31 октября 2015 года произошла самая страшная катастрофа в истории российской гражданской авиации
31 октября 2015 года произошла авиакатастрофа, в которой погибло самое большое число граждан России в истории мировой авиации. Аэробус А321 выполнял чартерный рейс 7К-9268 по маршруту Шарм-эль-Шейх — Санкт-Петербург. Через 23 минуты после взлета была потеряна связь. Обломки были обнаружены на Синайском полуострове, из 224 членов экипажа и пассажиров не выжил никто. «Такие дела» поговорили с семьями погибших. Родные и близкие рассказали о том, можно ли пережить трагедию и как жить дальше.
***
Надежда Васильева
Погибла мама Александра Пилип (47 лет).
У меня самая замечательная мама, самая лучшая. Она любила отдыхать, собиралась после Египта в Испанию. Мы с ней дружили всю жизнь, были лучшими подругами. Я не знаю, какую можно историю рассказать: их много. Для папы это все очень тяжело. Они жили здесь, после гибели мы переехали сюда, но он здесь бывает редко: не может. Ездит на дачу, может быть, там ему легче? Мама посадила там клубнику, вот сейчас собираем, я над ней еще подшучивала: «Бабуля наша».
Папа с мамой были вместе 25 лет. Познакомились где-то на дискотеке на Украине, а потом он ее перевез сюда, потому что он здесь служил. Ей очень не нравилось, что папа над ней подшучивал и Шурой называл. Так и получилось, что она для всех стала Олесей, как она это сделала, не знаю, но когда это все случилось, многие не понимали: она это или нет. Они молодцы с папой на самом деле, многого добились: квартира, дача, машина, путешествия. Все сами заработали. Папе летать нельзя, поэтому они с мамой потом собирались по России поехать.
В то утро я ничего не чувствовала, просто на работу ехать не хотела. Мне позвонил папа, сказал, что самолет пропал с радаров. Еще за полчаса до этого мне стало плохо, мне папа звонит, а я трубку взять не могу. В итоге с работы поехала в Пулково. По новостям услышала, что все, самолет разбился. Но говорили, что слышны голоса, и я молила: «Господи, пожалуйста, пусть это будет мама. Хоть какая, но пусть будет жива». Я не понимала, что все мертвы, что все, никого больше нет.
Перед поездкой мама что-то чувствовала. Хотела изначально с Никиткой, моим сыном, поехать. Но в итоге в последний момент сказала, что нет, не возьмет. Со мной ругалась, то ей одну путевку, то другую. Все время было что-то не так. Полетела, в общем, с начальницей своей. Они еще долго улететь в Египет не могли. Самолет был в 12, а улетели только в пять или шесть утра.
Сейчас мы тоже ездили отдыхать. Брали мамины места. Надо мной смеялись в аэропорту: «Зачем вы их берете, это самые плохие места», потому что конец самолета. Хвост. Очень трудно было лететь. Было не страшно, но напряжение какое-то было. Думала, представляла, как она летела, как домой хотела. Тут еще женщина прошла с такой же одеждой, прической. Муж говорит: «Смотри, как мама твоя стоит». Я плакала половину полета.
Сейчас не могу вспоминать, как у нас все было, какие-то истории, потому что в голове сразу мысли о трагедии. Мне не стало легче, и даже не интересно было, что случилось. Для меня сразу ясно было, что это теракт. Мне не хотелось, чтобы это была вина экипажа или неисправность. Мне было бы обидно, что просто кто-то недосмотрел, а их не стало. Папу мы сейчас отвлекаем, но ему тяжело, хотя он держится. Никитка по бабушке очень скучает, все время просит поставить песню «про бабушку»: какой-то рэп про самолеты. Мне очень сильно не хватает мамы. Она была такой молодой и современной, такой хорошей и просто любила смотреть на мир.
Александр Войтенко
исполнительный директор благотворительного фонда «Рейс 9268». Потерял сестру Ирину (37 лет) и племянницу Алису (14 лет) Витальевых.
Сейчас я очень жалею, что мало общался со своей племянницей, зато наверстываю это общением с ее друзьями. Алиса была замкнутой и нестандартной девочкой, любила играть в Доту, сидеть в компьютере. А у Иры несколько лет назад как будто что-то перевернулось в сознании, в какой-то момент она сказала: «Я хочу посмотреть мир, посетить максимальное количество стран и мест». Ее характер даже немного поменялся. Стала много фотографироваться, после трагедии мне писали шокированные фотографы и скидывали снимки и исходники. Она будто бы торопилась жить и хотела оставить что-то после себя. Сдала на права, купила машину, начала водить. Машина осталась, а ее больше нет. Может быть, она стала чувствовать, что порой отдаляется от дочери в столь непростой период ее взросления, поэтому сначала взяла Алису в Швецию, а потом они полетели в Египет. До этого она летала без нее. А Алиска вообще особо не любила путешествовать, в Египет не хотела лететь, говорила об этом друзьям.
Ира была очень светлым человеком. И до моих лет 15 она была для меня лучшим другом и примером для подражания. Она привила мне все самое лучшее, что было в моей жизни на тот момент. Уже больше 12 лет у меня есть хобби — играю в качестве диджея в ночных клубах, и именно она открыла мне мир электронной музыки, знакомила меня с интересными людьми, открывала новые горизонты. Потом, когда я сюда переехал, она приезжала ко мне каждые два месяца. А сами они жили во Пскове вместе с нашей мамой.
Поэтому недавняя трагедия с тем самым бортом в Сибири нас шокировала. Это тот самый экипаж, который забирал тела наших близких и перевозил на этом самом самолете. Вообще, это святые люди, герои. И именно те, кто связан с нами — погибли. Нас стали преследовать знаки: дата производства самолета 31 октября. Странное совпадение, не правда ли? Мы стали суеверными и верим в знаки, хотя со стороны это может быть смешно и глупо.
С первых дней после гибели Иры я решил, что просто сделаю все, чтобы сохранить память о ней и не дать забыть о трагедии. В первые дни я создал закрытую группу для родственников. В январе мы с родственниками встретились и решили сделать благотворительный фонд. Сейчас у нас приоритетной задачей стоит строительство мемориального храма и памятника. Бьемся за выделение земельного участка на территории Санкт-Петербурга и собираем необходимые документы.
На самом деле есть родственники не только пассажиров, но и членов экипажа. Вначале они не решались к нам подойти из-за версии, что трагедия могла произойти по вине экипажа, и так как их тела опознали сразу, а наши — нет. Общаться с ними мы начали только в декабре, когда завершился процесс похорон. Эти люди особые — светлые, понимающие и крайне деятельные, им просто нет цены. Им выплатили компенсацию по закону всего по 100 тысяч рублей, а до этого не платили зарплату около полугода, и они просто остались многие у разбитого корыта. Месяц назад благодаря им была принята поправка к закону, и теперь родственники членов экипажа будут приравниваться к остальным пострадавшим при выплатах компенсации.
Но это не самое печальное, самое плохое то, что после похорон в некоторых семьях началась «дележка» наследства. Сначала все скорбели, а потом начали вгрызаться друг другу в глотки. К примеру, у нас Алисин папа с ней вообще не общался, виделся раз в год, с ее четырех лет они жили в разных городах. Отец получил компенсацию за смерть Алисы, а теперь требует по наследству часть квартиры моего отца, который был военным летчиком и пять лет назад умер от рака. Какое у них может быть отношение к квартире, которая принадлежит моей маме? Она просто хотела, чтобы Алиса могла ее получить в дальнейшем, поэтому оформила на нее часть жилплощади. Мы пытались поговорить с его семьей, но все без толку. Теперь будем судиться.
Думал ли я, что будет такая трагедия? Нет. Имеет ли это какой-то высший смысл? Я не знаю. Я бы не хотел, чтобы это случилось. На самом деле я считаю, что это убийство. Просто кто-то хотел передать весточку Путину из-за Сирии на родину. Я не думаю, что мы будем рады, если найдут исполнителей, так как скорее всего они уже мертвы. И они просто делали то, что приказали.
Анатолий и Лариса Пульяновы
Потеряли сына Романа Пульянова, ему должно было исполниться 30 лет через две недели после трагедии.
Анатолий: Я думаю, что легче уже не будет, а будет так, как оно есть. Представляете себе, что звонишь человеку, и знаешь, что точно он дома, но он не берет трубку. Вот такое будет и дальше. Вот как он уезжал раньше, так он уехал и сейчас. Просто это очень длинное путешествие.
Он очень странно ушел: позволил нам жить полной жизнью. Он задавал мне много интересных вопросов в последний год с улыбкой. Он вообще был очень улыбчивый человек. Он говорил: «Сколько тебе нужно денег, чтобы закончить дачу?» Я называю сумму, а он в ответ улыбнулся. Рома ушел и оставил деньги, а мы продолжаем делать то, что он хотел.
Он был «магнитом», они с Таней, его невестой (она погибла вместе с ним), притягивали людей, были «движками». Рома никогда не сидел на месте, все время куда-то двигался, путешествовал по пять-семь раз в год. Возвращаясь из путешествия, планировал следующее. Любил кататься на сноуборде и горы.
