Вся надежда на Надежду: кто приходит на Королевскую ветеринарную станцию
Моя кошка заболела. Лечение стоило приличных денег, но не помогало. Кошку спасла Надежда Васильевна Ситниченко. Она живет в нашем поселке, и все, чуть что, носят питомцев к ней. Пришла и я — и записала эту историю
Пациент шипит и вырывается
Утро Надежды Васильевны начинается рано. До работы надо успеть вычистить кроличьи клетки, накормить кур, собаку, двух кошек, летом полить помидоры в теплице, зимой — проводить до школы внучек. Ветеринарная станция работает с девяти, но Надежда Васильевна приходит намного раньше. Не зря — у входа на ступеньках уже сидит женщина с большой картонной коробкой в руках. У кошки Ириски сломано бедро. Нужна сложная дорогостоящая операция, которая хозяйке не по карману.
— Давайте попробуем гипсовую повязку. Я почему-то верю в нее, — предлагает Надежда Васильевна. — Моя московская сторожевая сломала бедро, машины не было, я наложила гипс, через неделю сделали рентген, а у нее уже все начало срастаться, спустя месяц бегала.
Правильно наложить гипс — искусство. Надо аккуратно уложить кошачьи косточки, действуя практически вслепую, а потом закрепить. Пациент Ириска при этом кусается, шипит и вырывается. На шею ей надели пластмассовый конус и позвали на помощь фельдшера Максима. Максим держит, а Надежда Васильевна накладывает гипсовую повязку. Сначала Ириска громко и протяжно кричит, потом плачет, словно ребенок.
— Ириса, мама здесь, — хозяйка гладит кошку, успокаивая. — Тетя хорошая, она тебе поможет… Мама знает, тебе больно… Надо потерпеть…
Потом объясняет мне:
— Я написала на форуме, что моя кошечка понимает человеческую речь, так меня подняли на смех, мол, зачем такую чепуху пишете. А она действительно понимает все, что мы говорим.
Ириска замолкает, доверчиво глядя на хозяйку.
В Московскую ветеринарную академию Надежда Васильевна поступила со второй попытки. После неудачной год отработала в колхозе дояркой — это давало льготы при поступлении. Она ухаживала за животными, как все, доила коров, носила тяжести: силос, сено, воду, бидоны с молоком. А потом наконец стала студенткой.
В совхозе «Лесные поляны», куда направили молодого специалиста после окончания учебы, содержалось более 500 коров, и все они стали ее подопечными. На ферме сырость, зимой и летом в резиновых сапогах. Вызов ночью на работу — обычное дело.
— Вечером в бане напаришься, в три часа ночи звонок: корова не может разродиться. Приходишь, раздеваешься до футболки — нужны голые руки. Если корова лежит, делаешь блокаду и ложишься рядом с ней принимать роды, а пол деревянный, влажный, пропитан испражнениями. Зимой по низу дует: ворота на ферме — это не двери в квартире, холодно, коровники не отапливались. И ничего не сделаешь, животное в 600 килограммов не перенесешь. Иногда приходилось и по два часа лежать — отделять послед. На тебя льются кровь, моча, кал, тогда не было одноразовых перчаток, но я не брезгливая. Конечно, можно было сказать скотникам, чтобы резали корову, а не лежать под ней, но каждую хотелось спасти. После работы надо вымыться, а душевая закрыта на ключ, и вообще она только для доярок. Остается холодная вода из поилки. Я поездила по разным фермам, но практически везде сталкивалась с таким отношением к ветеринарным врачам.
За шесть лет работы в совхозе Надежда стала отличным специалистом, но подорвала здоровье. Врачи предупредили: не сменит работу — станет инвалидом. Она перешла во Всероссийский научно-исследовательский институт племенного дела. Защитила диссертацию. На дворе стояли 90-е. В институте платили мало, детей надо было поднимать, поэтому, когда ее пригласили научным сотрудником в Российский научный центр хирургии, где зарплата была в несколько раз выше, она согласилась, не раздумывая. Параллельно подрабатывала на Королевской ветеринарной станции. В центре хирургии Ситниченко проработала 17 лет. После какой-то «реорганизации» их отделение закрыли, а на станции она трудится до сих пор.
Живая очередь
В коридоре выстроилась очередь. Питомцы сидят в переносках и на руках. Джек-рассел жмется к ногам владелицы. Серая дворняга спрятала нос в колени пожилого мужчины.
— Принцесса! Лилит, доча, не надо! — высокий молодой человек пытается оттащить карликовую свинку, которая радостно жует шнурки на кроссовках одной из посетительниц. Все пациенты тревожны, даже напуганы, только Лилит чувствует себя как дома. Дверь кабинета открывается, и свинка, будто поняв, что подошла ее очередь, повизгивая, ринулась вперед. По пути она чуть не сбила даму с Ириской в коробке.
Вскоре из-за двери донесся истошный визг. Это Надежда Васильевна, ее коллега Евгения и Максим попытались поставить Лилит на весы. Вес надо знать, чтобы правильно рассчитать наркоз — Лилит привезли на операцию.
— Хрюня, хрюнечка, не кусайся, — урезонивал животное хозяин. — Если бы можно было ее сейчас кормить, мы бы ее миндалем куда угодно увели. Моя радость! Папина девочка…
Наконец Лилит удается взвесить. «Папа» держит ее на руках. Свинка вырывается и хрипло, на одной ноте, орет. Надежда Васильевна ловко делает ей укол. Лилит еще немного верещит, слабеет и замолкает: наркоз начинает действовать. Минипиги добродушны и безобидны, но, когда у них начинается течка, становятся агрессивными. Зубы у них мощные, легко могут перекусить черенок от лопаты, а человеческую руку и подавно, поэтому их обычно стерилизуют.
Сегодня в клинике операционный день. Следующая на очереди собака с больными зубами: их придется удалить. Затем кот с большой опухолью на спине. За ним — дворняга со сломанной лапой.
Операций Надежда Васильевна сделала в своей жизни множество.
— Одна из самых сложных, что я делала, — полное выпадение влагалища со стерилизацией, — рассказывает она. — Много кровеносных сосудов, коагуляторов тогда не было, но справились. Кошку принесли разорванную, подобрали на улице с выпавшим кишечником, там было сплошное месиво, пришлось делать пластику брюшной стенки…
Коагулятор — устройство, при помощи которого быстро и безопасно останавливают кровь во время операции.
— Голубя с разорванной шеей зашивали, — продолжает вспоминать Надежда Васильевна. — У рыбы кисту с плавника удаляли. Спасали черепаху, упавшую в кипяток, у той шея и лапы были обварены и покрыты волдырями. С хомячком приходили, страдавшим от нарыва. Змеями и ящерицами я не занимаюсь, отправляю в специализированную клинику или зоопарк. Птиц тоже, как правило, не берусь лечить. Попугаи, например, очень нежные, коснутся их чужие руки, а у них уже сердце остановилось.
Тем временем белая собачка Дина застыла в углу, повернувшись спиной к доктору.
— У нее моча с кровью и кал черный, — волнуется хозяйка. — А еще мы вчера под дождь попали, она теперь кашляет. Соседка-пьянчужка продала дом и ее бросила. Я и говорю: «Пойдем ко мне». Открыла калитку, она вбежала в дом, легла около кровати, с тех пор ходит за мной как хвостик…
Надежда Васильевна помогает поднять собаку и поставить на стол. Дина дрожит, но дает себя осмотреть и сделать укол. Есть подозрение на проблемы с печенью. Дина сдает анализы. Услышав, что можно идти, она тут же спрыгивает со стола и уверенно бежит к двери.
За ней очередь черной таксы. У нее так болят лапы, что собака не может ходить. Хозяевам предложили усыпить животное, и они сбежали от тех ветеринаров к Надежде Васильевне.
— Усыплять не надо, — заключает Ситниченко. — Сперва надо снять болевой синдром, потом пролечим, она еще поживет. Там просто не захотели возиться.
Но иногда и Надежда бессильна. Следующей принесли собаку на эвтаназию: рак, уже не встает и не встанет.
— Что вы чувствуете, когда приходится усыплять животное? — спрашиваю я Надежду Васильевну.
— Говорят, у каждого врача свое кладбище, ветеринары не исключение. Когда животное болеет и помочь ему никак нельзя, обезболивающие не действуют, единственное, что можно сделать, — это избавить его от мучений. Осознаешь это и делаешь. Конечно, все равно каждого мне жалко. Всегда тяну до последнего. Я Еву, свою кошку, усыпила, когда ей было 15 лет. Опухоль, она уже в коме лежала. Правда, случается, животное надоело, и его несут усыплять — таких я прогоняю. Усыплять здоровое животное для меня табу.
Дом
Дом Надежды Васильевны стоит на берегу Клязьмы. Когда-то здесь располагалось имение Мальцево-Бродово, принадлежащее купцу Фомичеву, в комплекс этой усадьбы входит и дом Ситниченко. Он был построен в 1890 году. После революции здание национализировали, сделав коммунальным жильем. Родители Надежды получили в нем комнату.
— Когда мы сюда переехали, у нас были кошка, собака, бык, коза, нутрии, кролики, пчелы, — вспоминает Надежда Васильевна. — Я еще маленькая была, но тоже помогала.
После работы она спешит домой: нужно внучек отвести на кружки, опять накормить и напоить кроликов и кур, собаку Василису, кошек Ксюшу и Маркизу. Летом пора обрабатывать яблони, вишни, сливы, поливать огород (он у Надежды Васильевны образцовый), полоть сорняки. На десяти сотках растут картошка, капуста, свекла, морковка, кабачки, виноград и прочие вкусности. Осенью Надежда Васильевна делает заготовки на всю родню. У нее два сына, у каждого семья, дети.
— Внучки придут — у меня их пять, недавно родился еще и внук, — соберут малину, смородину, крыжовник, им же в радость походить по грядкам, поискать ягоды. Для них все и сажаю. Да и сама люблю землю. Помидоры висят и словно просят: «Выбери меня!» С куста рвешь, такой аромат, и плод вкусный, сладкий. Мы здесь живем уже 63 года и постоянно культивируем ее, тут практически чернозем.
А для души у Надежды Васильевны — вышивание. Она создает на ткани настоящие картины. Но сегодня на них нет ни минуты. На днях волонтеры нашли на помойке двух кошек. Животные еле живые, а пока им ищут хозяев, Надежда выхаживает их у себя дома. Еще позвонили из поселка: что-то случилось с собакой, сейчас ее принесут.
Дойти до каждой собаки
В эту субботу у Надежды Васильевны и ее коллег плановые противоэпизоотические мероприятия. Раз в год ветврачи объезжают город Королев на микроавтобусе-лаборатории, чтобы делать кошкам и собакам бесплатные прививки от бешенства. Задача — дойти, без преувеличения, до каждой собаки.
Начинают с Юбилейного микрорайона. Первой появляется женщина, ведущая на поводке крупного старого пса с желтой биркой на ухе.
— Он бездомный, очень добрый и спокойный, я его зову Жокой, — объясняет она. — Недавно упал, из пасти пошла слюна, лапы закостенели и стали дергаться. Что это?
Надежда Васильевна всегда на вакцинацию берет с собой фонендоскоп и прочие необходимые инструменты. Часто пришедшие просят заодно осмотреть питомца или измерить температуру перед прививкой. Пока Надежда Васильевна осматривает пса и делает прививку, я пытаюсь его сфотографировать. Он упорно отворачивается от камеры.
— Он знает: все, что на него направляет человек, может означать начало стрельбы, — вздыхает приведшая пса Алла. — Над ним столько издевались… Ему перерезали голосовые связки… Голову разбили кирпичом… Не дал мне обработать, но вроде заросло… Натерпелся от людей…
Надежда Васильевна считает, что у Жоки эпилепсия.
— Я выпишу препарат, будете давать ему, чтобы предупредить приступы, — говорит она.
Данные вакцинированных животных записывают в специальный журнал, отметки делают также в их паспортах, а если документов нет, выдают справку о прививке.
Вслед за Жокой привели небольшую собачку. Хозяин подобрал ее на станции шиномонтажа, поэтому назвал Шкодой. Больше желающих прививать питомцев в микрорайоне в этот день нет. Зато на следующем пункте, в Оболдине, к ветеринарам еще до их приезда выстроилась очередь. Здесь располагается садовое товарищество, добираться до ветеринарной клиники хлопотно, и не у всех есть машины. А рядом лес, где бегают лисы и кабаны, которые могут быть переносчиками бешенства, поэтому домашних животных надо обязательно прививать. Многие хозяева это понимают, но в ветклинику идти не спешат. Но если гора не идет к Магомету, то к нему идет Надежда.
— Держите мордочку, чтобы он не укусил меня, — просит Надежда Васильевна.
— Он не укусит, да, Пушок? — говорит хозяин, придерживая собаку.
Пушок размером с теленка (породу таких в паспорте обозначают как метис). При этом он белый и пушистый, и ему нравится быть в центре внимания. Виляя похожим на опахало хвостом, пес позирует перед камерой — поворачивается мордой, одним боком, другим, снова мордой — и недовольно ворчит, когда хозяева уводят его.
Следующий пациент, бернский зенненхунд с густой длинной черной шерстью и белой манишкой на груди, дрожа, прячется за хозяйку.
— О, да ты одноглазый! Не кусаешься? — Надежда Васильевна подходит со шприцем поближе. Собака уворачивается, ловко извиваясь вокруг хозяйки. — Куда ты, подожди, не бойся! Заводите его в автобус, там тесно, ему некуда будет деться.
Собак Жужу и Люсю подобрали больными, приютили и вылечили. А теперь вот привили. Одна пожилая жительница принесла в корзинке трех котят, прикрытых платком, и ушла за следующей партией. Ветеринары будут стоять в Оболдине до тех пор, пока не дождутся всех непривитых четвероногих. Иной раз за день приходит до 100 человек. За два дня весь город не охватить, поэтому вакцинация продолжится в следующие выходные.
Есть болезни, которыми болеют и животные, и люди, потому что некоторые инфекции могут передаваться от животных к человеку. От этих заболеваний прививают всех животных, начиная от кошек и собак и заканчивая коровами и лошадьми. Бешенство и бруцеллез неизлечимы. Бешенство, предупреждает Надежда Васильевна, можно определить только в лаборатории, любые внешние признаки, в том числе и обильная слюна, могут быть симптомами разных заболеваний. Раз в год врачи берут анализ крови у сельскохозяйственных животных для исследования на бруцеллез и лейкоз. Также им делают пробы на туберкулез и прививают.
Надежда Васильевна созванивается с владельцами, договаривается о приезде, и мы объезжаем одно хозяйство за другим. У Светланы с Василием десять коров, среди них бык и три теленка, остальные дойные. Надежда Васильевна берет анализы у всех по очереди, знакомя меня с каждым из своих пациентов.
— Это Апрелька, когда маленькая была, паслась в поле, мы ее зовем — она бежит, ластится, как кошечка, чтобы погладили ее. А это Ева. Ева, привет! — Ева отвечает протяжным мычанием. — А там кто у нас? Маша! Так, сережки мне оставь! Это она целует, — корова лижет щеку Надежде Васильевне и тянется лизнуть и меня. — Она ничего не сделает. Ей интересно, она любопытная.
Надежде больше всего нравится работать с коровами. Она нередко управляется с ними лучше и проворнее владельцев. Большую часть ветеринарной жизни именно коровы были ее подопечными: сначала в совхозе, потом в институте, где велись исследования по воспроизводству стада. Надежда Васильевна занималась гинекологией и акушерством в сфере ветеринарии: роды, послеродовые заболевания, воспалительные процессы и прочее.
В том же хозяйстве, помимо скота, еще 12 кошек, а одна из них недавно родила шестерых котят.
— Пусть живут. Теперь будем догонять по количеству коров, — шутит Светлана. Она приносит котов по одному, чтобы Надежда Васильевна им сделала прививки, и поясняет. — Это кот-пастух, он ходит на дальние поля пасти коров, ведь мы всех на лето вывозим в деревню. Это Муся, мы ее консьержкой зовем, потому что она всегда у входа сидит. Вот Мотя, ловит мышек и приносит котятам. Серка была лишайная, заглистованная, прибилась, в курятнике мяукала, мы ее выходили, недавно голубя принесла нам — подкормила. Ходит со мной в магазин и ждет у входа…
Следующее хозяйство на другом конце города. Буренка стоит в тесном сарайчике, без света, по щиколотку в навозе. Через стенку, в другом закутке, такой же запущенный бык.
— Это большая проблема — достойное содержание животных, — говорит Надежда Васильевна. — Бывают и худшие варианты. Корову держат в хорошеньком домике с резными наличниками, но на пяти квадратах, без выгула, и не потому, что нет возможности, как здесь, а потому, что по территории гулять нельзя: будут же лепешки на земле, хозяин этого не хочет. И ничего не сделаешь, частная собственность: как хочу, так и содержу.
По закону владельцы сельскохозяйственных животных должны ставить их на учет на ветеринарной станции, чтобы исключить возникновение очагов заболеваний. У новичков обязательно берут кровь на анализ и непременно сажают на карантин. Есть владельцы, которые пытаются схитрить, например скрыть появление новой коровы.
— Меня не проведешь, другие врачи могут не заметить, какая корова, но только не я. Как-то я приехала брать кровь, а корову поменяли. Позвали хозяйку, она начала было настаивать, мол, та же, потом поняла, что я вижу разницу, призналась, что ту продали, взяли новую. А документы где на нее? Молчит. Я всех коров в Королеве, как говорится, знаю в лицо.
За день не объехать всех коз, коров, овец и лошадей, поэтому следующие выходные у Надежды Васильевны снова будут рабочими.
Если хозяева не дают взять анализы у животных (бывает и такое), они подвергают риску себя и других, например тех, кто берет у них молоко или мясо. Можно заразиться, съев творог, масло, сметану и другие продукты, сделанные из молока зараженного животного. Например, в сыре бактерии бруцеллеза сохраняются до года. Некоторые вирусы устойчивы к термообработке и низким температурам. Не зря в 1884 году военный ветеринар Сергей Степанович Евсеенко сказал: «Человеческая медицина сохраняет человека, ветеринарная медицина сберегает человечество».
P. S. Кошка Ириска уже бегает и почти не хромает, на именины принесла «маме» птичку. Лилит после операции быстро поправилась, хотя все так же капризничает, но хозяева все ей прощают. Дине назначили лечение, и сейчас она тоже пошла на поправку. У ошпаренной черепахи ожоги зажили. Кошечка с разорванным животом и голубь с пораненным зобом обрели свой дом и заботливых хозяев — их оставили у себя те, кто подобрал. Судьба Жоки неизвестна, но будем надеяться, что на его пути больше не встанет человек с ружьем или кирпичом. А у Надежды Васильевны, как всегда, завтра с утра прием.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране и предлагаем способы их решения. За девять лет мы собрали 300 миллионов рублей в пользу проверенных благотворительных организаций.
«Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям: с их помощью мы оплачиваем работу авторов, фотографов и редакторов, ездим в командировки и проводим исследования. Мы просим вас оформить пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать.
Оформив регулярное пожертвование на сумму от 500 рублей, вы сможете присоединиться к «Таким друзьям» — сообществу близких по духу людей. Здесь вас ждут мастер-классы и воркшопы, общение с редакцией, обсуждение текстов и встречи с их героями.
Станьте частью перемен — оформите ежемесячное пожертвование. Спасибо, что вы с нами!
Помочь нам
