Орел на высоте
К концу лета из приграничных районов России было эвакуировано более 130 тысяч человек: сначала в Курск, затем — в другие регионы. Наибольшей «популярностью» у беженцев пользуется соседняя Орловская область: ехать туда часа три, а главное — можно быстро вернуться домой в случае чего. Сейчас в Орловской области находится более 12 тысяч беженцев. «Такие дела» побывали на месте событий, поговорили с новоприбывшими и посмотрели, в каких условиях они живут
В середине августа в Орле стоит жаркая, летняя погода. Вечерами в центре города под плакучими ивами прогуливаются люди, слушают уличных музыкантов. С летних веранд ресторанов несутся голоса, по тротуарам носятся подростки на самокатах.
Трудно поверить, что до границы с Украиной отсюда по прямой всего 150 километров. И 160 километров до Курска, куда в начале августа хлынул основной поток беженцев из восьми приграничных районов России — сейчас эвакуировано более 130 тысяч человек. Затем из Курской области беженцев стали распределять по пунктам временного размещения (ПВР) в разных регионах. Орел, как столица соседней области, уже принял многих покинувших свои дома. Как сообщил «Таким делам» губернатор Орловской области Андрей Клычков, когда мы встретили его в распределительном центре для беженцев, сегодня на территории Орловской области самостоятельно разместилось более 10 тысяч человек. Еще более двух с половиной тысяч беженцев были размещены при содействии властей и волонтеров региона. В городе и в области развернуты 43 ПВР и многочисленные точки сбора гуманитарной помощи.
На сборном пункте. Следы от пуль
«Мы открыли пункт 8 августа, и я тут с первого дня», — рассказывает Полина Лякина, волонтер пункта сбора гуманитарной помощи «Патриот-57». Полина управляет процессом сбора помощи, координирует волонтеров и подбирает беженцам необходимые вещи. «Одна женщина [из Курской области] уже устроилась в Орле на работу бухгалтером. Мы ей подобрали обувь, костюм… Магазины привозят какую-то обувь. Что-то не по моде, но бабулям нравится», — замечает Полина.
Сам пункт сбора располагается в здании с большими белыми колоннами. Внутри — склад с одеждой (новой и б/у), а также с продуктами и средствами личной гигиены. Здесь работает много волонтеров, в основном школьники. Они сортируют вещи, которые приносят местные жители: раскладывают их по размерам, разбирают детские игрушки и формируют продуктовые наборы. Большая часть помощи отправляется в ПВР Орла и области — каждый пункт временного размещения составляет свой список необходимых вещей и отправляет запрос на склад.
«Сейчас нам не хватает постельного белья, подушек, одеял, — перечисляет Полина. — Полотенец уже нет вообще. Сложно также с одеждой больших размеров, ее очень мало». Перечень вещей волонтеры выставляют в телеграм-чате — так горожане узнают, какая помощь наиболее актуальна. Скоро начнутся первые холода, поэтому в пункте выдается и верхняя одежда: куртки, плащи. Многие люди приехали почти без вещей: думали, что отправляются на день или два.
За все время работы пункта, помимо распределения помощи, склад выдал необходимые вещи примерно двум тысячам человек. И это не предел: по словам Полины, людей становится все больше — едут из Коренева, Льгова, Рыльска. Работать на складе сложно не только физически, но и психологически. Все приходится пропускать через себя. «Кто-то плачет, кто-то обнимает, а кто-то негативит, потому что ситуация сложная, — рассказывает Полина. — На второй день работы пункта к нам приехала девушка в легком сарафане. Мы дали ей продукты, вещи, помогли вынести все к машине. А вся ее машина в пулях: стреляли вслед».
Распределительный центр. Через «Русь»
Главный распределительный пункт для беженцев находится в самом центре Орла, в здании гостиницы «Русь». Сюда обращаются те, кто только что прибыл в город, или те, кто разместился самостоятельно, но нуждается в консультации по поводу выплат или медицинского обслуживания. Сейчас обстановка в гостинице спокойная, однако в первую неделю прорыва границы в Курской области местные волонтеры круглосуточно отвечали на звонки и распределяли прибывших людей.
Сама гостиница представляет собой временный хаб, куда селят людей до дальнейшего распределения по ПВР или квартирам. Волонтеры в «Руси» ведут список домовладельцев, кто может бесплатно поселить у себя беженцев. Места для проживания подбираются исходя из возможностей и потребностей людей: кому-то надо разместиться вместе со своими питомцами, кому-то с грудным ребенком. К настоящему моменту, согласно спискам волонтеров, через «Русь» прошли 1635 беженцев. Почти всех из них уже расселили.