В прошлом году уже месяца за три начались «удары в колокол», что что-то произойдет. Я нашел в карманах сноубордисткого костюма билеты на Розу Хутор, и, если складывать цифры на нем, то получается 31.10.15. Кроме того Рома предлагал нам поехать в Египет, мы отказались. Лариса за месяц до гибели встала в позу, чтобы мы не летели на самолете в Абхазию, и мы впервые за несколько лет поехали на поезде. Я ему за неделю сказал, чтобы не летел, потому что там война, и это не шутки. А он мне ответил с улыбкой, что постоянно бывает в Чернобыле, и ему не страшно. Лариса тоже просила не ехать. Видимо, как-то так случается, что нас кто-то предупреждает о том, что произойдет.
После Абхазии у меня возникла мысль, что там людей устраивает, что они существуют в стране, где все привыкли жить в состоянии войны. Тут разрешили летать в Турцию, а там взрывают самолеты. Не странно ли это? Или вот за военного летчика Турция готова платить компенсации, а с нами Египет даже на связь не вышел, хотя мы писали множество обращений. Я думаю, что этот самолет был выбран не случайно.
Я поменялся полностью. Я ехал в одну сторону, а теперь еду в другую сторону. Развернулся на 180 градусов. Все мы суетимся, мы приходим сюда и суетимся, а я не хочу суетиться. Я поменял работу, думаю написать книгу о жизни. В планах помогать фонду, чтобы рано или поздно был построен храм и памятник. Потому что правительство города дало понять, что денег в бюджете на это нет. Мы будем строить сами. Пока не решен вопрос с землей для строительства. Хотя батюшка уже есть.
Таня хотела погреться на солнце, а Рома не мог отказать. Хотя он другу сказал, что готов включить тормоз: ему было не по себе. Мне тоже. В последний день он сказал: «Меня встречать не надо». Хотя у нас была традиция, что мы друг друга провожали и встречали. А он повторил: «Меня никому не надо встречать». Одна из последних СМС: «Пришли на прощальный ужин». Это было за 10 часов до гибели.
В ту ночь я поехал в джаз-клуб и там увидел коллаж с умершими джазменами, а я дарил такой же коллаж, только с нашими родственниками, Роме на 18 лет. Я чуть не потерял сознание. Потом сел в машину, а мне говорят: «Радио Рокс прекратило свое существование». И у меня теперь твердая уверенность, что если бы я включил какую-то русскую волну, то там было бы сказано, что что-то произойдет. Но даже если бы я понял, то я бы его не остановил. В десять утра меня разбудил наш друг Иван. Потом поехал за Ларисой, до ее работы 20 минут, но я останавливался раз пять: не знал, как ей сказать. Я хоронил отца, хоронил сына, но самое страшное — это сказать матери, что ее ребенка больше нет.
Разговаривать о Беслане
«Такие дела» спросили у российских директоров школ, вспоминают ли они с учениками первого сентября о бесланской трагедии
Я считаю, что они погибли, как солдаты на войне. Нам по 50, и осталось пять, десять, пятнадцать лет — это быстро, мы точно встретимся, просто нужно потерпеть. Сейчас вокруг нас много детей, и мы понимаем, что чужих детей не бывает, ты можешь отдать любовь любому. Так было предначертано. Хотя говорят, что им было не больно, я думаю, врут, все они чувствовали. Все больше я считаю, что он оказался в самолете не случайно, а преднамеренно. Рома очень любил солнце, он часто путешествовал, видел много стран, и, может быть, он просто захотел посмотреть другую страну, где солнце и счастье.
Лариса: Это была странная ночь. К нам в окно на работе стучался голубь, почему-то сама открывалась дверь. Мне до сих пор тяжко. Когда нет будущего — это страшно.
Я просила их не ехать, но Рома отказался. Они планировали ребенка, работали над этим. Кто знает, может быть, у них уже получилось? Может быть, она уже была беременна? Но мы этого никогда не узнаем. Тане просто дали отпуск неудачно. Они так много планировали, так хотели жить, у них все было к тридцати годам: квартира, машина, вот дача. Сейчас для них комнату сделали, там приготовили место для кроватки, но не судьба. А мы ждали.
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране и предлагаем способы их решения. За девять лет мы собрали 300 миллионов рублей в пользу проверенных благотворительных организаций.
«Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям: с их помощью мы оплачиваем работу авторов, фотографов и редакторов, ездим в командировки и проводим исследования. Мы просим вас оформить пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать.
Оформив регулярное пожертвование на сумму от 500 рублей, вы сможете присоединиться к «Таким друзьям» — сообществу близких по духу людей. Здесь вас ждут мастер-классы и воркшопы, общение с редакцией, обсуждение текстов и встречи с их героями.
Станьте частью перемен — оформите ежемесячное пожертвование. Спасибо, что вы с нами!
Помочь нам
