Евгений — первый человек с аутизмом в Краснодаре, который смог получить работу

Краснодарцу Евгению Филипповскому 27 лет, у него ментальная инвалидность. В феврале 2019 года он стал первым человеком с расстройством аутистического спектра в регионе, которого официально взяли на работу. 

ТД рассказывает, как Евгению удалось устроиться в международную компанию, какую роль в этом сыграли общественные организации и почему трудоустройство необходимо в системе, где взрослые люди с РАС неизбежно попадают в психоневрологические интернаты.


История Евгения

Филипповский закончил коррекционную школу в 16 лет, а в 20 получил диплом переводчика в краснодарском колледже «Права, экономики и управления». В обществе людей с инвалидностью «Восхождение» он ходил на компьютерные курсы, но, по его словам, недолго — большинству навыков, необходимых для работы, он учился самостоятельно. Он умеет печатать, знает основные офисные программы, пользуется WhatsApp’ом и электронной почтой. Любит читать книги про космос и путешествия, рисовать, ходит в театральный кружок, помогает матери в домашних делах.

Евгений на работе
Фото: Елена Пастух

Некоторым бытовым навыкам он научился только недавно — например, стал пользоваться банковской картой и покупать продукты в магазине. Его случай не уникальный — многие люди с высокофункциональным аутизмом и инвалидностью справляются с похожими задачами, любят читать, ищут контактов в переписке. Но из-за невысокой социальной адаптации, отсутствия опыта общения и особенностей восприятия — например, низкой скорости реакций и утомляемости, работа без сопровождения и долгого периода привыкания для них невозможна.

В 2018 году, за полгода до того, как Евгений Филипповский получил должность документоведа, он  пришел в краснодарский проект «Открытая среда». Его родители узнали о проекте от других семей, где воспитывают детей с аутизмом.

Евгений оказался самым старшим из подопечных — проект в основном сфокусирован на том, чтобы помогать семьям, в которых аутизм есть у подростков. Довольно быстро стало понятно, что навыков молодого человека хватит для того, чтобы выполнять задачи офис-менеджера — и он сам стал волонтером «Открытой среды».

Проект широко освещал этот опыт, и Филипповского заметили в крупной продовольственной компании «Каргилл», которая хотела открыть вакансию по квоте для человека с инвалидностью. Чтобы это реализовать, потребовалась консультация юриста — Анна Сметана, руководитель «Открытой среды», обратилась в фонд содействия решению проблем аутизма «Выход», где ей рекомендовали связаться со специалистом родительской ассоциации «Аутизм — Регионы».

Почему трудоустройство людей с аутизмом пока еще редкость

Официальной статистики о том, сколько людей с расстройствами аутистического спектра в России имеют работу, нет. Юрист организации «Аутизм — Регионы» Мария Ларионова объясняет, почему случаи трудоустройства людей с ментальной инвалидностью остаются редкими в России: «Несмотря на то, что 2 сентября 2018 года в силу вступил приказ Минтруда о сопровождении при трудоустройстве, как о государственной услуге для инвалидов, на практике это сложно реализовать: даже если центр занятости предоставляет вакансии по квотам, специалистов, которые могут помочь все организовать на рабочем месте, в большинстве регионов просто нет. По закону центр занятости может связаться с НКО, чтобы они провели обучение для сотрудников компании и сопровождали человека с аутизмом в адаптационный период. Но зачастую им просто не к кому обратиться, а штатные сотрудники не имеют необходимых компетенций».

Ларионова объясняет, что оборудовать рабочее место для людей с физической инвалидностью — это понятная задача. Например, нужно поставить пандусы или установить специальные программы по чтению текстов для людей с проблемами зрения. «А что нужно сделать для людей, у которых диагноз — аутизм, большинство работодателей не понимает. Поэтому каждый такой случай — это пока что результат работы энтузиастов, а не система», — говорит юрист.

Перечень должностей, на которых может работать человек с ментальной инвалидностью, по словам Ларионовой, довольной обширный. К исключениям относятся, например, работа в правоохранительных органах или связанная с перевозкой людей, педагогикой и здравоохранением. В остальном самое важное — чтобы условия на работе для конкретного человека соответствовали его ИПРА (индивидуальной программе реабилитации и абилитации).