Валентина Григорьевна приехала в Орел из Льгова Курской области вместе с дочерью Ириной, зятем, маленькой внучкой, кошкой и собакой. Пока они живут в здании «Руси», ожидая дальнейших перемещений. «Тут хоть не слышно воя сирен. А там постоянно летали то ракеты, то самолеты. Невозможно страшно», — рассказывает Валентина Григорьевна.
«7 августа мой муж был на работе, — продолжает рассказ ее дочь Ирина. — Им сообщили, что началась эвакуация. Он развернулся домой и позвонил мне, сказал: “Собирай все необходимые вещи”». Ирина собрала комплект на два-три дня, но выезжать семья решила не сразу, хотела провести хотя бы последнюю ночь дома. Если что случится — бежать в лес. «Ночь была серьезная. Заснуть невозможно, ребенок постоянно вздрагивал. Над домом, прямо над крышей, что-то летает», — вспоминает Ирина. Наутро они заехали за ее матерью и покинули Льгов.
По дороге в Орел семья Ирины прочитала о распределительном пункте в гостинице «Русь» и решила поселиться здесь. «Мы приехали сюда сначала на сутки, а потом остались из-за того, что мы с собакой и кошкой: не нашли того, кто нас к себе поселил бы. В общем, пока тут», — разводит руками Ирина. Во Льгове она работала преподавателем в техникуме и сейчас продолжает трудиться дистанционно. Мужу Ирины предложили работу в Курске: в начале сентября семья планирует переехать туда.
Все беженцы по-разному справляются с ситуацией. Кто-то сильно нервничает, кто-то бесконечно благодарит волонтеров. Некоторые уже привыкли к тому, что их жизнь поменялась на неопределенный срок: ищут работу, обустраиваются на новом месте. А кто-то до сих пор пребывает в растерянности. «Люди все еще напуганы, — говорит нам один из волонтеров. — Самый их большой страх — неизвестность. Да и Орловская область — это такой регион… Кто сказал, что и нам не придется уезжать?»
Подворье. В ожидании дома
Людей расселяют по действующим ПВР — в основном это гостиницы в разных частях города и области, пансионаты или общежития. Один из таких ПВР находится в гостином подворье «Болховская старина», в 50 километрах от Орла, в городке Болхов.
Владелица комплекса — 58-летняя Елена Семеновна Борисова. «Болховскую старину» она открыла в 2005 году. Это целое подворье, выполненное в стиле дореволюционных уездных гостиниц и состоящее из разных гостевых корпусов: «Уездная гостиница», «Трактир с постоялым двором», «Купеческие апартаменты» и тому подобное.
В начале марта 2022 года к Елене Семеновне обратилась местная администрация с просьбой выделить комплекс под пункт временного размещения беженцев с территории Украины. Борисова согласилась. Она рассказывает, что ей как хозяйке подворья было важно создать семейную атмосферу, чтобы люди чувствовали себя как дома. В первую очередь к ней отправили 33 человека из Луганской, Донецкой и Харьковской областей. Некоторые до сих пор проживают тут. А после прорыва российской границы в «Болховскую старину» стали приезжать беженцы уже из Курской области (их распределяют в оперативном штабе и по совместительству ПВР, который находится в орловской гостинице «Русь»).
«Болховская старина» — нетипичный ПВР: далеко не все пункты обустроены с таким комфортом. Светлые корпуса, просторная территория. Сюда стараются распределять самых нуждающихся — тех, кто приехал с детьми, или пожилых людей. Для курян Елена Семеновна выделила Монастырский корпус, обустроила там комнаты, приготовила все необходимое для жизни. В ванной есть гель для душа, мыло и зубные щетки, на кроватях — чистые полотенца с лежащими поверх конфетками.
«Я не хочу называть их беженцами, сейчас это мои дети. На сегодняшний момент у меня их 49. Это все одна большая семья», — рассказывает Елена Семеновна. Ее телефон разрывается от звонков: почти все они связаны с помощью прибывшим беженцам из Курской области и организационными вопросами.
Частично содержание «детей» Борисовой оплачивает государство — например, питание. Кроме того, Елена Семеновна, по ее словам, получает большую поддержку и от жителей Болхова. «Много неравнодушных людей, кто помогает мне, — признается она. — Без их помощи мне было бы не прожить. Простые люди несут кто что может, начиная с картошки, которую только что выкопали, и заканчивая большими упаковками консервов, мяса. Из Орла приезжает много вещей и продуктов. Привозят гладильные доски, обувь, одежду…»
Ожидая беженцев из Курской области, Елена Семеновна дополнительно обзавелась стиральной машиной, термопотом и фильтром для воды. 50% расходов на эти вещи Елене Семеновне помогли покрыть прихожане Серафимовского храма в Санкт-Петербурге, где служит отец Василий Ермаков, уроженец Болхова. Другую половину она добавила из своих средств.
«Везде темные окошки»
«Нам тут спокойно и хорошо, — говорит Елена, беженка из Льгова. — Елена Семеновна как наша мама. Всех нас обогрела, приняла. Строит нас, как деток. Взрослыми очень тяжело управлять, чтобы порядок был во всем. Она с самого начала нас настраивает так, что мы тут все вместе, объединяет. Распределяет всю помощь между нами. Это титанический труд».
Елена приехала из Льгова с двумя 15-летними сыновьями-близнецами и пожилым отцом. Она одна воспитывает детей и ухаживает за родителем, которому уже 91 год. Во Льгове Елена работала юристом.
О прорыве границы и боях на приграничной территории Елена узнала, когда в ее городе пошли слухи. «8 августа мы услышали, что случилось в Судже, про прорыв границы. Тогда уже они [ВСУ] быстро пошли. А техники сколько зашло! С утра сидишь дома, а потом вот это — говорят, что идут танки, бронетехника. Это ужас», — с трудом произносит женщина. Когда в 10 километрах от Льгова началась стрельба и пошла паника, Елена собрала два чемодана и покинула город вместе с семьей на машине.
Сначала Елена с семьей оказалась в Тульской области, в поселке Одоев. Там у знакомого Елены было свободное жилье. Но там семья задержалась ненадолго.
«Там ни гуманитарной помощи не было, ничего, — объясняет Елена. — Здесь [в Орловской области] что-то государство выделяет, есть гуманитарка. Тут организовано все. А там все далеко от цивилизации. У меня дед старый, думала: не дай бог заболеет — а там только один фельдшер, врачей в больнице не хватает».
Сейчас в «Болховской старине» Елена и ее семья потихоньку налаживают свой быт. Дети Елены дистанционно учатся в школе. Недавно их и остальных беженцев всем подворьем возили на медицинское обследование.
Не так давно Елена возвращалась во Льгов — всего на несколько часов, забрать теплые вещи. «Город бомбят. Это невозможно. Постоянно бабахает. Вертолеты летают, артиллерия, — с ужасом вспоминает Елена. — Я взяла немного вещей, выпустила кур: они же у меня закрыты в сарае были шесть дней! Это у меня только куры, а у других людей там живность: и поросята, и козы. Люди из города выехали все, везде темные окошки… Это ужас. Когда мы домой вернемся?» — произносит Елена, глядя куда-то вдаль.
Ответа ни у кого нет.
«Или я дурак, или меня дурят?»
«Мы же думали, все поутихнет — не первый раз стреляют», — начинает свой рассказ Андрей Владимирович, беженец из Суджи. По его словам, стрельба в Судже началась в три часа ночи. Пропал свет, потом мобильная связь. В то утро, объезжая город на машине, Андрей Владимирович увидел разбитое здание прокуратуры, поврежденное здание мэрии. «Такого еще ни разу не было», — заключает он.
Андрей Владимирович работал в Судже, как он говорит, «с автозапчастями», вел хозяйство. Жена шила, работала в своем ателье на базаре. За пару дней до прорыва границы она уехала в Орел на лечение: так совпало.
6 августа Андрей Владимирович вывозил жену и дочь соседа из города за 30 километров, в село Большое Солдатское. На обратном пути над его машиной сбили дрон. «Я приехал домой, а сосед в погребе сидит. Периодически все бахает. Потом стрелковый бой пошел, пулеметами, автоматами… Тогда мы поняли, что пора убираться», — вспоминает Андрей Владимирович. На другой день его семья уехала. После долгих скитаний они наконец оказались в Болхове, на подворье.
«Все думали, может, это все продлится день, ну два. А оно уже третья неделя пошла. Я уехал в джинсах и рубашке. Думал, через час вернусь, документы все там остались», — рассказывает Андрей Владимирович.
