Слепоглухой профессор: гений от рождения или дитя эксперимента
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/RIA_5477591.HR-1.jpg)
Александр Суворов ослеп в три года, оглох в девять лет. В 17 он поступил в МГУ, окончив университет, занялся наукой и защитил докторскую диссертацию. Это стало возможно благодаря Загорскому эксперименту — «эксперименту длиною в жизнь», как сам Александр Васильевич его называл. В январе 2024 года его жизнь закончилась. Но остались книги и друзья. Они помогают нам рассказать историю Александра Суворова, а заодно и историю Загорского эксперимента
Врожденное наследственное заболевание «болезнь Фридрейха» — вот как звался Сашин враг, который постепенно лишал его связи с внешним миром. «Мама моя пережила самый настоящий голод во время коллективизации, войны и в первые послевоенные годы, — пишет Суворов в своей книге. — Это не могло не сказаться отрицательно на ее организме, и врачи предполагают, что в эмбриональный период у меня произошла какая-то мутация, связанная с нарушением в мамином организме обмена веществ, — мутация, впоследствии обернувшаяся слепоглухотой».
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/avs1333-1.jpg)
Сашина мама 36 лет проработала электротехником на железной дороге, отец был милиционером. Врачей в кругу семьи и друзей не было. Понять, что происходит с ребенком, удалось не сразу, а точный диагноз Саше поставили только во взрослом возрасте. Отец ругался, что сын не слушается, а Саша не не слушался — он не слышал. Он навсегда запомнил день, когда врачи подтвердили, что его болезнь неизлечима: «В то утро я убежал из умывальной комнаты на детскую площадку и проплакал до третьего урока. Часа три. Это был момент осознания слепоглухоты как мешающего жить кошмара, из-за которого мне недоступны огромные пласты культуры, особенно больно — музыка. Потом я проклинал слепоглухоту и по другим поводам — главное, из-за невозможности любоваться любимыми, не прикасаясь к ним.
Из Твардовского, “За далью — даль”:
…А та из своего угла
Его влюбленным, долгим взглядом,
Не отрываясь, берегла.
Вот этой невозможностью “беречь взглядом” я и терзался до отчаяния, мечты о самоубийстве».
Однажды этой страшной мечтой он поделится со своим наставником и духовным отцом — философом Эвальдом Ильенковым. И тот найдет слова, чтобы не дать Саше покончить с собой. А вот сам Ильенков именно это и сделает.
Но пока они не знакомы, Саша учится в родном городе Фрунзе (теперь Бишкек) в школе для слабовидящих. Учеба дается нелегко, и отношения с другими детьми не складываются. Саша чувствует себя изгоем.
От Хелен к Ольге
В октябре 1963 года в Подмосковье открылся загорский детский дом — экспериментальный детдом для слепоглухих детей. В советское время их было принято называть слепоглухонемыми. Но основатель нового учреждения педагог Александр Мещеряков хотел доказать, что, даже не имея зрения и слуха, они могут говорить. Больше того — могут получить высшее образование и заниматься наукой.
Прецеденты были. Первые успешные опыты обучения слепоглухих детей и подростков датируются еще XVIII веком. В XIX веке благодаря школе Перкинса в Америке зародилась тифлосурдопедагогика. Вскоре на весь мир прогремела история Хелен Келлер — слепоглухой воспитанницы Анны Салливан. Хелен освоила несколько иностранных языков и написала несколько книг. О жизни Келлер и Салливан до сих пор ставят спектакли, а фильм о них удостоен «Оскара».
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/Helen_Keller15-1.jpg)
В России первой к обучению слепоглухих детей, еще до революции, пришла Екатерина Грачева. В СССР этим всерьез занимались Августа Ярмоленко и Иван Соколянский — учитель Александра Мещерякова. Соколянскому удалось воспитать «советскую Хелен Келлер» — ученую Ольгу Скороходову. Она стала первым в мире слепоглухим человеком, который не только получил высшее образование, но и занялся наукой. Все дело в гениальности отдельных учениц или можно вывести на такой высокий уровень целую группу слепоглухих детей? На этот вопрос и хотели ответить исследователи.
К Загорскому эксперименту подключился однокурсник Александра Мещерякова, советский философ Эвальд Ильенков. Он считал, что, участвуя в воспитании слепоглухих детей, можно узнать, как формируется человеческая психика. Ильенков был уверен, что она начинается «с малого, с незаметного. C умения обращаться по-человечески с предметами быта, с умения жить по-человечески в мире созданных человеком для человека вещей». Ведь, согласно логике марксизма, именно общение с другими людьми и труд делают человека человеком.
У Ильенкова не было никакой официальной должности, связанной с Загорским экспериментом. Но был жгучий интерес и связи, задействуя которые он помогал Мещерякову получать необходимые ресурсы. А главное — ему удалось расширить эксперимент, превратив его из чисто педагогического в философский.
«Доброе место»
Сашу Суворова отправили жить и учиться в новый детдом в Загорске, когда ему было 11 лет. «Очень скучал по маме. После отбоя, перед сном, часто плакал. Ночевавшей недалеко на диване в коридоре няньке звуки моего плача мешали спать. И она просила двух старших ребят — Юру Лернера и Сережу Сироткина — меня “успокоить”. “Успокаивали” так: Сережа трогал мою грудь — поднимается ли судорожно, — и если да, то Юра по сигналу Сережи бил меня по груди. До тех пор пока огромным усилием воли я не заставлял себя дышать равномерно…» — вспоминал Александр Суворов.
И все же загорский интернат он называл «добрым местом». Со сверстниками отношения постепенно наладились. Те самые Юра и Сережа вместе с Сашей Суворовым и Наташей Корнеевой станут знаменитой загорской четверкой. Кроме того, в Сашиной жизни появится значимый взрослый, которого он со временем станет называть духовным отцом, — Эвальд Ильенков.
Духовный отец
С Ильенковым Саша познакомился, когда ему было 15 лет, и знакомство это началось с философского спора. О философии, сознании, поэзии они и будут общаться и дальше, иногда ежедневно. Ильенков — фигура всемирно известная, автор множества научно-популярных книг и статей, сотрудник Института философии РАН, знакомый с ведущими мировыми философами. Почему же он уделял Загорскому эксперименту и слепоглухим подросткам так много времени?
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/RIA_5619824.HR-1.jpg)
Писатель Николай В. Кононов сейчас работает над книгой о Загорском эксперименте и Ильенкове. Он объясняет так: «Оказалось, что читать Ильенкова сегодня бешено интересно. А еще оказалось, что его ближайший друг и ученик из великолепной четверки Саша Суворов умер почти в тот день, когда я нашел его, Саши, номер и решился написать в ватсап. Это было горько узнать еще и потому, что мы с Сашей когда-то жили рядом, едва ли не в соседних домах, и я часто видел помощника, везущего коляску с ним, но тогда не понимал, кто это…»
Об увлеченности Ильенкова Загорским экспериментом Николай Кононов говорит так: «Есть линия психологии, идущая от Выготского. Ильенков вслед за Выготским очень много думал про деятельностный подход — что сознание человека возникает не по божественному мановению руки, не изначально биологически заложено природой, а возникает в труде и в общении с людьми. Причем не с каким-то одним человеком, а с сообществом, с социальной сетью.
В 1968 году, после подавления Пражской весны, кончилась оттепель, начали закручивать гайки. Люди, которые это поняли и почувствовали, стали искать, где еще себе найти приложение. Ильенкову было очень важно заняться практическим делом. В Загорском эксперименте он увидел, как может принести практическую пользу, и в то же время ему было ужасно интересно на этот эксперимент смотреть как философу, который там ищет подтверждение или корректировку того, о чем думал».
«Иномирные экскурсоводы»
К концу обучения в загорском интернате Саше стало там невообразимо скучно: «Лет в семнадцать я чуть не сбежал из загорского детдома к себе домой, во Фрунзе, спасаясь от слишком усердного повторения каждой подробности из учебника, когда “повторение — мать учения” оборачивалось “повторением — смертью учения”». К счастью, вскоре все изменилось. «Учение» стало снова значить «жизнь».
В 1971 году четверо ребят из загорского детдома сдали экзамены и поступили в МГУ, а шесть лет спустя успешно окончили обучение. Один из них — Сергей Сироткин — станет кандидатом философских наук, а другой — Александр Суворов — доктором наук психологических. Первый будет публично критиковать Загорский эксперимент, второй — прославлять и даже посвятит ему целую книгу, «Эксперимент длиною в жизнь».
