Почему подростки устраивают в школах бойню?

На этой неделе старшеклассники трижды приходили в школу с оружием: в Перми, Москве и Улан-Удэ. В столичной школе охрана заметила подозрительные предметы и изъяла их, в регионах — нет. В Перми ранили девять детей и их учительницу, в Улан-Удэ, по последним данным, пострадали семь человек, включая напавшего подростка.

Что произошло в Перми и Улан-Удэ

Утром 15 января, когда уроки уже начались, в пермскую школу №127 зашли два подростка. Они прошли на верхний этаж, где учатся младшеклассники, и выбили дверь в один из классов. Это оказался урок труда у четвертого «Б». До сих пор неизвестно, чем на самом деле были вооружены юноши – следователи пишут, что у них обоих были ножи, а свидетели рассказывают журналистам, что у второго были восточные нунчаки.

Точную картину происшествия еще предстоит восстановить, но очевидцы говорят, что учительницу труда Наталью Шагулину ударили первой. Она осталась в сознании и попыталась загородить собой детей, а после – толкнула подростка, который держал дверь. Благодаря этому часть детей успели сбежать из класса и сообщить охране о нападении. Девять детей, которые остались в классе, ранили ножом. Больше всего пострадала учительница: ее ударили ножом 17 раз.

После нападения подростки попытались покончить жизнь самоубийством и ударили друг друга по горлу. У одного из них травма оказалась тяжелой, у второго – поверхностной. Выжили все, включая учительницу.

Класс школы №5, в котором совершено нападение, в военном поселке Сосновый Бор.Фото: Снимок с видео/Следственное управление Следственного комитета РФ по Республике Бурятия/ТАСС

В Улан-Удэ нападение произошло спустя несколько дней, утром 19 января. Пока известны только предварительные данные: девятиклассник с топором в руках напал на учеников седьмого класса школы №5 и ранил их учительницу, после чего поджег здание коктейлем Молотова, а сам попытался покончить жизнь самоубийством – нанес себе ранение и выпрыгнул из окна. По последним сведениям, пострадали семь человек – шесть детей, включая нападавшего, и учительница русского языка и литературы Ирина Раменская. Она, как и Шагулина, пыталась закрыть собой учеников.

«Это был расширенный суицид»

Причины нападений так и не были установлены. Судя всему, атака в Перми была спланирована: подростки как минимум обсуждали между собой, что наденут черное и возьмут оружие, выбирали, на кого напасть и как можно это более безопасно для себя сделать. По словам врача-психиатра Сергея Ветошкина, происшествие можно рассматривать как расширенный суицид, при котором человек, прежде чем закончит жизнь самоубийством, убивает близлежащих людей.

Врач-психиатр, психотерапевт Дмитрий Головков предполагает, что действия подростков могли быть построены на какой-то бредовой концепции: они считали, что смогут достигнуть славы и стать героями в глазах друг друга. «Если их было двое и у одного психическое расстройство, то второй был индуцирован им. Это такой термин, когда один человек в психозе «заражает» другого. Например, мать в психозе индуцирует детей и они полностью разделяют ее бредовые идеи. Но если их разделить, то мать так и нельзя будет переубедить, а у детей появится критика этих идей через какое-то время. Одни из нападавших мог быть внушаемым, зависимым, управляемым и попасть под влияние другого», — считает Головков.

Вход на территорию школы № 127 в Перми.Фото: Игорь Катаев/РИА Новости

Один из нападавших подростков стоял на учете в психдиспансере, но с каким диагнозом и стоит ли он на учете сейчас — неизвестно. Также нет информации, как обстоят дела с психикой у второго подростка, поэтому сложно сказать, кому первому пришла в голову идея напасть на школу. Обоим подросткам назначили психолого-психиатрическую экспертизу, которая должна ответить на эти вопросы.

О событиях в Улан-Удэ известно еще меньше: по неофициальным данным, подросток искал помощников и полиция задержала двоих его друзей. Власти Бурятии заявляют, что он действовал один.