В Судже у него остались не только документы, но и хозяйство — все своими руками выращенное и построенное. «Хоть кота успел выпустить на улицу, не оставил его в доме. Куры так и остались, — сокрушается Андрей. — Передохли уже, наверное. Выплаты, которые нам обещали оформить, оформили, но пока [денег] ждем… Тяжко. Слишком неожиданно. Читаешь новости: наша армия уже пол-Украины взяла. А тут бац: у меня во дворе украинцы на танке. Или я дурак, или меня дурят?»
Со стороны кухни доносятся звуки послеобеденной уборки. В «Болховской старине» поддерживают чистоту по очереди, в формате дежурства — мытье полов, посуды и так далее. Некоторые беженцы считают, что все это напоминает общину, но, какие бы идеальные условия ни были, в первую очередь все хотят вернуться домой.
«Страшно оглядываться»
«Я со слезами уезжала. Страшно оглядываться на собственный дом: увижу его еще или нет? Второй такой я уже не отделаю», — признается Наталия. Она бежала из Льгова вместе с пожилой матерью и двумя дочерьми — семилетней и восьмимесячной.
Во Льгове Наталия работала воспитателем, пока не ушла в декрет. С отцом новорожденной дочери так и не успела расписаться, как планировали: его забрали на «специальную военную операцию», а еще через неделю Наталия узнала о своей беременности. «Его уже никто не отпустил, чтобы расписаться. Почти два года прошло, как я его не видела», — вздыхает Наталия.
Они покинули свой дом 8 августа, на такси добрались до Орла. Мать Наталии нашла в интернете орловскую гостиницу «Русь», куда они поселились на первые пару дней. Затем их распределили в «Болховскую старину».
Сейчас семья проживает в Монастырском корпусе. Их комната засыпана игрушками, которые им доставили вместе с гуманитарной помощью. По словам Светланы Владимировны, матери Наталии, здесь их окружают заботой. Местные жители принесли для ребенка каши и ванночку. «Ребеночек маленький у нас, его купать нужно постоянно, мыть. Елена Семеновна встретила нас очень хорошо, дала теплую комнату. Как в родной дом попали. Сегодня работники соцзащиты собрали мне из своих денег помощь…» — вытирает слезы Светлана Владимировна. А местная учительница из болховской школы, что в двух шагах от подворья, предложила Наталии определить ее старшую дочь в первый класс.
«Я даже не ожидала, что так нас поддержат», — говорит Наталия, катая по подворью коляску с младшей дочерью. По ее словам, им посоветовали оставаться здесь «сколько получится» и «сидеть, пока сидится».
«Мы уже где-то это слышали»
«Мы сначала поехали в Воронеж. Там у знакомых три-четыре дня побыли, а потом решили поехать обратно в Рыльск на два дня. Но там народу не было, город пустой. Ракеты сбивали, все взрывалось в небе, бахало…» — рассказывает Алексей, беженец из Рыльска, укачивая новорожденную дочку. Девочке всего три месяца. Рядом с домом, где проживал Алексей и его семья (жена и трое детей), разбомбили военную колонну, пропал свет и газ. Семья решила эвакуироваться из города, взяв с собой немного вещей.
Из Рыльска семья Константиновых приехала в Орел, где их направили в «Болховскую старину». Предоставили помощь, еду и кроватку для новорожденной. «Все есть, всего хватает. Вещи дали, кормят», — перечисляет Алексей. Его жена Анна подтверждает, что устроились они хорошо, но очень хочется домой. «Пока там все цело с домом, кроме окон — они вылетели. Буду надеяться, что хотя бы так останется: наш переулочек сильно пострадал», — с горечью говорит женщина.
В Рыльске Алексей работал на хозяйственном предприятии: сеял, пахал и убирал. С работы он пока не увольняется: организация пообещала платить тем, кто эвакуировался из города, 70% от зарплаты. «Думаю, так пообещали, чтобы люди не увольнялись, — рассуждает Алексей. — Как их потом всех собрать? 15 сентября станет ясно, будет от них помощь или не будет». Семья также ждет обещанные выплаты по указу президента, но пока в заявке на «Госуслугах» тишина.
Ради детей Алексей и Анна планируют оставаться в Орловской области сколько потребуется, но надеются вернуться домой в ближайшем будущем. «Говорят, [ждать] два-три месяца, — произносит Андрей. — Но это же просто говорят. Мы уже где-то слышали что-то подобное».
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.
Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.
Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.
Помочь нам