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/RIA_5477593.HR-1.jpg)
Читая теоретические обоснования Загорского эксперимента, можно подумать, что слепоглухие ребята были всего лишь подопытными. Само слово «эксперимент» отдает чем-то неприятным, ведь речь идет в конце концов о детях, причем детях, живших в экстремальных условиях: практически в полной тишине и темноте. Но для Суворова руководители Загорского эксперимента — не какие-то отстраненные ученые, а близкие люди, которые окружили заботой и сделали все, чтобы его жизнь сложилась благополучно.
Накануне поступления в МГУ Саша Суворов и его наставник Александр Мещеряков были в гостях у Эвальда Ильенкова. Засиделись допоздна, но прежде чем проводить юного абитуриента домой, педагоги решили отвести его к МГУ, к памятнику Ломоносову. «Помню только сам факт этой почти ночной импровизированной экскурсии, в мороз и метель. Памятник меня не интересовал, и я его не запомнил, зато меня — как много раз потом — пронизывало, кроме собачьего холода, ощущение необычности происходящего. Два добрейших человека, больших ученых, устроили почти в полночь импровизированную экскурсию слепоглухому мальчишке, будущему студенту МГУ. Мне было важно, с кем и когда, и ничего, что холодно, зато будет что помнить всю остальную жизнь — не памятник, а этих моих иномирных экскурсоводов — людей из мира большой духовной культуры, к которой они пытаются приобщить и меня…» — напишет Суворов в своей книге.
От вентилятора до телетактора: как обучали загорскую четверку
Четырех новоиспеченных студентов психологического факультета поселили в экспериментальной школе глухих при НИИ дефектологии, вместе с детьми. Каждому слепоглухому студенту выделили деньги на оплату услуг помощника из числа студентов-вечерников психологического факультета.
Поначалу загорскую четверку возили в МГУ на лекции и переводили им дактильно, то есть писали специальным дактильным алфавитом на ладони все то, что говорили преподаватели. На бытовом языке это называется «говорить в руку». Но такой метод обучения оказался неудобным и неэффективным. Тогда лекции для загорской четверки стали записывать на магнитофоны. Записи расшифровывали и переписывали азбукой Брайля. Делали это в основном слабовидящие студенты, чтобы немного подзаработать. Загорская четверка читала лекции как книги. И сами книги, конечно, читала тоже — некоторые издания переводили специально для них.
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/RIA_5619825.HR-1.jpg)
Чтобы общаться с загорской четверкой напрямую, преподаватели использовали специальное устройство — телетактор. «Преподаватель или гость сидит перед “зрячей” клавиатурой, печатает на ней. А слепоглухие — перед такторами (индивидуальными устройствами с брайлевским шеститочием или строкой шеститочий и клавиатурой брайлевской машинки). Сколько такторов, столько и нас, если все четыре тактора исправны; иногда один из них ломался, почему-то чаще всего Наташин, и тогда кому-то, обычно Сергею, приходилось переводить дактильно. Если преподаватель вызывает кого-то отвечать, то включает вентилятор, стоящий около каждого из нас, дескать — пожалуй к доске. Мы говорили голосом и одновременно печатали на брайлевской клавиатуре. У остальных шел текст отвечающего» — так описывал процесс учебы Суворов.
Освободили загорскую четверку только от иностранного языка и математики. В целом ребята шли в ногу с обычными студентами. Немного пробуксовывал учебный процесс только в первый год, поэтому все обучение заняло шесть лет вместо пяти.
Конец эксперимента
Критики Загорского эксперимента, среди которых был и его участник Сергей Сироткин, обращают внимание на то, что загорская четверка не была слепоглухой с рождения. Все ребята попали в загорский детский дом уже подростками, многому научились в семьях или в других учебных учреждениях. Никого из них нельзя было назвать tabula rasa, а значит, и делать на их примере выводы о том, как формируется человеческая психика, тоже невозможно, считали критики. Так в чем же тогда эксперимент?
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/RIA_5619317.HR-1.jpg)
Как минимум в том, что исследователи и педагоги впервые в истории попытались дать высшее образование сразу целой группе слепоглухих людей. И у них получилось. Загорская четверка окончила один из лучших вузов страны — МГУ. Александр Суворов и вовсе стал человеком с мировым именем. Но в 1979 году, вскоре после выпуска из МГУ, он пережил трагедию — Эвальд Ильенков покончил с собой.
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2020/10/GettyImages-517448858-484x366.jpg)
Разочарованный тем, что на смену оттепели пришли очередные репрессии, пусть и более мягкие, чем при Сталине, лишенный возможности публиковаться и выступать как прежде, увидевший, как его читатели и ученики уходят от истинного, очищенного от официального толкования марксизма, например, в эзотерику, Ильенков не видел смысла в дальнейшей жизни. Критика Загорского эксперимента оптимизма тоже не добавляла. «В целом, я думаю, он понимал, что эксперимент удался, его философские задачи решены, но в контексте изменений реальной жизни эксперимент не выглядел оптимистичным. А контекст таков, что избранных слепоглухих выучили, дали образование, а тысячи других остались во тьме и в прямом, и в переносном смысле», — говорит Николай Кононов.
«Гибель Ильенкова 21 марта 1979 года я лично пережил очень тяжело, — пишет Александр Суворов. — Прежде всего горько раскаялся в детском хамстве, которое позволял себе в отношениях с Ильенковым. Увы, пресловутый “кризис отцов и детей” нас не миновал. Ильенков за меня беспокоился, а я рвался к самостоятельности, которую Ильенков называл “кошачьей”, но без которой я вряд ли бы выжил после университета. Скучая по живому Ильенкову, погрузился в его труды, где слышал его живой голос, — и в итоге стал-таки его духовным, а не только названым сыном. Это духовное сыновство стало духовной, мировоззренческой основой всего моего творчества — научно-теоретического, практически-педагогического, поэтического».
Успехи загорской четверки
Юрий Лернер стал скульптором, работал в загорском интернате. Наталья Корнеева работала в Психологическом институте РАО, вышла замуж и стала матерью. Сергей Сироткин основал первую в стране организацию, которая помогает слепоглухим людям, — общество «Эльвира», названное в честь жены, защитил кандидатскую диссертацию, был председателем постоянной комиссии по деятельности слепоглухих при Европейском союзе слепых.
А Александр Суворов защитил и кандидатскую, и докторскую диссертации, написал несколько книг, много преподавал, был президентом Сообщества семей слепоглухих. Но, возможно, самое главное, что его интересовало, — воспитание детей. Вслед за Ильенковым он считал, что талант можно найти в каждом человеке. Он постоянно ездил в детские лагеря, возил слепоглухих детей к «обычным» детям, обучал последних дактильному алфавиту, отвечал на любые вопросы. Еще в восьмидесятые годы он стал заниматься тем, что теперь называется инклюзией. Тогда такого слова еще не было.
Полет в кусты и поход в горы
Самым близким Суворову человеком, его помощником, названым сыном, а впоследствии попечителем стал Олег Гуров. Когда они познакомились, Олег был еще школьником и сам написал Суворову письмо — из интереса.
«Впервые увиделся с ним лично на школьных каникулах осенью 2021 года, — вспоминает Олег. — Это была моя первая поездка в Москву. Мы с другом приехали к нему домой. Когда мы зашли в квартиру, ему сказали, что явились гости. Он нас очень долго ждал, но — мы заходим к нему в комнату, а он работает за компьютером. Мы касаемся его плеча, даем знать, что готовы общаться. Но Александр Васильевич пишет какой-то текст и дает знак — мол, подождите, пожалуйста, не трогайте меня, сейчас я закончу работу и буду всецело ваш. Тогда часто выключали электричество, было легко потерять несохраненный файл.
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/667c3183118a1_1719415259_667c31831189a-682x1024.jpg)
Когда мы стали выходить из подъезда, мой друг взял Александра Васильевича за руку с правильной стороны — с той стороны, с которой идет сопровождающий. А я подхожу с другой стороны, где у него трость слепого. Хватаю его за эту руку… и через полсекунды лечу в ближайший куст. Стою, смотрю, моргаю, а он говорит: “Не надо меня брать за руку, в которой трость”. Трость — это его глаза. Момент был опасный — полет в кусты. Но с него началось наше личное общение».
Полет в кусты Олега не напугал — наоборот. Он был активистом клуба ЮНЕСКО в Туапсе и пригласил Суворова… в горы — в летнюю детскую экспедицию.
Заболевание Суворова — болезнь Фридрейха — сказывалось и на том, как он передвигался. Но это ученого не остановило — он привык перемещаться один и решил принять приглашение школьника. «Я его встречаю и понимаю, что я сейчас вот этого человека — слепоглухого, с проблемами в ногах (он очень плохо ногами чувствовал землю), с помощью своей правой руки поведу куда-то в горы! — вспоминает Олег. — Причем человек известный, непростой, очень умный, начитанный. Я вижу, как он на шатающихся ногах спускается из поезда на платформу, ему помогают человек пять. Внутри у меня все оборвалось куда-то в подвалы. Но я взял его за руку, мы собрали рюкзаки и поехали».
До лагеря шли три дня, а обратно — всего один. Александр Васильевич научился ходить по горам. А еще получил от участников похода «лесное имя», с которым прожил всю оставшуюся жизнь, — Ежик. «Он реально Ежик, — смеется Олег. — Он очень громко ходил, постоянно фырчал, очень громко спал, очень много ел… Даже когда я заказывал надгробную плиту для Александра Васильевича, я попросил сделать на Брайле надпись “Ежик” рядом с его портретом».
Оркестр в груди
Как и полагается, Ежик мог быть колючим, но он был и замечательным другом. На протяжении всей жизни дружил, например, с Ириной Поволоцкой. Несмотря на отсутствие зрения и слуха, Ирина — профессиональный психолог, художница, актриса, писательница, мотивационный спикер и тренер, директор Cosmoopera Performing Arts. Она вспоминает, как впервые встретилась с Суворовым, когда была ребенком, а он — подростком. Вскоре эти двое подружились: «В тот день мы очень долго говорили — обо всем на свете, и решили, что надо чаще видеться, он сказал, что меня надо привлекать к разным делам. И действительно познакомил с сотрудниками лаборатории изучения проблем слепоглухоты. Я помогала Саше в сопровождении, зрение тогда позволяло это делать, а сопровождать я умела с детства, так как ходила с дедушкой, потерявшим зрение в годы Великой Отечественной. Мы с Сашей ездили в детские лагеря, и это были замечательные недели и даже месяцы.
В нашем общении Саша был веселым, даже сумасбродным, открытым, и у нас сложились дружеские, очень доверительные отношения. Я описывала ему, что видела, иногда помогала в быту, когда его мама уезжала. Он брал меня с собой на мероприятия, иногда мы вместе ездили на экскурсии. Я научилась слушать, что переводили ему, — считывая из-под его руки (тактильная дактилология). Или он параллельно дактилировал второй рукой то, что говорили ему. Такую скорость дактилирования, какая развилась у нас, больше никто не понимал, это было действительно очень быстро…
Суворов очень любил марши, а я нет. Но чтобы сделать ему приятное, слушала его игру — он хорошо знал разные техники игры на барабане, в лагерях учил этому детей, а еще играл на губных гармошках. Иногда голосом изображал оркестр, и это мне нравилось — положить руку ему на грудь, а он по ней отбивал ритм и голосом изображал оркестр. Была у нас одна мелодия, которая стала своего рода психотерапией в моменте, — “Прощание славянки”. Если кому-то из нас было грустно, Саша играл этот марш — и становилось легче и мне, и ему.
Когда появился компьютер, первые брайлевские дисплеи и модемы, мы много общались по переписке — могли часами обсуждать книги, мою учебу, его дела — вообще все, что было интересным. Позже я сканировала для него тексты из журналов и вспоминала, как мы с мамой в начале семидесятых перепечатывали по Брайлю книги по психологии для всей четверки — для их учебы в МГУ. Сканировать, конечно, было проще… Еще позже, при появлении интернета, обменивались длинными письмами (помимо общения в чате), я по его просьбе ездила за дисками с книгами на компьютерные рынки. Его интересовало все, читал он жадно, ведь в бумажных брайлевских книгах такого разнообразия и количества информации не было…
Когда я потеряла остаток зрения, Саша приехал с подругой сразу, как узнал о случившемся. Благодаря этой подруге (она поддержала мой интерес к фламенко, помогала в сопровождении и оплате занятий) я смогла выйти из трехлетней глубокой депрессии…
Саша далеко не всех узнавал по руке, люди называли имя. Мою руку он обычно узнавал и мог, например, лизнуть (в неформальной обстановке). И вообще, Саша любил похулиганить в обществе — “разряжая обстановку”, как он говорил…»
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/2011-avs-102-1.jpg)
Что Ирина думает по поводу Загорского эксперимента? Насколько сильно он повлиял на систему образования людей со слепоглухотой, изменил ее? Становится ли образование для людей, которые теряют или уже потеряли слух и зрение, доступнее? В мессенджере загораются точки: собеседник печатает сообщение.
«Очень сложные вопросы вы задали… Не в плане, что не смогу ответить, а в плане, что этот эксперимент так и остался разовым и никак на будущее не повлиял, все сами добивались своего. И я, и другие, — отвечает Ирина. — Про доступность для слепоглухих образования… Если есть возможность учиться дистанционно и учителя готовы учитывать необходимость давать текстовые материалы — это не проблема. Но практически только в Психолого-педагогическом университете есть дистанционное инклюзивное реальное образование. Я в самом начале туда пошла, когда оно появилось, в 2008-м. Но в остальном все так же: главная нагрузка на ассистентов, а это — зарплата для них. Хорошо, если есть кому помогать».
Суворов и «Со-единение»
В 2014 году был создан первый в России фонд помощи слепоглухим людям — «Со-единение». Его первый президент, Дмитрий Поликанов, сразу же связался с Суворовым, и тот стал вместе с сотрудниками придумывать, что и как лучше сделать, чтобы облегчить жизнь людям, лишенным слуха и зрения.
Сотрудник «Со-единения», писатель и редактор Владимир Коркунов, вспоминает: «Первый проект, который мы с ним разрабатывали, — “Задай вопрос слепоглухому человеку”. Общество зрячеслышащих отделено от общества слепоглухих. Они зачастую живут как невидимки. Многие проекты, которыми я занимаюсь, призваны навести мостки, чтобы один мир понимал другой, чтобы не было “они” и “мы”, а были мы. Суворов во многом разделял эту идею. Книга, которую он готовил с Дмитрием Поликановым, называлась “Встреча вселенных: слепоглухие пришельцы в мире зрячеслышащих”.
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/avs1003-1.jpg)
Он любил общаться с детьми, старался объединить эти миры как мог. Это была его важнейшая задача — и психологическая, и педагогическая. Еще в прошлом году он разрабатывал новый курс. Он уникально принимал экзамены: не он задавал вопросы студентам, а они ему!
Суворов был в жюри литературного конкурса для слепоглухих людей “Со-творчество”, писал послесловие к одному из сборников. Мы с ним советовались, когда создавали единственный в России сайт для пишущих слепоглухих “Зрячее сердце” — это более 50 людей, в том числе тотально невидящих и неслышащих. И Суворов среди них.
Коллеги задумали сделать аудиоверсию его книги. Но в процессе записи поняли, что в ней психологические, научные моменты очень сильно переплетены с биографическим нарративом. Возникла идея создать биографическую книжку. Так появился “Эксперимент длиною в жизнь”.
Это был очень светлый ум, человек гигантских знаний. Глубочайший человек с иронией, с чувством юмора с перчинкой, с огромной прививкой сарказма».
К чему привел эксперимент
Владимир Коркунов подчеркивает, что для Александра Суворова самым важным в Загорском эксперименте было то, что он изменил отношение к слепоглухим людям. Их перестали считать неспособными к обучению. Учеба загорской четверки в МГУ была кульминацией эксперимента, но он этим отнюдь не исчерпывался.
