Наташа с хутора Мятяс. Часть 9
Перед вами заключительная часть дневников Натальи Антоновой — карельской общественницы и владелицы старинного дома в далеком селе Ведлозеро. Целый месяц мы с вами были свидетелями ее жизни, практически сами погрузились в сельский быт и нравы. А теперь вот настало время попрощаться. Это, конечно, грустно, но, с другой стороны, никто не мешает вам сесть в поезд или в машину и самим добраться до Ведлозера. А там уж спросите Наташу Антонову — вам любой покажет. Пишите нам, если надумаете
У меня дилемма. Мне нужно верить, молиться, ощущать присутствие Бога в жизни. Но наши местные карельские традиции связаны как с православием, так и с язычеством. И об этом противоречии я думаю все чаще. Не могу я внимать всему, что говорится в церкви, как бы ни пыталась погружаться в ее таинства. Не принимаю целиком указания батюшек, особенно связанные с категорическим запретом народных обрядов, далеко не все принимаю в проповедях, и мне непонятно, зачем в храме нужно делать что-то вот так и никак иначе. Спас, дорогой, прости, если можешь! Не справляюсь я с верой церковной, она у меня какая-то своя получается, внутри зреет, а так разве можно?
У нас хороший батюшка, он из мирских, мы с ним дружны. Раньше он дальнобойщиком работал. Перед Пасхой я немного попостилась, молилась, как умела, дома, слушала проповеди священников, посещала службы. Пошла и на всенощную, стояла до утра. Но на исповеди не была допущена к причастию. Грешна, дорогие, грешна… «Наталья, как бы я хорошо к тебе ни относился, тебе надо сначала от греха избавиться. Разрешительную молитву я прочитаю, но приходи потом снова», — сказал отец Георгий. И вот люди направились к причастию, а я осталась в стороне. Почти каждый глазами мне показывал, куда встать, объяснял, как сложить руки, кто-то даже толкнул в очередь: мол, чего торчишь на ходу как истукан? А я так и стояла. Господи, я ведь с такой любовью и благодарностью готовилась, с открытым сердцем летела к Тебе! И вот я, такая расстроенная, получается, грешная и опозоренная, встречаю самый светлый праздник! Помоги мне справиться, утешь меня, не обижайся, что осуждаю сейчас стоящих в очереди. Вот ведь у той грешок не меньше моего, и у той, и у этой… Это же село: все про всех знают. Значит, они не все сказали батюшке? Ну да ладно.
Священники строго запрещают хоронить по народным обычаям. А я, выросшая в традиционной карельской семье и защитившая дипломную работу о погребально-поминальной обрядности Ведлозерья, хорошо знаю, что народная традиция очень умная, выверенная столетиями. В ней наша любовь к умершему, почитание жизни и смерти, обереги и ритуалы.
Я вижу глубокий смысл в том, когда забивают гвоздь в порог дома при выносе гроба, когда на место покойного кладут кочергу и березовое полено, когда в пустую могилу кидают монетки со словами «Tila on ostettu» («Земля куплена»). Грустно: всего пары десятков лет хватило, чтобы мои земляки отвернулись от народных обычаев («Батюшка в церкви сказал в гроб ничего не класть и в землю ничего не кидать, на могилу никакую еду не приносить — это все грех!») Многие, как и я, не воцерковлены, но знают, какие указания давать. Все под козырек и однозначно. У батюшки просят благословения — ладно там на замужество или важную медицинскую операцию, но и чтобы убрать храм к празднику. Этого я никак не пойму.
Я за то, чтобы все самое лучшее для человека извлекалось как из веры православной, так и из традиционных народных верований — все, что помогает ему в духовном и физическом здоровье. И чтобы еще оставалось место для самого себя, для своих мыслей и опыта. Пока я не могу целиком и полностью довериться церкви, поэтому ищу Бога самостоятельно: молюсь дома как умею. Далеко не всегда как полагается (утром и вечером перед иконами), а в любое время — вслух и про себя. Молюсь, выполняя работу по хозяйству, отдыхая и думая, часто молюсь за рулем или расслабляясь в бане. Мне легче обращаться к Богу на родном для меня языке — тогда он гораздо ближе и понятнее.
Spaassu, kallis! Prosti minuu räähkis da pahois raandois. Ku lienne puutui pahoi virkaa, liigaa sanuo libo kedä abevuttaa. Paaksuh ruttoh sanon, tiijän sen. Voinnet ga prosti raba räähkähisty. Ylen äijäl pokoroičen: älä pie unohtuksis toizel maailmal minun vahnembii, akkiloiče heidy. Heil oli jygei elaigu täl maailmal. Pie minun mamarukkaa lievembäzes tilas, häi ei suvainnuh räkkie, a tatarukkaa lämmembäs kohtazes. Spaassu, kallis! Passiboičen Sinuudas.
Спас, дорогой! Прости меня за грехи и плохие дела: если что плохо сказала, лишнее молвила, обидела кого. Часто сплеча рублю, прости, если можешь, рабу грешную. Если будет на то Твоя воля, не забывай на том свете моих родителей, береги их. У них трудная жизнь на этом свете была. Держи мою мамочку в месте попрохладнее, она не любила жары, а папу — в тепле. Прости им их грехи. Спас, дорогой, благодарю Тебя за день вчерашний. Благодарю за посланных людей, которые мне помогают. Прошу помочь во дне сегодняшнем. Помоги разойтись моим ноющим суставам и сделать все, что запланировала. Помоги сохранить этот дом в порядке. Прости, Спас, что неумело молюсь и ничего о Тебе не знаю. Но прошу Тебя быть со мной. Аминь.
Mätäs, Ведлозеро
Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране и предлагаем способы их решения. За девять лет мы собрали 300 миллионов рублей в пользу проверенных благотворительных организаций.
«Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям: с их помощью мы оплачиваем работу авторов, фотографов и редакторов, ездим в командировки и проводим исследования. Мы просим вас оформить пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать.
Оформив регулярное пожертвование на сумму от 500 рублей, вы сможете присоединиться к «Таким друзьям» — сообществу близких по духу людей. Здесь вас ждут мастер-классы и воркшопы, общение с редакцией, обсуждение текстов и встречи с их героями.
Станьте частью перемен — оформите ежемесячное пожертвование. Спасибо, что вы с нами!
Помочь нам
