В России нет единого понимания того, сколько всего в стране бездомных людей. Как и нет единой системы их подсчета. На вторую половину 2010-х, по одним оценкам, количество бездомных россиян составляло от 1,5 до 3 миллионов человек, по другим — до 5 миллионов человек. Все эти данные несвежие, однако других нет.
Последние 11 лет подсчет бездомных в России на общегосударственном уровне не выполнялся — Росстат проводил перепись населения в 2010 году и тогда оценил число бездомных в 64 тысячи человек. По закону перепись населения должна проводиться не реже одного раза в 10 лет, но из-за коронавирусных ограничений основной этап переписи 2020 года стартовал только в октябре 2021-го.
Помимо всего, сложность подсчета бездомных состоит еще и в том, что не всегда понятно, кого именно считать таковыми: тех, кто нигде не прописан, но по факту не живет на улице, или тех, кто имеет прописку, но в реальности не имеет крыши над головой.
Чтобы отталкиваться хотя бы от каких-то данных, российские НКО пытаются своими силами собирать и структурировать эту информацию, но в общую базу полученные цифры не объединены. Кроме того, у фондов нет возможности отследить, не получает ли человек помощь сразу в нескольких некоммерческих организациях. Если это так, то просто сложить данные нескольких фондов нельзя — такая статистика не будет корректной.
Благотворительная организация «Ночлежка» формирует свою базу бездомных людей по специальной формуле. По данным «Ночлежки», в 2010 году на улицах Петербурга жили больше 59 тысяч человек, а в 2011-м — больше 61 тысячи. При этом в организации отмечают, что реальное количество живущих на улице людей гораздо выше.
«Сбор статистики — трудоемкая работа. И, конечно, у НКО не всегда хватает на это ресурса. Особенно у небольших организаций, которые все силы тратят на прямую помощь», — говорит руководитель проекта по распространению опыта «Ночлежки» Карина Гаринова.
Она объясняет, что «Ночлежка» разработала онлайн-систему по сопровождению и ведению статистики бездомных, которой организация бесплатно делится с коллегами. Но в реальности не все могут использовать этот инструмент.
«Причины разные. Например, общение с клиентами в уличных условиях — тут не до программы, где нужно все учитывать. Или банально на приеме у организации нет сервера, интернета и компьютеров. Или такой большой поток людей, что сложно сразу найти время, чтобы внести информацию в программу, — многие в спешке по старой памяти записывают данные на листочек, а потом никуда не вносят», — объясняет Гаринова.
Аутрич
О другом способе сбора достоверной статистики о бездомных рассказывает Элина Габдуразакова, координатор акции «Встретимся на улице» пермского дневного центра для людей в беде «Территория передышки». Волонтеры поделили город на несколько десятков секторов и в течение двух с половиной часов проводили анонимное анкетирование. Они рассказывали людям на улице, куда можно обратиться за разными видами помощи, и собирали данные об их проблемах, нуждах и интересах. При этом волонтеры фиксировали у себя опознавательные знаки респондентов по заранее оговоренным признакам. Если кого-то не получалось опросить, волонтеры оставляли пометки в анкете. Это так называемый аутрич-метод — когда волонтеры, чтобы помочь, выезжают напрямую к подопечным, в места их более частого пребывания.
«Метод аутрич действенный, потому что наши данные максимально приближены к тем, которые нам предоставили в министерстве социального развития Пермского края. Причем, например, у МВД тоже есть своя статистика бездомных, но цифры кардинально разнятся», — рассказывает Элина.
Она объясняет, что сотрудники министерства подсчитывают бездомных по количеству занятых мест в подведомственных им организациях, а волонтеры считали людей, реально встреченных ими на улице.
«Получается, если человек в этот вечер уже находился в центре социальной адаптации или любом другом государственном приюте, то он мог не попасть в нашу выборку», — говорит специалист.
Всего в акции участвовали 145 волонтеров, которые помогали адаптировать методику подсчета. За ночь удалось заполнить 164 анкеты. Сформировать более значительную базу не удалось еще и потому, что многие люди летом уезжают из города и живут в селе.