История повторяется

За последние несколько лет произошло несколько подобных трагедий. В 2014 году ученик десятого класса, вооруженный карабином и винтовкой, застрелил учителя географии, взял в заложники одноклассников и открыл огонь по полицейским. В 2015 году в Санкт-Петербург 13-летний школьник ударил ножом учителей, которые пытались с ним поговорить после конфликта с одноклассником. В сентябре 2017 года в подмосковной Ивантеевке девятиклассник, вооруженный кухонным топориком и травматическим пистолетом, ударил учительницу по голове и открыл стрельбу в классе.

Сотрудник полиции у здания школы №1 в ИвантеевкеФото: Максим Шеметов/Reuters

Согласно статистике Генпрокуратуры, в последние годы подростковая преступность, наоборот, падает – с 85,4 тысяч в 2009 году до 37,7 тысяч к 2017 году. Что касается особо тяжких преступлений, совершенных подростками, таких как грабеж, изнасилование и убийство, то их число за этот промежуток так же сокращается, хотя намного медленнее: с 3,1 тысяч до 1,5 тысяч случаев за девять лет.

«Толчком может стать все, что угодно»

После каждого нападения общество задается вопросом, что может заставить подростка взять в руки оружие и применить его. И самое главное, можно ли было избежать этого?

«Психика подростков неустойчива, и по большому счету, повлиять может все, что угодно – даже те факторы, о которых мы не можем даже подумать или догадаться. Все, что угодно, может стать толчком — от того, что кто-то косо посмотрел и что-то не так сказал до обидно поставленной двойки», — считает Сергей Ветошкин.

«Почему у человека происходит психическое расстройство? Если в двух словах, то это особый вид стресса. У кого-то под его влиянием начинается депрессивное расстройство, у кого-то психосоматические болезни, а у кого-то стресс протекает в виде психоза, а психоз протекает сообразно структуре личности и ее культурным основам, — объясняет врач-психиатр, психотерапевт Дмитрий Головков.  — Появление стресса и развитие психоза зависит от большой совокупности различных факторов, провоцирующих это явление».

Окружение и мода

После нападений на школы в местных, региональных и федеральных СМИ десятки раз упоминался «Колумбайн». Это имя стало нарицательным для трагедии 1999 года, когда Эрик Харрис и Дилан Клиболд, двое старшеклассников из школы «Колумбайн» в штате Колорадо, пришли в школу с самодельными бомбами и огнестрельным оружием и открыли огонь по ученикам и учителям. Погибли 13 человек.

Считается, что в последние годы до России «докатилась мода на Колумбайн», а schoolshooters вдохновляются и ищут признания единомышленников в пабликах «ВКонтакте», посвященных Эрику Харрису и Дилану Клиболду. Так, у организатора нападения на школу в Перми в видеозаписях в соцсетях множество видео из «Колумбайна».

Роскомнадзор заявил, что заблокирует все группы в социальных сетях, которые подталакивают к насилию в школах. Блокировка будет идти по той же схеме, что и с «группами смерти», пропагандирующими суицид. «Мы никогда не подталкивали людей к проявлению насилия. Не наша вина в том, что так случилось, — заявила администрация сообщества (shool)shooters «ВКонтакте». — Да, в какой-то степени мы формируем мировоззрение, но то, что происходило в головах у тех существ, от нас никак не зависело. Может причина скрывается глубже, чем вы думаете?»

Агрессия в обществе

В обществе нарастает агрессия – и СМИ играют в этом не последнюю роль, считает психиатр Дмитрий Головков. Это оказывает влияние и на детей, и на подростков. Даже если сами подростки не смотрят телевизор, то агрессивные новости влияют на их родителей. Те, в свою очередь передают напряжение детям.

