работника зеленого хозяйства. «Москва — большие возможности, — говорит Олег. — В других городах нашей необъятной страны совсем другие ресурсы. Даже в Подмосковье». И даже 22 года спустя. Между Яном и оркестром — два часа пути на электричке и метро. Чтобы успеть заехать и на плавание, Ян встает в пять утра. Многие оркестранты ездят в Москву из Одинцова и Голицына.
Занятия и поездки на выступления сформировали сплоченное родительское сообщество. Олег считает, что с оркестром жизнь родителей повернулась в лучшую сторону: «Пока дети занимаются, мы с родителями обсуждаем общие темы, проблемы, перспективы. Сейчас планируем переезд оркестра в здание на Таганке. На дачи друг к другу выезжаем, вместе радуемся успехам детей. Кто-то параллельно учится в школе или колледже, занимается теннисом, футболом. Ян участвует в соревнованиях по плаванию и в конкурсах красоты. Мы обмениваемся опытом и приводим новых людей».
В 2020 году юные оркестранты с родителями ездили в Сочи на две недели. Это время Олег вспоминает как особенно ценное для коллектива: «Мы снимали большой дом, жили и занимались музыкой вместе с детьми. До обеда были занятия, а после обеда — выступления, купание в море и экскурсии. Например, выезжали на водопады, выступали в дельфинарии. В этом году тоже, кстати, планируем поехать».
Как записаться на занятия в оркестр?
Нужно позвонить руководителю Татьяне Ореховой по номеру +7 (985) 998-67-73, указанному на официальном сайте, и прийти на первое занятие. Педагоги познакомятся с ребенком, посмотрят, как он себя ведет, и помогут составить индивидуальное расписание занятий. Семь лет занятия в оркестре были абсолютно бесплатными. В настоящее время занятия частично оплачиваются из-за нерешенного вопроса с арендой.
Что нужно, чтобы создать оркестр в регионе?
Жители других регионов могут подключиться к занятиям «Солнечных ноток» онлайн, но стоит быть готовым, что дистанционный формат негативно скажется на качестве обучения. А еще важно, чтобы в таком случае ребенок уже знал основы нотной грамоты. Чтобы занятия однозначно пошли ребенку на пользу, необходим контакт с преподавателем. «Солнечные нотки» могут служить примером музыкального образования детей с ОВЗ в других регионах страны.
Чтобы организовать такие музыкальные занятия, необходимо задействовать многие ресурсы:
- Определить целевую аудиторию. Будет ли оркестр востребованным? Есть ли музыкальные кружки при коррекционных школах, которые можно развить в оркестр? Важно оценить, сколько семей в регионе нуждаются в подобных занятиях. Например, провести опрос в тематических группах социальных сетей или обратиться в фонд за экспертной оценкой.
- Организовать инициативную группу. Кто возьмется за решение организационных вопросов? В нее могут входить представители НКО, родительского сообщества или государственных структур.
- Найти профессионалов. Кто из педагогов готов уделять время и силы занятиям? Готовы ли они проводить занятия на добровольных началах? Какой минимум педагогов важно привлечь? Музыканты не обязательно должны иметь опыт работы с детьми с ОВЗ, но быть терпеливыми и верить в пользу своего дела.
- Определить источники финансирования. Аренда помещения, оплата преподавательского труда, если не удалось найти волонтеров, наконец, покупка музыкальных инструментов, — все требует средств. Сколько финансов способны выделять родители? Можно ли получить государственное финансирование или поддержку благотворительного фонда? Важно отправить официальные обращения в государственные структуры, Дворцы культуры и НКО с обоснованной просьбой выделить помещение для занятий и средства на покупку музыкального оборудования. Хотя бы одна решенная таким способом проблема значительно поможет родителям, которые тратят немалые средства на другие занятия детей с особенными потребностями.