Доказать факты пыток в колониях практически невозможно. Даже если получить компенсацию от ЕСПЧ, жизнь это не спасет
Кость в горле
«Мы были уверены, что они будут бояться, что они не захотят больше его бить, — говорит Ирина Бунтова. — Мы не думали, что у них такая солидарность, такая выраженная месть. Начальник каждой колонии считал своим долгом, чтобы в его колонии избивали моего мужа, чтобы он сломался и отозвал жалобу. Виталий для них как кость в горле. Он стал инвалидом, сейчас ходит только на костылях и таскает за собой свои ноги, у него огромная опухоль».
Виталия Бунтова, мужа Ирины, в 2002 году осудили за убийство и ограбление, покушение на убийство сотрудника полиции и приговорили к пожизненному сроку, позже замененному на 25 лет колонии строгого режима. Вину свою он не признает до сих пор, не признавал и в 2009 году, когда его перевели из колонии ИК-13 в ИК-1 в Тульской области. Бунтов рассказывает, что администрация новой колонии сразу же попыталась завербовать его в «актив» — так на тюремном сленге называют осужденных, которые сотрудничают с администрацией. Бунтов считает, что такая настойчивость была вызвана его увлечением спортом — физически крепкого мужчину хотели использовать для издевательств над другими заключенными.
Бунтов отказался сотрудничать, и тогда его жестоко избили: ударили деревянной битой по голове, отбили почки, вырвали все ногти на руках и ногах, предварительно загоняя под них иглы. После этого Бунтов мыл камеру, перепачканную собственной кровью — и собирал свои вырванные ногти. Через некоторое время во время свидания он передал их своей матери.
Фото слева: Виталий Бунтов, ИК-4 г. Плавск Тульской области 31.05. 2012 гФото в центре и справа: Виталий Бунтов, ИК-12 г. Губаха Пермский край 22.02.2015Фото: предоставлены Ириной Бунтовой
Родственники Виталия Бунтова начали писать жалобы — от Следственного комитета до Прокуратуры, обращались к депутатам и в Совет Федерации, про пытки в тульской колонии заговорили правозащитники и СМИ, но это не заставило даже возбудить уголовное дело. Последняя надежда была на Европейский суд по правам человека. Когда ЕСПЧ начал задавать вопросы, Бунтова перевели в соседнюю колонию в городе Плавске. Ирина Бунтова утверждает, что сразу после этого администрация начала угрожать Виталию и давить, пытаясь заставить отозвать жалобы. Пытки не прекращались, несмотря на внимание к ситуации извне.
То, что Бунтова действительно пытали, зафиксировано в решении ЕСПЧ в 2012 году. Особо отметили, что эффективного расследования так и не было произведено — и суд обязал Россию выплатить Бунтову 45 тысяч евро в качестве компенсации морального вреда и 10 717 евро компенсацией за расходы, понесенные Бунтовым во время судебных тяжб. Россия деньги выплатила, открыла дело — и быстро закрыла за «отсутствием события преступления».
Попытки Бунтова защитить свои права еще сильнее подорвали его здоровье. По словам Ирины Бунтовой, они вместе с мужем ожидали, что жалоба, общественный резонанс и перевод в другую колонию спасут, но в каждой колонии его продолжали избивать и унижать, как говорит Ирина, «из солидарности». «»Если ты к нам попадешь, мы с тобой расправимся». Так ему сказал главный врач второй больницы», — рассказывает Ирина про нынешнюю колонию в Соликамске.
Уже год Бунтов содержится в штрафном изоляторе. «Я не знаю, сколько он еще выдержит, — говорит Ирина. — Очевидно, что сотрудники ИК боятся показать его гражданским врачам. Они добиваются его естественной смерти на фоне его заболеваний». Начальник колонии ИК-1 Тульской области Владимир Шевченко, его заместитель Дмитрий Жданов и другие работники колонии, которые фигурировали в деле Бунтова, вскоре получили повышения по службе.
На чем держится приговор
Поздним вечером 10 июля 2005 в дом к Сергею Рябову пришли несколько сотрудников полиции. Они предъявили ему обвинение в убийстве водителя Рузского ОВД Московской области. Рябов говорит, что и не думал сопротивляться полицейским, но они все равно его избили — по почкам, ногам, половым органам. В изоляторе его продолжили избивать, но Рябов отказывался признавать свою вину. Сломался он к трем часам утра — по протоколу, ночью в течение двух часов он давал признательные показания.
Адвокат по назначению следов избиения и жалоб на самооговор просто «не заметил». На судебном заседании Рябов и уже выбранный, а не назначенный адвокат говорили о пытках во временном изоляторе, но судья и прокурор тоже этого «не заметили». Стоило пожаловаться прокурору — и Рябова опять избили, уже прямо в здании суда.
Судебно-медицинская экспертиза зафиксировала у Рябова сорок ушибов и других повреждений, а прокурор, посмотрев на нее, решил, что оснований для возбуждения уголовного дела нет. Самооговор под пытками признали доказательством (единственным), и Сергея приговорили к 18 годам лишения свободы.
Сергей РябовФото: из личного архива
18 декабря 2006 года Рябов с помощью Центра содействия международной защите подал жалобу в ЕСПЧ. На прошлой неделе Европейский суд принял решение по делу «Сергей Рябов против России» — в пользу осужденного. Государство выплатит положенную компенсацию — 12 тысяч евро (Россия всегда исполняет решения ЕСПЧ о компенсациях, кроме одного-единственного дела — Михаила Ходорковского). Суд также признал, что было нарушено право Рябова на справедливое разбирательство (статья 6 § 1 Конвенции о защите прав человека). Это означает, что теперь он может подать ходатайство о пересмотре дела. В таких случаях суд, допустивший нарушение, чаще всего пересматривает дело и выносит точно такой же приговор — формальности соблюдены, решение ЕСПЧ учтено, недостатки исправлены. Остается только надеяться, что шум, поднятый в Ярославле, хоть немного повлияет и на других судей. Хотя, конечно, скорее всего Рябов продолжит отбывать наказание, а те, кто участвовал в пытках, продолжат свою карьеру в системе исполнения наказаний.
Отработка приемов
В апреле 2017 года Руслан Вахапов, Евгений Макаров и Иван Непомнящих, осужденный по «болотному делу», пожаловались на избиения сотрудниками ФСИН в масках во время обыска в ярославской колонии №1. Вахапов рассказывает, что избивали многих заключенных, но только трое согласились подать жалобу в ЕСПЧ. Ирина Бирюкова, адвокат Вахапова, говорит, что медицинскую помощь не оказывали никому, но сильнее всех досталось именно ее подзащитному.
Вахапова били перед всей зоной, прямо на плацу. «Сотрудники ФСИН отрабатывали приемы на заключенных, они были как подопытные в тот момент», — говорит Бирюкова.
Исправительная колония №1 Ярославля, куда ФСИН России направила комиссию для служебной проверки после публикации видеозаписи с избиением заключенногоФото: Сергей Метелица/ТАСС
Во время того, как в ИК шло «маски-шоу» — сотрудники спецназа и ФСИН в масках проводили обыскные мероприятия — начальник колонии Александр Чирва был в отпуске, и его обязанности исполнял Игит Михайлов. Михайлов приходится братом заместителю прокурора по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях Ярославля Сергею Михайлову. «Возможно, именно в этом причина того, что жалобы на пытки попросту не расследовались», — говорит Бирюкова.
В июне Руслан Вахапов вышел на свободу. Сейчас он ходит на судебные заседания по делам сотрудников ИК, которые избивали его и других заключенных. Ирина Бирюкова несколько дней назад уехала из России из-за угроз после публикации видео с пытками заключенного Евгения Макарова в исправительной колонии №1 в Ярославле, а жалоба Вахапова, Макарова и Непомнящих ждет своей очереди в ЕСПЧ.
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.
В материале используются ссылки на публикации соцсетей Instagram и Facebook, а также упоминаются их названия. Эти веб-ресурсы принадлежат компании Meta Platforms Inc. — она признана в России экстремистской организацией и запрещена.
Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!