«Сейчас дети живут в агрессии, и они от нее никуда не могут деться и уйти, — согласен Сергей Ветошкин. – Агрессия идет с улиц, со средств массовой информации, со стороны сверстников и все это не способствует тому, чтобы ребенок был уравновешенным. Плюс, ломка в характере в подростковом периоде, а это самый уязвимый возраст в жизни человека. Это тот период, когда идет гормональная перестройка и необходимо самоутверждаться. Каким образом это можно сделать? За счет достижения своих целей или за счет других, более слабых, более беззащитных. Юношескому максимализму и самоутверждению часто сопутствует агрессия. Ее можно направлять – в спорт, в занятия рукопашным боем. Но если ее выхода нет, она направляется уже в прямую агрессию».

Воспитание в семье

Психиатр Дмитрий Головков отмечает, что в российских семьях очень силен авторитарный, подавляющий стиль воспитания детей. При этом стиле воспитания родители навязывают ребенку те представления, которые сами считают правильными, игнорируют его интересы, критикуют, наказывают и подвергают унижению в различных формах. Дети, которые воспитаны в таком стиле, становясь подростками, могут мстить обществу за унижения, которых их подвергла семья.

Как добавляет Сергей Ветошкин, к насилию склонны дети, которые растут в неполных или неблагополучных семьях, или же, наоборот, находились под гиперопекой родителей. Их агрессия может обернуться как на самих себя в виде самоповреждений и суицида, так и на других людей.

По словам уполномоченной по правам ребенка в Пермском крае Светланы Денисовой, родители также нередко невнимательно относятся к рекомендациям учителей — если в школе видят, что у ребенка проблемы с психикой, то советуют направить подростка на медико-психолого-педагогическую комиссию. Но это никем не контролируется: ни у школы, ни у правоохранительных органов нет реальных мер воздействия на родителей.

Школа и учителя

Ядро личности формируется до пяти-семи лет, и в основном, под воздействием воспитания – семьи, педагогов в детском саду. В школу ребенок приходит уже сформировавшимся и уже видно, кто есть кто, объясняет психиатр Дмитрий Головков. Поэтому на учителе лежит задача – вовремя отследить негативные или опасные особенности поведения ученика.

Охранник на пункте видеонаблюдения в здании школыФото: Егор Алеев/ТАСС

Учитель должен сообщить об этом родителям и в случае необходимости посоветовать обратиться к специалисту. Заметить склонность к агрессию и насилию может и грамотный школьный психолог, для таких случае есть система тестов. Часто ребенок может доверить школьному психологу то, о чем не стал бы рассказывать родителям. Но если психолог понимает, что не справляется с ситуацией, то он должен посоветовать родителям отвести ребенка к психотерапевту или психиатру в подростковый диспансер по месту жительства.

Эта схема не идеальна. Как отмечает Головков, в современной школе возникает много вопросов к действиям педагогов, психологов и руководства, которые не видят или не хотят замечать опасные тенденции в поведении ребенка или класса. «Учителя очень запуганы и боятся и учеников, и их родителей, и руководства. Инициатива-то наказуема, поэтому они боятся поднять какую-то проблему, ведь это «выносить сор из избы», «наша школа будет известна с худшей стороны», а потом еще родители напишут жалобы, что ребенка хотят подвергнуть психиатрическим репрессиям».

Сенатор Совета Федераций Екатерина Лахова настаивает  на проверке школьных психологов, чтобы выяснить, почему их усилия не могут решить сложные ситуации и конфликты в среде учеников. Но вопрос может быть не в качестве их работы, а в нехватке специалистов: как заявил сегодня глава Бурятии, в школах региона их просто недостаточно.

«Его можно остановить, даже если он приставил винтовку ко лбу человека»

В 2017 году родители одного из подростков, совершивших нападение в Перми, обращались за помощью в комиссию по делам несовершеннолетних, потому что не могли справиться с агрессией сына, но сами получили штраф. Задержанный девятиклассник из Улан-Удэ – правда, об этом пока сообщил только телеграм-канал Mash — за две недели до нападения посещал школьного психолога, и тот отпустил его с пометкой, что «все в порядке».

В Перми подростки беспрепятственно проникли в школу с оружием, а в Улан-Удэ – в самой школе школьник устроил тайник, где оставил коктейль Молотова.