Помощью в получении ИПРА для Евгения Филипповского в Краснодаре занималась Анна Сметана. По ее словам, решение о том, в каких условиях Евгений может работать и какой деятельностью заниматься, принимала специальная комиссия в Бюро медико-социальной экспертизы. По результатам обследования Евгений получил заключение о том, что может работать в спокойной обстановке в офисе, но не может, к примеру, работать с детьми или в общепите.

Как устроена работа Евгения

Молодой человек работает пять дней в неделю по четыре часа в день. Он занимается систематизацией архива в большой международной компании, где объем бумажных документов можно измерять килограммами. «Я комплектую бумаги, делаю их копии по запросу сотрудников, вписываю данные о них в реестр в Excel’е. Коллектив очень хороший, хожу туда как на праздник. Я считаю, что у меня практически не было сложностей в работе. Я стараюсь как можно меньше просить о помощи своего начальника. Думаю, что я стал более самостоятельным, появилось чувство уверенности в будущей жизни», — рассказывает Филипповский.

Евгений на рабочем месте
Фото: Елена Пастух

По словам Анны Сметаны, было несколько критериев, по которым все оценивали, что он справляется: объем выполненных работ и то, как он сам себя чувствовал. «В первое время у него была тревожность, но постепенно она уходила». Сотрудник компании, который курирует Евгения на рабочем месте, прошел специальную подготовку и знает об особенностях восприятия людей с аутизмом, поэтому сложностей во взаимодействии не возникало.

Волонтер проекта «Открытая Среда» Виктория Погорелова рассказывает о том, как сопровождала Евгения в адаптационный период: «Я была с ним в последнюю неделю сопровождения. К этому времени он уже очень хорошо справлялся, чувствовал себя уверенно, сам выходил встречать меня. Его задачи — следить за архивом, знать, где что лежит, вносить документы в цифровую базу и выдавать бумажные копии сотрудникам»

Виктория рассказала, что помощь ему требовалась скорее психологическая. «Я поддерживала Евгения, говорила: “Все правильно, не бойся. Даже если ты в чем-то ошибешься, это не страшно, просто расскажешь об этом своему руководителю”. С каждым днем он все больше интересовался рабочими контактами, спрашивал о нюансах общения с людьми, например, когда стоит звонить начальнику, а когда нужно просто его подождать на месте. Что меня немного удивило и обрадовало — это отношение к нему других сотрудников. Все улыбались, были дружелюбными и участливыми».

Адаптационный период занял две недели, сейчас Евгений со всеми обязанностями справляется самостоятельно.

Почему работа важна для каждого человека с аутизмом

О том, почему трудоустройство так важно в контексте того, что в России продолжают функционировать психоневрологические интернаты, куда попадают люди с аутизмом даже высокой функции, рассказывает Анна Сметана: «Если у человека есть работа — официальное трудоустройство или дневная занятость в мастерских, например, как в организации “Антон тут рядом”, он не только получает деньги, но и находится в обществе, не теряет навыки общения. У него есть, куда выходить из дома каждый день. Таких людей нельзя закрывать в четырех стенах, даже если к ним приходят волонтеры общественных организаций или социальные работники».

Она отмечает, что в случаях, когда у людей с аутизмом умирают родственники или опекуны, сценарий один — человека отправляют в психоневрологический интернат. Люди без развитых социальных и бытовых навыков оказываются в закрытой системе. «Это тюремные условия. Любой человек, в том числе человек с ментальным расстройством, имеет право на достойную жизнь и как минимум на свободное передвижение» — говорит глава проекта «Открытая Среда».

По словам Сметаны, помимо ПНИ, существует система сопровождаемого проживания и семейных домов-интернатов, где находятся не больше 12 подопечных и достаточно персонала. «Трудоустройство и занятость — это такая же важная часть этой системы. Людям с аутизмом нужно реализовывать трудовые навыки и право быть полезными обществу. Желание работать многие из них выражают осознанно», — заключает Анна.

В пресс-службе компании «Каргилл» «Таким делам» сообщили, что до 18 апреля Евгений работает по срочному договору, а после его оформят как постоянного сотрудника организации и расскажут подробнее о его успехах.


Начиная с 2007 года, согласно решению Генеральной ассамблеи ООН, апрель считается месяцем распространения информации об аутизме, а 2 апреля по всему миру отмечается День распространения информации об аутизме. 

 

Спасибо, что дочитали до конца!

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.

Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

Помочь нам
Все новости

Новости

Текст
0 из 0

Подпишитесь на субботнюю рассылку лучших материалов «Таких дел»

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: