Медвежья услуга: как в России выпускают на волю ручных медведей

Ежегодно в России десятки медвежат остаются без матери и попадают в руки человека. Люди жалеют их и прикармливают. Ручной медведь уже не вернется в дикую природу, он начнет кормиться рядом с человеком, опасный и вечно голодный. Медвежат можно реабилитировать и вернуть в лес, но специалистов, знающих свое дело, в России почти нет. Зато есть энтузиасты

Текст подготовлен совместно с изданием «Кедр.медиа»

Баграт и Ия

Попытка спасти двух медвежат закончилась для Анастасии Козич штрафом в полмиллиона рублей и татуировкой в форме сердца на левой ладони.

Анастасия — президент пермского природоохранного фонда «Следы человека в живой природе». Фонд занимается экопросвещением, вовлечением подростков в охрану лесов, лечением и реабилитацией лисиц, зайцев, диких птиц. С десяти лет Козич мечтала открыть приют для животных. Погрузившись в проблемы реабилитации диких животных в России, Анастасия решила, что ее помощь нужнее всего бурым медведям, пострадавшим от человеческой жестокости и невежества.

В Центре спасения медвежат-сирот каждый год узнают о 60—70 детенышах, оставшихся без матери, по всей России. И это только те случаи, о которых становится известно. Обычно браконьеры убивают медведицу в берлоге, где с ней могут находиться новорожденные медвежата, или она убегает, когда ее тревожат лесозаготовители, и не возвращается. До семи месяцев детеныши выжить самостоятельно не могут. Они похожи на щенков, их жалеют и часто забирают с собой, но постепенно они превращаются в неуправляемых и требовательных зверей. Бурые медведи не относятся к редким видам, хорошо размножаются в неволе, поэтому в зоопарках и цирках они никому не нужны. Дальше животные попадают в придорожные кафе, частные зверинцы, на металлобазы или еще хуже — притравочные станции, где на них натравливают охотничьих собак.

В России есть всего один специализированный приют для пожизненного содержания медведей, но он находится на Дальнем Востоке, и в нем содержатся только гималайские медведи. Подобных «домов» для бурых медведей нет, поэтому природоохранные ведомства часто закрывают глаза на содержание животных у частных лиц. Но создать для медведей комфортные условия — достаточно просторный вольер, место для выгула — обычные граждане чаще всего не могут.

За консультацией Анастасия обратилась в Центр спасения медвежат-сирот. Его создатель, заслуженный эколог России и доктор биологических наук Валентин Пажетнов еще в 1970-е начал изучать поведение медвежат-сирот, а позже — проводить эксперименты по их возврату в природу. Он первым установил, что медведей не надо учить ни находить себе еду, ни строить берлоги, ни обороняться от других животных — это поведение формируется на основе инстинктов. Он создал первую успешную методику выращивания медвежат-сирот для выпуска в природу и открыл в Тверской области центр, который работает до сих пор, сейчас им руководит сын основателя.

Одно из основных правил этой методики — максимально оградить медвежат от влияния человека. 

Пажетновы поддержали план Анастасии создать свой приют. Они договорились, что при нем откроют мини-центр спасения медвежат, практикующий их методику. Важно, чтобы таких центров открывалось как можно больше. Транспортировать животных очень дорого, и выпускать их нужно в той местности, где их нашли. В Тверской области берут на реабилитацию животных, найденных в радиусе полутора тысяч километров. Но даже с таким ограничением центр переполнен. И вынужден принимать до восемнадцати животных в год вместо десяти. 

По словам специалиста Центра спасения медвежат-сирот Екатерины Пажетновой, в течение полугода они с Анастасией «очень долго и обстоятельно неоднократно беседовали, обсуждая все нюансы». Анастасия консультировалась с зарубежными экспертами, планировала работу будущего приюта, параллельно искала землю и инвестора. Было ясно, что строительство займет два-три года и обойдется не меньше чем в 120 миллионов рублей.

Но тут появились Баграт и Ия.

Двух четырехмесячных медвежат обнаружил у своего дома житель частного сектора на окраине Перми. Сотрудники Росприроднадзора забрали животных, но что делать с ними дальше — не понимали. По данным Росприроднадзора, фонд Анастасии Козич оказался единственной организацией в Пермском крае, готовой принять животных. 12 мая 2021 года их передали ей «на временное содержание, оказание ветеринарной помощи и реабилитацию для последующего выпуска в естественную среду обитания». 

Семья Пажетновых обещала помогать Анастасии консультациями. 

Баграт и каша

По закону все дикие животные, изъятые из природы, принадлежат государству. Но оно не платит организациям, которые занимаются реабилитацией их «собственности». Они живут за счет пожертвований и грантов. Есть и государственные гранты, но за них нужно бороться.

Сначала Анастасия поселила медвежат в вольер для птиц возле ее частного дома в Пермском крае. За неделю на пожертвования она построила более надежное и просторное жилище, огороженное электрозабором, в отдалении от жилых построек. Медвежатам составили меню по рекомендациям Пажетновых. Анастасия даже снимала сделанную для детенышей кашу и отправляла видео по ватсапу Екатерине, чтобы убедиться, достаточно ли она густая. А после обеда высылала фотографии экскрементов «на экспертизу».

Екатерина Пажетнова рассказывает, что у специалистов центра сразу возникли сомнения, можно ли будет вернуть медвежат в природу. Как Баграт и Ия жили до того, как их нашли, было неизвестно, но вели они себя как уже «человекоориентированные» медведи. Дело в том, что медвежонок в неволе быстро привыкает к тому, что «человек — это источник еды, игр и нежностей». Это может случиться уже за две недели жизни в качестве домашнего любимца. Анастасия Козич рассказывает, что Баграт и Ия не боялись ее и бежали навстречу, когда она приносила корм. Она не разговаривала с ними, не играла, приносила еду и уходила из вольера, даже закрывала лицо маской, но восторг медвежат не стихал. Пажетновы предупредили Анастасию, что, если реабилитация потерпит неудачу, ей придется обеспечить медвежатам пожизненное содержание.

Но вечером 28 мая Ия стала плохо есть. Осмотр ветеринара показал небольшую газонаполненность в желудке, которая могла быть симптомом глистов. Медведицу «проглистогонили», но следующим вечером она полностью отказалась от еды. 30 мая Ие сделали рентгеноскопию, которая не выявила никаких инородных тел в брюшной полости. Животное могло отказываться от еды из-за непроходимости кишечника. Во время процедуры медвежонок укусил Анастасию за руку. У нее на ладони остался след в форме сердечка. Год спустя она повторит его в татуировке.

К вечеру Ия стала более активной, играла, стояла на задних лапах и даже немного поела. На следующий день было назначено комплексное обследование в Перми, но утром 31-го Анастасия нашла Ию в вольере с выпавшей прямой кишкой. Медведица умерла в ветклинике. Вскрытие показало, что смерть наступила из-за инвагинации толстого отдела кишечника — проще говоря, от заворота кишок.

Баграт переживал потерю сестры тяжело.

«Он не спал вообще следующую неделю, кричал круглые сутки. Плакал-плакал-плакал. Мне казалось, что у него остановится сердце. Единственный момент, когда он успокаивался, — когда я приходила в вольер, садилась на пенек, снимала маску. Он залезал на коленки, упирался лицом в живот и в таком положении затихал. Когда ему чуточку легче становилось, я уходила», — вспоминает Козич.

К тому моменту Пажетновы уже решили, что реабилитация невозможна: медвежонок как был привязан к человеку, так и остался. Более того, он истошно кричал, когда Ию забирали из клетки, чтобы везти к ветеринару, и его приходилось брать с собой, а это дополнительные контакты с людьми.

Вскоре аппетит стал падать и у Баграта. Перепуганная Анастасия сделала ему комплексное обследование, которое не выявило патологий. Аппетит восстановился, но 8 июня инспектор Росприроднадзора экстренно изъяла у зоозащитницы медвежонка, потому что в ведомстве решили, что у Козич его жизни угрожает опасность. Спустя месяц ее организации назначили штраф в полмиллиона рублей за «уничтожение редких и находящихся под угрозой исчезновения видов животных», несмотря на то что бурый медведь в Пермском крае к таковым не относится.

Баграт, социализированный медведь

По методике Валентина Пажетнова, единственной признанной научным сообществом, такой медвежонок, как Баграт, уже не мог быть реабилитирован. Но в России ребцентры не обязаны соблюдать ни ее, ни какую-либо другую методику. Также отсутствуют критерии, каких животных можно выпускать в природу, а каких нет.

«Нет никаких нормативно-правовых актов и официальных методических рекомендаций, которые регламентируют подобную деятельность, тем самым гарантируя их качественную работу и исключая вероятность появления недобросовестных псевдоорганизаций, ищущих наживы. На сегодняшний день реабилитация и возвращение диких животных в природу — зона ответственности специалистов, занимающихся этим», — говорит Екатерина Пажетнова.

По данным Росприроднадзора, после того как в ведомстве получили информацию об ухудшении состояния Баграта, его решили отправить в другой реабилитационный центр. Взять его согласился центр «Утес» в Хабаровском крае. Но расстояние между регионами более пяти тысяч километров. Перед длительным перелетом нужно было убедиться, что Баграт здоров и сможет перенести дорогу. Поэтому сначала его отправили в приют фонда «Спаси меня» известного зоозащитника и ветеринара из Челябинска Карена Даллакяна.

10 июня прошлого года на его ютьюб-канале появилось видео «Новый бурый медвежонок». Этот медвежонок — Баграт.

Сначала животное медлит, выходя из переноски в новую клетку, но уже через несколько секунд принимается обследовать жилище, встает на задние лапы, чтобы разглядеть лающего где-то вдалеке пса, пытается познакомиться с прячущимся от него в домике другим медвежонком. Баграта не смущают собравшиеся вокруг клетки люди — судя по видео, волонтеры фонда и те, кто перевозил его сюда из Пермского края.

«Он уверенно, уверенно [себя ведет]. Он социализированный. Он уверенно сейчас знакомится», — говорит голос за кадром.

Росприроднадзор посчитал, что фонд Анастасии Козич неправильно кормил Баграта и Ию и не оказал медведице надлежащую медицинскую помощь, ссылаясь на мнение Карена Даллакяна. Доводы центра Пажетновых о том, что в их учреждении именно так более тридцати лет кормят животных, ведомство не учло.

«Мне отправили все документы, акт осмотра врача и все остальное. [Медвежонок погиб] из-за того, что неправильно кормили животное. Это манная крупа и коровье молоко, которые часто вызывают симптомы, которые есть в результате вскрытия этого животного», — свидетельствовал Даллакян.

Он считает, что руководительницу фонда «подставил» ветеринар, который среди прочего слишком поздно отреагировал на симптомы, в то время как медвежонку нужна была экстренная операция: «Нет опыта работы. Есть желание, а желания мало. Надо собрать команду, а потом уже работать».

Анастасия Козич, узнав, что Баграта собираются реабилитировать, а потом выпустить на волю, пришла в ужас. Медвежонок уже слишком привязался к человеку — и возвращать его в лес было равносильно убийству. Она создала петицию «Остановите издевательство над медвежатами! Верните Баграта!», которая набрала почти сорок тысяч подписей. Возмутило ее и то, что в приюте Даллакяна не соблюдалось правило ограничения контактов с людьми. По словам Анастасии, на празднике в честь дня рождения льва Симбы посетители даже кормили медвежат из бутылочки.

Карен Даллакян отвечает, что Козич не специалист и ее претензии ничего не значат. Она ни разу не навестила Баграта в приюте, не видела условий содержания. По словам Даллакяна, у приюта нет посетителей, а есть «друзья» и «волонтеры». Кроме того, Баграт пробыл у него недолго, и главное — руководитель центра «Утес» использует другую методику: у Пажетновых медвежат выпускают до зимнего сна, а в «Утесе» — весной.

«Он оставляет их на зимовку, и после зимы, когда они просыпаются, — поспали и все забыли», — уверяет Даллакян.

В 2020 году Даллакян уже отправлял в Хабаровский край трех медвежат с Урала. В 2021-м на Дальний Восток сначала улетел Умка — его нашли возле автозаправки в картонной коробке. После него вместе с Багратом в путешествие отправилась медведица Варвара. До приюта она жила у сердобольного мужчины. Кормил он Варвару, например, мороженым, из-за чего у нее началась экзема. Изъяли животное после того, как мужчина пошел гулять с питомцем на общественный пляж.

В Хабаровске медвежат встретила «команда журналистов» с телекамерами. Даллакян утверждает, что, когда один из операторов попытался лучше снять мордочку Баграта и приблизил камеру, медвежонок чуть не разбил ее.

«Такую агрессию проявил человекоориентированный ребенок госпожи Козич. Чуть не оторвал руку оператора вместе с камерой».

Баграт и Варвара должны были остаться в центре «Утес» до мая 2022 года. После этого их собирались выпустить на волю.

Баграт в «Утесе»

Май 2022-го. От Хабаровска до центра «Утес» ехать примерно два часа. После него дорога обрывается. Дальше — тайга. Точнее, особо охраняемая природная территория регионального значения «Памятник природы “Сихотэ-Алинь”», где и выпускают реабилитированных животных.

«Утес» открыл тридцать лет назад бывший тигролов Владимир Круглов. Центр начался с того, что местные жители принесли Круглову тигренка со сломанными зубами. Он назвал его Лютым, начал выхаживать, соорудил вольер. Дальше история тигра, пострадавшего от рук человека, обрела мировую известность. Ему провели операцию на челюсти и вставили клык из серебряно-палладиевого сплава с золотым напылением. Так Круглов начал брать на реабилитацию диких животных, в том числе тигров и медведей.

Сейчас в тигровом вольере «Утеса» обитает Жорик. Лютый умер десять лет назад, став одним из самых долгоживущих тигров в мире. Завидев людей, Жорик принимается бродить вдоль ограды. Из дыры в щеке виден язык.

«Особенно если дети, ох он себя показывает! Интересное животное. Все он понимает. На меня только рычит. Никогда так не бегает», — говорит Эдуард, сын основателя центра и его нынешний руководитель. Владимир Круглов погиб в 2005 году.

С Жорика и началось знакомство Круглова и Карена Даллакяна. Тигренок из передвижного зоопарка повредил челюсть во время еды: куриная кость впилась в небо, началось воспаление. Даллакян спас Жорику жизнь, и травмированное животное на пожизненное содержание принял «Утес». Его содержат на деньги одной из российских нефтепроводных компаний.

Тигры на реабилитации — явление более редкое. За тридцать лет у Кругловых их было восемнадцать. Медведей — больше четырехсот. Раньше их держали в клетках, и посмотреть на зверей приходили посетители. Но в начале 2000-х организация, по словам Круглова, выиграла иностранный грант на строительство вольеров для бурых и гималайских медведей. Они скрыты от человеческих глаз в глубине тайги.

Круглов показывает видео, снятое неделю назад: группа медвежат за забором вольера что-то ест. Они больше не похожи на щенков — весят по 50—60 килограммов. Подходит время выпускать их в тайгу. Какой-то из этих шести подрощенных медведей и есть Баграт.

Эдуард рассказывает, что в «Утесе» своя методика реабилитации, хотя они и использовали наработки Пажетнова. Два главных отличия: медвежат по-другому кормят и выпускают после зимней спячки, в конце мая. Раньше выпускать опасно, потому что в Хабаровском крае у медведей есть грозный конкурент — тигр, который может съесть медвежонка.

В «Утесе» считают, что Баграта можно реабилитировать и отпустить на природу.

«К нам привозят очень много медвежат. Они все избалованные. Но когда помещаешь их в дикие условия, в своем социуме они находятся. Запахи другие, земля под ногами, ночь вместе, холод, тепло, они быстренько перестраиваются. Если им допяти месяцев, их можно еще вернуть [в тайгу]. Мы с зоосада брали как-то двух медвежат. Казалось бы, там столько народу. Единственное, им было по три месяца. Они стали такие же дикие», — говорит Круглов.

Перед выпуском медведей в «Утесе» никак не метят, поэтому о точном проценте удачных выпусков спросить некого и не с кого. Только Карен Даллакян в одном из стримов, посвященных конфликту из-за Баграта, заверил зрителей, что ни один из медведей, реабилитированных в «Утесе», за тридцать лет ни разу не выходил к людям.

Выпуск неподготовленного животного грозит смертью в тайге не только ему самому. Он может стать причиной «конфликтных ситуаций». Так называют случаи, когда медведи выходят в поселки, питаются на свалках, нападают на домашних животных и — в крайнем случае — на людей. Например, в Комсомольске-на-Амуре второй год подряд закрывают для посетителей кладбище, потому что туда повадились ходить медведи. В 2019-м животное даже похитило труп из могилы. По мнению представителя регионального минприроды, виноваты в инциденте были могильщики, которые закопали тело недостаточно глубоко, и медведь учуял трупный запах.

В Хабаровском крае, по данным регионального управления охотхозяйства, в прошлом году было 72 «конфликтные ситуации» с участием медведей. Специалисты говорят, что часто люди сами виноваты: не устанавливают закрывающиеся мусорные баки, не огораживают пасеки электрозаборами. Нередко люди забавляются, прикармливая медведей у дороги. Не говоря уже о том, что для диких животных в тайге становится все меньше места из-за рубок. Если в управлении решают, что медведь представляет опасность для человека, то его отстреливают. Медведь-подросток вряд ли в состоянии нанести такой же урон, как взрослый зверь, но может испортить имущество, залезть в дом, разорить пасеку.

Перед выпуском Пажетновы снабжают всех медведей ушными метками с индивидуальными номерами. Так они отслеживают дальнейшую судьбу своих выпускников. По их подсчетам, за тридцать лет работы процент «проблемных» медведей, которые выходят к людям, — семь, и с каждым годом эта цифра уменьшается. Животных отлавливают и отправляют на повторную реабилитацию. На людей их медведи ни разу не нападали, но десять лет назад был случай, когда зверь «поживился» на подворье курами и кроликами. Его отловили, а ущерб хозяевам возместили.

Эдуард Круглов считает, что ставить метки на уши — а это самый бюджетный вариант — бесполезно. На тигров в «Утесе» надевают GPS-ошейники, но это краснокнижное животное: и ошейников требуется меньше, и деньги на их спасение выделяют охотнее. Другое дело — медведи, которыми никого в России не удивишь.

«Одно время мы делали метки, но, если это охотничий вид, просить охотников возвращать метки… На это никто не пойдет. Если браконьерство и так далее. Сколько таких медведей отстреливают. Это ни к чему. Где-то медведь с меткой бегает. Он может уйти за сто, двести, триста, четыреста километров».

Круглов говорит: если бы все медведи, которых они выпустили в тайгу, ринулись бродить по поселкам, это бы уже давно все заметили.

Баграт и трудности реабилитации

Когда разгорелся скандал вокруг медвежонка из Перми, оказалось, что в Хабаровском крае не все поддерживают методы «Утеса». Летом прошлого года депутат краевой думы и руководительница организации «Зоозащита-ДВ» Наталья Коваленко написала депутатский запрос в природоохранную прокуратуру, после того как в соцсетях прочитала, что уже прирученных медвежат с Урала собираются отправить на реабилитацию в Хабаровский край. Она попросила дать разъяснения, законен ли выпуск таких животных.