Пока сложно сказать, как часто «Территория передышки» будет проводить такие акции — многое зависит от финансирования, говорит Элина. «Мероприятие проводилось на деньги Фонда президентских грантов. Командой мы планировали, что подобные подсчеты будут проходить раз в год. Нам очень интересно посмотреть на динамику численности бездомных в городе, а потом улучшить свою методику», — заключает она.
Проект челябинской команды «Другая медицина» стал первым в России по оказанию медицинской помощи людям, живущим на улице. Руководитель медико-профилактических выездов Никита Васильев рассказывает, что волонтеры организации в рамках одного из проектов раз в неделю выезжают на точку сбора бездомных и раздают еду, средства гигиены, одежду, предлагают медико-профилактический осмотр. Второй формат встреч с людьми на улице — объезд на автомобиле точек, где они обычно живут: это теплотрассы, люки, колодцы, гаражи. Оба формата, помимо оказания помощи, предполагают фиксацию данных волонтерами.
«В сам центр бездомные доходят редко. Мы поняли, что формат с выездами гораздо эффективнее. Но практика и опыт показали, что эти компоненты нужно совмещать, потому что люди, которые приходят, и те, к кому мы выезжаем, — это часто разные люди», — объясняет Васильев.
Информация о тех, кому волонтеры «Другой медицины» оказали помощь, хранится в журналах, которые похожи на те, что используют в больницах. Эти сведения не лицензированы, но, когда возникает потребность, сотрудники организации могут поднять информацию и посмотреть, когда обращался человек, с чем и что с ним случилось.
«Ни единоразовые акции, ни подсчеты от министерств не могут дать какую-то корректную цифру. Для этого нужна цель, которую все понимают. Чтобы не просто посчитали, потому что сказали посчитать. Французский формат, который тестировали в Перми, перенять не так сложно, но с этим не справиться какой-то одной организации. Нужна единая база людей, которую можно было бы обновлять. Обязательна поддержка от государственных структур. Я не говорю, что они просто должны выделить деньги. Речь о совместной работе полиции, скорой и больниц — тех служб, которые теоретически могут сталкиваться с бездомными», — уверен Васильев.
«А то получается: полиция посчитала этих людей, потом мы пришли, их посчитали. Людям немного надоело, грубо говоря. Пока мы не можем продвинуться дальше, потому что все делают свою работу — делают хорошо, но по отдельности», — заключает Никита.
ETHOS
«Часть благотворительных социальных проектов организации с недавнего времени используют европейскую типологию бездомности ETHOS», — говорит основатель «Благотворительной больницы» врач-анестезиолог Сергей Иевков.
«Я считаю, что система подсчета бездомных в России должна быть стандартизирована. Насколько мне известно, государственная система здравоохранения и другие институты используют достаточно субъективную оценку бездомного. Так называемая аббревиатура “БОМЖ” предполагает отсутствие у человека документов и постоянного места проживания. Плюс сотрудники оценивают человека по внешнему виду и ставят ему “галочку”. Это очень грубый метод, и он не всегда срабатывает», — считает Иевков.
Он уверен, что для установления личности и социального статуса человека должен выясняться социальный анамнез, например должен задаваться вопрос: «Где вы живете?» И в зависимости от ответа человек должен приравниваться к бездомному или домашнему.
«Это очень просто, потому что методология уже есть, ее нужно просто внедрить. Причем сразу можно не только подсчитать бездомных, но и выяснить их особенности», — подчеркивает Иевков.
В России нет потребности в отдельном ведомстве, сотрудники которого ходили бы по улицам и переписывали бездомных. Для этих целей можно использовать уже существующую инфраструктуру. «На уровне некоммерческого сектора: отдельно взятой больницы, целого ряда медицинских учреждений региона, затем — всей страны. Классификация может быть простой, не отвечающей на множество вопросов. Благодаря электронным базам данных задача упростится, если программисты внесут такой пункт», — уточняет эксперт.
«Иные»
По некоторым медицинским проблемам статистические данные содержат цифры по пациентам категории «БОМЖ». Но чаще всего бездомных приравнивают к категории «иные».
