Сказке быть
В сентябре на унылую бледно-зеленую стену смоленского детского дома «Гнездышко» ворвалась яркая, сочная сказка. Весь тусклый лестничный пролет, заляпанный за долгие годы десятками детских ладошек, преобразился. Здесь, в избушке на опушке леса, поселились дед с бабой и Курочка Ряба. Расписанная в «Гнездышке» стена стала десятой работой московского художника Анны Ненкор в ее арт-проекте «По адресу». Уже несколько лет Анна расписывает стены детских домов сюжетами из русских народных сказок. Ее цель — не просто сделать часть пространства в детском доме ярче и жизнерадостнее, но и говорить с детьми все дни, что она расписывает стены. Сказать им то, что ей самой хотелось бы услышать в детстве. Вселить уверенность, расширить горизонты и на собственном примере объяснить важные вещи: можно быть успешным, можно выбрать любой путь, можно не бояться идти своей дорогой
Анна Ненкор выросла в провинциальном детском доме города Мценска Орловской области. Ей стоило больших трудов не сгинуть и прорваться в те самые золотые 10% бывших детдомовцев, которые, по статистике, справились с собственной жизнью и встали на ноги. Но только в 30 лет она позволила себе заниматься тем, что увлекало ее с детства: живописью и искусством. Анна — художник-самоучка, получить классическое образование помешали суровые жизненные обстоятельства. А теперь ее красочные работы украшают частные коллекции во многих странах мира.
Не унывать и не сдаваться
«Каждое утро я просыпаюсь и говорю: “Я Анна Ненкор, и в моей жизни происходит только хорошее”. Так жить и мыслить я научилась относительно недавно. Когда поняла, что надо взять ответственность за свою жизнь в свои руки. Это очень сложно для человека, выросшего в детском доме. Не ждать, что кто-то примет за тебя решение, что все само как-то случится, что кто-то тебе должен, потому что тебе не повезло в детстве. Я жила много лет с чувством, что на мне клеймо “детдомовский ребенок”, хотя на самом деле людям вокруг было на это все равно, я сама себе его поставила. А потом вдруг осознала, что это пройденный этап. Все. Мне 39 лет. И офигеть, как я со всем справилась. Невозможно всю жизнь оглядываться назад. Я смотрю только вперед. Все зависит от меня».
Анна родилась в городе Болхове Орловской области. Знает, что была болезненным и не очень желанным ребенком. Отец растворился в тумане. У мамы на руках уже был годовалый сын. Властная бабушка, заправлявшая всем в семье, лишнему рту воспротивилась и довольно быстро сдала внучку-обузу в дом малютки.
То, что у нее есть родственники и они живут совсем близко, Аня узнала только в 10 лет, случайно, почти как в индийском кино. В середине девяностых российскими детскими домами активно интересовались зарубежные усыновители, меценаты и международные общественные организации. Детей не только навещали в интернатах, но и вывозили по обмену в Европу: мир посмотреть, себя показать. Возвращаясь из такой поездки в Данию, в самолете, забитом детьми из разных детских домов, Аня услышала, как незнакомые воспитательницы в разговоре несколько раз повторяли ее фамилию. Оказалось, что на борту ее 11-летний брат. Их познакомили. Как выяснилось, позже бабушка сдала в систему и его, а маму с нервным расстройством упекла в психиатрическую больницу. Мальчик жил в другом детском доме, но связь с кровной семьей не потерял: бабушка с тетей его навещали и забирали на каникулы.
Через пару недель после возвращения из Дании на пороге Аниного детского дома появилась ее родная тетя, сестра мамы. И забрала девочку на выходные домой. Так Аня познакомилась с бабушкой и другими родственниками. Тете очень хотелось, чтобы Аня знала, что у нее есть мама. Она рассказывала про их непростую жизнь, про мамину болезнь и даже умудрилась договориться, чтобы девочку пустили на встречу с мамой в больницу. Аня запомнила ее худенькой до прозрачности, почти налысо постриженной растерянной женщиной с высокими скулами и аристократичными чертами лица.
«Долгое время у меня был страх: вдруг и у меня будут проблемы с психикой. Но когда я подросла, пообщалась с соседями, поняла всю ситуацию, мне стало ясно, что бабушка ее просто сломала. Она была женщина с очень тяжелой энергетикой. Это чувствовалось, когда она даже просто стояла рядом», — вспоминает Анна.
Анна говорит, что давно всех отпустила и не держит обид за свое детство. Многих уже нет в живых, а прошедшей зимой умер и брат — последняя ниточка из прошлого. С его уходом семейная страница окончательно перевернулась.
Нет шаблонам
Выбор пути у детей в детских домах, особенно провинциальных, всегда искусственно очень ограничен. Список мест, куда пойти учиться после девятого класса, был совсем небольшим: швея, садовод, тракторист, сантехник. От мысли идти проторенным путем в швеи Анну воротило. Она размышляла, чем бы хотела заниматься, и поняла — живописью. Значит, нужно поступать в художественное. Девочку в ее решительном настрое идти своей дорогой поддержала молоденькая медсестра детдома. Они действовали как две заговорщицы — втайне от всех медсестра отвезла Аню подать документы в областное художественное училище. Несмотря на все трудности, авантюра с поступлением удалась.
В Орловском художественном училище 16-летняя Анна оказалась первым студентом из «системы». Сотрудники администрации совершенно не представляли, что с ней делать, и не особенно старались помочь. Они не знали, что ей положено общежитие, бесплатная сезонная одежда, питание и все необходимое для учебы: даже после поступления несовершеннолетний ребенок из детского дома остается на попечении государства.
Место в общежитии Анна пробила себе сама. Днем кормили в столовой обедами, в остальное время приходилось голодать и выкручиваться. С началом зимних холодов одетая не по погоде девочка простудилась и попала в больницу с воспалением легких. За эти несколько недель из общаги ее выписали. И после больницы оказалось, что ей некуда идти. Нет жилья — невозможно продолжать учебу.
«Я с таким боем пробивала себе жилье перед началом учебы, второй раз повторить этот путь после болезни у меня не хватило сил». Аня сдалась, забрала документы и под насмешки однокашников вернулась в Мценск.
Ее пристроили в местную общагу. В крыле жили господа с зависимостями, которые регулярно вышибали дверь в ее комнату. Пришлось учиться выживать и отстаивать себя. Анна работала на рынке, торговала школьными принадлежностями, страдала от придирок и штрафов хозяина по каждому чиху. Но верила, что все у нее обязательно будет хорошо, она выберется. К ее соседке по общаге, где жила Анна, наведывался ухажер, работавший вахтами в Москве. И каждый раз взахлеб рассказывал юным барышням про чудеса столичной жизни. Наслушавшись сладкоголосых трелей, 18-летняя Аня накопила на билет и рванула на поезде в Москву. В полную неизвестность.
Первое время ютилась на вокзале, по подъездам, хваталась за любую работу, которая дала бы возможность снимать угол. Мыла машины, торговала всякой всячиной по электричкам, работала курьером, уборщицей, барменом, обрастала друзьями и знакомыми. С подругой очень успешно шила и торговала костюмами для стриптизерш, открыла и закрыла собственный бар, была риелтором.
Перепробовала десятки занятий, но все это время продолжала рисовать: расписывала стены в баре, брала заказы как оформитель, делала витражи, керамику. И рисовала — для себя и себя. Когда нужно было выплеснуть эмоции и отчаяние, на помощь приходили холст и краски. От одного большого заказа остались три банки краски — желтой, синей и красной. Они стали началом цикла трехцветных работ.
Я могу. Я художник
«Только спустя два года после того, как я стала заниматься сугубо живописью, я смогла произнести это: “Я — художник”. Столько лет у меня были установки, что “ничего не получится”, “это не профессия”, “этим невозможно зарабатывать”. Но я смогла».
Саму себя Анна называет художником эмоциональных портретов и фантазийных картин. Считает, что именно отсутствие классического образования позволило ей выработать свой стиль, у нее нет установок, «как правильно», она рисует интуитивно. Анна развивает себя сама, много читает, ходит по выставкам, обожает художественные альбомы и собирает их. До 2022 года ее работы хорошо продавались через инстаграм и магазин на Etsy. Анна подсчитала, что ее картины уехали в 19 стран. Больше всего их в Италии и Испании. 20% от всех продаж она откладывает на поездки в детские дома.
«Все стало проще, когда я поняла, что люди покупают у людей. Они считывают энергетику с картин и часто совершают покупки у тех, кто им чисто по-человечески нравится. У экспертов и коллекционеров, возможно, иной подход, но обычные люди покупают именно так», — уверена она.
В пандемию, когда вся жизнь встала, галереи, выставки закрылись, а продажи упали, Анна со скуки придумала проект «Выставка одной картины». Выходила в Москве на Чистопрудный бульвар или к Патриаршим прудам, ставила на аллее мольберт с одной работой и анонсом, что это такая выставка. И это работало: что-то продала, с кем-то познакомилась. Даже промоутера, впаривавшего ей на бульваре кредитную карточку, перевербовала так, что он пожертвовал деньги на роспись стен в детских домах. Анна тогда как раз собиралась в очередную поездку.
Ее арт-проект «По адресу» уже оставил свой след в детских домах Рязанской, Ярославской, Ивановской, Ростовской, Орловской, Смоленской областей. Зимой к ним добавится еще один. Возможно, это будет Урал. Анна специально выбирает не образцово-показательные детские дома, обласканные спонсорами и властями, а те, что на периферии всеобщего внимания.
В гостях у сказки
В первый раз с кисточкой в руках Анна оказалась в стенах детского дома, где выросла, в 2016 году. Случайно. Туда собиралась большая группа художников, с которыми вместе она уже расписывала стены в больницах и домах престарелых. Тогда они расписали четыре помещения в здании и уехали. Но именно там, в знакомых, пусть и сильно изменившихся стенах, у Анны родилась идея сделать собственный арт-проект, в котором ценность была бы не только в самой росписи, а еще и в общении с детьми.
Идея со сказками возникла не сразу. Поначалу это были сюжеты из модных мультиков, но, подслушав детский спор про любимые мультфильмы, Аня поняла, как быстро меняются тренды. Популярные сегодня мультперсонажи уйдут в прошлое вместе с подросшими детьми. У следующего поколения герои будут другие. И только русские народные сказки вечны.
Так на стенах появились сюжеты из «Теремка», «Царевны-лягушки», «Репки» и «Курочки Рябы», а на очереди — «Колобок». Именно он появится на стене детского дома, в который Анна поедет в эти новогодние каникулы.
Детский дом «Гнездышко» — единственный детский дом в Смоленске — находится почти в центре города, во дворах, в здании бывшего детского сада. Именно сюда перед началом учебного года Анна Ненкор приехала расписывать свою десятую стену.
«Первое письмо от Анны с желанием приехать расписывать наши стены меня напрягло: кто такая, зачем ей к нам? Не могу же я пустить к детям человека с улицы. Я за них отвечаю больше, чем за своих собственных детей, — рассказывает директор “Гнездышка” Юлия Зайцева. — Покопалась в сети, посмотрела ее работы в других детских домах и решила попробовать. Первую неделю дети были в лагере, и у меня была возможность присмотреться и пообщаться. Решила, что нам повезло».
Хотя сначала у директора и были сомнения в выборе сюжета для росписи: «Курочка Ряба» — сказка совсем детская, а большинство воспитанников — подростки, и только четыре дошкольника. Но при этом Юлия признает, что от результата в восторге все: и взрослые сотрудники, и старшие дети. Она и сама привела мужа показать картину, оживившую переход между корпусами здания. Теперь хочет уговорить Анну приехать к ним еще раз. Аня же предлагает привести местных художников, чтобы привлечь внимание к детскому дому городского сообщества. Ей бы хотелось, чтобы ее приезд становился «катализатором изменений».
«Мама-утка»
Работать в «Гнездышко» Юлия Зайцева пришла сразу после колледжа, в 1998 году, младшим воспитателем — другими словами, нянечкой. Говорит, тогда не было мыслей оставаться надолго. Просто другой работы не было. Но прикипела к детям и к делу. Знает каждую трещинку на стене и царапину на детском носу. В детских телефонах ее номер чаще всего записан как «мамуля, мама-утка, мать» — случайно обнаружила дочка Зайцевой, пробив мамин номер через специальное приложение.
На мое замечание, почему детскому дому никто не подарит хорошую, современную детскую площадку — уличная игровая зона и веранда производят удручающее впечатление, — директор только горько хмыкает. Уже полтора года детский дом судится с нерадивым подрядчиком, ремонтировавшим крышу, из-за которого случился серьезный потоп, и до сих пор борется с последствиями залива. Шифер 1968 года на крыше смогли поменять только благодаря выигранному гранту.
«Мне кажется, скоро мои фотографии будут везде с подписью: “Осторожно, это Юлия Зайцева — попрошайка”», — говорит Юлия. Хороший ремонт в детском доме — ее мечта, бюджетом не предусмотренная. Департамент помог дыры в асфальте залатать — уже хорошо. Своих возможностей у детского дома хватает только на легкую ежегодную «косметику». А хочется в комнатах домашнего уюта.
«Я могу попросить краски, плинтусы, а про ремонт мне даже заикаться страшно. Добрых людей много, но все хотят делать только подарки детям. Как будто ровный светлый потолок, удобные табуретки или нормальное покрытие на спортивной площадке — это не детям. Под Новый год все просыпаются. Конфет столько, что нам не хватает таблеток от аллергии, а про ремонт никто не думает», — рассказывает о реалиях директор «Гнездышка».
Сколько стоит сказка
Бюджет каждой поездки Анны составляет 150–200 тысяч рублей. В стоимость, помимо дороги и проживания, входят хорошие, качественные краски, которые в этом году сильно подорожали, плюс подарки детям. В каких-то случаях это памперсы, в каких-то белье и другие необходимые вещи. В Смоленск она привезла несколько коробок с альбомами, акварельными карандашами, линерами, красками, пастелью и разными товарами для творчества.
«Меня саму этот проект многому учит. Прежде всего коммуникации. Мне было очень тяжело отправлять письма незнакомым людям с просьбой помочь деньгами на мой проект. Мне было невыносимо, что какие-то письма остались без ответа, — говорит Анна. — Сейчас я вижу цель и точно знаю, что кто-то обязательно присоединится. Проект открыт. Я получаю переводы по 200, по 500 рублей, и они очень ценны тем, что люди разделяют важность того, что я делаю. В этот раз откликнулся благотворительный фонд ФК “Спартак” “Красно-белые сердца”, они оплатили существенную часть красок, которых хватило не только на задуманную мной картину, но и на то, чтобы расписать песочницу и обновить картинки на детской площадке. Я научилась писать всяким богатым женщинам в соцсетях. Они иногда тоже откликаются. Например, гостиницу в Смоленске на две недели мне оплатила известная предпринимательница Снежана Георгиева. А в этот раз меня поддержал Антон Шуранов, владелец модного цветочного магазина в Москве, и другие состоятельные люди».
Арт-проект «По адресу» Анна Ненкор тянет в одиночку. От идеи выбора сюжета, поиска детского дома, взаимодействия с администрацией до сбора денег и реализации. Говорит, что это ее очень дисциплинирует. Анна четко знает: что бы ни случилось, два раза в год она едет к детям. Даже если в момент, когда она договорилась с директором детского дома о датах, а необходимых денег на поездку нет, Анна уверена: все обязательно получится.
«Я просто знаю, что сказке быть, потому что я уже пообещала приехать к детям».
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам
