Журналист "Новой газеты" Аркадий Бабченко в студии радиостанции "Эхо Москвы".
UPD. 30 мая Служба безопасности Украины заявила, что Аркадий Бабченко жив. Его убийство было инсценировкой в рамках спецоперации
Сегодня в Киеве убили моего друга Аркадия Бабченко. Вместе с ним мы помогали людям, пострадавшим от наводнения в Крымске, вместе работали на ликвидации последствий наводнения на Дальнем Востоке — где чуть было не утонули, когда грузовой КамАЗ, на котором мы развозили гуманитарку, чуть не унесло потоком воды, и именно он написал первый текст на сайт фонда «Нужна помощь», когда еще никаких «Таких дел» не было.
Украинская полиция у подъезда дома, где был застрелен журналист Аркадий БабченкоФото: Valentyn Ogirenko/Reuters/PixStream
Думаете, он не понимал, что его могут убить? Что это может произойти в любой момент? Что вся его деятельность ведет ровно к этому? Конечно же, он все понимал. Но он все равно говорил, и говорил то, что считал нужным, то, во что верил, то, что, по его мнению, должно было хоть на сколько-то выступить противовесом в борьбе с силами зла, в борьбе с несправедливостью. И точно поэтому же он ездил и ездил на войну, где ему каждый раз доставалось.
Я не согласен с большинством из того, что он заявлял в последнее время, но это не отменяет того, что все, что он делал, он делал для того, чтобы отстоять свое право на справедливость. На свою правду. На свое мнение.
Его душа была изрешечена не одной войной, она страдала и болела за правду, какой он ее понимал, и за Россию, которая не понимала и не принимала его
У нас на сайте в разделе «Авторы» Аркадий сам попросил написать про него: «Журналист, военный корреспондент, национал-предатель». Он бравировал, высказывая свою точку зрения, судил отчаянно и резко. Любой его пост в фейсбуке вызывал бурные споры, в чем его только ни обвиняли.
Корреспондент «Новой газеты» Аркадий БабченкоФото: из личного архива/ТАСС
Год назад Аркадий писал в одном из текстов для «Таких дел»: «Друзья мои, скажите, вы собираетесь в тюрьму? Нет. Конечно, не собираетесь. Никто не собирается. Никто не собирается ни садиться в тюрьму, ни попадать под машину, ни заболевать раком, не дай бог. У нас у всех другие планы на жизнь. На будущее. На завтра».
Умирать никто не собирается. И быть убитым. Ни с кем не должно случаться то, что случилось сегодня в городе Киеве с журналистом Аркадием Бабченко. Аркадия убили за его слова. За его мнение. За его позицию. За то, что он был собой, что он был Бабченко.
И в это невозможно поверить. Потому что это кажется таким очевидным, что за слова убивать нельзя. Никого. Никогда. Нельзя убивать за слова. Убивать вообще нельзя, но за слова нельзя ни при каких обстоятельствах. Это переход на какой-то совершенно животный и средневековый уровень развития. А Аркадий как раз не хотел жить в Средневековье, наступающем со всех сторон, и яростно ему противостоял. Противостоял без стопоров, без компромиссов, без страха. За это его и убили.
Журналист Аркадий БабченкоФото: Сергей Бобылев/ТАСС
Аркан был одним из самых добрых, милых и хороших людей, которых я знал. Аркан был моим другом. И всем нам будет очень не хватать его. И мы поймем это только со временем, потому что второго Бабченко нет. И не будет. Ему просто неоткуда взяться.
