Депутат Госдумы от «Единой России» Оксана Пушкина сообщила о разработке законопроекта о профилактике домашнего насилия. Один из его ключевых пунктов — охранный ордер, который запрещает обвиняемому в жестком обращении приближаться к своей жертве. «Такие дела» узнали у авторов законопроекта, насколько эффективна эта мера и что еще требуется изменить, чтобы прекратить домашнее насилие.
Домашнее насилие не зафиксировано в законе
Сейчас домашнего насилия с точки зрения законодательства нет. Есть побои, истязания, угроза убийством или избиением, но домашнее насилие как таковое в УК не фигурирует.
Из-за этого невозможно представить настоящий масштаб проблемы. Росстат, ссылаясь на данные МВД, публикует статистику, которая показывает, что число преступлений, связанных с насилием в отношении членов семьи, растет: с 24 тысяч пострадавших женщин в 2012 году до 49,4 тысяч в 2016 году (статистика за 2017 год еще не подведена, но в первом полугодии пострадали 13,8 тысяч женщин).
Как отмечает центр помощи детям и женщинам в кризисной ситуации «Анна», речь идет только о возбужденных уголовных делах, поэтому большая часть случаев домашнего насилия в статистику не попадает: когда женщинам отказали в возбуждении уголовного дела или направили их с претензиями к мировым судьям. Кроме того, многие жертвы просто не обращаются в полицию.
Очень много случаев семейного насилия остаются за закрытыми дверями, рассказала ТД Оксана Пушкина. «В силу латентности явления, достоверной информации о его масштабах не существует, а в силу отсутствия закона, определяющего этот вид преступлений, отсутствует возможность создания единой системы сбора информации. Соответственно неполной является и официальная статистика»
Полиция не понимает, как защищать жертву
В российском законодательстве, у российской полиции фактически нет инструментов, чтобы защитить женщину, которую бьет или угрожает убить муж. На него можно подать в суд, участковый может провести с ним профилактическую беседу — но за пределами отделения или зала суда сделать с агрессором ничего нельзя.
В ноябре 2016 года жительницу Орла до смерти забил бывший сожитель. За несколько часов до смерти она вызвала полицию из-за того, что он угрожал задушить ее, как незадолго до этого — ее кота. Полицейские приняли у нее заявление и уехали, заявив, что больше на ее вызовы не приедут. «Если вас убьют, тогда приедем, труп опишем», — сказала женщине сотрудница полиции.
В декабре 2017 года жительнице Серпухова Маргарите Грачевой отрубил кисти рук ее супруг. До этого он вывез ее в лес, где, приставив к горлу жены нож, требовал признаться в отношениях с другими мужчинами. Грачева написала заявление в полицию, но участковый только спустя 20 дней провел с мужчиной профилактическую беседу.
Подобных историй много. «Профилактическая беседа, единственный инструмент, который есть сейчас у полицейских, ничего не дает, — рассказывает соавтор законопроекта, сооснователь сети взаимопомощи для женщин «Проект W» Алена Попова. — Нам часто звонят участковые, которые просто разводят руками и просят приехать, потому что они не знают, что делать и никаких инструментов у них нет».
Охранный ордер поможет обезопасить жертв насилия
Для того, чтобы защитить жертву, создатели законопроекта предлагают ввести охранный ордер — документ, который запрещает насильнику приближаться к жертве, контактировать с ее близкими и давить на нее через ее родственников и друзей, а также преследовать ее звонками, в соцсетях или мессенджерах.
Охранный ордер сроком до 30 дней может выписать полиция, если видит, что насильника надо изолировать от жертвы. Также выписать этот ордер может суд — или же продлить на более длительный срок ордер, выписанный полицией.
«Это крайне важно, потому что сейчас жертва убегает из дома, а насильник, который ее избил до полусмерти, ходит по жилью и радуется жизни, как будто ничего не произошло. Максимум, что ему грозит, это штраф, который еще и выплачивать будут из семейного бюджета», — подчеркивает Алена Попова.
Практика охранного ордера проверена в 127 странах мира, где действуют разные законы, но везде зарекомендовала себя хорошо. Стоит отметить, что хоть приведены примеры, где жертвы домашнего насилия — женщины, насилие применяют к людям любого пола и возраста. Охранный ордер защищает любого, как особо отмечают Алена Попова и депутат Оксана Пушкина.
Необходимо открыть больше убежищ для жертв насилия
Законопроект также предлагает ввести в стране сеть убежищ, куда может обратиться женщина в кризисной ситуации. Такие учреждения должны быть во всех регионах, причем информация о них должна быть максимально доступна: от досок объявлений на подъездах до сайтов муниципальных органов.
Подобные убежища уже действуют в ряде городов (их адреса можно посмотреть на карте проекта «Насилия.нет»), но их недостаточно. Одна из проблем, которую хотят решить законопроектом — это прописной ценз в них. С одной стороны, центр существует на деньги налогоплательщиков региона, поэтому логично, что они могут получить его услуги бесплатно. С другой стороны, согласно Конституции гражданин РФ должен быть защищен на всей территории страны. Тем более, что жертва часто выбегает из дома в чем была, оставив деньги и документы, и уже не может за ними вернуться, не подвергая свою жизнь опасности.
Убежища для жертв насилия также будут защищать и их родных и близких. Согласно опросам, приводит данные Алена Попова, первый человек, к кому обращается жертва домашнего насилия, это мама, а второй — подруга. Есть много примеров, когда их преследуют и даже избивают за ту помощь, которую они оказали жертве.
Полиция должна расследовать случаи домашнего насилия
В российском уголовном кодексе есть статья 116 «Побои». В ней говорится о побоях или иных насильственных действиях, совершенных по мотивам вражды, ненависти или по хулиганским соображениям. Домашнее насилие под нее не попадает, рассказала соавтор проекта, адвокат Мари Давтян.
В своем законопроекте авторы документа хотят сформулировать ее по-другому, чтобы в нее были включены близкие родственники и близкие лица, однако опасаются, что в таком варианте ее не примут — в феврале 2017 года домашние побои декриминализовали и перевели в разряд административных правонарушений.
Уголовным преступлением считаются только повторные побои — статья 116.1 УК РФ «Нанесение побоев лицом, подвергнутым административному наказанию». Уголовно-процессуальный кодекс относит эту статью к частному виду уголовного преследования.
Что это значит? Уголовное дело возбуждают только по заявлению потерпевшей, поданному в мировой суд напрямую. Представлять доказательства, исследовать их, заявлять ходатайства и так далее вынуждена сама потерпевшая.
В ситуациях домашнего насилия это практически невозможно для жертвы, подчеркивает Мари Давтян:
«В большинстве случаев насилие в семье происходит «за закрытыми дверями» и без свидетелей. Часто жертва и насильник живут вместе, и подавать заявление о случаях насилия, а тем более собирать доказательства, небезопасно для жертвы. Кроме того, сбор доказательств для потерпевшего связан с серьезными процессуальными сложностями, так, все доказательства должны добываться в соответствии с УПК РФ, что для человека без юридического образования достаточно сложно. В отличие от обвиняемого, частному обвинителю адвокат бесплатно не предоставляется, а оплатить помощь адвоката может не каждый», — разъясняет адвокат.
Помимо этого, есть такой важный нюанс: дела частного обвинения прекращаются, если жертва хотя бы один раз не явится в суд без уважительной причины или же помирится с насильником, что увеличивает опасность давления на жертву.
Авторы законопроекта хотят перевести статью 116.1 УК РФ из категории частных в категорию частно-публичных. Это уже обычное уголовное дело, которое возбуждают по заявлению потерпевшей (заявление жертвы так же остается обязательным, только здесь она обращается в полицию, а не в мировой суд).
Как разъясняет Мари Давтян, стороны могут примириться и здесь, если лицо впервые совершает преступление. В частном обвинении примирение — это реабилитирующее основание: потерпевший говорит, что готов к примирению, и дело закрывается. В делах частно-публичного характера примирение возможно только с согласия суда и дознавателя, и только если заглажен причиненный вред. Примирение при этом не является реабилитирующим основанием для прекращения дела.
Система профилактики поможет предотвратить насилие
Помимо охранных ордеров, должна действовать целая система по профилактике домашнего насилия, настаивает Мари Давтян. Нужно определить в правовом поле, что такое домашнее насилие, указать его виды, органы, которые работают в этой сфере, и прописать схему взаимодействия этих органов друг с другом.
«Очень часто, когда человек обращается с жалобой на домашнее насилие, полиция делает одно, социальные органы делают другое, и между ними нет никакой связи, — объясняет Мари Давтян. — Между тем, если система работает хорошо, то полицейский знает, кто может оказать пострадавшей социальную помощь, а кто — психологическую, и так далее. Это целая большая система взаимодействия друг с другом, только тогда проблема решается более-менее нормально».
Система должна включать в себя учет агрессоров — для понимания масштаба проблемы и профилактики следующих преступлений. Сейчас в законодательстве прописано, что первый случай побоев — это административное преступление, а второй — уголовное, которое может наказываться арестом. Это порождает несколько проблем: без системы учета сложно доказать, что два эпизода побоев связаны между собой, кроме этого, повторными побои считаются только в течение года. То есть, как объясняет Алена Попова, если с момента решения суда прошел год и хотя бы один час, и насильник снова начал бить жертву — это новое административное дело.
Домашнее насилие можно искоренить только борьбой с гендерными стереотипами
Авторы законопроекта предлагают обязать виновного в домашнем насилии посещать обязательные курсы по работе с гневом — это тоже зарекомендовавшая себя в разных странах мира практика. Они нужны для того, чтобы агрессор не начал бить жертву снова, не попытался убить ее впоследствии и в дальнейшем не применял насилие к другим людям.
«Многократный пропуск этих курсов тоже приравнен к преступлению, — подчеркивает Попова. — Насильник должен понимать, что он добровольно-принудительно решает свою проблему с агрессией».
Помощь нужна не только жертве домашнего насилия и самому насильнику, но и детям, которые стали его свидетелями.
«У домашнего насилия долгосрочные последствия, оно воспроизводится за неимением другой модели поведения, — говорит социолог, феминистка Ася Основина. — Если мы не работаем с теми, кто применяет насилие, кто склонен к насилию, не обсуждаем это на разных уровнях, то это просто бесконечный конвейер».
Одна из социологических гипотез, как поясняет Ася Основина, заключается в том, что домашнее насилие является следствием высокого уровня гендерных стереотипов. Чтобы изменить ситуацию глобально, нужно на государственном отказаться от идеи о невероятной разнице между мужчиной и женщиной, от милитаризма с ценностями агрессивного захватнического поведения.