«Я думаю, что многие чиновники отрицают существование бездомных, считают, что проблемы нет. Поэтому до сих пор в России нет никакой системы подсчета. Некоммерческие организации, которые помогают людям без дома, часто имеют внутренний классификатор и наработки учета бездомных, например в аутрич-проектах. И они готовы поделиться с государством методологией. Проблемы технологического и организационного толка решаемы, и обучение сотрудников вторично. При этом нужно учитывать, что с межведомственным взаимодействием могут возникнуть трудности: где-то — медицинская тайна, а где-то — персональные данные», — объясняет Иевков.
У «Благотворительной больницы» нет стационарного помещения, где волонтеры и сотрудники могли бы принимать бездомных, чтобы консультировать и лечить их. Организация специализируется на мобильных выездах. Только за этот год «Благотворительная больница» помогла 720 уникальным пациентам: большая часть из них — бездомные, остальные — малообеспеченные люди, у которых есть постоянное жилье.
Но даже те, у кого фактически нет жилья, в глазах государства не обязательно считаются бездомными и входят в статистику, объясняет Игорь Антонов, сотрудник «Социального патруля» благотворительного фонда «Диакония». Он отмечает, что у каждой НКО и госучреждения свое видение бездомного. Тот человек, которого мы опознаем на улице как бездомного, не обязательно будет считаться таковым для государства. Например, чтобы попасть в государственную статистику Петербурга, бездомный человек должен прийти с паспортом, чтобы по данным документа сделали запросы в Росреестр и по форме 9. В то же время для правозащитных организаций любой человек, который обратился за помощью и находится в критическом состоянии на улице, считается бездомным.
«Насчет единой базы мы можем все вместе засомневаться, потому что “реестр бездомных” — звучит очень мрачно. Но если каждая из организаций, в первую очередь государственных, расширит свое понимание бездомности и начнет взаимодействовать в этом направлении с другими, это сможет изменить вопрос статистики и понимания проблемы», — считает Антонов.
«Получается, змея съела свой хвост. Есть определенное количество сервисов, например дома ночного пребывания, которые соответствуют официальной статистике. То есть если в доме ночного пребывания шесть мест, то предполагается, что в помощи такого рода в районе нуждаются примерно шесть человек. Если государство или общество поднимает эти цифры, то получается, что они как паровоз за собой тянут необходимость в увеличении качества и количества доступных сервисов для бездомных. И это одна из причин, по которой помощь бездомным в России настолько не развита. На чиновничьем языке эта проблема выглядит не так, как она выглядит на языке правозащитников», — объяснил Игорь.
О материальной поддержке бездомных в России пока речь даже не идет. Чтобы поднять вопрос о средствах, сначала нужно определиться с наличием проблемы, ее актуальностью с административной точки зрения. А эта точка зрения в государстве пока не сформирована.
«Государство на полгода может предоставить человеку койку в доме ночного пребывания, но эта модель помощи неэффективна. Пусть даже этих коек будет шесть или тридцать шесть. Проблема бездомного человека от этого не меняется — днем его все равно выгонят, а через полгода программа вообще закончится и он снова окажется на улице», — говорит Игорь.
Даже если таких коек будет больше, чем сейчас, это не решит проблему, а лишь пустит по порочному кругу больше людей.
«В государственных пунктах обогрева не предусмотрено практически никаких удобств. Поэтому бездомные люди скорее идут в сервисы “Ночлежки”, где есть душ, качественное горячее питание, одежда и медицина. Так, в “Ночлежке” ежедневно находится 50 человек, а в государственных пунктах — два. И когда чиновники видят, что к ним приходят два человека, они начинают задаваться вопросом: а нужно ли им на следующий год открывать сервисы, если они не востребованы? Это та самая точка пересечения статистики, откуда возникают все сбои в подсчетах на уровне города», — считает Антонов.
В то же время, если «Ночлежка» не будет работать, бездомные вообще не будут получать поддержку, а когда государство это заметит и начнет разрабатывать какие-то программы, люди просто начнут умирать на улицах, так и не дождавшись никакой помощи.