«Загорский эксперимент, как его видел Александр Суворов, — это вся система, которую создал Иван Афанасьевич Соколянский и воплотил в загорском детдоме Александр Иванович Мещеряков. Сейчас этот детдом — Семейный центр имени А. И. Мещерякова в Сергиевом Посаде, — рассказывает Владимир Коркунов. — Его сотрудники до сих пор пользуются наработками Мещерякова, развивают и дополняют их. Суворов говорил: “Загорский эксперимент — вся моя жизнь”, и он — воплощение этого эксперимента. Не будь этого эксперимента, не будь созданы все условия для развития слепоглухого человека — кто бы о нем знал? Он был очень благодарен создателям эксперимента, которые дали ему возможность творить и доказали в советское время, что слепоглухой человек способен порой и к намного более глубокой научной, мыслительной работе, чем человек зрячеслышащий, что в целом все зависит от человека».
Впрочем, и от заболевания тоже зависит многое. «Если ребенок родился слепоглухим, у него, как правило, сочетанные множественные нарушения развития. Понятно, что в такой ситуации о высшем образовании речь не идет, — говорит Владимир Коркунов. — Но, например, у Натальи Кремневой, главреда журнала “Ваш собеседник”, — синдром Ушера. Это генетическое заболевание. Большинство его носителей рождаются тотально глухими, а со временем, в разном возрасте, теряют и зрение. Бывает, что люди с этим не справляются — спиваются, кончают с собой. Но большинство знает, что у них в запасе есть несколько лет, а иногда и несколько десятков лет. Например, у Галины Ушаковой из Сочи зрение почти полностью пропало только на седьмом десятке. Конечно, пока человек хоть как-то видит и слышит, ему проще получить высшее образование. Многие это и делают».
![](https://takiedela.ru/wp-content/uploads/2024/06/2011-avs-115-1.jpg)
Подруга Александра Суворова Ирина Поволоцкая уже после потери слуха и зрения смогла выучить 10 иностранных языков. Другой яркий пример блестяще образованного слепоглухого человека — петербургский студент Николай Кузнецов, который потерял слух и зрение в два с половиной года из-за менингита. Он стал первым ребенком в России, которому сделали кохлеарную имплантацию, к нему вернулся слух. Сейчас он учится в аспирантуре петербургского вуза на юриста, увлекается восточным правом, читает лекции для студентов, пишет стихи.
Подопечная фонда «Со-единение», не менее литературно одаренная Алена Капустьян недавно окончила колледж и выучилась на массажиста. «У нашего фонда есть и такие формы сотрудничества, и наши подопечные обретают там профессиональные навыки, — поясняет Владимир. — Пока Алена занималась в колледже, мы с благотворительным фондом “Дом слепоглухих” (наши коллеги — в первую очередь) помогали ей оплачивать услуги тьютора, который переводил ей лекции, и Алена успешно училась и сдавала экзамены. Если же говорить о массаже, то незрячие массажисты очень хорошо чувствуют тело человека, многие хотят попасть на прием именно к ним.
Подвижкам в образовании способствует компьютеризация. Например, в айфоне есть вшитое приложение, которое по умолчанию озвучивает все команды и тексты, а также помогает подружиться с брайлевским дисплеем, то есть прямо из магазина все продукты компании-производителя могут быть использованы людьми с инвалидностью, нужно только активировать “Специальные возможности”. До сих пор этот функционал на два шага впереди, чем у конкурентов, хотя и смартфоны на андроиде работают уже куда лучше. Все идет к тому, что больше слепоглухих людей будет выходить из изоляции, через курсы и среднеспециальное образование приходить к высшему образованию».
Можно по-разному относиться к философским обоснованиям Загорского эксперимента. Можно критиковать его за несовершенство. Увы, эксперимент не породил отлаженную систему, при которой всех слепоглухих детей, как знаменитую загорскую четверку, буквально за руку привели бы к вузовскому диплому. Но то, что показали и о чем рассказали первопроходцы, бесценно и служит примером для новых смельчаков.
P. S. Александр Суворов всегда писал стихи. Издать его поэтический сборник при жизни не получилось, но Владимир Коркунов и Олег Гуров надеются сделать это в память об Александре Васильевиче. Кусочек одного из его стихотворений звучит так:
В сверхдальние стремимся перелеты,
Где, как Земля уже ни далека,
Всегда безмерно больше пред пилотом
Того, что не изведано пока.
А ведь такой же космос бесконечный,
Но только позаманчивей втройне,
И на Земле имеется, конечно, —
В любом из нас, людей, — в тебе, во мне.
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам