Класс коррекции

Лена родилась в Казахстане, в семье преподавателей. Учась в школе, девочка не могла понять, что ей нравится больше — гуманитарные или технические предметы. И то и другое давалось легко. Родители не давили на Лену и дали ей возможность выбирать профессию самой. И Лена сделала выбор в пользу математики. В 18 лет она переехала в Москву — поступила по математической олимпиаде в МГУ.

Университет девушка закончила с красным дипломом, поступила в аспирантуру, а потом быстро получила приглашение на хорошую работу. Жизнь Лены была размеренной и спокойной. Летом 2015 года она сидела в офисной духоте и чувствовала, что больше так не может. У нее была должность IT-специалиста в нефтяной компании, высокая зарплата, понимающие коллеги и начальство, но ощущение стабильности не приносило ни удовлетворения, ни счастья. Однажды Лена листала ленту фейсбука и увидела у друзей репост объявления о наборе в волонтерский лагерь в Псковской области. Девушка написала заявление об увольнении и уехала туда, попрощавшись со своей старой жизнью навсегда.

Лена никогда не думала, что хочет работать в благотворительности, она не бывала в детских домах, не знала, что такое психоневрологический интернат (ПНИ) и с какими сложностями сталкиваются выпускники коррекционных интернатов. Семья и друзья девушки не понимали, зачем бросать успешную карьеру ради благотворительности, но во время той поездки в лагерь она почувствовала, что жизнь наконец-то наполнилась смыслом.

«У меня настолько все обрывалось внутри, что ничего не хотелось. То есть продолжать то, что я делаю, было невозможно по разным причинам и из-за личной жизни, и профессиональных моментов. Настал момент, когда было ничего не страшно», — вспоминает Лена.

Побег

Первое, что врезалось Лене в память, когда она приехала волонтером в деревню — табличка с надписью «Детский дом для умственно отсталых детей». Сейчас большинство таких учреждений называются «для детей с особенностями развития», но в детском доме в глубинке название не поменяли. Когда Лена впервые вошла в детский дом, у нее началась паническая атака. «Я не знала, как оттуда выбраться, дети со мной разговаривали, дергали в разные стороны, они качались, кричали.

Хотя на тренингах нас готовили и поставили в пару с опытными волонтерами, я не знала, как с ними разговаривать. Меня взяли за руку и вывели. Что-то сломалось внутри», — рассказывает Лена.

Связь в той деревне не ловила, и Лена осталась наедине с эмоциями и страхами, но мысли уехать у нее не возникло. Она понимала, как важно то, что они с волонтерами делают. Лена училась общаться с детьми с особенностями, искать к ним подход. Многие из них не говорили или могли только повторять фразы за собеседниками, при этом дети умели общаться друг с другом, первое время девушка наблюдала за их коммуникацией между собой.

К концу смены Лена научилась понимать детей, с некоторыми из них у нее сложилась особая связь. «В моем сердце образовалось место для 70 детей, я их полюбила, я каждого запомнила по имени и особенностям характера. Я не боялась обнимать их, брать за руки. Я сама удивилась себе», — говорит девушка.

Они меня учат

После лагеря Лена поняла, что к прежней жизни она не может вернуться, но и другой работы у нее не было. Ее бывшие коллеги то и дело отправляли Лене рабочие предложения, пытаясь «спасти» девушку. Лена знала, что обратно в IT-сферу не вернется, потому что хочет помогать людям, а не разрабатывать системы для корпораций. Правда она еще не понимала, как именно и где может быть полезной со своими навыками в благотворительности. В сентябре Лена снова пришла в центр «Вверх», от которого ездила волонтером, чтобы помогать, и ей предложили работать преподавателем математики у воспитанников и выпускников коррекционных детских домов и психоневрологи­ческих интернатов и курировать учебную группу.

