Врач, открывшая клинику в Гватемале, рассказывает о благотворительности в России и Центральной Америке

Виктория Валикова — волонтер, врач-тропиколог, одна из основательниц международного проекта Health&Help. Она открыла бесплатную клинику в Гватемале на деньги, собранные на крауд-платформе, сейчас работает над аналогичным проектом в Никарагуа. В этом году Виктория выступала на конференции TEDxSadovoeRing с лекцией «Почему не надо спасать мир?» и рассказывала о том, как ее пациенты воровали у нее телефон и деньги прямо на приеме. «Таким делам» девушка объяснила, как устроена благотворительность в странах с ограниченными ресурсами и почему ни она, ни волонтеры клиники не получают зарплаты.

Как собирать деньги на крупные проекты

Мы работаем с краудфандинговыми платформами — зарубежными и российскими, собираем частные пожертвования, также нас поддерживают крупные компании. Открыть бесплатную клинику в Гватемале — не одно и то же, что открыть адресный сбор на лечение детям. Многие собирают на одного ребенка больше, чем мы собрали на две клиники вместе взятые. Мы не лечим рак или нейродегенеративные заболевания, не делаем дорогостоящие операции. Мы обеспечиваем базовую медицинскую помощь, и наша основная задача — не дать людям умереть от болезней, которые легко лечатся во всем мире: малярии, пневмонии, паразитов.

Принципиальное отличие нашей работы от адресных сборов — мы помогаем тысячам пациентов (и не только детям). В пересчете на одного человека помощь может стоить несколько долларов, но у нас много пациентов, поэтому суммы получаются внушительные. Однако в обоих случаях людей можно мотивировать жертвовать одинаково эффективно. Если речь идет об адресных сборах, то людей интересует результат в конкретной истории — положительный или отрицательный. В нашей, более глобальной ситуации, благотворителей мотивирует наша постоянная работа: мы делимся всеми достижениями в соцсетях, рассказываем и показываем, как мы живем и чем занимаемся, что у нас получается в условиях ограниченных ресурсов. Эта прозрачность вызывает доверие, поэтому важно быть на связи со своими жертвователями. Все организации делают это по-разному: в личных письмах, через ленты соцсетей фонды рассказывают о том, куда были потрачены деньги, чего удалось добиться за какой-то период времени. Нам ближе последний формат, но финансовые отчеты для спонсоров и жертвователей также эффективны и нужны. Важно понять, что понятнее и ближе вашей аудитории.

На что жить, когда вы сотрудник НКО

У нашей организации нет зарплатного фонда: все деньги мы тратим на нужды клиник, а все волонтеры работают на энтузиазме. У меня есть доход от квартиры, которую я сдаю в аренду — этих денег мне хватает на жизнь в Никарагуа. Было бы здорово иметь и давать зарплату тем, кто с нами работает, но сейчас нам едва ли хватает на медикаменты в больницу. Мы быстро развиваемся, работаем и делаем все, чтобы стать стабильными — возможно, это однажды приведет к нам инвестора, который будет помогать нам с зарплатами для ребят.

Разговор с крупным бизнесом

Чтобы сотрудничать с крупным бизнесом, нужна медийность: неизвестному проекту предприятия не будут помогать деньгами. В России с пиаром все лучше, чем в странах, где я работаю. Но россияне совершенно не умеют грамотно выстраивать ведение международных сделок: мы сами на этом прокололись несколько раз. Например, отправляясь на встречу с иностранным спонсором, нужно обязательно подготовиться и изучить культуру, которую представляет человек. Когда мы общались с латиноамериканскими благотворителями, на любой наш запрос они отвечали: “Да”, а потом пропадали на следующий же день. Дело в том, что они не умеют говорить: “Нет”, в их странах это не принято. Или, например, нельзя, встречаясь в кафе с потенциальным жертвователем, с порога начинать разговор о работе: первые 15 минут разговор должен идти о чем угодно.

Важно знать, кто тебе помогает, и тому, кто это делает, важно знать, кому помогает он. Мы со своей стороны всегда задаем вопрос: “Почему мы? Почему не другой фонд?” В ответ получаем разное: кто-то родился в деревне, где не было больницы, и теперь человек хочет, чтобы эта ситуация менялась, кто-то хотел стать врачом, а стал бизнесменом, и так далее. Нельзя воспринимать жертвователя как банкомат — он в первую очередь человек.

Чем мотивировать спонсора

Важно не сидеть с протянутой рукой, а вкладываться в проект и оптимизировать все расходы. Наша крауд-кампания на русском языке — это важно для российских инвесторов и жертвователей: им важно, чтобы они могли воспользоваться привычными инструментами вроде перевода денег по номеру телефона через приложение банка.

Если вы делаете международный проект, то у русскоязычной версии должен быть «дублер», ориентированный на иностранцев: у них нередко возникают проблемы с переводом средств на наши счета — PayPal может не работать, а популярные карты American Express не принимаются российскими платформами. Однако в России это не единственная проблема для работы НКО: закон об инагентах поставил фонды с зарубежными проектами в положение, когда тех, кто ими занимается, могут отдать под суд и посадить в тюрьму за использование иностранных вложений. У меня есть несколько знакомых в России, у которых появились такие проблемы, поэтому мы свою российскую НКО закрыли.

Добро и власть

Те проблемы, с которыми сталкиваются НКО в работе с властью, нас не коснулись: мы находимся слишком далеко от цивилизации. Приехали, построили, получили медицинскую лицензию, работаем. В Гватемале мы в основном получаем “физические” пожертвования от крупных компаний: цемент, окна, двери, оборудование. Для этого нужно иметь статус официального НКО, который мы получили не сразу. Чтобы спокойно работать в любой стране, нужно быть юридически застрахованным. Для этого нужно выполнять правила, которые тут считаются “необязательными”. Например, в Гватемале медицинскую помощь можно получать без лицензии. У нас она есть, чтобы на случай споров я могла подать в суд и сослаться на официальные документы. Чтобы получить лицензию, мы сами привезли инспектора — никто не хотел к нам ехать. В Гватемале все медленно, но мы упорные. Мне кажется, когда меня видят в министерстве здравоохранения, у них коленки дрожат с мыслью: «Опять что-то нужно».

Как родное государство может помочь стране, где вы занимаетесь благотворительностью

Когда занимаешься благотворительностью за рубежом, важно поддерживать хорошие отношения с представительством своего государства. У нас прекрасные отношения с Посольством Российской Федерации в Гватемале. Помню, когда произошло извержение вулкана, послы и их семьи собрали деньги и помогли нам собрать целый пикап гуманитарной помощи.

На государственном уровне, как мне кажется, в России и Гватемале похожие ситуации: они очень “поломанные”. В Гватемале, например, все разворовывают. Медикаменты до нашего района не успевают доехать. Наверное, в России бывают похожие ситуации. Поэтому хорошо, что НКО берут на откуп важные социальные вопросы: если все работает слаженно, то у людей появляется возможность получить качественную и бесплатную помощь.

Что делать, если закон об инагентах мешает вашему проекту

Сложно, когда государство противостоит работе НКО. Например, в Никарагуа, где мы в ноябре этого года начинаем строить новую клинику, достаточно жестко с регистрацией организации. Там все еще социализм. Мы делаем аффилированную организацию — “дочку” нашей НКО, зарегистрированной в США, чтобы работать там. В Штатах самая простая форма регистрации НКО: она делается быстро и онлайн, нет проблем с отчетами. Если ты не воруешь и пускаешь деньги на проекты, а не себе в карман, то показать результаты своей работы у тебя не будет никаких проблем: сложнее всего отчитываться за то, чего ты на самом деле не делал.