Очевидно, что та ситуация, которая сейчас сложилась в России с системой профилактики подобных нападений, не способна защитить ни самих детей, ни их семьи, ни школы. При этом, как подчеркивает психиатр Сергей Ветошкин, подростка, который находится в таком агрессивном состоянии, можно остановить на любом этапе – даже если он уже принес в школу оружие.

В классе школы №5, в котором совершено нападение, в военном поселке Сосновый Бор.Фото: Снимок с видео/Следственное управление Следственного комитета РФ по Республике Бурятия/ТАСС

«Точка невозврата в нашей жизни одна — когда она заканчивается. Больше таких точек невозврата в жизни нет и быть не может. Ребенок может выйти из этого состояния, даже если он винтовку поставил в лоб человеку. До тех пор, пока он не нажал на курок — шансы переубедить ребенка есть. Другой вопрос — один ли справится с этим, при помощи специалистов или взрослых — другой вопрос. Но выйти из этого состояния можно. Задача окружающих детей педагогов, родителей, братьев, сестер, просто близких людей — не довести до этого».

Поскольку нельзя назвать общую причину нападений, недостаточно и точечных мер — массовых проверок, блокировки соцсетей, увольнения вахтеров или проведения внеплановых занятий. Должна быть целая система профилактических мер на всех уровнях — начиная от работы с родственниками, которые должны разделять интересы ребенка и защищать его.

Постоянный мониторинг

Бывает, что человек казался всем спокойным и сдержанным, поэтому вспышка агрессии с его стороны – полная неожиданность. Но если он систематически вел себя агрессивно, то нарушенное состояние можно было выявить на ранней стадии.

Обязательно – на этом настаивают оба эксперта – должна быть система мониторинга агрессивных состояний. Подросток или даже ребенок с такими проблемами в поведении должен получить помощь школьного психолога, психотерапевта или психиатра в диспансере. Но эта помощь не должна закончиться за пределами приема или даже стационара: посещать специалиста нужно регулярно.

«Суть в том, чтобы была профилактика и она работала. Ежегодная диспансеризация детей, включая психиатра – вот что обязательно нужно делать, — уверен Дмитрий Головков. — Эти дети с опасными тенденциями должны выявляться на разных этапах, их нужно постоянно мониторить, должен быть постоянный контроль над ситуацией».

Психиатр департамента здравоохранения Москвы Георгий Костюк предложил ввести в школах действенную психологическую службу, а в рамках школьной программы проводить тренинги для школьников, которые снижали бы агрессивность и учили их уходить от конфликтной ситуации.

Занятость

Неорганизованные дети — одна их причин возникшей сейчас повышенной агрессии в отношении друг друга и окружающих, уверен психиатр Сергей Ветошкин:

«Раньше, в Советском союзе, молодежь была организована, были детские организации: пионерия, комсомол, октябрята. Нужно восстанавливать цепочку детей, когда они с первого класса до последнего находятся в организации, но эта организация должна быть не политическая, а построенная на любви к родине, окружающим, на любви к себе и на взаимоуважении. В США сохраняют систему бойскаутов, там ее не убирают и не планируют убирать. А у нас взяли и все организации детей уничтожили».

Психиатрическая служба

В системе здравоохранения идет процесс реструктуризации: психиатрические больницы расформировывают и закрывают, число коек в психоневрологических стационарах сокращается, а врачей-профессионалов переводят на другие работы, жалуются эксперты.

«Я знаю ситуацию по Москве: много пациентов получают амбулаторное лечение вместо того, чтобы получать его в стационаре. Один мой знакомый обратился ко мне по поводу того, что его сын в психозе бегает с ножом по улице, и я ему сказал срочно вести его в диспансер или вызвать ему скорую. Но его не положили никуда, его отвезли домой – человека агрессивного. В Москве при психиатрической больнице №15 был центр подростковой психиатрии, его ликвидировали при реорганизации. И я думаю, что если в столице ликвидируют такие центры, то в регионах тем более», — пояснил Дмитрий Головков.

Случившиеся нападения вскрывают все дефекты устройства системы образования и здравоохранения, резюмировал психиатр.