Выпускники коррекционных детских домов после окончания школы получают справку вместо аттестата. За девять лет обучения ребята получают знания до уровня пятого класса обычной школьной программы. Но во многих случаях этот показатель оказывается еще ниже, ведь в одном коррекционном учреждении оказываются дети с совершенно разными диагнозами и способностями. С такой справкой можно пойти учиться на несколько специальностей в колледж, например, на столяра, швею, переплетчика, горничную.Если выпускник хочет получить другую специальность, ему нужно самостоятельно сдать экзамены и получить аттестат об основном общем образовании.

Лена начала вести уроки у группы подростков и молодых людей, которые не умели считать в столбик, не знали таблицу умножения. В первый год в ее классе были в основном немотивированные ученики, объясняет Лена, у многих из них не было цели. На занятиях ребята постоянно повышали голос на Лену, ведь в детском доме приходится кричать, чтобы быть услышанным. Молодая учительница не сразу нашла подход к ним. «Они очень прямолинейные. Из прошлой жизни у меня остался айфон, и они спрашивали, кто мне его подарил, есть ли у меня хотя бы молодой человек. Это была такая жесткая психотерапия», — смеется Лена.

Со стороны учеников случалась агрессия, срывы уроков, нецензурная брань. Лене приходилось разговаривать с ними, открываться, показывать слабости, учиться у них. Когда одни ученики хамили, за учительницу заступались их одноклассники. Один раз Лене после урока позвонил взрослый ученик, недавно вышедший из тюрьмы, и предложил «разобраться» с парнем, который мешал ей вести занятия. Но Лена уже поняла, что решить любой конфликт в классе можно только доверительным разговором и искренностью.

«Без этих слов “коррекция”»

Сейчас девушка без конца рассказывает о своих учениках. У каждого непростая история. Кто-то приходит сразу после школы, кому-то Центр нужен, чтобы получить работу, поступить в колледж или университет, а некоторые приходят уже в зрелом возрасте, когда их дети подрастают и им хочется помогать с школьными домашними заданиями. Каждый ученик оказался в классе Лены по разным причинам, не только из-за особенностей развития. Здесь и дети, оказавшиеся по случайности (неправильный диагноз, отличающееся поведение); из многодетных или неполных семей, чьи родители не могли уделять время обучению ребенка; вышедшие из тюрьмы.

«Нам пишут люди, я спрашиваю, почему они идут учиться, и некоторые отвечают, что хотят аттестат «без этих слов “коррекция”». Они не хотят отличаться. Им постоянно говорили, что они никто, что они ничего не могут, а они чувствуют, что это не так», — объясняет Лена. Сейчас в центре учатся только те, у кого есть цель получить образование. Несмотря на то, с каким трудом им приходится учиться — практически с нуля, они приезжают издалека на уроки после работы или основной учебы и занимаются по шесть часов до десяти вечера.

Лена уже четыре года работает в центре «Вверх», она волнуется за каждого ученика, гордится ими, продолжает дружить с ребятами после выпуска. Теперь она не только преподает математику, но и занимается развитием центра. Она чувствует, что делает что-то по-настоящему значимое. Иногда Лена устает, но даже в сложные дни она не думает вернуться к прежней карьере.

Работа в центре показала Лене, что мир намного шире, чем она думала, и она с каждым годом открывает для себя что-то новое. Ее вдохновляют коллеги и ученики, многие из которых со временем тоже приходят в центр работать или помогать ему. Сейчас Лена занимается развитием центра «Вверх» и каждое лето проводит собеседования для волонтеров в летний лагерь, который несколько лет назад изменил ее жизнь.

Материал подготовлен в партнерстве с благотворительным фондом «Абсолют-Помощь», занимающимся системной поддержкой детей с особенностями развития и детей, имеющих опыт сиротства. Фонд реализует собственные проекты долгосрочной помощи и поддерживает другие эффективно работающие организации.

Еще больше важных новостей и хороших текстов от нас и наших коллег — в телеграм-канале «Таких дел». Подписывайтесь!