О ситуации узнали в Институте водных и экологических проблем ДВО РАН, директор которого тоже обратилась в природоохранную прокуратуру. Научный сотрудник института и зоолог, специализирующийся на медведях, Сергей Колчин с 2009 по 2016 год реабилитировал 24 детеныша гималайского и бурого медведей по методике Валентина Пажетнова, живя вместе с животными в тайге. Его удивило, что в «Утесе» собираются выпускать зверей, которые были привезены из другого региона и, кроме того, были в тесном контакте с людьми до самого июля.

Зоолог объясняет, что медвежат трудно реабилитировать во многом потому, что их чаще всего забирают из берлоги, то есть до того, как они увидели свою мать и произошел импринтинг. В этом случае медвежонок волей-неволей «запечатлевает» человека, который держит его дома, играет с ним. При соблюдении методики реабилитации, когда медвежат-сирот своевременно изолируют, когда они социализируются друг с другом в природной среде и ограниченно контактируют с зоологом, привыкания к человеку как к виду не возникает. Но Баграта явно «передержали», и он вовремя не попал в реабилитационный центр.

«Критическим для медвежонка является возраст до полугода, именно к этому времени у него формируются основные формы поведения, которые позволяют ему существовать в природе, — социальные, пищевые, защитные и другие. Фактически это период “становления личности”. Если до этого возраста детеныш жил в тесном контакте с людьми, у него развиваются “вредные привычки” и патологические поведенческие признаки: попрошайничество, зависимость от человеческой пищи, отсутствие страха перед человеком. То есть он необратимо социализирован с человеком и зависим от него».

Возможны проблемы и из-за того, что медвежат привезли с другого конца страны. Бурые медведи в разных регионах России относятся к разным подвидам и географическим популяциям с уникальными поведенческими и генетическими признаками. Они даже внешне различаются. Существует риск генетического засорения местной популяции бурого медведя. Другая проблема: даже выращенный по методике медвежонок может не выжить в непривычной среде.

«Например, в условиях лососевых рек Камчатки медведи эволюционно занимаются рыбной ловлей. Здесь медвежата уже рождаются “рыбаками”. А в рационе медведей на юге Хабаровского края преобладает растительная пища. На Урале — свои условия. И каждая популяция адаптирована к своему месту обитания на уровне инстинктов, которые наследуют медвежата», — рассказывает Колчин.

Он добавляет, что в Пермском крае медведи точно никогда не встречали тигров, с которыми тысячелетия сосуществуют их сородичи в уссурийских лесах, не питались кедровыми орехами и желудями.

Также Сергей Колчин критически относится к данным о том, что медвежата из «Утеса» ни разу не выходили к людям. По его словам, в 2000 году животных метили американские специалисты. После выпуска два медвежонка регулярно появлялись в одном из таежных сел. В 2006 году международная группа ветеринаров обучала российских студентов работе с дикими животными. Тогда пометили шесть медвежат. Один из них пришел на пасеку, где его поймали и вернули в центр, два других вышли к рыбакам в тайге, которые покормили их хлебом, еще один медвежонок пришел на стоянку лесорубов.

«Если где-то по Хору идет лодка с рыбаками и медвежонка с биркой увидят на берегу речки, это не значит, что он вышел к людям. Было такое лет пятнадцать назад. [Говорят]: “Мы увидели твоего медведя бог знает где, на косе”. Но вы в тайге. Это ни о чем», — заочно парирует Круглов.

Разделение медведей на подвиды он считает «ерундой».

Обращения в природоохранную прокуратуру привели к новому повороту в истории Баграта. Оказалось, что переселять диких животных можно только при наличии специального разрешения, которое выдает центральный аппарат Росприроднадзора после заключения одного из двух московских научных институтов. Прошлогодних медведей из Челябинска, получается, выпустили незаконно.

«Мы с этим за тридцать лет никогда не сталкивались. Никто не знает, что былипоправки», — уверяет Круглов. 

Добавляет, что он уже прошел почти все инстанции, созванивался с Москвой. По его словам, разрешение ему вот-вот дадут. И медвежат с Урала он выпустит.

Баграт и воля

Но Росприроднадзор разрешения на переселение медведей не дал.

За экспертным мнением ведомство обратилось в Институт проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцова РАН, и там посчитали, что выпускать медвежат с Урала в Хабаровском крае нельзя. Потому что они относятся к другому подвиду, потому что популяция бурых медведей в регионе и так достаточно многочисленна и потому что институту неизвестно, как животных готовили к выпуску и готовы ли они к нему.

«Выпустить медведя в природу — это непростой случай. Это хищный зверь, который может быть опасным для человека», — говорит директор института Сергей Найденко.

Карен Даллакян назвал решение института Северцова опасным. Ведь если центры реабилитации не будут брать медвежат из отдаленных от них регионов, встает вопрос, куда везти животных.

Анастасия Козич к моменту предполагаемого выпуска Баграта и Варвары выиграла суд против Росприроднадзора и доказала, что невиновна в смерти Ии. Штраф ей отменили, она до сих пор планирует создать приют. Козич хотела, чтобы комиссия специалистов оценила, «человекоориентированы» ли медведи. Если да — была бы готова взять обоих к себе.

Эдуард Круглов в мае говорил, что из-за общественного давления готов увезти медвежат обратно, но назвал еще один переезд издевательством над животными.

«Да купите себе медведя в зоопарке и занимайтесь им! Что мешает? Пожалуйста. Сколько в зоопарках рождается медведей, в цирках. Это животное вырастет — станет очень опасным. Его кормить надо каждый день. Кому эти заботы нужны, я понять не могу», — возмущается Круглов.

Непонятно и на какие деньги везти Баграта и Варвару обратно. На дорогу в Хабаровск фонд «Спаси меня» собирал пожертвования, которые, судя по решению Росприроднадзора, потратили впустую. По данным СМИ, неравнодушные граждане перевели на путешествие 180 тысяч. Карен Даллакян говорит, что пришлось добавить и из своего кармана.

В то же время оставить медведей в центре невозможно. По словам Круглова, их реабилитацию поддерживали иностранные природоохранные организации, но в 2022-м все они ушли. Так что в этом году он вообще не сможет принять ни одного медвежонка.

«Сейчас по северам (Хабаровского края. — Прим. ТД) много звонят, говорят, заберите медвежат. Чтобы было потом стыдно, не хочу. Как-то резко все исчезло. У нас были Брижит Бардо, зоозащитники из Италии. С мая малыши поступали. Сейчас по нулям все. А животных брать на свой страх и риск, а потом морить голодом нельзя. Не хочу брать такую ответственность. Год, может, отдохну за тридцать лет», — говорит Круглов.

Судьбу Баграта тем временем решил подозрительный случай.

***

Вскоре после разговора в «Утесе» Эдуард Круглов перестал отвечать на звонки и сообщения автора статьи. Что он собирается делать с Багратом, оставалось неизвестно, пока в центре не провела повторную проверку Хабаровская межрайонная природоохранная прокуратура. Оказалось, что еще 17 июня Баграт вместе со вторым медвежонком из Челябинска сбежал с территории реабилитационного центра «вследствие урагана, который повалил деревья и сломал ограждение вольера». Третьего челябинского медведя выпустили еще в мае без разрешения Росприроднадзора. Максимальный штраф, который руководитель центра может получить за это, — три тысячи рублей, но из-за того что ранее его не привлекали к административной ответственности, скорее всего, он получит только предупреждение.

Анастасия Козич в совпадение не верит. Тем более что медведи сбежали из «Утеса» и в прошлом году. В центре тогда сказали, что «в этом нет ничего противоестественного, медвежата не дождались буквально нескольких дней до своего выпуска в естественную среду».

Где сейчас Баграт, никто не знает.

• Теги:
• защита природы
• медведи